Visitation (джен)

Примечания:

Любители пары Гарри/Джинни могут тут бросить читать. Здесь окончательная ссора между Поттером и седьмой.

Бечено

---

Смеясь, Гермиона открыла дверь и вытолкнула Гарри в коридор.

— Думай позитивно — они тебя не поймали.

— Ты имеешь в виду, что они не поймали нас, — Гарри ухмыльнулся и обнял ее за талию. — Просто к сведению — я не единственный, кто выиграл войну.

Хихикая, Гермиона попыталась высвободиться из его рук. — Я думаю, в этом ты прав, но ты единственный, о ком они заботятся.

— Ты хочешь сказать, что ты неинтересна?

— Нет, я хочу сказать, что они, вероятно, не ради меня гнались за нами по нескольким улицам полным ходом. Перестань, — Гермиона отрывисто рассмеялась и попыталась оттолкнуть руку Гарри.

— Ты боишься щекотки? — Гарри проказливо ухмыльнулся, но отпустил ее, решив вместо этого медленно приблизиться к ней с озорным блеском в глазах. — Гермиона и боится щекотки? Почему я не знал об этом раньше?

Она сглотнула. — Боюсь щекотки? Я? Нет, с чего ты взял?

Зелень его глаз загорелась. Это мерцание не предвещало ничего хорошего — по крайней мере, не для нее. Медленно он подошел к ней — шаг за шагом все ближе и ближе, и с каждым сантиметром ей становилось все труднее контролировать свое дыхание и не смотреть неотрывно ему в глаза, словно под каким-то гипнозом.

— О, я не знаю, — Гарри поднял руки и уперся в стену по обеим сторонам от ее головы. Он загнал ее в угол. — Исходя из моего собственного опыта?

Улыбаясь, Гермиона подмигнула своему лучшему другу, умное замечание вертелось у нее на языке, но когда она посмотрела в его ярко-зеленые глаза, у нее перехватило дыхание. Он был так близок. Она могла видеть каждый оттенок, каждую пору его безупречной и бледной кожи. Она чувствовала, как его дыхание ласкает ее горячую щеку, вызывая мурашки по коже.

Он никогда раньше не был так близко. Никогда. Она сглотнула.

Всего несколько сантиметров отделяли ее от этих красивых губ, которые выглядели еще более многообещающими и соблазнительными, когда она видела их в такой непосредственной близости, чем она считала возможным. Каково было бы прикоснуться к ним своими? Действительно ли они были такими нежными и податливыми, какими она их себе представляла? Всего несколько сантиметров, и она знала бы ответ…

Она моргнула. Дыхание Гарри было прерывистым и неровным. Его зрачки были расширены; она была уверена, что и у нее тоже. Должна ли она осмелиться? И снова ее взгляд метнулся к его губам. Всего несколько сантиметров и…

— Я не помешала?

Гермиона взвизгнула и резко подпрыгнула. Гарри отскочил от нее, его лицо было ярко-красным, глаза расширились от ужаса.

Седьмая Уизли стояла менее чем в четырех футах от них, скрестив руки на груди, со злым блеском в глазах. Если бы взгляды могли убивать…

— Джинни! — Гарри поспешно провел рукой по волосам и откашлялся. — Что… Что ты здесь делаешь?

Не получив ответа, он покраснел еще больше. — К-когда ты здесь появилась? Я не…

— Не видел меня? — голос Джинни был ледяным. — Да, я так и подумала.

Гермиона сглотнула. Ее глаза метались взад и вперед между Гарри и его бывшей девушкой, не зная, что сказать.

Это было нехорошо. Эта ситуация была какой угодно, только не хорошей! Она только что собиралась поцеловать Гарри? Гарри? О чем она думала? Он был ее лучшим другом, черт возьми! И она очень хорошо знала, что Джинни еще не забыла его, и все же она бросилась ему на шею? Она знала его все свое детство, и он никогда не был больше, чем хорошим другом — по крайней мере, официально. Она слишком хорошо знала, что втайне представляла, каково это — быть в его объятиях.

«Боже мой, Гермиона! Что с тобой не так?»

— Да, было более чем очевидно, что ты меня не видел, — огрызнулась Джинни. — Ты был слишком занят, не так ли?

Гарри моргнул и посмотрел на Гермиону, но сразу же опустил глаза, встретившись с ней взглядом. Вряд ли когда-либо раньше в его жизни был момент, когда у него было такое впечатляюще красное лицо, которое составляло серьезную конкуренцию всем Уизли вместе взятым.

Снова его рука нервно дернулась к волосам, которые уже выглядели так, как будто в него только что ударила молния — трижды.

Джинни шмыгнула носом и уставилась на него, ее глаза были ярче, чем обычно.

— Как ты мог? — прошептала она.

Рыжая прядь волос выбилась из ее косы и пощекотала ей щеку. Она нетерпеливо заправила прядь волос за ухо.

— Как ты мог так поступить со мной?

Ее контуры немного расплылись, и Гарри озадаченно провел рукой по глазам. Они были сухими.

— Я ждала тебя все это время, ты знаешь это? Конечно, ты знаешь. Я сама тебе это говорила. Но ты не понял, верно? Нет, до тебя не доходило, — она презрительно покачала головой и снова шмыгнула носом.

— Вся эта чушь о «Времени, которое я провел с тобой, было замечательным» или «Я ни о чем не жалею», была огромной ложью, не так ли? Я пожертвовала целым годом своей жизни ради тебя, Гарри Поттер, — она прошипела его имя с такой ненавистью, что Гарри отпрянул от нее.

— Целый год, проведенный в глупой вере в то, что, как только все закончится, мы сможем начать все сначала. Ты дал мне ложную надежду! И я действительно верила, что у нас все еще может получиться! А потом ты начинаешь целоваться с Гермионой за моей спиной? Как ты мог?

— У тебя за спиной? Серьезно? — Гарри сделал шаг к ней и посмотрел ей прямо в глаза.

— Я расстался с тобой больше года назад, Джинни, и я подтвердил тебе некоторое время назад, что мое мнение по этому поводу нисколько не изменилось! Я сказал тебе, что ты не должна ждать меня, потому что нет ничего, что могло бы оправдать это ожидание. Я не хочу быть с тобой, неужели ты этого не понимаешь? Сколько раз я должен сказать тебе, что у меня больше нет к тебе никаких чувств, чтобы ты наконец поняла это?

Взгляд Гермионы метнулся с Гарри на Джинни и обратно. В этот момент они стояли почти так близко, что смотреть на это было почти неудобно. Всего один шаг отделял Джинни от того, чтобы броситься в объятия Гарри, и только выражение лица Гарри, казалось, заставляло ее сохранять эту — пусть небольшую и почти несуществующую — дистанцию.

Гермиона медленно сделала шаг к лестнице. Она хотела оставить этих двоих наедине и не вмешиваться в их проблемы.

— Я сказала тебе год назад, что буду ждать тебя, Гарри! Я сдержала свое слово! А ты!

Гермиона поморщилась.

— А ну, стой, дорогуша!

Медленно она обернулась и увидела разъяренную Джинни Уизли, стоящую перед ней.

Гарри сердито фыркнул. — Это не имеет к ней никакого отношения, понятно? Это дело между нами двумя, так что оставь Гермиону в покое!

— И теперь ты защищаешь эту сучку? Серьезно?

— ДЖЕНЕВРА УИЗЛИ! — Гермиона никогда раньше не слышала, чтобы Гарри кричал. — Как ты смеешь! Ты приходишь сюда, вламываешься в мой дом, а потом еще имеешь наглость устраивать сцены и оскорблять моего лучшего друга?

— Она для тебя больше, чем просто лучшая подруга.

— Это не имеет к тебе никакого отношения! Это МОЯ ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ, и я могу проводить свое время с людьми, с которыми я хочу быть вместе! И ты определенно не одна из них! Я не хочу, чтобы ты была здесь, Джинни! Я не знаю, что я должен сделать, чтобы ты наконец вбила это в свой непроходимый мозг!

— Вот оно как? — Джинни выпрямилась и злобно посмотрела на Гарри и Гермиону.

Румянец на ее лице потускнел. Теперь к нему примешался серый, придавая ей довольно нездоровый вид.

— Ты бросаешь меня из-за Книжного Червя? Ты бросаешь меня, потому что хочешь быть с кем-то другим?

— Как часто мне нужно повторяться? МЫ. НЕ. ПАРА! Мы не были вместе больше года. Я порвал с тобой после похорон Дамблдора! Я не могу порвать с кем-то или изменить кому-то, с кем я больше не вместе! Просто отвали, Джинни. Пожалуйста, покинь мой дом.

Джинни выпрямилась и уперла кулаки в бока.

— Прекрасно. Если ты этого хочешь. Но в ближайшее время ты меня больше никогда не увидишь, клянусь! Желаю приятно провести время с этой… особой! Вы оба одинаково плохи. Сначала ты и Рон, — она оттолкнула Гермиону со своего пути, — а теперь еще и ты.

Усмехнувшись, она покачала головой и сочувственно посмотрела на Гарри. — Мне жаль тебя.

* * *

Как известно всем волшебникам и ведьмам Британии и всего мира, Чемпионат мира по квиддичу начнется через пять месяцев. Команды со всего мира будут соревноваться друг с другом, но победить может только одна команда и страна.

Вчера на официальной пресс-конференции Чемпионата мира по квиддичу Кингсли Шеклболт, министр магии, объявил, что он уже встретился с капитаном Национальной Семерки, чтобы обсудить тактику и стратегию команды.

Оказывается (как обычно у Шеклболта), все еще остаются две вакансии, которые нужно заполнить. Если национальная команда не сможет найти замену бывшим игрокам в течение следующих двух недель, Англия не будет допущена к участию в этом году и, таким образом, ей придется подождать до следующего года, чтобы иметь шанс выиграть чемпионат.

По этой причине, в отличие от других команд, Англия еще не приступила к подготовке.

— Мы должны поторопиться с заполнением всех позиций в команде, — сказал новый капитан Роджер Стиникл. — Пока я капитан, Англия, по крайней мере, пробьется в финал, и недопустимо, чтобы мы преждевременно выбыли из турнира из-за такого беспорядка.

Вся Англия затаила дыхание и надеется, что до 23 числа этого месяца команде удастся найти замену Дэвидсу и Хаммилсону, которые, к сожалению, в настоящее время находятся в больнице Святого Мунго из-за инцидента в резервации драконов.

И Стиникл, и министр Шеклболт попросили меня официально объявить об отборочных испытаниях.

Британская Национальная Семерка отчаянно ищет Охотника и Ловца.

Поэтому я прошу вас, если у вас есть опыт игры в квиддич и вы уже успешно участвовали по крайней мере в четырех соревнованиях, пожалуйста, приходите на Британский стадион 23-го числа этого месяца.

Затем вас осмотрят авроры, которые проверят ваши воспоминания, чтобы убедиться, что вы подходите на должность в команде. После экзамена состоятся фактические пробы.

«У нас есть реальный шанс победить, но сделать это мы можем только с полной командой», — сказал Стиникл в интервью "Ежедневному пророку". — «Поэтому я действительно надеюсь, что многие талантливые волшебники и ведьмы представятся 23-го числа, чтобы у нас могла появиться привилегия впервые за десять лет подержать трофей в руках!»

Гарри положил «Ежедневный пророк» на стол перед собой и провел рукой по своим черным как смоль волосам. Нахмурившись, он взглянул на газету. Слегка нервное лицо нового капитана команды по квиддичу улыбнулось ему.

— Отчаянно ищем способных Охотника и Ловца, — пробормотал Гарри и снова поднял газету.

Должен ли он попробовать? Ему больше ничего не оставалось делать. У него был опыт, необходимые нервы и необходимые амбиции. Судя по фактам, он идеально подходил на место в команде, если бы не одна маленькая проблема.

— Прекрати немедленно!

Моргая, Гарри поднял глаза и увидел Гермиону, стоящую перед ним со скрещенными на груди руками.

— Но я ничего не делал.

— О, ты, конечно, делал это! Ты снова начал задумываться.

Озадаченный Гарри посмотрел на нее. — И что именно в этом плохого? — медленно спросил он, как будто сомневался в ее душевном состоянии.

Гермиона закатила глаза, отодвинула стул от стола и села рядом с Гарри.

— Я действительно знаю, чем это закончится, и ты тоже знаешь. Чем дольше ты думаешь о чем-то, что было бы полезно для тебя, например, о чем-то, что тебе нравится, тем быстрее ты приходишь к нелепому выводу, что тебе не следует этого делать.

Гарри поднял брови.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты начинаешь думать, что достиг бы своей цели благодаря своей славе, а не своим навыкам. Затем ты начинаешь убеждать себя в том, что все, чего ты достиг до сих пор, произошло не благодаря тебе, а благодаря твоим знакомствам и друзьям, и все это в конечном итоге заканчивается тем, что ты чувствуешь себя никчемным и бесполезным.

Она решительно посмотрела ему в глаза. — Я права?

Гарри моргнул и отвел взгляд. У него не было абсолютно никакого желания обсуждать свою низкую самооценку. Он знал, что у него с этим были проблемы. Как могло быть иначе, когда около полутора десятилетий ему говорили, что он — пустое место и не стоит того воздуха, которым дышит? Ему не нужна была Гермиона, чтобы понять это.

Ей было больно видеть его таким. Она знала, что жизнь с Дурслями оставила на нем свои следы. Хотя он пытался притворяться нормальным и не верил в то, что ему вдалбливали все его детство. Если бы кто-то знал Гарри, то мог бы увидеть, как сильно он страдал под их влиянием и как сильно он пытался вырваться из-под этого, но справлялся лишь на малую часть, если вообще справлялся.

Ее взгляд упал на газету, которую Гарри все еще держал в руках.

— «В Британии только половина команды. Чемпионат мира придется отменить?» — Гермиона посмотрела на друга. — Квиддич?

Она улыбнулась, когда он кивнул. — О чем эта статья? — спросила девушка

Гарри провел рукой по волосам и прочистил горло.

— Они ищут игроков. Охотника и Ловца. Пробы назначены на 23-е, — пробормотал он в стол.

— И что? Ты пойдёшь?

В ужасе он уставился на Гермиону. — Ты что, потеряла свой гениальный ум? Я в национальной команде? Мерлин, нет.

Он покачал головой и поспешно встал, чтобы бросить газету в камин.

— Я просто прочитал статью и подумал о матчах в Хогвартсе, вот и все.

Ухмыляясь, она посмотрела на него, пока он угрюмо смотрел на мерцающее пламя.

— Я думаю, тебе следует сходить.

Гарри горько рассмеялся и повернулся к ней.

— И что мне следует делать? Игнорировать всех людей, которые будут продолжать пялиться на меня? Отталкивать всех людей, которые будут просить у меня фото или автограф? Для меня это ничего не значит, Гермиона. Мне и здесь хорошо, правда!

— Гарри, — мягко сказала она и встала, чтобы присоединиться к нему у камина, когда он повернулся обратно к пламени, выглядя подавленным. — Пожалуйста, Гарри. Пожалуйста, не делай этого с собой. Я вижу, как сильно ты скучаешь по игре в квиддич. О, да ладно тебе. Это будет не так уж плохо. Просто сходи туда и посмотри, что произойдет. Кто знает, может быть, они поприветствуют тебя, пожмут руку и вернуться к своим делам? На самом деле ты не можешь знать наверняка, как они отреагируют. Сделай себе одолжение и сходи на пробы. Я бы хотела жить вместе с известным игроком в квиддич, — добавила она, ухмыляясь, и хихикнула, когда Гарри начал заикаться.

— Давай, попробуй.

Гарри поднял глаза, и первое, что он увидел, были ее шоколадно-карие глаза. Их золотые нити, казалось, светились, когда она улыбнулась ему. Ее улыбка стала шире, и он увидел маленькие морщинки, образовавшиеся на переносице.

Он сглотнул.

— Ты права, — прохрипел он и прочистил горло. Легкая улыбка тронула его губы. — Я попробую.

— Хорошо, — Гермиона обвила руками его шею и притянула ближе. От него пахло лосьоном после бритья, яблоком и Гарри.

— Я рада, — прошептала она ему на ухо. Он вздрогнул.

Застенчиво и, по мнению Гарри, слишком рано, они разомкнули объятия.

— На самом деле я хотела поговорить с тобой кое о чем другом, — сказала она, ее щеки слегка покраснели.

Гарри моргнул.

— П-Правда? — он нервно провел рукой по своим растрепанным волосам, которые уже торчали во все стороны в начале этого разговора.

— Да, действительно. Ты знаешь, что за последние несколько дней и недель я кое-что изучила. — она сразу же привлекла его внимание.

— Ты что-нибудь выяснила? — нетерпеливо спросил он и поспешил к кухонному столу, предложил ей сесть и сам сел.

— Да, я так думаю.

Гарри ухмыльнулся. — Но?

Улыбаясь, она села на предложенный ей стул и закинула одну ногу на другую.

— Итак, как и ожидалось, конечно, в этих книгах не удалось найти ничего непосредственно полезного. Я должна была читать между строк. Большинство из них содержали лишь чушь о сбитых с толку ведьмах и волшебниках, которые считали себя призраками. Тот факт, что каждый мог прикоснуться к ним и они не могли проходить сквозь стены, не мешал им верить в это. Одна ведьма всерьез пыталась пробиться сквозь земную поверхность и фактически вынырнуть с другой стороны целой и невредимой, уйдя в крутое пикирование на своей метле. Ее поместили в больницу Святого Мунго, и она стала их первой пациенткой в отделении психиатрии.

— Как бы то ни было, — сказала она, заправляя прядь волос за ухо, — там не все было чепухой и бессмысленным переводом бумаги. Например, я читала об одном волшебнике, который сообщил, что видел, как его мертвая возлюбленная проплывала в воздухе мимо него, хотя она была мертва около пяти десятилетий и никогда не была замечена до этого случая. Это было в 1109 году. Затем он был сожжен на костре.

Озадаченный, Гарри моргнул, глядя на нее. — Все это очень печально, но какое это имеет отношение к моей ситуации?

— Я еще не закончила, — улыбнулась Гермиона.

— Ну, что я хотела сказать, так это то, что, если я права в своем предположении, а я думаю, что это так, тебя преследуют призраки. За последнюю тысячу лет было много случаев видений, и это только те, которые были обнародованы. Большинство из них оставались невысказанным секретом, потому что заинтересованный человек, если бы все закончилось плохо, либо был бы сожжен заживо на костре, либо был бы брошен в реку с грузом, привязанным к ногам. Я довольно быстро пришла к выводу, что причиной всех этих инцидентов, должно быть, является дух. То, что ты видишь и иногда слышишь, и то, что тебе снилось, на самом деле не дает мне шанса прийти к другому выводу.

— Итак, ты думаешь, что меня преследует призрак? Все время?

Гарри сглотнул. Он уже догадывался о чем-то подобном, но получить подтверждение было совсем другим делом.

Гермиона кивнула. — По крайней мере, таково мое предположение. Ты видишь мерцание, слышишь голоса, видишь тени… Какое еще может быть объяснение?

«На самом деле, никакого», — кисло подумал он, впиваясь взглядом в тень в углу. Казалось, она дрожит. Нервничал ли дух, привидение или что там еще было? Неужели оно не хотело, чтобы его обнаружили? Шепот достиг его ушей, и он сосредоточился на бесформенной, бесцветной фигуре рядом с кухонной дверью. Оно медленно приближалось. Бормотание становилось все громче, но он не мог разобрать слов.

Гарри почувствовал, как дрожь пробежала у него по спине. «Просто не думай об этом слишком много», — сказал он себе и с большим усилием отвел свой проницательный взгляд от фигуры, которая стояла, парила — или что бы она ни делала — примерно в двух метрах от него.

Гермиона внимательно наблюдала за Гарри. Его взгляд был отведен от нее и сосредоточен на чем-то позади нее. Она обернулась, но ничего не увидела. С легкой улыбкой на губах она наблюдала, как глаза Гарри следили за чем-то невидимым для нее. Морщины на его лбу углублялись с каждой секундой. Она была права, и он знал это.

— Согласно авторам, — сказала она и таким образом вывела Гарри из задумчивости, — душа сможет отправиться к Свету только в том случае, если она завершит все дела и примет свою смерть. Это особенно трудно для людей, которые были убиты или попали в несчастный случай, приведший к их смерти, поскольку у них не было возможности должным образом справиться с ожидаемой смертью. Если этим людям все еще нужно что-то сделать или что-то важное для них идет не по плану, если они беспокоятся о ком-то, более вероятно, что они останутся на земле.

Гермиона улыбнулась Гарри, который непонимающе смотрел на нее.

— По словам Линхартта Томена, есть две возможности. Либо они решают навсегда остаться на земле, подобно призракам Хогвартса, и поэтому приобретают почти человеческий облик, либо они в принципе готовы и желают двигаться дальше, но все еще хотят примириться с кем-то или с чем-то. Если бы они выбрали второй вариант, они не обрели бы форму, видимую живым, но все равно смогли бы ходить по земле, обычно не видимые или ощущаемые живыми людьми — как волшебниками, так и магглами. Однако есть исключения.

Гарри раздраженно застонал. — Дай угадаю — я упомянутое исключение, не так ли?

Гермиона кивнула, ухмыляясь. — Ты можешь видеть это существо, не так ли?

— Да, я могу, — пробормотал он, свирепо глядя на размытую фигуру рядом с ним, которая, как ему показалось, протянула к нему руку. Он вздрогнул.

— Почему это всегда я? — Гарри провел обеими руками по лицу и спрятал его в ладонях. Теплый ветерок подул ему на плечо. В этом чувстве было что-то странно успокаивающее.

— Даже на этот счет у меня есть теория, — сказала Гермиона, еще больше наклоняясь к Гарри.

— Некоторое время назад ты сказал мне, что все эти, давай назовем их, наблюдения имели место сразу после твоего пребывания в больнице Святого Мунго, верно?

Гарри поднял голову и озадаченно посмотрел на нее. Постепенно до него дошло. — Да, это верно…

Гермиона кивнула, увидев, как колесики в мозгу Гарри встали на свои места.

— Причина, по которой ты оказался в больнице, заключается в том, что ты дважды чуть не умер. Я нашла тебя в Хогвартсе в полностью разрушенном коридоре. Твой бок был весь в крови, и ты едва дышал. Целители сказали, что это не заняло бы много времени, и ты бы умер от потери крови, — прошептала она, изо всех сил стараясь удержаться от слез.

Гарри опустил глаза.

— И в больнице Святого Мунго… Я слышала, как целители пытались спасти тебя, ты знал об этом? Я сидела на полу в вестибюле и должна была наблюдать, как со временем все чаще и чаще целители выбегали из твоей палаты и возвращались с еще большим количеством коллег на буксире.

Она шмыгнула носом и смотрела на Гарри, пока он снова не поднял глаза и не посмотрел на нее.

— Ты почти умер, Гарри. Ты и правда был мертв в течение короткого промежутка времени, но им удалось тебя оживить. Твои травмы и потеря крови…

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Ты был мертв в течение короткого времени и, следовательно, находился в «Царстве смерти», как называет это Линхарт Томен. Я думаю, что именно по этой причине ты можешь видеть этот дух или душу, хотя никто другой этого не может. Ты имел контакт со Смертью и только что почти избежал этого. Все это имеет смысл!

Гарри медленно кивнул.

Он видел логику во всем этом. Он понял, почему она подумала, что он внезапно обрел способность видеть явно неудовлетворенные души — или душу, — которая постоянно преследовала его. «Но в ванную она не заходит», — подумал он, забавляясь, и поблагодарил Мерлина за то, что, по крайней мере, там он получил столь необходимое уединение.

Но кто должен следовать за ним? Конечно, он видел, как умирало много людей, в основном из-за него, но он не мог вспомнить никого конкретного, у кого все еще было какое-то незаконченное дело с ним.

Когда он высказал эти мысли вслух, Гермиона просияла, глядя на него.

— Что ты знаешь об этой душе?

Гарри моргнул.

— Эм… Ну, куда бы я ни пошел, я вижу эту тень или душу, — быстро добавил он, когда Гермиона подняла брови.

— Когда я просыпаюсь, оно там; когда я сижу здесь один, оно здесь; когда мне грустно или у меня плохой день, я чувствую тепло глубоко внутри себя, как будто кто-то обнимает меня или утешает.

Он нахмурился.

— Я думаю, это женщина, — тихо сказал он, уставившись на свои руки.

— Что заставляет тебя так думать? — улыбка Гермионы была отчетливо слышна в ее голосе.

Гарри поднял глаза.

— Когда мы были в библиотеке, и я хотел помочь тебе с твоими исследованиями…

— Ты имеешь в виду ту жалкую попытку, когда ты швырнул книгу через всю комнату? — нахмурившись, глаза Гермионы слегка сузились.

Гарри поморщился.

— Да, именно это, — смущенно пробормотал он и застенчиво улыбнулся. — Извини за это…

— Все в порядке, — рот Гермионы дернулся.

— Итак, когда я уронил книгу… Я услышал хихиканье. Я почти уверен, что это был женский голос.

Гермиона заинтересованно села и склонила голову набок.

— Ты мне этого не говорил, — сказала она, наблюдая, как Гарри снова смотрит на свои руки.

— Я не думал, что тебе это показалось бы интересным, — пробормотал он. — И я подумал, что это я схожу с ума…

— Гарри! — она возмущенно посмотрела на черноволосого мальчика перед ней. — Конечно, меня интересуют вещи, которые могут быть важны для моих исследований.

— Ну вот, теперь ты знаешь.

— И это только подтвердило мою теорию, — весело добавила она. — Ты что-нибудь видел? Может быть, одежда или цвет? Определенные движения?

Пораженный, Гарри уставился на нее.

— Да, теперь, когда ты упомянула об этом… красный. Я видел довольно прозрачный темно-красный цвет, думаю, немного ярче крови, но не такой яркий, как закат… Ты имеешь в виду?.. — он сделал паузу.

Гермиона улыбнулась. — Я думаю, ты знаешь, кто она, не так ли?

— Нет. Нет, этого не может быть!

Гермиона медленно, осторожно встала, подошла к Гарри и опустилась на колени рядом с ним. Его глаза были широко раскрыты, выражение лица сменилось с панического на пустое, затем смущенное, полное надежды и снова на паническое. Она нежно положила руку ему на плечо и на мгновение закрыла глаза, когда Гарри отпрянул от нее.

— Это возможно, Гарри. Она рядом с тобой, куда бы ты ни пошёл, обеспечивает тебе уединение в личных вопросах, пытается утешить тебя всякий раз, когда ты просыпаешься от кошмара или не знаешь, что делать… Гарри?

Он медленно поднял глаза. Они были налиты кровью, и в них блестели непролитые слезы.

— Ты видишь Ее? — спросил она.

Слеза скатилась по его щеке, оставляя мокрый след на покрасневшей коже. Он поспешно моргнул, чтобы остановить слезы, и провел рукой по глазам.

Он собрал все свое мужество и медленно поднял глаза. Всего мгновение назад они стояли рядом с ним и положили руку ему на плечо. И он отпрянул в сторону. Стыд горел на его щеках, его взгляд блуждал по мебели в скудно обставленной кухне. Старые деревянные стулья, аккуратно расставленные у массивного стола, антикварный деревянный шкафчик с фарфором и столовыми приборами, раковина в углу, все еще заполненная утренними чашками. Его взгляд скользнул к двери, которая вела в вестибюль — и там была ОНА.

Ее рыжие волосы развевались на ветру, который существовал только для нее, ее одежде были десятилетия. Она парила в нескольких сантиметрах над землей, и у нее были — точно так же, как и у него самого — мокрые щеки от бегущих по ним слез, но улыбка, озарившая ее лицо, была полна любви и привязанности.

Прямо перед ним стояла его мертвая МАМА.

У него перехватило дыхание, когда он попытался встать со стула. Недоверчивое выражение появилось в его изумрудно-зеленых глазах — тех же глазах, что и у женщины, которая парила перед ним, всего в нескольких метрах от него.

— Мама?