В гостях у страха (гет)

— Кофе!

От этого греющего душу слова, Кейт довольно закатила глаза, пропустив конец фразы мимо ушей. Причмокнув, она мечтатель эно облизала губы, словно работающая кофемашина была от неё в двух шагах. Воображение уже взыграло не на шутку, и Кейт даже невольно взяла в руки воображаемую кружку, очнувшись от мечтаний только тогда, когда Рик отобрал у неё виски.

— Я готов сварить тебе не одну сотню чашек, когда спасемся, и поверь, это будет самая лучшая сотня в твоей жизни, — нагнувшись, он поставил бутылку на дно вагонетки. — А сейчас прошу выслушать меня.

Кейт согласно вздохнула и приняла сосредоточенный, понимая, что вот-вот получит ответ на давно назревший вопрос. И Беккетт не была бы сама собою, если бы не спросила нарочито серьёзно, незаметно усмехнувшись уголками рта:

— Что, Касл, ты знаешь, как создать защитное силовое поле, или у тебя в кармане есть реактивные ускорители бега?

Оценив юмор, Рик приподнял брови.

— Извини, но Дженкинс был не настолько щедр. Конечно, я изменю себе, если не предложу ничего сногсшибательного, тем более, что самые свежие идеи уже прозвучали, — тут он хитро прищурился, ожидая ещё острот, но видя, что Кейт отвела глаза, продолжил уже более деловито: — Но ты точно права в том, что план у меня всё-таки есть. Только давай сначала допьём воду, чтоб бежать было легче.

Они разделили остатки влаги, потом Беккетт прилегла грудью на край вагонетки, чтобы посветить на крысиную стаю. Мелькание мохнатых тел и блеск злобных глаз невольно вызывали отвращение, что отразилось на её лице, но тут же разгладилось, напоминая маску бесстрастия.

— Вообще-то, здесь дышится легче, — уверенно констатировала Беккетт. — Вполне возможно, что и до выхода уже недалеко.

Не дожидаясь комментариев, Кейт направила луч вглубь штольни, и даже приложила руку ко лбу на манер козырька, пытаясь что-нибудь рассмотреть на границе света и тьмы.

— Возможно, что нам осталось сделать всего один рывок, — поняв бесперспективность своих попыток, Кейт развернулась лицом к внимательно наблюдающему за ней Рику, — надо найти способ задержать крыс. Думаю, что ты мог бы использовать…

В ответ Касл сделал шаг, чтобы, нежно обняв за талию, притянул Беккетт к себе.

— Да, Кейт, именно огонь, — тихонько поддакнул он, жарко дыша ей в ухо. — Нам потребуется факел, и не один.

Наложив свои руки на его, Беккетт слегка их сжала.

— Ты уже всё продумал, не так ли? — иронично произнесла она, желая немного подразнить его, но Касл не купился на её притворное сомнение.

— Эй, мы отличная команда, помнишь? — он слегка усилил нажим своих рук на её талию. — Как Старски и Хатч!

— Как Бонни и Клайд?

— Как Тёрнер и Хутч!

Рассмеявшись, Кейт немного отстранилась от Рика.

— Напрашиваешься, чтобы тебя снова сравнили с Хутчем?

Вспомнив тот диалог, Рик добродушно ухмыльнулся.

— Сравнивай, с чем хочешь, а лично я отождествляю себя с Великим Крысоловом!

Беккеть критически прищурилась на его невинное хвастовство, хотя, положа руку на сердце, в каком-то смысле он был прав.

— Ладно, соглашусь скрепя сердце,— она прикусила губу, втихомолку молясь о том, чтобы мальчишество, так и кипящее в нём, не вышло бы им боком. И прежде всего — ему самому. — Итак, каков план? А то вдруг ты будешь слишком безрассуден!

— А разве я не такой?

— О, Касл! И почему, спрашивается, я больше не удивляюсь?

— Человек ко всему привыкает, Кейт, особенно к обоюдному доверию. Или я чего-то не знаю?

Легонько оттолкнувшись от любимого, Беккетт ухвалила плащ за воротник.

— Ладно, Касл, ты ведешь!

Добродушно улыбнувшись, Рик распорол плащ ножом по вертикальным швам на три части, потом протянул Кейт готовые куски ткани, и принялся полосовать рубашку.

Нарезанные полосы повесил на согнутую руку Беккетт, и взяв из её рук один из трёх кусков ткани, стал сворачивать его в рулон подкладкой наружу. Перевязал получившийся сверток обрывками рубашки в нескольких местах, оставив свободными только самые концы. Тоже самое проделал и с оставшимися двумя кусками.

Опустив свет фонарика под ноги, Кейт сгребла растоптанную влажную землю в кучку, потом разделила её концом туфли на три горки. Взяла у Касла один рулон, и присев на корточки, положила фонарик, потом расправила один из краёв свёртка на манер воронки и стала насыпать землю внутрь. Опустившись рядом, Рик сделал удавку из лоскута рубашки и ловко завязал конец «колбасы». Подержал рулон в руках, потряс, проверяя, не высыпается ли земля.

Следующий свёрток они набивали вдвоём, и дело пошло быстрее.

Свет фонарика освещал только кисти рук, которые иногда задевали друг друга, и было совершенно неясно, случайно это происходило или нарочно. Увлечённые процессом, они касались друг друга лбами, тихонько хихикали, чувствуя сбегающие по вискам капельки пота, и звучно целовались, держа в руках недоделанную «колбасу».

— Забавно, — с трудом оторвавшись от её солёных губ, Касл затянул на конце третьего свертка последнюю удавку, — Никогда не думал, что такой не романтичный процесс будет вполне…

Рик не договорил, потому что сзади него упало что-то легкое, небольшое, и в быстром развороте Касл увидел настороженно затаившуюся крысу. Существо хищно щерилось, скаля зубы, то ли оторопев от падения, то ли желая напасть, но мощный кулак Касл не оставил твари никаких шансов. Сильный, резкий удар припечатал её к борту, гулко отозвался металл, хрустнули кости, и крыса забилась в судорогах. Услышав, как натужно кашлянула Кейт, Касл схватил всё ещё дергающееся тельце за хвост и выкинул вон.

— Это крыса-разведчик, — хмурый, недовольный, он вытер кисть о брюки, вслушиваясь в возню стаи, жадно пожиравшей останки своего собрата. — Они уже поняли, как сюда добраться, и скоро даже вагонетка нас не спасет. Надо торопиться.

Уложив «колбасы» на пол вагонетки, Касл аккуратно полил их виски. Отставил в сторону почти пустую бутылку, перелез через борт, и встав на прицепное устройство, стал кидать рулоны тяжелой стороной вперед, стараясь уложить их поперёк туннеля друг за другом в один ряд. Кейт подсвечивала ему. Два рулона легли нормально, а последний в полете изогнулся, частично раскрывшись, и лег на дно штольни, оставив между соседними свёртками ткани просвет шириной фута в два.

Касл в раздражении выругался.

— Дьявол! Все старания ко псу под хвост!

Забравшись обратно в вагонетку, он торопливо стал снимать пиджак, но Кейт остановила его. Рик слегка насторожился, не понимая её намерений, но видя, как Беккетт расстегивает куртку, расплылся в дурашливой улыбке.

Кейт метнула в друга укоризненный взгляд, отдала Каслу куртку и фонарь, и в ответ на его шумный вздох, со словами «Ни слова, Касл!» принялась стаскивать свитер.

От вида её форм Рик издал утробный звук и раскрыл рот ещё шире, потом провел ладонью по лицу.

— Что, Касл?! — так и не дав ему насладиться увиденным, Кейт шустро оделась, выправила попавшие под одежду локоны и начала застегивать пуговицы.

— Кхм, — внимательно наблюдая за её движениями, Рик плотоядно облизал губы. — Кажется, на тебе сейчас комплект, который был подарен на юбилей нашей первой встречи. Ты так прекрасна в нём, а без него ещё…

— Касл! — сердито одернула друга Кейт, всучив ему свитер. — И как ты можешь об этом думать? Ситуация, что — не смущает?

— Я всегда об этом думаю, — стушевался Рик и опустил голову, бормоча себе под нос. — Начиная с самой первой нашей встречи. А что касается ситуации....

Он замялся, подыскивая наиболее убедительные слова, словно хотел оправдаться, но в конечном итоге сдался, обречённо взмахнув рукой.

Произведенным эффектом Кейт осталась довольна. Сделав полушаг, чтобы подправить воротник его блэйзера, с удовольствием резюмировала:

— Хочешь сказать, что мы уже свободны?

Усмехнувшись, Кейт вопросительно повела бровью, но Рик отрицательно мотнул головой и со словами «Прости!» покинул пространство между ней и бортиком вагонетки. Стараясь не смотреть на кейт, расправил свитер и безжалостно отпорол от него рукава, потом облил всё остатками спиртного. В ответ Кейт только горестно вздохнула, светя в нужное место.

— Мой любимый свитер… — она с грустью смотрела, как на каменистый пол неловко плюхнулось то, что когда-то было её вещью.

— Эй! — Касл аккуратно забрал у неё фонарик, стараясь говорить как можно душевнее. — А мне показалось, что самый любимый у тебя — это я!