Пробуждение (джен)

— Ты был прав насчёт снов, — угрюмо сказал Ворон, откидываясь на спинку кресла. — Всю ночь меня преследовали какие-то смутные образы.

Я кивнул.

— Мне в первую ночь тоже что то невнятное снилось. Дальше будет подробнее.

— Тебе есть что сказать обо мне?

— Если не обидишься...

— Не обижусь. На правду обижаться глупо, а твои выводы всегда довольно точны.

— Ну слушай. Условия, в которых крагеры растят своих детей, это нечто невообразимое. Всё направлено на то, чтобы вырастить жестоких беспощадных тварей. Всё, что не вписывается в заданные рамки, объявляется браком и немедленно утилизируется. Рождение кого-то, вроде тебя, не редкость, просто такие, как правило, долго не живут. Надо быть очень хорошим приспособленцем, почти моментально адаптирующимся в любой ситуации. Тебе нужно было приложить массу усилий, чтобы постоянно ходя по краю, не выдать своей истинной сути. Ты не мог перестать быть крагером — окружающие просто не приняли бы тебя. Всё что тебе оставалось — играть роль своего. И ты играл. В момент нашей встречи мы были одни и ты, возможно первый раз в жизни, позволил себе быть собой. Впрочем, в последнем я сомневаюсь...

— Почему? — тут же перебил меня Ворон.

— Ты сказал, что я могу жить. Но при этом весь твой вид кричал, что ты не веришь, что я сделаю такой выбор. Следовательно велика вероятность, что ты уже делал подобное предложение другим и они его отвергли.

— Возможно, — задумчиво произнёс Ворон. — Хотелось бы это вспомнить.

— Думаю, теперь вспомнишь, — пожал я плечами.

— Это очень страшно?

— Боишься за свою неокрепшую психику, Ворон?

— Опасаюсь. Не хотелось бы очередного срыва.

— После возвращения воспоминаний — сомневаюсь, — спокойно заметил я.

* * *

Закрыв глаза, Рамирес снова пытался связаться со странным юношей. Дело почему-то шло туго. В какой-то момент ему почудилось, что начало получаться и тут же в пространстве зазвучал голос парня:

— Рамирес? Ты немного не вовремя. Я сейчас бодрствую. Отложим нашу встречу до ночи. А то опять кто-нибудь помешает.

После этого сигнал прервался и Рамирес застыл в недоумении.

— Что это вообще было?!

* * *

Подождать несколько часов было не сложно, а потом он снова услышал зов, как в тот раз. Потянувшись навстречу парню, он вдруг ощутил встречное движение и неосознанно подался назад. В пространство рядом с ним шагнул молодой человек, окинувший его быстрым внимательным взглядом.

— Надо же! — усмехнулся парень. — Катана. Вот уж не думал, что это будешь ты. Хотя это многое объясняет. А Коннор, скотина, даже не намекнул. Хотя точно знал, что именно ты скрываешься под личиной Рамиреса.

— Прошу прощения, сударь, — воспитанно отвесил лёгкий поклон Рамирес. — Мы знакомы?

— А то! — криво усмехнулся невежливый пришелец. — Хотя зачем тебе в подробностях помнить всех, кого ты отправил на верную смерть. Но мы честно прикрыли ваш отход. Так что по крайней мере моя совесть чиста. А вот ты и Клеймора вряд ли можете сказать то же самое о своей. Тебе как по ночам не являются парни из священного отряда?

— Ты вспомнил...

— Угу. И знаешь что? Это моя первая жизнь. Как видишь, у меня на пробуждение первой памяти ушло сравнительно немного времени. Директор детского дома рассказывал, что мне было четыре, когда меня нашли и привели к ним. Я не мог рассказать ни кто я, ни назвать имена родных. Впрочем ты и сам знаешь, что при перемещении старая личность затирается. Возможно, я так долго летел к Земле потому что мне очень не хотелось терять себя.

— Может быть, — с печалью отозвался Рамирес. — Так ты был одним из тех, кто остался прикрывать наш отход?

— Да. Я смог выжить благодаря милосердию одного из крагеров. Надеюсь этот незначительный факт не даст тебе повода записать меня в предатели. Тем более, что с момента перемещения сюда, частью священного отряда я себя больше не считаю.

— Может ты для начала представишься.

— Гаршат Мизерикордия.

— Гаршат, — задумчиво произнёс Рамирес. — Я помню тебя. Ты всегда был немного другим. Отличным от всех остальных. Но способным на предательство я тебя никогда не считал.

— Я был способен на иную точку зрения, — усмехнулся Филимон. — Меня было не увлечь красивыми словами, как ты проделывал это с остальными. А твой последний поступок вызывает только презрение.

— И тем не менее ты меня позвал.

— Я же не знал, что ты и Рамирес одно лицо, — пожал плечами Гаршат. Мне просто хотелось знать ответы на кое-какие вопросы. Я знал, что тебе они известны. Вот, собственно, и все мотивы.

— Вопросы?

— Именно. Ты же не откажешься ответить бывшему соратнику. Тем более, что я тебе тогда не отказал. Невзирая на моё в тот миг к тебе отношение.

— Почему бы нет, — улыбнулся Рамирес. — Что именно ты хочешь узнать?

* * *

— Правильно ли я понял, что ты свободно можешь перемещаться между мирами по своему желанию?

— Не совсем, — слегка смутился Катана. — Я могу переместиться в мир, из которого пришёл зов одного из соратников. Тех, кто вспомнит меня или хотя бы будет знать о моём существовании.

— М-да... Всё ещё более запущено, чем я полагал. Извини, Рамирес, но в этот бред я не поверю. Если у помещения есть вход, более чем очевидно, что у него есть и выход.

— Я не понимаю...

— Твои возможности, Катана, просто обязаны работать в обе стороны. И если ты можешь перемещаться на зов тех, кто хотя бы подозревает о твоём существовании, то и сам ты можешь пройти в мир, о существовании которого тебе известно. Более того, я уверен, что и при стандартном переходе ты способен задавать направление. Просто до сих пор у тебя не возникало такого желания.

— Стандартном?

— Это когда тебе отрубают голову и ты, вроде как, начинаешь всё сначала. Если перед уходом в новую жизнь активно желать попасть во вселенную, отличную от твоей, твоё желание исполнится.

— Вообще-то, чтобы снова ожить, нужна энергия. Призывающий, как правило делится своей. Он же и задаёт условия воскрешения. Ты просто появляешься в нужном мире с чётким осознанием, для чего именно призван.

— В момент смерти энергии у тебя хоть залейся и если вместо того, чтобы дарить её убийце, сознательно направить этот поток на перемещение, то всё получится. А если ещё и чётко представлять вселенную, в которой желаешь оказаться, то попадёшь в конкретную. Собственно таким способом ты давно мог бы вернуться домой, на Зайст. Но там нам ведь нечего делать, ведь так? Это полигон для тех, кто стоит на первой ступени развития, а ты её уже перешагнул. Жаль только, что и бабочкой стать уже не сможешь. Во всяком случае не в ближайшем будущем.

— Бабочкой?..

Филимон прервался и объяснил ему своё видение развития от людей к бессмертным и далее.

— Бабочки, личинки... Надо же. Какие интересные сравнения! — восхитился Рамирес.

— Рад, что тебе понравилось. Пользуйся на здоровье.

— Ты прав. Я застрял в развитии между куколкой и бабочкой и никто не может объяснить почему так произошло.

— Я могу. Недостаток фантазии. Тебе стоит тренировать свой разум в определённом направлении. Но ты слишком рано умер. В твоё время не было литературных произведений нужных жанров. На Зайсте же и вовсе подобные развлечения были не в почёте. Вот ты и застрял, грубо говоря, на самом интересном месте. Ладно, Катана, оставим прошлое в покое. Как ты смотришь на то, чтобы смотаться на пару в другой мир, совершенно отличный от нашего. Мир, который возможно поможет решить твою проблему.

— Прямо сейчас? — удивился Рамирес.

— Нет, конечно, — рассмеялся Гаршат. — После того, как я потеряю голову. Ты ведь меня подождёшь?

— Конечно. Это будет весьма... познавательно.

Грибов улыбнулся и отступил, сразу исчезая из поля зрения собеседника и обрывая связь.