Через ненависть (джен)

В лесу темнело с каждой минутой. Солнце спряталось за деревьями, всё реже пропуская жёлтые лучи в густую чащу. Ночь ожидалась холодной и зябкой. Небо окрасилось в тёмно-лиловые и серые тона, переходящие в угольно-чёрные в местах наибольшего скопления набегающих туч. Скрипы и стоны могучих дубов демонстрировали силу ветра, гуляющего над лесом, но не проникающего вглубь.

Леденящая до мурашек сырость пробиралась под плащи идущих эльфов и заставляла их тела мелко содрогаться.

Кадрим настороженно поглядывал по сторонам, готовый в любую секунду кинуться в бой или в погоню.

Рыжий конь Кадрима, увидев своего хозяина, издал негромко ржание и затоптался на месте от нетерпения. Даже животным было не по себе вблизи этих гор. Эльф успокаивающе погладил шею коня и, обернувшись, сказал:

— Лучше вернуться в деревню. Иначе нам грозит испытать на себе всю мощь стихии. Ливень будет знатный.

Но эльфийка оторопела и посмотрела на него, как на прокажённого.

— Это ты меня сейчас к себе домой позвал, чтобы переждать непогоду?

Кадрим знал, что под «домом» она имела в виду его деревню. Но он опустил этот момент и тут же гаденько улыбнулся.

— По старой памяти тебе, Ретрин, ещё и тряпок на крыльцо накидаю, чтобы не сильно холодно лежать было. А если долг простишь, так молока в блюдечке вынесу.

К великому облегчению Леголаса, она промолчала и села на небольшой камень, демонстративно поплотнее запахнув плащ, и повернулась спиной к Кадриму, явно отдав предпочтение денежкам.

— Леголас, ты сказал, что обнаруженный тобой орк неожиданно пропал из виду?

Она смотрела прямо на принца, игнорируя насмешливо-заманивающие взгляды, которыми её награждал Кадрим.

— Звучит странно, но это так. Я уже не сомневался, что достану его. И когда оставалось всего ничего, он исчез.

Леголас, уязвлённый ещё вчерашней неудачей, выглядел злым и подавленным.

— Я осмотрел всё вокруг.

— Успокоит тебя это или нет, уже дважды эти «олени» уходили буквально из-под моего носа. Хотя я уже сомневаюсь, что это «олени».

«Оленями» все разведчики Лихолессья называют отряды орков-пехотинцев, приходящих из глубин леса, там, где находится злосчастный Дол-Гулдур. Неужто орки вылезли откуда-то ещё?

Девушка поднялась на ноги и, шагая перед удивлёнными эльфами, продолжила:

— Я появилась здесь несколько дней назад и наткнулась на «стадо». Но никак не могла взять в толк, откуда им тут взяться. Стала следить за ними. Так в первый раз и произошло это… явление. Куда они девались, я не понимала. Подумала, засекли и хотят отловить, потому пришлось убраться, чтобы не угодить в капкан. А прошлой ночью после устроенной вами заварушки проследила за одним. Опять то же самое. Но в этот раз не пришлось нагонять, и теперь приблизительно ясно место, где они исчезают. Дело остаётся за малым: нужно хорошенько исследовать всё в данном радиусе.

Она встала в решительную позу, уперев руки в бока. Серые глаза блестели от возбуждения, нога в высоком с отворотом сапоге постукивала по земле в ожидании то ли вердикта, то ли эмоций со стороны эльфов на сказанное.

Кадрим громко рассмеялся.

— Ретрин, ты, что, прямо сейчас собралась это сделать?

— Информацию я предоставила, но в деле уже замешана. И если платит Его Лесничество, я должна довести начатое до конца. А если у кого-то не хватает смелости, для Леголаса мне придется поработать за отряд стражей.

— У кого-то просто хватает благоразумия не лезть туда ночью, малым числом и как следует не вооружившись.

— Оу, вот как теперь это называется.

Кадрим сделал несколько шагов по направлению к эльфийке и сжал кулаки до побелевших костяшек.

— Я не привык, в отличие от тебя, искать приключения на свой зад. А твой зад давно нуждается в порке.

— Нет-нет, свои грязные фантазии оставь при себе.

— Ах, фантазии. Да…

Леголас встал на пути Кадрима и с укоризной посмотрел на него.

— Вы чего как дети малые? Мы отправимся в деревню не потому, что Кадрим прав, а потому, что твой друг Амадар вчера был тяжело ранен. Я думаю, ты хотела бы его увидеть.

Ретрин побледнела, опуская руки и недоверчиво смотрела на воинов. Но те оставались серьёзными и ждали её ответа. Ничего не сказав, она буквально взлетела на лошадь Леголаса и унеслась прочь, подгоняя животное громким понуканием.

— Никогда не понимал женщин, а эту… даже и пытаться не стоит.

Кадрим, качая головой, подошёл к своему коню и тихо прошептал ему:

— Придётся тебе, друг, везти нас обоих.

Драко сидел на кровати, подперев подушку спиной. Мариэль ушла домой присмотреть за матерью. Тауриэль, сидя за столом, полировала свой лук. Парень не знал, почему его взгляд раз за разом обращался к ней. Она вызывала непонятный интерес.

— Судя по твоей одежде, ты являешься королевским стражем, верно?

Тауриэль на миг приостановила своё занятие, но, мягко улыбнувшись, продолжила.

— Верно. Хочешь спросить, почему такая девушка, как я, служит в Королевской Армии?

— И почему?

Она отложила лук и взяла стрелы. Поглаживая оперение, эльфийка, взглянув на него, тихо сказала:

— После потери семьи я также потеряла своё место в жизни. Что мне было делать, чтобы хоть как-то пережить утрату? Когда я осталась одна, король Трандуил взял меня под крыло во дворец.

Аккуратно сложив стрелы в колчан, девушка пристроила оружие на скамью возле двери.

— Выбор был невелик. Да я и не мешкала. Сначала изнурительные тренировки, потом служба в дозоре. Сейчас моя жизнь наполнена неким смыслом и приносит пользу Королевству.

Она подошла к его кровати и села на стоящий рядом стул. Её зелёные глаза смотрели на него, излучая спокойствие и мягкость.

— А ты совсем ничего не помнишь из своего прошлого?

Драко ответил не сразу. Он неотрывно, вглядываясь в каждую чёрточку её лица, смотрел на неё. Она казалась знакомой и незнакомой одновременно.

— Ничтожно мало. Обрывки фраз, смазанные картинки и лица. Будто кто-то нарочно это сделал.

Тауриэль испуганно округлила глаза.

— Кто же мог такое сотворить? И возможно ли?

— Маг?

— Тогда он должен быть могущественным и тёмным для недобрых дел.

Драко неуверенно покачал головой.

— Недоброе ли? Может, я забыл, потому что в моей жизни было зло? Страдание? Стоит вспоминать такое?

Эльфийка пожала плечами. Но тут же вновь посмотрела на него уже с какой-то долей грусти в глазах.

— Может быть, ты прав. Твои шрамы… Они ужасны в своей жестокости.

Драко внутренне сжался при ее словах. Он всеми силами старался не думать, при каких обстоятельствах получил страшные отметки на своем теле. Но мысли об этом повергли его в мучительную пучину страха и отчаяния. Чем он заслужил подобное наказание? А то, что это наказание, Драко был почти полностью уверен. Шрамы оставила огромная сила. Впечатала символы насилия в каждый слой кожи.

Ему стало не по себе. Захотелось накрыться одеялом с головой и не видеть сочувствующих и таких понимающих глаз Тауриэль. Он просто зажмурился, чувствуя, как краска стыда предательски заливает лицо и шею.

Вдруг его руку накрыла тёплая ладонь. Тонкие пальчики, еле касаясь, поглаживали огрубевшую кожу. Драко широко распахнул глаза и увидел добрую улыбку девушки. И ему почему-то стало легче. Он неуверенно улыбнулся в ответ и сжал её пальцы в своих руках. Парень не мог произнести слов благодарности, они застряли комом в горле, но читались в его жестах.

За дверью послышались голоса. Грохот распахнувшейся двери заставил вздрогнуть парня и девушку от порыва холодного ветра, зашедшего вместе с тёмной фигурой в плаще. Следом вошли Леголас и Кадрим. И последний чуть не столкнулся с гостем, что резко остановился на полпути.

— Амадар?

Скинув с себя плащ, Ретрин резко подскочила к кровати лекаря. Она взяла его лицо в свои руки и осмотрела долю секунды. Тауриэль с Драко ошарашенно наблюдали за незваной гостьей. Они ничего не сказали, так как вошедшие эльфы не возражали и даже сочувствовали, судя по взглядам. И тут Ретрин резко скинула мешавшее одеяло. Её взгляд остановился на раненой ноге. Колеблясь, эльфийка всё же аккуратно стянула уже бурую ветошь.

— Стрела?

Естественно, это был риторический вопрос. И даже самые нетактичные среди присутствующих решили, что стоит помолчать, наблюдая заметно подрагивающие то ли от гнева, то ли ещё от каких переполнявших с лихвой чувств руки.

Спустя минуту эльфийка повернулась, чуть склонила голову и обратилась сразу ко всем присутствующим.

— Он всего лишь деревенский целитель. Как такое могло произойти?

Драко молчал, потому что сам не знал толком ничего. Тауриэль сжала губы в тонкую линию, недовольная внезапным и бесцеремонным вторжением. Однако именно Кадрим чувствовал на себе самое пристальное внимание, как какой-то подотчётный. Он хотел выступить вперёд, но на пути стал Леголас.

— Амадар вчерашней ночью решил погеройствовать и получил от орка стрелу в ногу. Во время потасовки рана усугубилась. Сейчас, как видишь, с ним более-менее всё хорошо.

— Да просто замечательно. Даже помолодел как-то. И как же так стрелять надо? Какая точность, какая смертоносность: аж взрослый крепкий эльф решил в спячку поиграть.

Леголас тяжело вздохнул, понимая, что легко не будет.

— У него пошло заражение, пришлось принимать дополнительные меры.

Ретрин моментально вскинулась.

— Какие такие дополнительные? Кто решал?

Леголас и рта открыть не успел, как она его опять перебила:

— Кто занимался его лечением?

Внутренне сокрушаясь, принц был невозмутим внешне. «Истинная разведчица и наемница, как она есть. Вопросы не в бровь, а в глаз. Лучше бы про орка спросила».

— Тауриэль и Мариэль.

Ретрин кивнула, вроде как пришедшая к мысли, что пока всё как надо. Но тут голос подала Тауриэль:

— Но основной вклад внёс Драко. Не забывайте.

Резко развернувшись в её сторону, Ретрин заметила непонятного парня.

— А это кто вообще? Впервые вижу.

Драко раздражённо фыркнул и закатил глаза.

— Тебя я тоже вижу в первый раз. Не вежливо как-то. Сначала нужно представиться самой, а затем вопрошать.

Он закинул руки за голову и, сощурив глаза, смотрел на Ретрин. Та же изогнула бровь от такого заявления, но тут же состроила истинно сокрушающуюся мину.

— Ох, простите. Я не знала, что в гостях тут знатный вельможа. Оставим церемонии на потом. Какие манипуляции ты проводил с Амадаром?

Она подошла ближе, но смотрела уже на мирно спящего лекаря.

— Вскрыл нарыв, промыл, обработал, наложил мазь и повязку.

— А про своё варево забыл? — Кадрим откровенно насмехался, забавляясь читаемыми эмоциями на их лицах.

Ретрин выпрямилась во весь рост и подозрительно тихо произнесла:

— О! Так ты сведущ в целительстве, коль решился лечить своим способом?

— Ретрин, он имя-то своё едва вспомнил, что уж говорить о способностях каких-либо, — Кадрим всё подливал масла в огонь.

— Серьёзно? А кто же позволил? — осадила она в ответ, прожигая эльфа взглядом.

Драко со стоном сполз на подушку.

— Как же вы меня все достали.

Он накрылся одеялом с головой, как мечтал недавно, и отвернулся к стене. Все замолчали, явно не ожидая такой быстрой капитуляции.

Послышался чей-то тихий полушепот-полустон.

— Воды… — прохрипел Амадар, не открывая глаз.

Ретрин буднично спокойно подошла к кровати и, заведя руку под затылок лекаря, приподняла его голову и бережно напоила.

— Проснулся, герой легенд?

Неожиданно резкий голос и холодный прищур заметно контрастировали с общей картиной бережной заботы, которую вкладывала Ретрин в свои действия.

Но тут Амадар расплылся в легкой глупой улыбке и так почти тут же провалился в спасительный сон. Эльфийка не смогла не улыбнуться в ответ, что сделало её мягче, и с облегчением выдохнула. Потом подняла упавшее на пол одеяло и накрыла друга.

— Я убью тебя, Амадар. Вот только придёшь в себя, и сразу грохну.

Она поднялась и пошла к выходу, на ходу бросая:

— Кто там хотел армию собирать? Думаю, самое время оповестить об этом Анора.

Но, как Леголас только заметил, того, к кому обращались, в доме вовсе не было. Непонятно, с какого момента. Леголас всё же бросил думать об этом и вышел вслед за Ретрин, оставив Амадара и Драко спать, а они вдвоём отправились в дом стражей под беседы о творящихся делах. А Тауриэль поспешила к Мариэль, чтобы сообщить радостную весть.