Соулмейт (джен)

Я бросила взгляд на забытую тетрадь З-217. Похоже, он расстается с ней редко, потому что её внешний вид не в лучшем состоянии. Представляю, каким холодным взглядом он смерил бы меня, если б узнал, что я читала его записи. Аж кровь стынет в жилах. Но его здесь нет, так почему бы не воспользоваться моментом?

Открываю первую страницу и пробегаю взглядом между строк. Почерк очень ровный, написано аккуратно. Листаю дальше. Пока ничего не понятно, везде какие-то формулы, уравнения, графики… Спустя двадцать страниц нахожу первую запись, которая не связана с расчётами:

«Я не смог им помочь... Вакцина №52. Испытание на человеке. Очередная серия, которая оказалась неэффективной. Составы 1,2,5 и 7 не оказали никакого воздействия. Составы 3,6 и 8 подавали надежды, но через двое суток вирус убил хозяина. Как же они кричали… Раймонд работает над созданием новой серии. Он против первоначального испытания на человеке, но что мы можем поделать, если крысы умирают сразу же при попадании вируса в организм? Мы можем помочь этим несчастным людям уснуть навсегда, без боли. Но мои родные… Готов ли я к этому?»

И снова какие-то формулы. Он упоминает Раймонда. Выходит, запись старая. Они знали друг друга, вместе работали… Интересно. Продолжаю листать тетрадь, надеясь найти ответы, но ничего толкового не попадается. Перелистываю в самый конец. Подопытный №5…№4… Перехожу сразу к №1.

«Пол: женский.

Возраст: 15 лет.

Дней до ликвидации: 1.

Пациент дал согласие на эксперимент.

Этап 1: введена минимальная доза препарата «Обливион». Сон наступил через 17 минут. Давление в норме. Пульс замедляется.

Этап 2: Фаза глубокого сна. Пациент не реагирует на внешние раздражители. Приступаем к операции.

Этап 3: Капсула среагировала мгновенно. Малейшее повреждение оболочки приводит к летальному исходу.

Результат: провал».

Капсула? Они изучают обречённых?! Подопытный №2:

«Пол: мужской.

Возраст: 15 лет.

Дней до ликвидации: 3.

Пациент дал согласие на эксперимент.

Этап 1: введена минимальная доза препарата «Обливион». Сон наступил через 12 минут. Давление в норме. Пульс замедляется.

Этап 2: Фаза глубокого сна. Пациент не реагирует на внешние раздражители. Приступаем к операции.

Этап 3: Вводим антитела для нейтрализации чужеродного объекта. Давление стремительно падает. Капсула уменьшилась в размерах.

Этап 4: Пульс в норме. Давление в норме. Выделяем поликлональные антитела.

Этап 5: Через час у пациента наблюдается гнойное воспаление в области капсулы. Размер инородного тела не увеличился.

Этап 6: Через 6 часов объект начал выделять токсичные вещества. Пациент скончался.

Результат: провал».

Закрываю тетрадь. Что они делают? Пытаются найти способ извлечь капсулу? Я им нужна, как подопытный для эксперимента?! Начинает тошнить. Бежала из одной ловушки, а попала в другую. Нет же… З-217 вернул меня в город, он не позволил даже изменить воспоминания! Вряд ли моим доверием хотели воспользоваться специально, я столько раз была в их лапах, что они давно могли бы осуществить желаемое! Может, они ждут моего согласия…? От этого становится не по себе.

Не хотелось бередить душевные раны, но, поскольку никто ничего мне так и не объяснил, да и Тимур как сквозь землю провалился, стоит ли кормить себя пустой надеждой? Хлопок за спиной вырвал меня из противоречивых размышлений.

— Извини, я не должен был кричать, — З-217, как ни в чём не бывало, подошел к столу и взял свою тетрадь: — уже прочла?

— Попыталась, но…

— Ничего не поняла.

— Да.

— Не удивительно. И много ты пролистала?

— До середины, — я соврала. Мне казалось, если скажу правду, он снова выйдет из себя. — Ты писал про вакцину под номером 52 и о родных… о ком шла речь, если не секрет?

— О моих родителях. Отец заразился после общения с другом, следом — мама. Я тогда переехал в другой город, планировал там работать. Как-то они перестали выходить на связь, и я забил тревогу, решил наведать. Прошло уже столько времени… — Он слегка присел на стол и уперся в него руками. — Тебя ведь не моя история жизни волнует, можешь не скрывать. Хочешь знать о Раймонде?

Я виновато опустила голову.

— Мы с ним дружили в детстве, — я удивлённо и с трепетом подняла на своего собеседника глаза, не ожидая, что он всё же расскажет об этом человеке. — Да, дружили... пока он не ушёл работать в «мёртвую зону». Тогда я не знал, куда он делся. Мой друг просто в один день исчез, испарился. Не оставил никаких контактов. Но потом, когда я вернулся и не обнаружил родителей дома, он позвонил. Сказал, что их забрали в изолятор. Я был безумно рад, услышав это.

Я молчала, не понимая, как можно радоваться такой ужасной новости. З-217 словно понял, о чём я думаю и поспешил объяснить:

— Обычно, когда становится известно, что человек болен Мирахом, его сразу же забирают на главную оперативную базу и убивают. Моим родителям повезло, потому что Раймонд договорился с предыдущим директором, чтоб им выделили место в зоне. Сюда не так просто попасть, как тебе может показаться. Для некоторых это место спасение, но каждый больной понимает, что он лишь очередной подопытный, на котором будут делать любой генетический эксперимент, и он не имеет права возразить.

— Не удивительно, что люди подписывают любые документы, чтоб сюда попасть. Так у них есть какой-то шанс на жизнь. Всё лучше, чем бесполезная смерть. Что случилось потом?

— Я стал уговаривать Раймонда, чтоб он замолвил за меня несколько слов и я смог работать с ним. Для меня это была единственная возможность оказаться рядом с семьёй и следить за их состоянием здоровья.

— У тебя было необходимое образование?

— Тогда нет. Пришлось взять отпуск на год, чтоб смастерить одну безделушку. К счастью, мои увлечения инженерией оказались как никогда кстати. Не об этом сейчас. В общем, со временем я, конечно, получил необходимые знания, но тогда меня взяли только практикантом. Сейчас же я инфекционист.

— Можно ещё один вопрос?

— Задавай.

— Ты специально заразил себя вирусом. Зачем?

— Вакцины, которые мы сейчас разрабатываем, могут быть более эффективны на первых стадиях. Найти недавно зараженного человека задача не из лёгких, а те пациенты, которые находятся здесь, требуют длительного и глубокого лечения. В нашей сфере деятельности любая минута на вес золота. Я рискнул, чтоб лично на себе испытать первые дозы и записать результаты.

— И… как успехи?

— Как видишь, еще жив. — Он открыл ящичек стола и достал оттуда очки. — Они сродни виртуальной реальности. Надень их через полчаса. Выключатель на дужке. Сервер настраивать не надо.

— Ладно, — я взяла очки и принялась их осматривать. Похожи на те первые, которые они мне давали в первую встречу.

З-217 подошел к двери. Он прислонил ладонь чуть выше ручки и рядом, на стене, появились мигающие кнопки. Он нажал их в хаотичной последовательности. Комната немного переменилась. Мне показалось, стало темнее. Над диваном образовался небольшой сейф, встроенный в стену. З-217 указал в его сторону:

— Там есть все необходимые принадлежности гигиены и питьевая вода. На нормальное питание можешь не рассчитывать, только тюбики. И ещё, чуть не забыл сказать про шлем. Там, сбоку, в височной области, сенсорный датчик. Прикольная вещь, работает, как рация. Когда включишь, сможешь услышать тех, кто подключен к твоему шлему, сейчас это я и Лия. Мы так же сможем тебя услышать, так что если что-то произойдёт — оповестишь. Теперь вроде всё.

— Спасибо, — я улыбнулась.

З-217 кивнул в ответ и ушел из комнаты.

Оставшись в полном одиночестве, я улеглась на диван и глубоко вздохнула. Сейчас, находясь здесь, мне хотелось верить, что всё происходит не взаправду, что открыв глаза в следующий раз, я окажусь дома, в своей мягкой удобной постели. Интересно, как там Анита и родители? Надеюсь, проделки Лии не смогли навредить им еще сильнее. Но вдруг они не в безопасности? Эта девушка ведёт себя так, будто не испытывает никакого чувства вины! Конечно, я стараюсь держать себя в руках, но чем больше думаю о ней, тем сильнее злюсь. Надолго ли хватит этих лицемерных любезностей? Я поёрзала на диване, пытаясь принять удобную позу. Комбинезон сильно стеснял движения. Я решила его снять и сразу же ощутила облегчение. Огромный минус в том, что в нём ужасно потеешь! Надо принять душ, а не обтираться влажными тряпками. Я положила комбинезон рядом со шлемом и направилась в соседнюю комнату.

Тёплая вода омывала моё изувеченное иглами тело, а я просто стояла неподвижно, наслаждаясь сладкими минутами покоя. Сколько можно убиваться, словно я могу что-то изменить? Всякое в этой жизни случается. Мне вот досталась её бета-версия, и я её потестила, как смогла. Не понравилось, давайте следующую.

Закрываю кран и выхожу из душа. Понимаю, что не взяла полотенце. Иду в комнату, оставляя за собой влажный след. Открываю комод. На вешалке находится запасной комбинезон, полотенце на полочке выше. Вытираюсь. Наклоняю голову и укутываю волосы. В глаза попадается знакомая вещь — мой шоппер! Начинаю в нём копошиться. Всё на месте, в целости и сохранности. Забавно, как будто исход был давно предрешен, и всё шло к тому, что я неизбежно окажусь в этих стенах. Одежда Тимура уже стала частью моего гардероба. Переодеваюсь и смотрю на часы. Полчаса почти прошло. Думаю, ничего страшного не произойдёт, если подключусь к серверу немного раньше.

Беру очки и сажусь поудобнее. Выхожу в сеть. Перед глазами висит тёмная пелена. Как здесь управлять? Кажется, в этой системе я не могу ничего сделать, даже найти настройки… Ладно, говорил ведь, что ничего не надо делать, значит остаётся только ждать.

Вскоре стали появляться визуальные помехи, в ушах постепенно нарастал звук падающей воды. Такое приятное журчание! Закрываю глаза, и в нос ударяет аромат горькой полыни, дубового мха, влажной древесины, и…это лаванда?

Прорывается потрескивание сухих веток, еле слышные шорохи. Встревоженная, открываю глаза и оборачиваюсь. В нескольких сантиметрах от меня, посреди лесной чащи, стоит высокий молодой парень. У него слегка необычная внешность. Кудрявые локоны, большие миндалевидные глаза, но взгляд тяжелый, брови хмурые. Я вижу, как у него играют желваки, словно он стиснул зубы. Не знает, что сказать? Ладно, тогда и я помолчу. Поворачиваюсь к нему и продолжаю рассматривать. Он выше меня, телосложение атлетическое, вот только, его рука… Немного морщусь, пытаясь всмотреться — чуть ниже плеча извилистый шрам, который перекрывает метку. Парень заметил моё замешательство и перевёл взгляд на свою руку. Он хмыкнул. Облизываю губу, думая, с чего бы начать разговор, но, к счастью, незнакомец меня опережает.

— Я рад наконец-то встретиться с тобой воочию, — он сделал шаг и протянул руку. — Привет, Марта, я Раймонд.

У меня в голове случился непредвиденный сбой системы! Я пошатнулась, пытаясь отступить от молодого человека назад. Бабочки в животе стали активно копошиться и пытаться вырваться наружу. Я осознала, что стою перед ним с приоткрытым ртом и широко раскрытыми глазами, а он просто выжидающе держит руку. Не доверяя самой себе, я вложила ладонь, и моя рука утонула в его руке. Ощутив касание, я резким движением высвободилась из слабой хватки и замерла, нервно осматривая его с головы до пят.

— Бог ты мой… — я неуверенно обошла вокруг него. Раймонд лишь немного повернул голову. — Мне сказали, ты мёртв…

Он засмеялся:

— Так говорят обо всех, кто попадает на территорию зоны.

— Да нет же, мой отец в этом был точно уверен! — Я остановилась напротив него. На всякий случай ещё раз тыкнула в его плечо пальцем. Он действительно настоящий! — Что ж, это… необычно. Странно. Даже удивительно. Не знаю, что и сказать...

— О, сейчас ты удивишься ещё больше, — он протянул руки к моему лицу, но я машинально отпрянула. На его лице мелькнула улыбка: — Не бойся, просто доверься.

— Ладно… — я замерла, позволив ему прикоснуться.

Кроме тёплых рук, обхвативших моё лицо, больше ничего не ощущалось, однако буквально через пару секунд я была не просто удивлена, а шокирована!

— Это невозможно! — я стала судорожно оглядываться по сторонам.

Лесная чаща стала тускло-зелёной, я снова увидела мир таким, каким он был неделю назад.

— Я знал, что тебе понравится, — он убрал руки за спину и сложил их в замок. — Идём, дальше интереснее.

Не прекращая восхищаться, я смотрела то под ноги, то по сторонам, то вверх, пытаясь насладиться зелёными листьями, которые непрерывно шелестели над головой. С моего лица не сходила глупая улыбка.

— Осторожно! — руки Раймонда оказались у меня на талии.

Сбитая с толку, я перестала обращать внимание на преграды и чуть не повалилась вниз с небольшого обрыва. Мы замерли в забавном положении — Раймонд упирался одной ногой в выемку обрыва, а второй пытался устойчиво стоять, при этом поддерживая меня, которая вот-вот клюнет ему в лицо.

— О, так у тебя зелёные глаза! — сказала я, не сумев подобрать фразы получше.

— Да, — он смущённо кашлянул и помог мне спрыгнуть вниз.

— Извиняюсь за свою неуклюжесть, просто всё это так необычно!

— Я понимаю.

Шум воды стал нарастать и совсем скоро передо мной раскрылся волшебный пейзаж. С крутого обрыва падал водный поток, образовывая невесомую дымку и кружевную пену. Он был невероятно притягательным в своей опасной красоте. Мне никогда раньше не доводилось видеть водопад. Я подошла ближе. Чертовски здорово было наблюдать, как плавно стекает вода и как сильно она ударяет о водную гладь, как брызги выбрасывает на сырую землю. Сейчас я была самой счастливой! Стояла завороженная, неподвижно, как тот солдат на посту.

— Закрой глаза, — голос Раймонда прозвучал тихо и хрипловато.

Я повиновалась. Его ладони аккуратно обхватили мою голову сзади, мягкие пальцы осторожно надавили на виски. Когда мужские руки опустились на плечо, он прошептал:

— Открывай глаза, только медленно. Будет непривычно.

Приподняв веки, я остолбенела. Глаза стали мокреть и почти сразу по щеке скатилась первая слеза. Я прикусила что есть мочи губу, подавляя всхлип. Пейзаж был таким… цветным, ярким, пёстрым! Я и не догадывалась, какой разноцветный может быть мир! Раймонд терпеливо молчал.

— Как ты это сделал? — дрожащим голосом спросила я.

— Магия нанотехнологий. Некоторые крошечные устройства способны ремонтировать организм человека изнутри.

Я опустилась на корточки и поднесла ладони к лицу. Мой мозг отказывался верить в то, что я вижу.

— Это из рода фантастики… я думала, что невозможно вернуть цвета. Сколько таких людей, как я?

— Не так уж и много, — он сел рядом, — но это работает только здесь. Когда ты вернешься в реальность, всё снова станет серым.

— Тогда, я не хочу возвращаться.

— Придётся, — он грустно улыбнулся. — Но я рад, что смог показать тебе мир своими глазами. Если решишься, мы можем попробовать восстановить глаз. Я знаю, что отец нарочито повредил его, но есть шанс, что ты сможешь видеть мир цветным, хотя бы в своих зелёных тонах.

— Сколько это займёт времени?

— Думаю, двое суток.

Повернув к нему голову, я выдавила из себя:

— У меня столько нет, ты знаешь.

— Знаю.

Мне ужасно хотелось выяснить, почему он здесь, а не у меня в комнате, почему я просто не могу с ним встретиться в реальной жизни, чтоб капсула прекратила действовать! Но за время пребывания в зоне одно я уяснила четко — не спрашивай и тебе ответят.

Мы сидели в тишине, продолжая любоваться пейзажем. Песнь леса и раскатистый звук воды вели беседу вместо нас. Уходить совсем не хотелось, к тому же, я обязана была запомнить эти краски как можно четче! Неуместный смешок Раймонда вынудил меня оторваться от водопада. Я с недоумением посмотрела на него.

— Извини, — он потёр переносицу, — просто я только сейчас обратил внимание, что ты в моей одежде.

— У меня не было выбора, — с улыбкой возмутилась я, но тут же переменилась в лице: — Стоп… в твоей?

— Да, — он смотрел на меня как-то душевно, как на младшую сестру. Я смутилась. — Что ж, вчера я дал слово всё объяснить.

— Я так и знала, что это был не З-217!

— Тимур. Его зовут Тимур…

Я устало потерла ладонями лицо и протяжно вздохнула. Всё смешалось в кашу. Раймонд замолчал, видимо, обдумывая, как преподнести информацию, а я уже была на грани истерики. Сплошные загадки, которые взорвали мой мозг. Раймонд лёг на траву, скрестил руки за головой и прикрыл глаза. Я видела, как напряженно пульсирует вена на его шее. Торопить его не было смысла, так что я легла рядом и стала ждать, когда он начнёт рассказ. И через несколько минут он действительно заговорил.

Некоторые моменты я с трудом понимала, но всё же теперь происходящее становилось более-менее понятным. Не перебивая, я слушала о том, как Раймонд добровольно согласился на внедрение капсулы, и только потому, что для него она не несла никакой опасности. Шрам на его руке оказался неспроста: первая, реальная капсула, подействовала, когда он познакомился с Лией. Директором зоны был отец Раймонда, а в связи с тем, что его сын привязался к девушке, они помогли ей определиться с будущей специальностью, тем самым обеспечив рабочее место. Ситуация, которая сложилась с моей биологической мамой, оказалась форс-мажором, но здесь каждый сотрудник привязан друг к другу, потому что, по сути, у них нет полноценного общения и связи с миром. Изначально было предложено оставить меня в зоне, но за ребёнком смотреть было некому, поэтому единственным разумным вариантом было отдать младенца ближайшим родственникам. Так или иначе, система бы вычислила человека без капсулы, и тогда её бы всё равно ввели, но шанс на выживание был бы намного меньше.

Когда я попала в надёжные руки, обо мне благополучно забыли, но вскоре отец Раймонда заразился вирусом. Перед самой смертью он напомнил сыну о девочке, жизнь которой зависит напрямую от него самого. Раймонд знал кто я, где меня искать и по какому признаку, но он сам не мог покинуть зону. Конечно, он не мог знать, что однажды ноги сами приведут меня на их территорию, поэтому пришлось воспользоваться разработкой, созданной для З-217…

Если нынешние роботы невероятно достоверно имитируют движения и мимику человека, а работу его мышц активирует система датчиков и приводов под управлением нейросети, то модель, которая была разработана для З-217, исключительна. Когда его родители попали в «мёртвую зону», он стремился быть рядом с ними любой ценой, но без должного образования никто не рискнул брать молодого парня на столь ответственную должность. Питая к другу сожаление, Раймонд уговорил отца взять того на роль практиканта, пока они вместе не доделают «идеального робота», который смог бы заменить реального человека. Благодаря инженерным способностям З-217, на усовершенствование машины ушел ровно год. И если правдоподобной внешностью никого не удивить, то исключительность конкретно этой машины заключалась в том, что она управлялась человеком, как виртуальная реальность, беспрекословно подчиняясь ему. Тот, кто управлял роботом, мог видеть его глазами, свободно общаться, но не чувствовать таких банальных вещей, как прикосновения. Строение машины имело сложную конструкцию, так что на случай, если кто-то заподозрит неладное, включалось что-то вроде аварийного управления, благодаря которому можно было сымитировать дыхание или стук сердца. Как прототип целиком и полностью был взят З-217, или, как его зовут на самом деле — Тимур. Эта разработка помогала ему учиться и параллельно работать в зоне, а когда цель была достигнута — робот просто пылился в фиктивной квартире, где я и провела большую часть времени. Лия помогала поддерживать его «жизнеспособность», когда Тимур заразил себя.

— Я просто хотел знать, что ты в порядке, — Раймонд приподнялся на локти и поморщился. — Но когда ты пришла к нам… я был очень удивлён. Пришлось задержаться в той железяке подольше. Сначала я думал, что ты сможешь внести ясность в сложившейся ситуации, потому что лично я был уверен на сто процентов, что твоя капсула сработала.

— Почему же сразу не рассказал?

— А ты бы отреагировала адекватно? Ты и так не особо хотела общаться, а если б я ещё и выпалил такую информацию, так без раздумий сбежала бы куда подальше. Потом ходить за тобой по пятам, чтоб ты заявила, что я маньяк? — он рассмеялся. — Было бы забавно посмотреть, как арестовывают робота. Но тогда наша разработка была бы выкрыта, а это уже ряд других проблем, которые нам были не нужны.

Он попытался встать на ноги, но тут же упал на колени, упираясь рукой в землю. Я вскочила с места и приобняла его, помогая подняться:

— Что-то не так?

— Всё нормально, — он врал. Я видела по его лицу, как ему больно. — Мне надо вернуться в…

Он замолчал.

— В реальность? — предположила я.

— Да… да, именно туда. Ты ещё не всё знаешь. Я объясню, обязательно объясню, но не сейчас. Чуть позже, когда приду в себя.

— Конечно, я подожду. Как тебе помочь?

— Никак. Слушай, Марта, время здесь течёт немного иначе. Мы провели на этом сервере пару часов, но в реальном мире прошло раза в три больше. Воссоздать картину, чтоб ты могла видеть цвета, было не так уж и просто, поэтому пришлось пожертвовать, скажем так, быстрой загрузкой текстур, — он вымучено улыбнулся. — Когда сервер отключится, к тебе придёт Тимур. У меня есть одна идея, как обезвредить капсулу. Доверься ему, хорошо?

— Конечно. С тобой точно всё будет в порядке?

— Да, это частое явление. — Он повернулся ко мне. Уголок его рта приподнялся. — Знаешь, я ни о чем не жалею, и я рад был ощутить твои прикосновения спустя столько времени.

Я хотела ответить, но его ладонь быстро притронулась к моему лбу, и волшебный пейзаж вмиг сменился на тёмную пелену. Я снова вернулась в комнату, в которой просидела в полном одиночестве на протяжении нескольких часов.

Сняла очки, положила их на стол и глянула время — почти полдень. Осмотрелась. Никаких красок, только серый цвет. Теперь было непривычно видеть мир в этом оттенке, зная, насколько прекрасен он может быть.

Я встала со стула и размяла тело. От длительного бездействия стали болеть колени. Слова Раймонда продолжали звучать в голове, но теперь они казались более сумасшедшими, чем когда он был рядом. Словно всё это было обычным сном, а теперь я страдаю от больной игры воображения.

Тимур, или З-217, не заставил себя долго ждать. Он вошел в комнату и, не вдаваясь в подробности, сказал только надеть комбинезон. Облачившись в защитный костюм, я последовала за ним в коридор. Он вывел меня из здания, и мы направились в другой корпус, не заговаривая друг с другом. Он думал о своём, а я пыталась переварить полученную информацию. Та комната, куда меня привёл Тимур, уже была знакома. Я прекрасно помнила кушетку и ремни, которые удерживали моё тело.

— Снимай костюм и ложись, — Тимур подошел к столу, на котором стояло множество непонятных пузырьков, и стал с ними возиться.

Я не хотела подвести Раймонда. Покорно выполнила указания, продолжая наблюдать за своим псевдодругом. Он что-то набрал в шприц и подошел ко мне:

— Что, никаких вопросов не будет?

Я улыбнулась:

— Давай, вводи уже иглу в мою вену.

Он хмыкнул, и в ту же секунду острая боль пронзила руку. Тимур включил секундомер, а я перевела взгляд на потолок и прошептала:

— Этап 1: введена минимальная доза препарата «Обливион»…