Если (гет)

> Когда вечером 15-го марта Джон ушел, Софи еще некоторое время сидела в своем кресле, глядя в огонь. Шерлок, переодевшийся в халат, сидел напротив с выражением вселенской тоски на лице.

— Тебе уже не неймется? — спросила Конан Дойл, не глядя на него.

— Точно, — кивнул детектив. — Такое дело выпадает раз в целую вечность.

Девушка ухмыльнулась и поднялась с места:

— Просто возьми небольшой отпуск, тебе полезно.

— Я как будто живу под гнётом диктаторства, — прошипел Холмс. — «Возьми отпуск, веселились, наслаждайся жизнью!»

— Хочу тебе сказать, ты не очень-то разбираешься в тоталитарном режиме, — хмыкнула Софи. — Я в душ, — зачем-то резюмировала она, сделав шаг к выходу, но вдруг остановилась и, повернувшись, подошла к Холмсу, протянув руку. — Дай пистолет.

Детектив поднял на нее глаза:

— Зачем?

— Затем, что, как только я выйду, ты начнешь палить в стену и переполошишь всех соседей, — она тряхнула рукой. — Отдавай, — Холмс закатил глаза, но послушно потянулся к карману и, вытащив оттуда пистолет и положил его в протянутую ладонь. — Безопасность — твое второе имя, — хмыкнула Софи, отвернувшись.

— Лучше бы ты своим танцором командовала, — буркнул себе под нос Шерлок, сложив пальцы шпилем.

— Что, прости? — повернулась к нему Конан Дойл уже из кухни.

— Ничего, — отрывисто бросил детектив. — Иди, куда шла.

Софи прищурилась и, развернувшись на каблуках, ушла в ванную.

— Придурок, — тихо сказала она по-русски, захлопнув дверь, бросив пистолет на бельевую корзину и облокотившись обеими руками о раковину. — Какой же придурок, — девушка посмотрела на себя в зеркало, тяжело вздохнув.

Она влюбилась в Шерлока Холмса.

— Когда это произошло? — подумала она, открывая кран с холодной водой. — Мы живем вместе год, как друзья, мы расследуем преступления, ссоримся из-за частей человеческого тела в холодильнике и сидим у камина по вечерам — вот и все. Когда приятельские отношения вышли на этот уровень? — она намочила руки ледяной водой и приложила их к лицу. — Когда?

— «Если Вы думаете», — процитировала она его. — Я так не думаю, — она еще раз окинула его с ног до головы. — Я, в свою очередь, знаю, что у Вас есть брат, чья опека Вам докучает, у Вас длинный список прошлых и нынешних зависимостей, Вы сотрудничаете со Скотланд-Ярдом и считаете себя высокоактивным социопатом, что, боюсь, лишь отчасти справедливо, — она замолчала. — Мой же первый вопрос подводил к тому, что я не знаю о Вас двух вещей: где мы с Вами встречаемся и как Вас зовут.

Мужчина открыл дверь и шагнул коридор. На мгновение Софи почувствовала странное разочарование, подумав, что он просто уйдет.

Она снова умылась, пытаясь унять биение сердца.

— Отличный выстрел, — улыбнулся ей Шерлок.

— Да, — Софи нервно сглотнула, разжала замок рук за спиной, и неожиданно даже для самой себя начала снимать с воротника детектива оранжевые ворсинки полицейского пледа. — Вероятно, сквозь окно, — она забрала руку, осознав наконец, что сделала. К лицу подступила краска.

Софи через голову стянула платье, бросила его на пол и, сняв очки, залезла в ванну и включила холодную воду.

Девушки успели добежать до двери, когда из-за поворота показался детектив. Убийца стоял на подоконнике, будто бы готовясь броситься вниз. Он повернул голову на звук и посмотрел на детектива. Как в замедленной съемке, Софи видела, как поднимается его рука и как недобро блестит в ней ствол пистолета.

— Нет! — крикнула она изо всех сил, вскидывая свое оружие.

Софи направляла струи воды на лицо и волосы, но мысли не останавливались, а, кажется, наоборот — лишь ускорялись.

— Что же, — сказала детектив, и она остановилась. — Спасибо, — он чуть потряс коробкой и сделал шаг к ней. Все внутри сжалось, когда он стал медленно наклоняться, и Софи замерла, не в силах двинуться с места. — С Рождеством, Соня Охотникова, — он мягко поцеловал ее в щеку, и она еле сдержалась, чтобы не прикрыть глаза.

— Как же так? — глухо проговорила она.

Она испытывала странную боль в сердце, и ее раз за разом бросало в жар, когда она вспоминала лицо Адлер в непосредственной близости от Шерлока.

— Боже, — она прикрыла лицо руками.

— Да? — повернулся к ней Холмс.

— Пожалуйста, напиши мне хотя бы раз, — тихо сказала она, подойдя к нему вплотную и сложив руки на груди.

— Дура! Господи, какая дура!

Хидстоун улыбнулся и, кивнув ей, остался на месте, пока она не зашла в квартиру. Оказавшись в темноте прихожей, Софи оперлась лбом о дверь и тяжело вздохнула. На душе было неспокойно и, хотя вечер действительно прошел прекрасно, она не испытывала никакого воодушевления — все происходящее казалось неправильным и даже порочным.

С самого начала. С самой первой встречи она влюбилась, как девчонка, в единственного в мире консультирующего детектива. Чего ради? Софи поправила воду на теплую, чувствуя, как ее тело трясется то ли от холода, то ли от нервов. Ей стоило великих усилий не подавать вида сегодняшним вечером, но что, если он понял намного раньше?

— Нет, — покачала головой Конан Дойл, берясь за шампунь. — Шерлок не умеет промолчать, если бы он понял, он бы сделал все, что угодно, чтобы я съехала, и мои сантименты не мешали его работе. Он не знает — и слава богу, — она намылила голову, уже не пытаясь останавливать бег мыслей.

Шерлок никогда не узнает о ее чувствах. Он повенчан с работой, он отрицает любые эмоции и он, прежде всего — ее сосед и… друг. Они ни раз спасали друг другу жизнь, и лучшее, чем она может ему отплатить — это засунуть свою глупую влюбленность как можно глубже в душу, и никогда, НИКОГДА даже мимолетом не дать ему понять, что она к нему испытывает.

У нее был Том. Софи даже открыла глаза, вспомнив про него. Это был ее шанс.

Умный, красивый, обеспеченный и приятный для нее мужчина, который (господи, прости) так похож на него и так ей увлечен. Она пойдет с ним на свидание, она, если он предложит, начнет с ним встречаться и даже съедет с Бейкер-стрит. Софи не могла позволить себе разрушить дружбу с Шерлоком Холмсом. Она должна была полюбить Тома и забыть его.

Нет, это было бы жестоко. Том — прекрасный человек, который заслужил ответные чувства. Его вины в том, что она влюблена в другого человека, не было, и она не могла оставлять ему надежду на то, что никогда не сможет дать.

Софи не могла знать, было ли отношение Тома к ней любовью. Она прожила столько, что с уверенностью могла сказать, что ее никто никогда не любил по-настоящему, и только теперь она могла сказать почему: она сама никого никогда искренне не любила. Но другое она знала давно и четко: когда человеку делают больно, он причиняет боль другим. Софи поняла это, наблюдая за собой. Если она была жестока или приносила кому-то боль, то лишь потому, что глубоко внутри страдала сама.

Захотелось написать Хидстоуну прямо сейчас, и она уже отодвинула шторку, чтобы взять с раковины телефон, но, чертыхнулась, вспомнив, что забыла его на столике у кресла.

Шерлок окинул глазами комнату и остановился глазами на корпусе смартфона, лежавшего прямо напротив него. Недолго думая, он подался вперед и схватил телефон — Софи отчего-то не ставила на нем пароль. Шерлок открыл последние сообщения и стиснул зубы, мельком просмотрев их.

— Том Хидстоун, — повторил он, вернув телефон на место и, поднявшись, подошел к столу и открыл свой ноутбук. Из ванной доносился звук льющейся воды.

Шерлок давным-давно взломал компьютер Майкрофта и имел практически неограниченный доступ ко всем базам данных в стране. За такое, конечно, его бы упекли за решетку лет на пятьдесят, но для этого его сначала надо было поймать. Он быстро вбил имя ухажера Конан Дойл и принялся читать.

— «Доктор Томас Уильям Хидстоун», — он скользил глазами по тексту, — «родился 9 февраля 1981 года, Вестминстер, Лондон. Подданный британской короны. Единственный ребенок в семье. Отец — Джеймс Норман Хидстоун (р. 1959), главный акционер газеты «The Sun», мать, Диана Патриция Норт, имела аристократические корни (1963-2001). Хидстоун учился в двух независимых школах: в школе Дракона в Оксфорде и Итонском колледже в Итоне (около Виндзора) в Беркшире, где он жил в доме Дурнфорд. С 2003-го по 2008-й работал в «The Sun» младшим редактором, с 2008-го занимается преподавательской деятельностью в Лондонском университете. Живет в собственном доме в элитном районе Лондона — Белгравии. Холост, детей нет, взгляды умеренно либеральные. Не опасен», — Шерлок пролистал резюме до конца, просматривая фото. — Танцор, историк, меценат, — тихо проговорил он. — Идиот!

Он еще несколько раз прокрутил колесико мышки, но внезапно остановился, уцепившись взглядом за знакомое лицо, и открыл фото. С экрана на него смотрел преподавательский состав гуманитарного факультета Лондонского университета, где во втором ряду бок о бок стояли Софи и Хидстоун, растянув губы в улыбке. Конан Дойл смотрела прямо в кадр, но мужчина рядом был повернут к ней полубоком и будто бы всего за мгновение до щелчка фотоаппарата отвел от нее взгляд. Детектив сжал зубы и зачем-то ввел в поиск имя Софи, хотя сделал это уже в первый вечер их знакомства. В ванной по-прежнему лилась вода.

— «Доктор Софи Конан Дойл», — гласило резюме. — «Гражданка РФ и США. В девичестве — София Васильевна Охотникова. Родилась 21 июня 1983-го года в Москве, Россия. Детство и юность провела там же, училась в СОШ №143, затем в МГУ имени Ломоносова, после — в Колумбийском университет в Нью-Йорке. Отец — Василий Иванович Охотников (р. 1943), архитектор на пенсии, мать — Алина Евгеньевна Молина (р. 1955), учитель истории, домохозяйка. Старшая сестра — Екатерина Васильевна (по второму мужу — Фихман) (р. 1975), юрист в сфере международных отношений, проживает в Германии. В 2005-м году доктор Охотникова вышла замуж за Артура Конан Дойла (1983-2009), владельца сети ресторанов в США. В 2009-м была номинирована на Нобелевскую премию мира за исследование в области Древнерусской литературы. После смерти супруга активно искала работу за границей и с 2010-го года проживает в Лондоне по одному адресу с персоной №12 (Уильям Шерлок Скотт Холмс), преподает русскую литературу в Лондонском университете. Детей нет, политические взгляды консервативны. Относительно опасна», — Шерлок скользнул глазами по ее фотографиям, а потом зачем-то взял со стола флеш карту с надписью «Виды пепла. Часть 2. Сигары», и перекинул на нее все изображения. После этого детектив зло захлопнул ноутбук, отбросив флешку подальше. — «Относительно опасна», — передразнил от статью.

Детектив недолго подумал, а потом поднялся с места и вытащил из шкафа у стены баллончик с жёлтой краской, оставшейся от «Слепого банкира». Встав на диван, он нарисовал в левом углу стены улыбающееся лицо, больше всего на свете желая выпустить в него пару пуль. Рука сама потянулась к карману, и, вспомнив, что Софи забрала оружие, Шерлок страдальчески закатил глаза, но тут же открыл их, переведя взгляд на скрипку и загадочно улыбнувшись.

Он взял в руки инструмент и пошел по направлению к ванной. Встав под дверью, он тихо начал играть мелодию из «Психо»[1] и остановился, когда в душе выключилась вода. Подождав, когда Софи снова откроет кран, он продолжил.

— Шерлок, это ты? — послышался ее голос. Детектив постоял пару мгновений и снова начал тихо играть. — Шерлок? — испуганно спросила девушка.

Холмс выждал полминуты после того, как она затихла, и, громко продолжив игру, ногой выбил дверь, ворвавшись в ванную.

— Сэр, с Бейкер-стрит поступило восемь вызовов, — сказала Донован, заглянув к Лестрейду в кабинет. Тот вскочил прямо с пончиком в руках и ринулся к ней.

— Что такое? Нападение?

— Не совсем, — покачала головой Салли, подняв к глазам листок со стенограммой вызовов. — «Соседи сообщают о безумном женщине, завернутой в кусок ткани, бегущей вниз по Бейкер-стрит за мужчиной, крича и размахивая пистолетом», — она посмотрела на инспектора.

— О, Боже, — вздохнул мужчина, снова опускаясь в свое кресло. — Я знаю этих идиотов. Не наша специфика, Донован!

Конец марта и начало апреля прошли безумно. Шерлок и Софи оказались втянуты в череду громких расследований, и их лица все чаще мелькали на передовых полосах. Холмса в прессе окрестили «Рейхенбахским герой», ссылаясь на дело о пропаже картины Тернера стоимость 1,7 миллиона фунтов стерлингов, которую тот раздобыл, по словам директора художественной галереи «благодаря своему огромному таланту». Не меньшую известность получили статьи «Похищен ведущий банкир», в которой «Шерлока Холмса снова провозгласили героем за то, что он организовал дерзкий побег похищенного, а Скотланд-Ярду снова пришлось использовать свое тайное оружие», и «Неуловимый Риколетти» — резюме дела о поимке преступника, числящегося под номером 1 в списке Интерпола с 1982-го года.

По странному стечению обстоятельств, Софи всегда оказывалась в этих запутанных делах бок о бок с детективом. Правда, так можно было сказать, если бы «странное стечение обстоятельств» вмещало в себя ее стойкую привычку срываться с места, когда Холмс в очередной раз покидал квартиру, загадочно поднимая воротник и двигая скулами. К ним обоим уже давно стали подходить на улицах за автографами и селфи, и Софи уже начала привыкать не выходить из дома без солнцезащитных очков. На всякий случай.

С Томом все было сложнее. Софи не смогла сказать ему всего по телефону, и на следующий же день после их первого свидания пришла в его кабинет, чтобы объяснить все, к чему ее обязывало ее недавнее открытие. Начать такой разговор с порога не представлялось возможным и, поскольку в тот вечер среды они оба были свободны, они начали с отвлеченных тем, в конечном итоге все же подойдя к обсуждению насущных вопросов.

— Софи, мне нужно с тобой поговорить, — вдруг сказал Том, повернув к ней голову. Девушка отставила чашку чая и повернулась на диване к нему.

— Я слушаю, — улыбнулась она.

— Помнишь, я тебе рассказывал про раскопки в Восточной Африке пару недель назад? — спросил Хидстоун, не глядя на нее.

— Конечно, — кивнула Софи. — Ты еще говорил, что тебе очень интересно это исследование, и ты очень хотел бы отправить им свое резюме… — она замолчала. — Тебя взяли, да?

Том посмотрел на нее и виновато улыбнулся:

— Да, вроде того.

— Так это же замечательно! — Софи хлопнула в ладоши. — О, Господи, Том, это прекрасная новость! — она подалась вперед и крепко его обняла. — Это чудесная возможность, я так за тебя рада! — искренне воскликнула она, отстранившись, но, заметив что-то на его лице, чуть притихла. — Но ты отчего-то не рад.

— У меня смешанные чувства, — кивнул Хидстоун. — Дело в том, что раскопки начинаются в июле…

— Так это прекрасно! — снова воскликнула Софи. — Всего каких-то три месяца, и ты будешь включен в исследование своей мечты.

-… и, по плану, продлятся два года, — закончил Том.

— О… — она помолчала. — Честно, я не вижу проблемы, потому что…

— Я не хочу уезжать на два года, не зная, что… — вдруг начал Хидстон.

Софи нервно сглотнула, понимая, к чему он клонит.

— Том, это как раз то, о чем я хотела с тобой поговорить, когда пришла, — она наклонилась к нему вперед и взяла его за руку. — Я не буду скрывать, что мне очень приятно наше общение, но… — Софи опустила глаза. — Я не думаю, что мы можем это продолжать, — она посмотрела на него. — Помнишь, когда ты назначал нашу первую встречу, я тебе сказала, что мы между нами не может быть никаких отношений, потому что мы коллеги? — она похлопала его по руке. — Давай остановимся на этом, мы взрослые люди, а к тому, что ты сказал — я не могу быть причиной остановки твоей карьеры.

— Поэтому я и начал с тобой этот разговор, — сказал Том, повернув руку, и сжав ее ладонь. — Меня не будет два года, поэтому статус преподавателя не будет нам мешать.

Софи встала, и Хидстоун тоже поднялся с места:

— Дело не в статусе, Том, — она прикрыла глаза. — Прости, — попятившись, Софи виновато улыбнулась и развернулась.

— Софи, — окликнул ее Том.

— Да?

— Прости мне мою бестактность, но… Это из-за него? — он прищурился, и Конан Дойл стало не по себе от его взгляда.

— Из-за кого? — она прикинулась дурочкой.

— Из-за Шерлока Холмса, — пожал плечами Том. — Потому что если тут замешан он, я отступлю без раздумий, — Софи молча смотрела на него. — В противном случае… Прости, это не слишком по-мужски так лезть со своими чувствами, — сказал он, шагнув к ней. — Однако ты — лучшая из всех женщин, что мне доводилось встретить, и я не хочу отпускать тебя.

— Мне жаль, Том, — тихо сказала Софи и, не оглядываясь, вышла.

Общение после этого не сошло на «нет». Они все также общались на отвлечённые темы, вместе обедали и смеялись над перлами студентов, но осадок все равно остался.

— «Светило Шерлок» — зло воскликнул детектив, вырвал ее из воспоминаний, расхаживая по комнате шестого апреля.

— У всех оно есть, — заметила Софи с дивана, подняв голову от газет.

— Что есть? — он повернулся к ней, не выпуская из рук охотничью шляпу, подаренную ему Лестрейдом от Скотланд-Ярда на вчерашней пресс-конференции.

— Газетное прозвище, — пояснила девушка. — СюБо как у Сюзан Бойл, Гадкий Ник.

— У тебя тоже есть, — бросил ей Холмс, продолжая разглядывать головной убор. — Пятая страница, шестая колонка, первое предложение. Почему меня всегда в этой шапке снимают?! — он ударил шляпу кулаком.

— «Счастливая вдова Конан Дойл», — процитировала Софи, перелистнув страницу.

— Что за нелепая штука? — не унимался детектив.

— На что это они намекают? — сказала Конан Дойл, водя пальцами по строчкам.

— Почему у неё два козырька?

— Это охотничья шляпа, — подняла глаза Софи. — «Нередко был замечен в компании счастливой вдовы Софи Конан Дойл», — она выдохнула, пытаясь удержать внутри русский трехэтажный. — Вот же ж!

— И что мне с ней делать, кидаться ею что ли? — Шерлок сделал несколько странных движений шляпой, будто бы действительно пытался бросить ее, как апорт.

—«Счастливая вдова Конан Дойл»! — воскликнула Софи.

— Смертельное Фрисби!

— Это уже чересчур… — она закрыла газету. — Нам следует вести себя осмотрительнее.

— Еще эти уши! Кто изобрел эту нелепую штуку, Софи? — Шерлок бросил ей шляпу, она эффектно ее поймала и положила на стопку газет перед собой. — Что ты имеешь в виду? Осмотрительнее? О чем ты? — он опустился в кресло, скривившись. — В «The Sun» о нас ни слова.

— Смешно, — наигранно улыбнулась Софи, указав на шляпу. — Я имею в виду, что теперь это не охотничья кепка, а шляпа Шерлока Холмса. А также то, что ты больше не детектив домашнего покроя, — она сложила пальцы в жесте «чуть-чуть». — Ты вот настолько от мировой известности.

— Это быстро пройдет, — махнул на нее рукой Холмс.

— Хорошо бы, — она сложила пальцы в замок. — Пресса — дама капризная, Шерлок. Сегодня она на твоем стороне, а завтра — твой враг.

— Тебя это беспокоит? — детектив посмотрел на нее. — Что скажут люди?

— Да, — она кивнула.

— Обо мне? Тебя-то это почему волнует? — с нажимом спросил Шерлок.

Софи сглотнула, стараясь не высказать ему все, что вертелось на языке.

— Что же, — вздохнул Майкрофт. — В любом случае, моя просьба состоит в том, чтобы Вы… предостерегали его от необдуманных поступков.

— Короче, не светись какое-то время, — она снова взялась за газету. — Найди себе дельце понезаметнее и не лезь в новости.

Детектив что-то недовольно пробурчал и, поднявшись с места, отправился на кухню, где спустя пару минут уже активно гремел какими-то пробирками и явно что-то жег. На короткие полчаса в квартире образовалась тишина, прерываемая лишь беспрерывными сообщениями, происходящими на смартфон Холмса, оставленный на столике в гостиной.

— Это твой телефон, — сказала Софи, когда от рингтона уже начал дёргаться глаз.

— Угу, с ним все время такое, — сухо откликнулся тот с кухни.

— У тебя там прямо неотложное дело, да? — саркастично спросила Конан Дойл, поднимаясь с места.

— Они все неотложные, пока их не раскроешь, — парировал тот.

Софи подошла к столику и покосилась на сидящего у микроскопа детектива:

— Я возьму, хорошо? — Холмс коротко кивнул, не отрываясь от микроскопа, и девушка заблокировала телефон, проверяя сообщение.

По спине пробежала волна холодных мурашек. Медленно развернувшись, она подошла к Шерлоку и протянула телефон, стараясь унять дрожь в руках:

— Вот, — тихо сказала она.

— Не сейчас, я занят, — кинул тот, не глядя.

— Шерлок…

— Не сейчас, — повторил он громче.

— Он вернулся, — проговорила Софи, тяжело дыша, заставив Холмса наконец посмотреть на нее.

Шерлок наконец принял телефон и пробежался глазами по тексту. Его глаза расширились, он откинулся на стуле и посмотрел в пространство невидящим взглядом. Сообщение на экране гласило:

Приходи и играй.

Тауэр-Хилл.

Джим Мориарти x

— Это стекло невероятно крепкое, — сказал через пару часов Лестрейд в кабинете охраны, когда они прибыли в Тауэр, где Мориарти взломал охранную систему (а одновременно — в национальном банке и одной из главных тюрем страны), а также разбил витрину с королевскими регалиями, вырядился в корону и мантию и смирно ожидал полицию на троне. Его увезли всего за двадцать минут до их приезда, но Софи всем телом чувствовала, что он совсем недавно был здесь.

— Не крепче кристаллизованного углерода. Он воспользовался алмазом, — Шерлок нажал кнопку рестарта и все трое устремили взгляд на экран, пока на вновь собирающемся стекле стала проступать надпись. Когда ее стало возможным прочитать, лицо детектива вытянулось, и они с Лестрейдом повернулись к застывшей Софи. Надпись гласила:

«Долг, Софи»

— У Вас остались вопросы? — наконец спросил мелодичный мужской голос на том конце провода.

— Всего один, — ответила Конан Дойл. — Что Вы хотите взамен?

Мужчина безумно рассмеялся:

— Ничего, — он помолчал. — Себастьян рассказал мне о сути Вашей проблемы, так что я возьмусь за это дело бесплатно, но с одной оговоркой.

— С какой же? — устало спросила Софи.

Голова все еще гудела от удара, и Конан Дойл при каждом движении головы чувствовала, как трескается запекшаяся на затылке кровь. Моран был не прав — показать мужу визитку было ужасной ошибкой: Софи еще никогда не видела его настолько взбешенным, а он еще никогда не позволял себе ТАКИХ вещей. Человек, которого она любила, давно умер и, очевидно, на очереди была она. Нужно было спасаться. Прямо сейчас.

— Когда мне что-то понадобится от Вас, Вы обязаны будете помочь мне, несмотря ни на что, — холодно резюмировал голос.

Девушка с трудом рассмеялась:

— И на всю жизнь остаться под гнетом вечного долга? — она ухмыльнулась. — Простите, но боюсь, что мне это не подходит.

— Ваш муж — Артур Конан Дойл, — вдруг сказал мужчина, заставив ее застыть. — Он покупает расслабляющие вещества, и знаете, что он попросил сегодня, помимо прочего? — он замолчал. — Пистолет. Вы уверены, что Вы готовы отказаться от моей помощи?

Софи сжала пальцами край ковра, просчитывая, как скоро должен был вернуться Артур.

— Откуда Вы?.. — начала она.

— Это неважно, — оборвал ее мужчина. — Важно, что мне это известно.

Софи нервно выдохнула.

— Хорошо, — сдавленно сказала она. — Я согласна, мистер Мориарти.

— Еще раз, — вздохнул Лестрейд, глядя на Софи исподлобья, спустя минут двадцать разговора, смутно напоминающего допрос. Шерлок с момента появления надписи не проронил не слова (можете себе представить?) и лишь слушал. — Ты не была знакома с Джимом Мориарти до марта прошлого года?

— Верно, — кивнула Софи. — До этого лично я с ним не встречалась.

Совесть ее была чиста — она действительно не видела Мориарти до событий «Большой игры», а даже встретившись с ним в лаборатории Бартса, не признала в его наигранном гомосексуальном образе леденящий душу голос из нескольких телефонных разговоров. Лишь в момент, когда ее выкрали, обвешали взрывчаткой и повесили на ухо наушник, в интонации на том конце провода она узнала человека, которого боялась и старалась забыть.

— Что же, — кивнул Грэг. — Я думаю, ты понимаешь, что это фото, — он кивнул на экран, — скоро разлетится по газетам, и тебя, вероятнее всего, вызовут в суд.

— Разве на свете есть только одна Софи? — вдруг спросила Конан Дойл. — Откуда у тебя уверенность, что он писал именно мое имя?

— Потому что сообщение он прислал мне, и пытается втянуть в свою игру нас обоих, — вдруг прервал молчание Шерлок, посмотрев на нее ледяным взглядом.

— Я ничего ему не должна, — качнула головой Конан Дойл. — Я не идиотка, чтобы связываться с королем криминального мира, — сказала она, чувствуя, как в душе поднимаются барьеры, которые она один за другим разрушала с момента смерти Артура.

Шерлок прищурился. Софи прекрасно понимала, что он не поверил ни единому ее слову.

Она знала, что он что-то чувствует — это выражение глаз преследовало ее на каждом квадратном метре их квартиры, ноткой холода сквозило в каждом диалоге, хотя они почти не говорили в это время, и создавало осязаемое напряжение между ними всю эту неделю до суда. Софи не могла ему рассказать.

Если бы Шерлок узнал, что Артур Конан Дойл не просто связался с мафией и погиб в очередной стычке, как Софи рассказала ему в их первый совместный вечер, а встретил свою смерть намного раньше положенного срока по вине своей драгоценной супруги, он наверняка отвернулся бы от нее. Он бы не понял. Она сама себя не понимала.

Когда фото из Тауэра появилось на передовых полосах, Том звонил и писал ей, заходил в кабинет и старался поддержать, но доктор не могла принять его помощи, ровно, как и ободрения Молли и Джона, которые изо всех сил пытались растопить тот ледяной панцирь, что она вырастила на себе за эту неделю.

Софи боялась. Боялась не законного наказания, не лишения профессиональных регалий, не депортации, не потери американского гражданства — нет. Она боялась, что в очередной раз, встретившись со взглядом Шерлока, она увидит в нем разочарование и презрение.

Ее действительно вызвали в суд, как главного свидетеля обвинения. Детектив что-то рассказывал ей вечерами о сущности судебного процесса в Британии, о том, что нужно и не нужно говорить на заседании, но Софи лишь молилась, чтобы Мориарти сел в тюрьму как можно на дольше, и больше никогда не ворвался в ее жизнь взрывом очередной бомбы.

В эти дни Софи благодарила небеса за две вещи: за то, что Джим так и не попросил возвращения долга прямо (очевидно, само ее участие в судебном процессе было расплатой) и что ее шрамы, оставшиеся после беснований Артура, всегда были прикрыты одеждой. Шерлок мог догадываться — у него было достаточно сведений — однако пока он не видел на ее теле следы последних месяцев жизни ее супруга, он не мог быть уверен ни в чем.

— Слушается дело «Верховная власть против Мориарти» в уголовном суде Олд-Бейли, — сказал мерный голос по громкой связи, и Софи тряхнула руками над раковиной в уборной. — Просьба пройти в зал суда номер 10.

За спиной раздался неприятный женский голос, и Конан Дойл посмотрела в зеркало на неожиданную собеседницу:

— Это же Вы, — проговорила неизвестная рыжеволосая дама в шляпе с двумя козырьками. — Я Ваша большая фанатка.

— Вы хотели сказать, фанатка мистера Холмса, — ответила Софи, вытирая руки одноразовым полотенцем.

— Я прочла все ваши дела, следила за ходом их расследования, — она отвела край кардигана. — Вы не распишитесь у меня на кофточке?

— Никакая вы не фанатка, — сказала Софи, повернувшись к ней. — Следы на вашем предплечье — от края стола. Мне это знакомо — Вы что-то печатали в спешке, возможно, что-то срочное, а времени было в обрез.

— И только? — девушка вскинула бровь.

— На запястье чернильное пятно и у Вас оттопырен левый карман жакета, — Конан Дойл сложила руки в замок. — Пятно поставлено специально, готова поспорить, Вы уже подкараулили в уборной мистера Холмса и хотели проверить, так ли он хорош, как все говорят. Пятно на масляной основе, используется в типографской печати, но нанесено Вашим указательным пальцем, — она сделала выразительную паузу. — Вы журналистка. Вряд ли вы пачкаете руки о типографский станок. Вы решили его таким образом проверить.

— Ого! А Вы мне нравитесь, — вдруг открыто просияла девушка. — Надо сказать, что он сказал тоже самое. У нас могла бы получиться отличная статья «Шерлок Холмс: Тайны человека в кепке», — она шагнула к Софи и протянула ей руку. — Китти… Райли. Приятно познакомиться.

— Нет, — Конан Дойл двинулась к выходу. — Я лишь экономлю ваше время. Мистер Холмс отказал Вам в интервью, и, тем более, его не дам Вам я.

— У Вас с Шерлоком Холмсом отношения лишь платонические? — Райли обогнала Софи и рукой помешала ей открыть дверь в коридор. — На этот вопрос мне тоже ответа «нет» ждать? — она сделала шаг назад, когда Конан Дойл отвернулась от двери. — В прессе о вас ходят самые разнообразные слухи. Рано или поздно вам понадобится соратник — кто-нибудь, кому под силу рассказать, как всё обстоит на самом деле.

— Думаете, что годитесь для такой работы? — Софи сложила руки на груди и вскинула бровь.

— Я умна, и вы можете мне всецело… доверять, — с излишним достоинством проговорила журналистка.

— Умна? — ухмыльнулась Софи, сделав шаг к ней. — Назовите последнюю фразу, которую Вам сказал мистер Холмс.

Райли на мгновение потупила взгляд, но после посмотрела на Софи прямым, твердым взглядом:

— «Вы мне отвратительны», — сухо процитировала она.

— Поддерживаю, — иронично улыбнулась Софи. — Уверена, что он все Вам рассказал и про маникюр, и про юбку, и про то, как Вы хотите выслужиться перед начальством. Однако мистеру Холмсу до Вас нет дела, но вот я — доктор филологии с мировым именем, — она подошла еще ближе к Райли. — Одной моей рецензии достаточно, чтобы Вы не только вылетели из редакции, но и всю оставшуюся жизнь тщетно пытались устроиться корректором в штат какого-нибудь провинциального журнальчика, — Конан Дойл приблизилась к ней вплотную. — Так что посмотрите сейчас мне в глаза и к тому, что Вам уже сказали, добавьте в своем мозге еще одну мысль, — она наклонилась к девушке и почувствовала, как ее собственное лицо искажается гримасой отвращения. — Я ненавижу бездарных журналистов, и, если Вы хоть одним словом затронете Шерлока Холмса… Я. Вас. В порошок. Сотру.

— Мы в Англии, — проговорила Китти. — Здесь свобода слова ничем не ограничена.

— Если Вы действительно настолько хороший журналист, каким себя считаете, — Софи отвернулась к двери и взялась за ручку, — то Вы должны знать, что я родом из России. Знаете, как в моей стране поступают со свободой слова? — она открыла дверь и оглянулась, одарив Райли приторной улыбкой. — Почитайте про Анну Политковскую.

— КАК ИМЕННО вы можете описать этого человека, его характер? — спросила прокурор.

— Джеймс Мориарти — преступник-консультант, работающий по найму, — сказала Софи, чувствуя на себе пристальные взгляды Шерлока и Джона, сидящих на верхнем ряду зала.

— И давно Вы его знаете? — спросила прокурор, и Софи не выдержала и посмотрела на Мориарти. Он холодно ей улыбнулся, и Конан Дойл, выдержав этот зрительный контакт, посмотрела на Шерлока. Прищур никуда не делся — он все еще сомневался.

— Лично мы знакомы около года, однако виделись дважды, в общем — где-то пять минут, — ответила Софи.

— Мисс Соррел, — заговорил судья, — Вы и вправду считаете, что этого человека можно называть экспертом? Она ведь была знакома с обвиняемым всего лишь пять минут!

Слово «человек» [2] резануло по ушам, и Софи напряглась:

— Я женщина, — четко проговорила Конан Дойл, — которой достаточно двух минут, чтобы стать экспертом.

— Слово «женщина» ни разу не встречается в нашей Конституции, доктор Конан Дойл, — парировал судья.

— Как и слово «свобода», Ваша Честь, — с достоинством произнесла Софи, посмотрев на него.

— Доктор Конан Дойл! Вас вызвали сюда отвечать на вопросы мисс Соррел, а не для демонстрации ваших интеллектуальных способностей! — взорвался мужчина. — Старайтесь отвечать кратко и, по существу. Нам всем известно о Ваших детективных похождениях, однако все кроме реакций на вопросы будет расценено как неуважение к суду, — Софи посмотрела на Шерлока. Даже издалека она увидела, что первые за неделю в его глазах плясали веселые огоньки. От этого почему-то стало проще дышать. — Вы можете прожить хотя бы пару минут… НЕ ВЫДЕЛЫВАЯСЬ?!

Софи глубоко вдохнула и, решив, что дерзить в суде под прицелом фотокамер — не лучшая идея, извинилась и до конца диалога не сказала ничего компрометирующего.

Шерлок умел читать людей, как открытую книгу, и лишь дважды в жизни он оказывался бессилен — перед обнаженной Ирэн Адлер, которая старалась, чтобы по ее внешнему виду нельзя было сделать ни единого вывода и… перед Софи в эту неделю.

Конан Дойл была вполне понятным для него человеком. Она никогда не говорила ему «не делать это лицо», когда он доходил до определенного вывода, никогда не назвала его фриком и не закатывала глаза, как другие. То, что было закрыто для Миссис Хадсон, Лестрейда, Андерсона, Молли, Донован и даже сидящего рядом Джона, для нее всегда было предельно ясным — она доказала, что достойна его уважения. Шерлок Холмс никогда и никому бы в этом не признался, но уже в первый день с ней он дошел до того, что предположил, что они равны по интеллекту. Когда он находился рядом с Софи, он больше не был гигантом среди насекомых, потому что чувствовал, что может смотреть ей прямо в глаза, не вздрагивая.

Прожив с ней год, Шерлок уже без скрипа в душе мог признать, что и она его понимала. Именно по этой причине его мучало то, что он не мог «прочесть» ее.

Было очевидно, что Мориарти втягивал ее в игру для того, чтобы сломить — вполне понятно, что ее идиот-муж упоминал ее имя в присутствии людей криминального гения, и теперь он пытался запугать ее несуществующим долгом и чувством вины из-за смерти супруга. Шерлок понял это еще в Тауэре, но Софи уходила все глубже в себя, а он никогда не был специалистом в человеческих эмоциях, а потому лишь, прищуриваясь, пытался понять, что творится внутри этой девушки, и поддерживал холодные, сухие разговоры, тон которым задавала исключительно она.

Очевидно, что ее пытались поддержать другие — Молли сочувственно улыбалась ей, Джон несколько раз ободряюще хлопал по плечу при встрече, вероятно, что-то пытался делать и Хидстоун, однако Софи неизменно возвращалась домой после работы спустя тридцать четыре минуты после последней лекции. Шерлок знал, что она не пошла ни на одно свидание с доктором Танцором после того вечера 15-го марта, но он не разбирался, почему. Холмс никогда не уважал понятия человеческих границ, но что-то мешало ему влезть в личную жизнь доктора Конан Дойл и переворошить там то, что она так яростно запирала внутри себя.

И лишь сейчас, когда впервые за неделю, она сказала что-то… Дерзкое, открытое, искрометное — он почувствовал странное облегчение и, встретившись с ней глазами, едва сдержал улыбку. В буквальном смысле, у его ног решалась судьба Джеймса Мориарти, и он лишь на долю мгновения дал себе шанс заметить это легкое изменение в поведении Софи.

— Вы сидели весь процесс в верхних рядах, от начала и до конца, — сказала Конан Дойл, когда они вышли из здания суда. — Что скажешь? — она покосилась на Шерлока, все еще боясь встретиться с ним взглядом.

— Как я и говорил — сидел смирно, даже не шелохнулся, — детектив поднял руку, ловя такси, и всем телом повернулся к Конан Дойл. — Мориарти не собирается защищаться. Банк Англии, Лондонский Тауэр, Пентонвилль — три самых охраняемых места в стране — Мориарти взломал их охранные системы, и никто не знает зачем и почему.

— Единственное, что мы знаем — он оказался за решёткой, — вставил Джон.

— Если бы Мориарти были нужны драгоценности, он бы их забрал, — вдруг сказала Софи, чувствуя на себе сканер взгляда Шерлока. — Если бы он хотел освободить заключенных, они бы сейчас бродили по улицам. Единственная причина, по которой он всё ещё за решеткой — это его собственное желание там находиться, — она наконец нашла в себе силы и посмотрела Холмсу в глаза. — Каким-то образом это вписывается в его планы.

Лед из взгляда пропал. На душе стало легче.

Вечером Шерлок отправился на какую-то консультацию в Скотланд-Ярд, и они почти не говорили. Софи легла рано, но не засыпала до тех пор, пока внизу не хлопнула дверь и на лестнице не послышались знакомые шаги — эту привычку она выработала спустя где-то полгода их сожительства.

В эту ночь она впервые за многие дни спала спокойно.

— Невиновен, его признали невиновным! — сказал Джон в трубку. — Никакой защиты и Мориарти вышел на свободу. Он на свободе, и ты знаешь, что он придет за тобой. Шерл…

Детектив прервал вызов, лишь мысленно поблагодарив Ватсона за то, что тот сходил на второе слушание. Софи рано утром ушла в университет и должна была вернуться к вечеру — это успокаивало, ведь Шерлок, готовя чай, прекрасно знал, кто придет к нему в ближайшее время.

— Большинство сначала стучит, — сказал он, стоя спиной к двери, когда в комнату кто-то вошел. — Но ты, я полагаю, вовсе не большинство. Чайник только вскипел.

— А у тебя тут неплохо, — протянул Мориарти. — И мне нравится этот запах. Такой мужской, — он потянул воздух носом.

— Умоляю, не делай вид, будто ты тут впервые, — поморщился Холмс.

— Но ты вечно отсутствуешь, — пожал плечами Джим. — Добываешь истории для газет.

— Я в курсе всех твоих шести визитов сюда в мое отсутствие, — прервал его детектив.

— Я знаю, — мужчина снова оглядел комнату. — Кстати, у тебя на удивление удобная постель, — он исподлобья посмотрел на собеседника. Как и у твоей конфетки.

— Может присядешь?

— Хотя, откуда тебе это знать? — он иронично улыбнулся.

— Да, довольно образно, — качнул головой Шерлок, указав на кресло Софи. — Садись.

— Зачем? — пожал плечами Мориарти.

— Ты сам пожелал прийти, — твердо закончил Холмс, не опуская руки.

Софи закрыла ноутбук и принялась собирать бумаги — ее лекция начиналась через двадцать минут. В дверь постучали.

— Войдите, — сказала Конан Дойл, не отрываясь от своего занятия.

— Привет, — сказал Хидстоун, зайдя в ее кабинет. — Не отвлеку?

— У меня скоро начинается занятие, так что, по возможности, будь краток, — сухо сказала Софи.

Они виделись практически каждый день, но ей было все сложнее с ним говорить. Его забота периодически была слишком навязчивой, а Конан Дойл не привыкла к повышенному вниманию.

— Я зашел буквально на минуту, — проговорил Том. — Попрощаться.

Софи подняла на него глаза:

— В каком смысле?

— В общем, хотя раскопки начинаются через два с половиной месяца, мне предложили приехать раньше и участвовать в процедуре сборов, — он махнул какой-то бумагой. — Я только что из деканата, я уволился.

— Вот как? — протянула Софи, собирая бумаги в органайзер и поднимаясь с места. — Очень смелое решение, тебе предложили там место?

— В каком-то роде, — кивнул Хидстоун. — Думаю, я теперь редко буду в Лондоне.

Софи подошла к нему, прижав папку к груди:

— Что же, ты об этом мечтал, поэтому я могу тебя только поздравить, — она кивнула на дверь. — Я тороплюсь, так что…

— Я хотел попросить разрешения писать тебе, — сказал мужчина, двинувшись вместе с ней ко входу.

— Хорошо, я не могу тебе запретить, — ответила Конан Дойл, когда они вышли в коридор.

— И я был бы рад, если бы ты иногда отвечала, — проговорил Том, глядя, как она запирает дверь.

Софи повернулась к нему и натянуто улыбнулась:

— Этого обещать не могу, доктор Хидстоун, не все в наших силах, — она кивнула и, развернувшись, пошла по коридору. — Всего доброго и хорошей дороги Вам, доктор.

— Передавай ему привет, — кинул он ей вслед. Софи не обернулась, а лишь стиснула зубы и ускорила шаг, поблагодарив судьбу за то, что она сама уводит Тома от боли.

— Скажи честно, ты ведь даже немного рад, — поморщился Мориарти, поправляя чашку.

— Чему, приговору? — спросил Холмс, опустившись в кресло Софи.

— Мне, вышедшему на свободу. Каждой сказке нужен старый добрый злодей, — он отпил чай. — Я тебе нужен, иначе, ты — никто. Ведь мы с тобой так похожи, ты и я, разве что только — ты скучный. Ты же на стороне ангелов, — он опустил руку и начал пальцами отбивать на ручке кресла какой-то ритм.

— Ты, конечно же, добрался до присяжных, — берясь за чашку, проговорил Шерлок.

— Я пробрался в Лондонский Тауэр, ты думаешь, я не смогу пробраться в 12 гостиничных номеров? — Мориарти хмыкнул. — Кабельное телевидение. В каждой спальне каждого номера есть персонализированный телевизор. И у каждого человека есть своя болевая точка. Есть кто-то, кого человек хочет защитить от беды, — он сделал выразительную паузу. — Проще простого.

— Итак, как же ты собираешься всё провернуть? — Холмс повел рукой. — Как ты меня испепелишь?

— А-а-а, в этом всё дело, последнее дело, — просиял Джим. — Кстати, ты уже рассказал своим дружкам, почему я взломал все эти места и ничего не взял?

— Нет, — сказал Шерлок, отставив чашку и сложив пальцы в молитвенном жесте. Ты ничего не взял, потому что тебе ничего и не было нужно, и больше никогда в жизни тебе ничего не понадобится.

— Очень хорошо, — кивнул Мориарти. — А все почему?

— Потому, что нет ни в Банке Англии, ни в Лондонском Тауэре, ни в Пентонвилльской тюрьме ничего, что могло бы сравниться по ценности с ключом, который тебя всюду пустил, — пояснил Шерлок.

— Я могу открыть любую дверь на Земле с помощью пары крошечных строчек компьютерного кода, — затараторил Джим. — Нет больше такой вещи как личный счет в банке. Они все мои. Нет больше такого понятия как «конфиденциальность», мне всё ИЗВЕСТНО.

— Коды к ядерным бомбам? — нахмурился Холмс.

— Я мог бы взрывать страны блока НАТО в алфавитном порядке, — просиял мужчина. — В мире закрытых комнат, человек с ключом — король. И, дорогой мой, видел бы ты меня в короне.

— Весь судебный процесс — это один большой рекламный ход, ты показывал миру на что способен, — кивнул Шерлок. — Огромный список клиентов — продажные правительства, разведывательные ведомства,

террористы.

— Все они меня хотят, — он поднял бровь. — Внезапно, я стал главным секс-символом.

— Если ты можешь взломать счета любого банка, какое тебе дело до того, кто больше заплатит? — резонно заметил Холмс.

— А мне всё равно, мне нравится смотреть как они соревнуются между собой. «Папочка меня больше всех любит.» — сказал он с мультяшной интонацией. — Ну разве обычные люди не вызывают умиление? Ну, ты и так знаешь, у тебя ведь есть Матрешка, — он вздохнул. — Надо бы мне тоже сожителя завести.

— Тебе не нужны ни власть, ни деньги, вовсе нет, — прервал его тираду Холмс. — Тогда зачем?

— Я хочу разрешить дело. Наше с тобой дело. Последнее дело. И совсем скоро оно начнется, Шерлок… низвержение, падение, — он мерзко улыбнулся, встал, и Холмс тоже поднялся с места. Но ты не бойся — оно ведь сродни полёту, вот только пункт назначения никогда не меняется. Потому что, Шерлок, низвержение я тебе задолжал, — он подошел к детективу вплотную и прошипел ему прямо в лицо. — Я… у тебя… в долгу.

* * *

Софи была в бешенстве. Сжимая в руке выпуска «The Sun» с анонсом статьи Райли под говорящим названием «Шерлок Холмс. Вся правда», который так неудачно для журналистки попался доктору Конан Дойл в вестибюле, она выходила из университета, мысленно благодаря небеса за то, что она не носила на работу пистолет. Чтобы вычислить адрес бесстрашной идиотки, ей еще полтора месяца назад хватило трех телефонных звонков, и лучшим выходом для Китти сейчас было попасть под автобус, потому что Софи была очень зла.

Эта канцелярская крыса не услышала ее, хотя Конан Дойл предупреждала ее открытым текстом, и даже взяла на себя смелось упомянуть в своей статье ее имя, пытаясь, очевидно, вместе с Шерлоком уничтожить и ее. Однако тому, что не убило Софи, нужно было сильно пожалеть — теперь была ее очередь.

И самым странным во всей этой ситуации было то, что видение, явившееся ей в день отъезда Холмса и Ватсона в Баскервиль, похоже, было абсолютно правдивым. Райли брала интервью у некоего Ричарда Брука, имя которого было созвучно Рейхтен Баху — делу, которое прославило Шерлока, и только один человек мог так заморочиться с выбором псевдонима. Очевидно, что в этом был как-то замешан Мориарти, и Софи нужно было во всем разобраться — благо, у нее уже был готовый план. Доктор спустилась по ступенькам университета и подошла к дороге, не замечая прекрасной июньской погоды и намереваясь сделать все, чтобы статья, ожидаемая в четверг, никогда не увидела свет.

— Софи! — раздался за спиной голос, и девушка, вспомнив все русские ругательства, повернулась. По ступенькам к ней спешил Том Хидстоун. — Привет! Я вернулся пару недель назад, но все никак не мог с тобой пересечься, я… — его лицо лучилось чистым светом.

— Твоих рук дело? — спросила Софи, ткнув листом газеты ему в лицо. — Не вздумай отнекиваться! Пару недель назад вернулся, говоришь? Начитался статей и решил действовать? В чем твоя проблема, Хидстоун?

— Софи, я…

— Я сыта этим по горло, Том! — оборвала его Конан Дойл. — Надо быть полным идиотом, чтобы не срастить факт того, что статья выходит в газете твоего отца и то, что ты не показывался мне на глаза две недели!

— Софи, клянусь, я тут не при чем, — сдавленно проговорил мужчина, но его глаза забегали, подтверждая ее выводы. — Я просто хотел тебя увидеть, потому что скоро снова улетаю…

— Так катись к чертям! — она еле сдерживала себя, чтобы не врезать по его холеной физиономии. Она сделала к нему шаг и ткнула пальцем ему в грудь. — Если бы тебе нужна была я, ты бы не улетел, ты бы был здесь эти полтора месяца и вел себя, как мужчина, а не сопливый подросток, который дергает девочек за косички, чтобы привлечь внимание.

— Ты слепа, — вдруг сказал Хидстоун. — Он обманывает тебя и всех вокруг. Если ты хоть на мгновение задумаешься…

— Ты никогда с ним не встречался, — холодно перебила его Софи. — Так что не тебе судить о том, что из себя представляет Шерлок Холмс, — он отвернулась, собираясь уйти.

— Я слышал человека, который знаком с ним, и которому он заплатил, чтобы тот играл роль Мориарти, — попытался оправдаться Том. — Я пытаюсь защитить тебя, потому что этот человек — исчадие ада.

Софи повернулась и посмотрела ему в лицо, прищурившись:

— Ты не просто их свел, да? — прошипела она. — Ты сам приложил руку к этой статье? — мужчина молчал. — Очень по-мужски! До свидания, — она снова развернулась, собираясь уйти, но Том схватил ее за руку и притянул к себе.

— Софи, он страшный человек, — прошептал он. — Он играет с твоей преданностью, он — чудовище!

Глаза заволокла красная пелена, и доктор лишь почувствовала, как ее рука поднимается, и в следующее мгновение летний воздух разрезал звук звонкой пощечины. Софи вырвала свою ладонь из руки Хидстоуна.

— Знаете, что, доктор Хидстоун? Лучше бы Вам заняться своими драгоценными исследованиями и держаться подальше от Шерлока Холмса. И от меня. Пока Вы целы, — больше не глядя на него и чувствуя, как внутри закипает злость, Софи сделала несколько шагов прочь, когда ее снова окликнули.

— Доктор Конан Дойл! — послышался от дороги знакомый голос, и девушка снова обернулась. У припаркованной у тротуара машины стоял Майкрофт. — Разрешите Вас проводить?

Софи прекрасно знала, что мистер Британское Правительство никогда просто так не заявился бы посреди дня, а потому и не думала отказывать.

— До метро, — сказала она, садясь в машину. — Ты читал это? — показала она газету, когда автомобиль тронулся с места.

— Бросилось в глаза, — поджал губы Холмс-старший.

— В четверг собираются опубликовать сенсационный материал, — сквозь зубы процедила Конан Дойл. — Журналистка раздобыла информацию у человека по фамилии Ричард Брук. Знакома она тебе, нет?

— Это допрос? — ухмыльнулся Майкрофт, но, встретившись с ледяным взглядом Софи, в один миг стал серьезным. — Она — нет.

— Джим Мориарти — да? — она заметила тень паники на лице собеседника. Внезапно ей пришла в голову интересная мысль, и она стала цитировать то, что вдруг всплыло в ее памяти в тот вечер 13-го марта. — Это ты мне пытался тогда сказать, да? Присматривай за ним, потому что я оплошал, — она помолчала, собирая обрывки воспоминания. — Он — самый опасный преступный разум, который когда-либо видел свет, и у него в кармане — совершенное оружие — код. Вы похитили Мориарти, чтобы попытаться выведать его, допрашивали Джима неделями, но он молчал, и взамен ты был вынужден предложить ему историю жизни Шерлока?

Лицо Майкрофта вытянулось, и Софи поняла, что видение было более чем оправданным. С этим еще предстояло разобраться.

— Я впечатлен, Софи, — наконец сказал Холмс. — Все правда.

— Благодарю, что не отнекиваешься, — кивнула Софи. — Несмотря на то, что ты поступил, как полный идиот, — вырвалось у нее, — я дала тебе слово позаботиться о Шерлоке, и я намерена сдержать свой обет. Зачем я тебе потребовалась сегодня?

Майкрофт взял с сидения рядом с собой папку и открыв, протянул ей, очевидно, личное дело какого мужчины.

— Кто это? — нахмурилась Софи.

— Никогда раньше этого человека не видела? — поднял брови Холмс. — Он снял квартиру на Бейкер-стрит, в двух дверях от вас.

— Хм, я как раз подумывал выпить рюмку чаю с соседями, — иронично заметила Софи, разглядывая фото.

— Не уверен, что тебе с ним захочется выпить, — покачал головой мужчина. — Сулеймани — албанский боевик, опытный убийца, живёт в пяти метрах от вашего парадного.

— Ну, а что — отличное место, — подняла брови доктор, пробегаясь глазами по тексту. — И станция Джубили рядышком.

— Софи… — скривился Майкрофт.

— Дальше, — Конан Дойл, не глядя, протянула руку, и Майкрофт вложил в нее еще одну папку.

— Дьяченко, Людмила, — пояснил он.

— Вообще-то, думаю, её я видела, — рассматривая лицо женщины на фото.

— Убийца из России, — кивнул Холмс. — Сняла квартиру в доме напротив.

— Землячка, — ухмыльнулась Софи. — Боже, царя храни! Дальше, — она опять протянула руку, и Майкрофт отдал ей сразу две папки.

— В общем, четверо международных убийц высочайшего уровня поселились на расстоянии плевка от 221B, — он помолчал. — Не хочешь ничем со мной поделиться?

— После того, что ты сделал, ты еще смеешь меня держать под подозрением? — подняла на него глаза Конан Дойл.

— Не слишком трудно вычислить общий знаменатель, правда ведь? — развел руками Майкрофт.

— Это Мориарти, — с уверенностью сказала девушка, возвращая ему папки. — Он пообещал Шерлоку, что вернётся.

— Мы оба знаем, что грядет, Софи, — тихо проговорил Холмс. — Мориарти одержим, он поклялся уничтожить своего соперника.

— Значит, ты снова хочешь, чтобы я приглядела за твоим братом… потому что сам он твою помощь принимать откажется? — машина стала притормаживать у метро.

— Не откажи в любезности, — наигранно улыбнулся мужчина.

— Я этим и занимаюсь, — сказала Софи и, также искусственно изобразив улыбку, взялась за ручку двери. — Всего хорошего, Майкрофт.

Китти Райли припарковала свою машину возле дома, вышла и заперла машину, прежде чем подойти к входной двери. Открыв ее, она прошла по коридору к своей квартире, но вдруг остановилась и нервно посмотрела на дверь, когда поняла, что она слегка приоткрыта. Она нерешительно толкнула дверь и потянулась к выключателю на стене. Когда свет зажегся, и она увидела Софи, сидящую в ее кресле.

— Поздно возвращаетесь, Китти, — сказала та.

— Как Вы вошли? — испуганно спросила Райли.

— Это неважно, — улыбнулась Софи. — Присаживайтесь, — она подождала, пока Китти опустится на диван, а сама встала и начала прохаживаться по комнате. — Итак, в четверг у Вас выходит сенсационный материал, которого Вы так долго ждали — «Правда о Шерлоке Холмсе».

— Я дала вам обоим возможность, — пафосно откинувшись на диване, сказала Райли. — Я хотела быть на вашей стороне, помните? Вы отказали мне, так что…

— Вы нашли нужного свидетеля — я поняла, к этому мы еще вернемся, — прервала его Конан Дойл, остановившись к ней спиной.

— Нет, — зло сказала Китти, и Софи повернулась к ней. Журналистка направляла на нее пистолет. — Больше ни слова, иначе я снесу тебе башку.

— Вот как? — просияла Конан Дойл. — Целься лучше, потому что иначе я встану, подойду и оторву твою бездарную голову. Ой, — Софи прикрыла рот рукой. — Ты же сказала «ни слова»! Прости, тогда я позволю себе еще один жест, — он подняла руку и щелкнула пальцами. В следующий миг в комнате появились пять лазерных точек, одна из которых была направлена прямо на Китти. Софи подошла к ней и забрала пистолет. — Теперь поговорим, как цивилизованные люди, — она снова отвернулась, но, сделав шаг к двери, почувствовала, что девушка сзади медленно поднимается с места, и быстро отпрыгнула в сторону. В следующее мгновенье на том месте, где она стояла, Китти неловко махнула огромным фолиантом, который, очевидно, должен был вырубить Софи.

— Окей, — сухо проговорила доктор и одним движением руки с пистолетом повалила незадачливую нападающую на пол, присев на корточки рядом с ней. — Послушай меня, жертва хаотической дупликации хромосом. Инстинкт самосохранения — это базовый инстинкт, присущий любому существу. Как же ты его отключить-то умудрилась, когда дважды за последнюю минуту на меня нападала, особенно под прицелом пяти снайперов? Я пришла разговаривать, а не убивать тебя, так что собери остатки своего воспитания в кучку, сядь и общайся, как адекватный человек. Тебе все понятно, ты, питекантроп, социально неадаптированный?

Она помогла Китти сесть на диван.

— Что ты хочешь? — сдавленно сказала та.

— Статья уже отправлена редактору? — спросила Софи, щелкнув пальцами, заставив Райли вздрогнуть, а точки — исчезнуть, и сложила руки на груди.

— Нет. Честно, — покачала головой журналистка.

— Мне нужны материалы на того человека, который давал тебе интервью. На Ричарда Брука, если я не ошибаюсь.

Журналистка аккуратно потянулась к своему портфелю и, вынув оттуда папку, подала ее Софи. Доктор быстро пробежалась по страницам глазами.

— «Шерлок — подделка!» — процитировала Софи. — «Он придумал все преступления», «изобрел Джеймса Мориарти, своего врага».

Она покосилась на сжавшуюся журналистку и, перелистнув страницу, встретилась с резюме Ричарда Брука… выглядящего в точности, как криминальный гений. Ну конечно! Райли не поверила бы голосу на том конце провода, она свято верила самому Мориарти, играющему роль святой невинности.

— Там слишком много доказательств, — сказала Райли. — Если об этом не напишу я, всегда найдется кто-то другой.

— Так себе историю ты собираешься опубликовать. Главный вывод из всего этого: Мориарти — актер? — не обращая внимания на ее слова и не отрываясь от бумаг, откликнулась Софи. — Работает на телевидении, на детском канале, рассказывает сказки… — Конан Дойл просмотрела копии контактных данных Брука, очевидно взятые с веб-сайта агентства, затем газетную статью, на которой был изображен Ричард в очках и со стетоскопом на шее. Заголовок статьи гласил: «Актер-обладатель наград присоединяется к одной из лучших медицинских драм». Вот же подонок, он все просчитал. Она захлопнула папку и, сделав шаг к своей сумке, убрала ее туда. — Я знаю, что после отправки руководству даже полностью переписанной статьи, повторно она не принимается, — проговорила Конан Дойл, вынув из открытого портфеля женщины ноутбук. — Открывай, будешь писать под мою диктовку.

— И… «отправить», — торжественно сказала наконец Софи спустя полчаса, предварительно собственной рукой (в перчатке, разумеется) удалив исходник статьи со всех возможных носителей.

— Ты разрушила мою карьеру, — сдавленно откликнулась Китти.

— Я спасла твою жизнь, — покачала головой Конан Дойл. — Теперь следующие инструкции, — она подошла к окну. — Ты завтра утром придешь на работу, напишешь заявление об увольнении по собственному желанию, вернешься домой и будешь благодарить меня за мою сердечную доброту. Я не сообщу ни твоему начальству, ни союзу журналистов о подтасовке материалов расследования, и ты можешь устраиваться в любое место, куда захочешь, кроме ведущих таблоидов, — Софи посмотрела на нее и улыбнулась. — А теперь о том, что будет, если ты на каком-то этапе решишь, что ты умнее меня, и захочешь написать обо мне, Шерлоке Холмсе, а также любом человеке из нашего окружения, позвонишь в полицию, кому-то сообщишь о том, что я здесь была и правила твою статью, или нарушишь хоть один пункт из того, что я уже перечислила, — она подняла руку и снова щелкнула пальцами, заставив лазерные точки вернуться. — Я русская, мы все решаем быстро, и шутить с нами не стоит. Каждый твой шаг будет проверяться, каждый твой вздох с этого дня принадлежит этим милым пяти людям, — она опустила руку. — Я понятно объясняю?

Софи вышла из ее квартиры тем же путем, что у вошла — через черный ход здания — спустя пару минут проклятий и пустых угроз. Конан Дойл не боялась — Райли была под ее «колпаком» и в ближайшее время вряд ли бы заговорила. План, только что приведенный в действие, доктор придумала еще в день первой встречи с Китти — видит бог, она догадывалась, что та не успокоится. Поэтому сейчас, жутко довольная тем, что все решилось без жертв, Софи вошла в кафе напротив дома Райли и, сев за столик спиной к улице и, все еще следуя своему сценарию, подозвала официанта.

— Латте, пожалуйста, — она улыбнулась, положив в меню несколько купюр, закрыв книгу и протянув ее молодому человеку. — Заранее благодарю за исполнительность, — она выразительно на него посмотрела. — Напомните, пожалуйста, всем на кухне, что моему спутнику не нужно об этом знать.

Официант понимающе кивнул и удалился. Софи вытащила из карман телефон, облегченно выдохнув: она не была настолько отчаянной, чтобы нанимать пять снайперов, а потому в эти два месяца элегантно выяснила у Шерлока масштабы его сети бездомных, узнала энное число конкретных имен, помогла нескольким людям найти работу в разных частях Лондона и, когда план окончательно сформировался, договорилась с парой из них (работающими в кафе напротив дома Райли) о тонкостях дела, включающего пять лазерных указок, внимательность и шесть сотен фунтов. Все было просто и абсолютно законно — единственным, кто возмущался бы по этому поводу, был Шерлок, но щедрая плата была гарантом того, что все участники ее аферы будут молчать. Да, сегодняшний день показал, что она за этот год определенно многому научилась у консультирующего детектива.

Нужно было посидеть в заведении минут двадцать-тридцать, чтобы не вызвать ни у кого подозрений, и Софи решила скоротать это время за звонком маме. Та вроде бы даже обрадовалась ей, но в ее голосе сквозил какой-то едва заметный холод, и Конан Дойл с первых минут разговора уже ожидала подвох, поэтому, когда разговор свернул с обсуждения насущных вопросов к теме личной жизни, доктор не удивилась, а лишь сфокусировалась на диалоге, перестав замечать что-либо вокруг.

— Ну вот кто тебе перенесет стакан воды? — говорила мама.

Софи скривилась:

— Ну вот зачем мне стакан воды, скажи?

— Ладно, — ретировалась собеседница. — А кто принесет тебе бокал вина?

Конан Дойл недолго помолчала и признала правоту:

— Черт, тут не поспоришь, это действительно необходимо.

— Вот видишь, — не унималась дама. — Ты же такая милая, но тебе 27 лет, а ты все одна. Что тебе мешает быть собой?

— Правила этикета и уголовный кодекс, — Софи отпила латте.

— Смешно! — откликнулась мама. — В общем, я все это к тому, что у моей подруги, тети Лены, есть сын, Володя, ты его помнишь…

— О, Боже, не начинай, — доктор прикрыла глаза рукой.

— В общем, он сейчас в Лондоне по работе, и я передала ему через тетю Лену твой номер…

— Мам, ты вроде не гардеробщица, а номерок мои направо и налево раздаешь, — пошутила Софи.

— Прекрати! — задохнулась та. — Ты бросила курить? — вдруг спросила она.

— Да, — закатила глаза Софи.

— Поверь мне, никто не захочет жениться на курильщице, которая врет! — она уже перешла на крик. Это действовало на нервы.

— Да? — Конан Дойл прищурилась. — Ну и стервозная теща никому не нужна. Так что, похоже, без шансов.

— София! — взорвалась мать. — Я забочусь о тебе, я просто хочу, чтобы ты была счастлива! Ты же не собираешься до пятидесяти лет жить с этим своим детективом?!

Лицо Конан Дойл вытянулось, и она сразу все поняла:

— Что ты сказала, жить с кем?

— Э-э-э, я имела в виду, — стушевалась мама.

— Катя все рассказала, не так ли? — холодно проговорила Софи. — Что ж, пусть так. Я уже сказала ей и теперь говорю тебе: я — ученый с успешной карьерой, самодостаточная личность и, что главное — взрослый человек. Вы с Катей можете сколько угодно перемывать мне кости…

— Я просто хочу, чтобы ты переехала! — перебила ее мать и сразу осеклась. — Я имею в виду, что мы беспокоимся за тебя…

— За меня не нужно беспокоится, — Софи еле сдерживалась, чтобы не начать кричать. — И я не обязана перед вами отчитываться с кем и почему я живу.

— Ах так! — взвизгнула женщина. — Не хочешь отчитывать — тогда выбирай: или мы, или он.

Софи холодно улыбнулась:

— Мы не общались пять лет, ты уверена, что это то, что может меня запугать? — спросила она.

— Не запугать, а поставить на место! — крикнула мама.

— На место? — переспросила Софи. — Хорошо. Знаешь, раз ты так обо мне заботишься, я признаюсь, что совершила в жизни одну-единственную ошибку: снова начала с вами общаться. Теперь я ее исправляю. Прощай, — она положила трубку, не вслушиваясь в оскорбления, которые из нее доносились. Не дрогнувшей рукой она снова отправила все свое семейство в черный список и отбросила телефон на другой конец стола. Софи очень скучала по бабушке — она была единственным человеком, с которым Конан Дойл никогда не прекращала общение. После смерти Артура Софи зачем-то примирилась со своей семьей, но в последние полтора года жалела об этом все чаще и чаще.

Объективно, сейчас она снова осталась одна, но если тогда, в Нью-Йорке, она испытывала чувство тотального одиночества, и именно это заставило ее вновь связаться с «родными», сейчас у нее был круг лиц, которых она могла назвать близкими. Ей не нужны были токсичные люди, и она твердой рукой убрала их из своей жизни. Софи уже хотела подняться с места, как вдруг рядом с ней раздался голос:

— Мисс, у Вас все в порядке?

— Да, все в по… — она повернула голову и замерла, чувствуя, как по всему телу разливается животный ужас.

— Вы выглядите так, как будто Вас нужно спасать, — улыбнулся Себастьян Моран.

* * *

— О, Софи! — окликнул ее Шерлок, когда она вышла из такси у Бартса. — Ты оперативна, — он подошел к ней. — Идем, у нас мало времени.

— Я уже была дома, но ты написал, что это срочно, что случилось? — сказала Конан Дойл, стараясь поспеть за его широким шагом, когда они двинулись к больнице.

По приезде на Бейкер-стрит она нашла на пороге коричневый конверт. На его лицевой стороне ничего не написано, но на обратной была большая старомодная сургучная печать. Когда Софи открыла один угол конверта и, засунув внутрь палец, скользнула по краю и разрезала остальную часть конверта, оттуда сразу же выпало много коричневой пыли и несколько больших кусков чего-то коричневого. Софи очень хотела отдать это конверт и дело «Ричарда Брука» Шерлоку, но то сейчас был занят каким-то делом, и явно не особо ее слушал.

— Были похищены дети Руфуса Брюля, нашего посла в США, — сказал Холмс, входя в здание. — Макс и Клодетт, семи и десяти лет. Они были в Сент-Олдейте, шикарном пансионе в Сурее. В школе каникулы: все остальные постояльцы разъехались по домам — осталось всего несколько детей, включая этих двоих, — они свернули к лестнице.

— Так, и зачем тебе я? — спросила Софи. — Кстати, мне нужно кое-что тебе отдать, — он потянулась к сумке.

— Похищенный мальчик увлекался рассказами о шпионах, — затараторил Шерлок, не обращая внимания на ее слова, и Конан Дойл решила, что отдаст конверт и досье позже. — Когда он увидел тень похитителя на двери своей комнаты, он разлил льняное масло. Преступник наступил в него и оставил несколько следов. Именно это масло и приведет нас к Мориарти. Изотопный анализ того, что сохранилось на подошвах — это все равно, что паспорт. Он поможет нам найти, где они прячут детей.

Софи кивнула, следуя за Холмсом, не уточняя, почему он подозревал в похищении именно криминального гения. Встреча в кафе, состоявшаяся меньше двух часов назад, это лишь подтверждала.

— Зачем ты здесь? — спросила Софи, когда Моран опустился на стул напротив нее. Тот указал на что-то за ее спиной, и Конан Дойл недоверчиво обернулась. Все внутри сжалось — у дома Райли стояла скорая и полицейская машина — девушка лишь удивилась, что за разговором с матерью не услышала никаких подозрительных звуков. Софи снова повернулась к Себастьяну и уперлась лицом в протянутый им телефон с открытым изображением. Когда глаза сфокусировались на нем, по телу пробежала дрожь. Китти Райли была запечатлена на том же диване, где ее оставила Конан Дойл всего сорок минут назад, но ее голова была откинута назад, а все стена за ней — окрашены в кроваво-красный цвет. Софи посмотрела на Морана, расплывшегося в хищной улыбке. Тот убрал телефон в карман:

— Зачем? — только и спросила она. Мысли рвались друг за другом: Конан Дойл на миг побоялась, что им известно о том, что она была в квартире журналистки, но она не подала виду.

— Затем, что ты собиралась прийти и надавить на нее, чтобы ее статья на вышла в четверг, — подал плечами Моран. — Я тебя знаю достаточно, чтобы знать, что у тебя это получилось бы. Теперь можешь медленно допивать свой кофе — она успела отправить статью. Всего час назад, но ничего уже не попишешь.

«Они не знают, » — пронеслось в голове Софи. — «Но почему? Я несколько раз стояла у окна, меня было прекрасно видно с улицы, да и в квартире они должны были поставить прослушку. Что это — игра в имитацию или банально непроработанный план?». Вслух она сказала другое:

— И зачем ты показываешься мне?

— Затем, что, если ты покажешься в ее доме, ты будешь под подозрением, — тихо ответил Моран. — А так — ты просто сидишь в кафе со старым другом, — он отпил заказанный кофе и пододвинул ей круассан. Чертов, такой же, как и в прошлый раз, круассан. — Угощайся.

— Откажусь, — покачала головой она. — Зачем такое беспокойство обо мне, Себастьян, — спросила Софи. — Вам было бы куда выгоднее, если бы меня подозревали и судили.

— Возможно, — согласился мужчина. — Однако Джим придумал для тебя в этом деле куда более интересную роль, — он поднялся с места. — Ты же помнишь про долг?

— Я отдала его, когда выступила на суде, — холодно сказала она.

— Верно, — кивнул Моран. — Я просто проверял. До скорого, доктор Конан Дойл, — закончил он и, улыбнувшись, вышел из кафе

Они свернули на третий этаж и нос к носу столкнулись с Молли Хупер, облаченную в уличную одежду.

— Молли! — практически пропел Шерлок.

— Привет, — сконфуженно сказала та. — А я ухожу. Там в лаборатории Джон, если что.

Холмс положил руки ей на плечи и повернул ее спиной к лестнице, заставляя ее идти впереди себя:

— Нет, не сейчас.

— Но у меня обеденное свидание, — сконфуженно запротестовала Хупер.

— Пообедаешь со мной, — вдруг сказал Шерлок.

— Что? — выдохнула Молли, покосившись на Софи. Та лишь пожала плечами.

Сунув руку в карманы пальто, детектив драматично достал из каждого кармана по пакету чипсов Quavers.

— Ты должна помочь, — сказал он, убирая чипсы обратно. Твой бывший бойфренд совсем распоясался. Нам нужно его найти.

Достигнув противопожарных дверей в другом конце коридора, он повернулся и улыбнулся Молли, которая остановилась в нескольких шагах позади. Софи также остановилась и посмотрела на нее.

— Это он про Мориарти, — пояснила она для доктора Хупер.

— Э, Джим не был моим бойфрендом. Мы с ним встретились… — он на мгновение задумалась, неловко сложив руки в замок перед собой. — Три раза.

— Да, а потом он взломал Тауэр, Английский Банк и Пентонвилль, — парировал Холмс. — Во имя закона и порядка советую тебе в дальнейшем избегать попыток с кем-то встречаться, Молли.

Снова сунув руку в карман, он вытащил и помахал ей пакетом Quavers, а затем продолжил путь через пожарную дверь. Молли посмотрела ему вслед в крайнем недоумении и перевела взгляд на Софи.

— Не обращай внимания, — сказала та, дав Шерлоку уйти вперед и, протянув руку, подзывая Хупер к себе, приобняла ее за плечи. — Свидание с Грэгом, полагаю? — она улыбнулась, когда Молли посмотрела на нее отчего-то виноватым взглядом.

— Да, ты права, — ответила она, когда они вышли в следующий коридор.

— Это здорово, — протянула Конан Дойл. — Ты не обижайся на Шерлока, он страдает от переизбытка мозгов, — она покосилась на Молли. — Но, пожалуйста, ему не говори, что я это сказала, а то он меня убьет.

Девушки рассмеялись.

1. Мел

2. Асфальт

3. Кирпичная пыль

4. Растительность.

5. ????

— Молекула глицерина, — пробормотал Шерлок спустя примерно полчаса после того, как они пришли в лабораторию и вместе с Молли выяснили происхождение большей части содержимого следов похитителя. — Что ты такое? — он свел брови, пытаясь понять, что обозначает пятый элемент состава. Он бросил короткий взгляд на Софи, которая сидела за какими-то бумагами, тихо переговариваясь с Джоном. Она тихо рассмеялась, посмотрев на доктора, и Холмс почувствовал странный укол в сердце.

Он снова посмотрел в микроскоп, пока Молли, стоя рядом с ним, что-то набирала в ноутбуке. Софи была далека от химии — он прекрасно это знал, однако игра, которую затеял Мориарти, была куда опаснее, чем все предыдущие, поэтому детектив вызвал Конан Дойл, чтобы она была «на виду». Она что-то пыталась ему сказать с тех пор, как они встретились, но сейчас на это не было времени.

— Что ты имел в виду: «Я твой должник»? — вдруг спросила Молли. — Бормотал это, пока работал.

— Ничего, — ответил Холмс, не отрываясь от прибора. — Мысли вслух.

Молли посмотрела на него:

— Ты, как мой отец. Он умер… — Хупер смущенно закрыла глаза, отвернувшись. — Ой, прости.

— Молли, прошу, не пытайся развлечь меня беседой, — сухо проговорил детектив. — Это не твой конек.

Молли съежилась, но продолжила:

— Когда он… умирал, он со всеми был веселым, но не тогда, когда его никто не видел, — она посмотрела на Шерлока. — Но я как-то вошла, — она опустила глаза, сжавшись от боли воспоминаний. — И он был грустным.

— Молли… — строго протянул Холмс.

— Ты грустный… — она посмотрела на Софи. — Когда ты думаешь, что она тебя не видит.

Глаза Шерлока поднялись от микроскопа и перевелись на Софи, которая продолжала просматривать бумаги на другом конце лаборатории, не подозревая об их разговоре. Холмс повернул голову и посмотрел на Молли.

— Что-то не так, — вдруг сказала она, мысленно удивившись, что при встрече с его глазами не испытала привычной дрожи. Ее разум и тело остались абсолютно трезвыми. Шерлок открыл рот, но она прервала его, прежде чем он успел что-то сказать. — И не говори «нет» — я знаю, что это значит выглядеть грустным, когда ты думаешь, что никто тебя не видит.

— Ты же меня видишь, — медленно сказал детектив.

— Я не в счет, — Молли улыбнулась. Шерлок моргнул и, еще чуть повернувшись, действительно посмотрел на нее, возможно, впервые с тех пор, как они познакомились. — Я к тому, что если я могу что-то сделать. Все, что ты скажешь, — она коротко покачало головой. — Не знаю, все, что нужно. Возьми меня, — он вздрогнула и ненадолго отвела глаза. Почему с ним у нее получается говорить только так неловко, а с Грэгом она всегда в своей тарелке? — В смысле, все, что я могу для тебя… Тебе… Если тебе что-то понадобится — я все сделаю.

Она отвернулась, но все-таки успела заметить потрясение во взгляде Шерлока:

— Что мне может от тебя понадобиться?

Эта фраза будто окатила ее холодной водой: что-то в этом мире не менялось. Молли повернулась к детективу:

— Ничего, — она пожала плечами. — Не знаю. Но ты все равно бы мог сказать «спасибо».

Она нервно, но твердо кивнула. Уголок рта Шерлока дернулся, словно он не знал, как сказать эти слова.

— Спасибо, — наконец нерешительно проговорил он, но тут же нахмурился и отвернулся, словно удивленный, что он это сказал. Молли пошла к двери, но, остановившись, снова посмотрела на него, заставив его повернуть голову:

— Я пойду куплю еще чипсов. Тебе что-нибудь взять? — он начал открывать рот, но она повернулась назад. — Да, конечно, ничего не нужно.

— Ну, вообще-то, я… — все-таки заговорил Шерлок.

— Не нужно, я знаю, — закончила Молли и, повернувшись, вышла из комнаты.

Шерлок еще мгновение посмотрел ей вслед, задумавшись, прежде чем снова посмотреть в микроскоп.

— Шерлок, — вдруг окликнула его Софи, поднявшись с места с одной из бумаг в руках.

— М-м-м? — он посмотрел в ее сторону, и она поспешила к нему.

— Конверт, который был у нее в сундуке… — она подала ему фотографию с места похищения детей. — есть еще один.

— Что? — спросил Шерлок, прищурившись.

— Лежал у нас на пороге. Сегодня нашла, — она подошла к своей сумке, вынула конверт и, повернув его, посмотрела на печать. — Да, и взгляни на это, — он снова вернулась к Холмсу. — Смотри, такая же в точности печать.

Шерлок приоткрыл конверт и аккуратно перебрал пальцами содержимое:

— Хлебные крошки, — заключил он.

— Ага, — кивнула Софи. — Лежал на ступеньках. Стой, — она подняла руку и заглянула на фото сундука в руках детектива. — След из хлебных крошек, — она указала на книгу на фото. — Сказки Братьев Гримм в твердом переплете, — доктор филологии посмотрела на Шерлока. — Злобный отец отводит двоих детей в лес, а они… оставляют за собой след из хлебных крошек. Это же Гензель и Гретель!

— В нашей квартире он сказал мне именно такие слова… — протянул Холмс. — «Каждой сказке нужен старый добрый злодей.» Пятая составляющая — это часть сказки, — он пододвинулся к микроскопу, но вдруг остановился, что-то поняв. — Дом ведьмы! Молекулы глицерина! Полиглицерил полирицинолеат!

— Что это? — спросила Софи.

Шерлок вскочил и, схватив пальто, сунул Софи бумагу с перечисленными компонентами и бросился ко входу:

— Он используется в производстве шоколада! Нам нужно найти те места в городе, где пересекаются эти пять компонентов!

* * *

Благодаря силам полиции и сети бездомных, детей нашли спустя примерно час. На одной из заброшенных фабрик где-то в глуши. Мориарти поглумился и над ними — обертки шоколада, оставленного им для пропитания, были пропитаны ртутью. Чем больше они ели — тем быстрее умирали. Теперь Софи сидела в одном из залов Скотланд-Ярда, пока Шерлок ходил из стороны в сторону, невольно внутренне вздрагивая от лиц перепуганных детей. Она никогда особенно не хотела собственного ребенка, но при виде этих ребят даже ее сердце обливалось кровью. Дверь в помещение открылась, и вошли Салли и Грэг.

— Ну вот. Профессионалы закончили, — саркастично сказала Донован Шерлоку. Что-то в ее взгляде напрягло Софи, но она не могла сказать, что именно. — Очередь любителей. Можете зайти, если хотите.

Софи встала и подошла к остальным. Лестрейд серьезно посмотрел на Шерлока.

— Не забудь, у нее шок, и ей всего семь лет, так что постарайся…

— …не быть собой, — закончил за него Холмс.

— Ага, — инспектор кивнул. — Не помешало бы.

Шерлок поднял руку, опустил воротник своего пальто и первым вошел в кабинет. Внутри маленькая девочка сидела за столом и смотрела вниз, пока женщина-офицер сидела рядом с ней и успокаивающе гладила ее по руке.

— Клодетт, я… — начал Шерлок, девочка подняла голову, и Софи тут же ринулась к детективу, обеими руками схватив его под локоть, будто чувствуя, что будет дальше.

Девочка в ужасе закричала и Холмс будто даже потерялся.

— Нет-нет, я знаю, вам обоим здорово досталось…

Она продолжила кричать и попыталась уйти, указывая на него.

— Шерлок, пожалуйста, не надо, — начала Софи, оттягивая его ко входу. Под другой локоть его попытался схватить Лестрейд, но детектив лишь скинул его руку.

— Клодетт, послушай меня… — снова попытался заговорить Холмс.

— Выходи! — крикнул Грэг. — Убирайся!

Спустя пару минут они с Софи стояли и окна в одном из кабинетов, через приоткрытые жалюзи глядя в окно. Конан Дойл так и не отпустила его локоть — сейчас это опора была нужна и ей тоже, поэтому она стояла, обхватив его предплечье обеими руками. Он, кажется, и не думал высвободиться. Они не видели, что Салли стояла в другом конце офиса и задумчиво смотрела на них.

Вошел Лестрейд.

— Ребенок травмирован, — сказал он присутствующим. — Что-то в Шерлоке напоминает ей похитителя.

— Так что она сказала? — спросила Софи, обернувшись через плечо, решив убрать руки, но почувствовала, как напряглись мышцы Шерлока, и не стала этого делать.

— Не может произнести ни слова, — встряла Салли.

— А мальчик? — уточнила доктор.

— Нет, он без сознания; все еще в реанимации, — покачал головой Грэг.

Софи посмотрела на детектива, а потом проследила направление его взгляда. В следующий момент в здании напротив Скотланд-Ярда во всех офисах внезапно зажегся свет. На втором этаже три окна офиса были окрашены аэрозольной краской. Конан Дойл и Холмс увидели огромные буквы, которые были там нарисованы:

IOU [3]

Софи прерывисто вздохнула, крепче сжав локоть Шерлока. Пару секунд спустя свет на этом этаже снова погас. Они переглянулись и синхронно обернулись — остальные не осознали, что они только что видели, так как их обзор был заблокирован жалюзи.

— Не ломай голову, — сказал Грэг. — Мне всегда хочется закричать, когда ты входишь в комнату! Как и большинству людей, — он оглянулся на Донован. — Пошли.

Он вышел из комнаты, но Салли осталась. Софи наконец освободила руку Шерлока, они оба отвернулись от окна и пошли в сторону двери.

— Блестяще! — иронично сказала Донован. — Тебе удалось найти их только по следам, — она наклонилась к поравнявшемуся с ней детективу. — Просто чудо!

— Спасибо, — сухо сказал тот.

— Невозможно поверить, — многозначительно закончила она, когда Холмс повернулся к ней спиной, и Софи второй раз за вечер увидела в ее взгляде что-то непонятно странное.

Шерлок на мгновение заколебался, но затем просто продолжил идти. Конан Дойл еще раз глянула в сторону Салли, которая смотрела на Холмса с задумчивым выражением лица, и последовала за детективом. Из здания они вышли молча.

Салли перешла в большой офис и разбросала все полицейские фотографии и другие улики на длинном столе. Она стояла и задумчиво смотрела на все сверху вниз. Грэг, проходя по коридору снаружи, заметил ее, остановился и посмотрел в комнату, пока Салли мысленно воспроизводила момент из прошлого.

— Что это, черт возьми? — читая список элементов, выданный ему Шерлоком. Шоколад?

— Думаю, мы ищем заброшенную фабрику по производству сладостей, — пояснил Холмс.

Клодетт в ужасе закричала.)

— Уходи! — воскликнул Грэг.

— Проблема? — Лестрейд вошел в комнату и подошел к Салли.

Она посмотрела на него, затем снова на улики.

Шерлок и Софи сидели на заднем сиденье, задумавшись. Конан Дойл не прерывала молчания, чувствуя, что детектив ушел глубоко в свои мысли. В середине поездки экран телевизора на спинке водительского сиденья вдруг включился, и началось воспроизведение рекламы украшений.

— Это потрясающий комплект для вечернего выхода от нас, в London Taxi Shopping, — заговорил диктор.

— Вы можете выключить это, пожалуйста? — сказал Шерлок водителю.

Тот никак не реагировал, и объявление продолжалось:

— Как вы можете видеть, набор состоит из красивых…

— Вы можете прекратить это? — гневно воскликнул детектив, заставив Софи сжаться.

Изображение на экране начинает начало дергаться, как будто во включение прорывался другой канал. В конце концов реклама исчезла, и на экране появился Джим Мориарти, бодро улыбающийся в камеру. Позади него была какая-то бледно-голубая стена с раскрашенными белыми пушистыми облаками, плывущими по ней. Софи и Шерлок синхронно подались к экрану. Голос Джима приобрел звучание песни, как будто он разговаривал с детьми:

— Привет! Вы готовы к рассказу? Это история сэра Хвастуна.

Детектив посмотрел на экран с напряженным лицом, и Софи, сама того не контролируя, схватила его за руку. Шерлок крепко сжал ее ладонь, не отводя взгляд от картинки.

Салли показала Грэгу одну из фотографий.

— Следы. И этого хватило? — она положила бумагу на стол. — Просто следы.

— Ну, ты же его знаешь — CSI [4] и Baker Street, — он улыбнулся.

— Наши парни не смогли бы так, — покачала головой Донован.

— Вот мы к нему и бежим, он специалист, — повел рукой инспектор.

— Это одно объяснение, — поджала губы сержант.

— А есть другое? — он посмотрел на коллегу.

Изображение Джима продолжало улыбаться с экрана телевизора:

— Сэр Хвастун был самым храбрым и умным рыцарем за Круглым столом, но вскоре другие рыцари начали уставать от его рассказов о том, какой он храбрый и сколько драконов он убил… — бледно-голубое небо за его спиной стало темнее, а белые облака превратились в серые и угрожающие. — И вскоре они начали сомневаться… — позади него начал идти дождь. — «Истории сэра Хвастунья вообще правдивы?»

— Только он мог найти эти доказательства, — развела руками Салли. — А потом девочка кричит, когда видит его — мужчину, которого она никогда раньше не видела… — она помолчала. — Если только она не видела его раньше.

— Ч-что ты хочешь сказать? — неуверенно спросил Грэг.

— Вы знаете, о чем я говорю, — она отвернулась ко входу. — Вы просто не хотите об этом думать.

— Итак, один из рыцарей подошел к королю Артуру и сказал… — Мориарти перешел на драматический шепот. — «Я не верю рассказам сэра Хвастуна. Он просто большой старый лжец, который придумывает все, чтобы хорошо выглядеть".

— Вы всерьез не предполагаете, что он замешан, не так ли? — спросил Лестрейд у Донован и присоединившегося к ним Андерсона.

— Я думаю, мы должны рассмотреть такую возможность, — сказал Филипп.

Грэг недоуменно посмотрел на него.

— А потом даже король начал задаваться вопросом… — продолжал Мориарти. Он нахмурился, поднес палец ко рту и посмотрел в сторону с задумчивым выражением лица.

В Скотланд-Ярде Грэг закрывал лицо рукой, задумавшись о том, что говорили ему его офицеры.

Джим задумчиво хмурился, в то время как мультяшные молнии вылетали из облаков позади него.

— Но это не конец проблем сэра Хвастуна, — он покачал головой. — Нет, — он на мгновение посмотрел вниз, затем снова поднял глаза на камеру. — Это была не последняя проблема.

Шерлок оскалился, еще сильнее сжав руку Софи и глядя на экран, когда камера отодвинулась, показывая Джима, сидящего с сборником рассказов в руках. Мориарти посмотрел в камеру и закончил еще более напевным голосом:

— Конец.

За ним опустился красный бархатный занавес, как будто закрывая сцену театра. Кадр сменился на очень крупный план Джима, широко улыбающегося и обнажающего зубы, затем экран несколько раз затрещал и в конце концов вернулся к рекламе украшений.

— Остановите машину! — Шерлок ударил по стеклу между ними и водителем. — Остановите!

Такси начало подъезжать к обочине.

— Что это было? — воскликнул детектив, наконец отпустив ладонь Софи. Они оба выпрыгнули из машины, и Холмс двинулся к двери водителя, как и Конан Дойл, по старой привычке рванувшая к левой двери. — Что это было?

Они оба схватились за оконные раму, и Софи в ужасе застыла, когда ей с водительского сидения улыбнулся Мориарти.

«Таксист», одетый в тканевую кепку, очень напоминающую ту, которую носил водитель в «Этюде в розовых тонах», повернул голову к Шерлоку:

— Бесплатно, — практически пропел он.

Он тут же двинулся с места, пока Шерлок попытался схватиться за дверь и остановить такси. Вынужденный отпустить, он погнался за машиной вместе с Софи, но кэб вскоре скрылся за поворотом, и они остановились посреди дороги, глядя ей вслед. Софи услышала позади них какой-то звук и, увидев несущийся на них автомобиль, оттолкнула Шерлока к краю дороги, смутно понимая, что сама она убраться с пути машины не успевает.

Холмс еще не успел среагировать, но когда раздался предупреждающий сигнал, с тротуара поспешил мужчина, схватив Софи за пальто и утягивая прочь:

— Берегись! — крикнул он, когда они оба упали.

Шерлок бросился к ним, поднимая и оттаскивая Софи, и быстро вынул из кармана пистолет, спрятав девушку за свою спину и направив оружие на незнакомца. Машина с ревом проехала мимо, и он наконец понял, что произошло. Незнакомец медленно поднялся, и Холмс опустил оружие, в то время как тот осторожно смотрел на него. Софи с содроганием души поняла, что это Сулеймани — албанский убийца, который жил рядом с ними на Бейкер-стрит. Шерлок перевел дыхание:

— Спасибо.

Он протянул руку, чтобы пожать ее мужчине. Сулеймани несколько неохотно взял ее, и мы вскоре понимаем, почему он не был заинтересован, когда в него быстро выстрелили три пули из-за спины Шерлока. Сулеймани падает на землю, и Шерлок разворачивается, пытаясь найти источник стрельбы.

— Шерлок! — Софи кинулась к телу, пытаясь найти пульс. — Это… это он. Это он, — он посмотрела на детектива. — Сулеймани. Майкрофт показал мне его дело. Он большой албанский гангстер, живущий в двух шагах от нас.

— Он умер, потому что я пожал ему руку, — тихо сказал Шерлок, глядя на труп. Он спас мне жизнь, но не мог прикоснуться ко мне. Но почему?

Когда тело увезли, и их допросила полиция, примерно через полчаса они вошли в гостиную, Шерлок снял шарф с пальто и подошел к ноутбуку на обеденном столе.

— По твоим словам, четыре убийцы живут прямо у нас на пороге, — обратился он к Софи. — Они пришли сюда не убивать меня, они должны сохранить мне жизнь, — Конан Дойл подошла к окну и выглянула на улицу. — У меня есть кое-что, что им всем нужно, но если один из них подойдет ко мне…

— … другие убивают их прежде, чем они успевают получить это, — закончила Софи.

— Все внимание сосредоточено на мне. Прямо сейчас за нами закрывается сеть наблюдения.

— Так что у тебя такого важного?

— Когда ты последний раз протирала пыль? — вдруг спросил Шерлок.

Софи задумалась:

— С горизонтальных поверхностей — позавчера, а со шкафов — на прошлой неделе. Во вторник.

Вошла миссис Хадсон.

— Вот где мы его найдем — любой разрыв пылевой полосы, — сказал Шерлок, кружась по комнате. — Вы можете положить обратно что угодно, кроме пыли. Пыль красноречива.

— О чем он? — тихо спросила домовладелица у Софи.

Та лишь покачала головой. Шерлок стал забираться на мебель, чтобы внимательнее рассмотреть верхние полки книжного шкафа слева от камина.

— Камеры, — проговорил он. — За нами наблюдают.

— Что? Камеры? — миссис Хадсон съежилась. — Здесь? Я же в халате!

Прозвенел дверной звонок, и она поспешила выйти из комнаты. Шерлок спустился вниз и проверил глазницы черепа на каминной полке, прежде чем забраться на столики с другой стороны камина и проверить книги на верхней полке. Вдруг он протянул руку куда-то вглубь. В комнату вошел Грэг.

— Нет, инспектор, — сказал детектив, не оборачиваясь.

— Что? — тот поднял брови.

— Ответ отрицательный, пояснил Шерлок, опустившись на пол, показав Софи камеру в своих пальцах.

— Но ты не слышал вопроса! — воскликнул инспектор.

— Ты хочешь отвести меня в участок, — он приблизился к Грэгу вплотную. — Просто избавлю вас от необходимости спрашивать.

— Шерлок…

— Крик? — перебил Лестрейда Холмс.

— Да, — вздохнул тот.

— Кто это был? Донован? Бьюсь об заклад, это был Донован, — он дождался кивка. — Ах, Мориарти умен. Он посадил это сомнение в ее голове — это маленькое ноющее ощущение. Чтобы сопротивляться, нужно быть сильным. Вы не можете убить идею, не так ли? — он протянул руку и быстро положил указательный палец на лоб Грэга между его глазами. — Вот так вот.

— Ты пойдешь? — практически умоляюще проговорил Лестрейд.

— Фотография — это его следующий шаг, — сказал Шерлок, сев за стол и что-то печатая на ноутбуке. — Игра Мориарти: сначала крик, потом фотография, на которой меня берут на допрос. Он хочет уничтожить меня дюйм за дюймом, — снова подняв камеру, он смотрел на нее на мгновение, а потом поднял глаза на Грэга:

— Это игра, Лестрейд, и я не хочу в нее играть, — он снова посмотрел на ноутбук. — Кланяйтесь сержанту Донован.

Вздохнув и обменявшись коротким взглядом с Софи, Грэг повернулся и пошел вниз по лестнице. Конан Дойл проводила его глазами, а затем повернулась обратно к Шерлоку, который теперь подключил камеру к компьютеру, чтобы он мог отображать прямую трансляцию на экране компьютера. Софи подошла к правому окну и посмотрела на припаркованную снаружи машину, к которой подошли Лестрейд и Донован. Грэг на мгновение посмотрев на окна квартиры и Конан Дойл показала ему жест «позвони». Тот кивнул и сел в машину.

— Они будут решать, — прервал тишину Шерлок.

— Решать? — девушка обернулась.

— Возвращаться ли с ордером и арестовать меня, — пояснил детектив. — Стандартная процедура.

— Надо было пойти с ним, — покачала головой Софи. — Люди подумают…

— Меня не волнует, что думают люди, — перебил ее Холмс.

Конан Дойл сердито повернулась к нему. Дважды за этот день она брала его за руку, дважды спасала жизнь, но, бог свидетель, в этот момент она будто забыла о тех чувствах, что заставляли ее это совершать. Она не думала о своей влюбленности со дня, когда он со скрипкой ворвался к ней в душ — она просто делала то, что могло его защитить, не рассуждая о том, что служило тому причиной.

— Шерлок, я не хочу, чтобы мир поверил в то, что ты…

Она замолчала, когда Шерлок поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Их взгляды встретились.

— Сомнительное и ошибочное разделяет тонкая линия, — она отвернулась от окна и посмотрела на него. — К несчастью, чтобы её увидеть, нужно быть мудрецом.

Шерлок посмотрел ей прямо в глаза, заметив в них смесь испуга и… Нет, этого не могло быть.

— Больше не повторится.

Мысли крутились быстрее и быстрее, разгоняясь и вытесняя все вокруг.

Она переживала за него.

— Хорошо бы, — она сложила пальцы в замок. — Пресса — дама капризная, Шерлок. Сегодня она на твоем стороне, а завтра — твой враг.

— Тебя это беспокоит? — детектив посмотрел на нее. — Что скажут люди?

— Да, — она кивнула.

— Обо мне? Тебя-то это почему волнует? — с нажимом спросил Шерлок.

Софи сглотнула:

— Короче, не светись какое-то время, — она снова взялась за газету. — Найди себе дельце понезаметнее и не лезь в новости.

Она защищала его.

— Привет! Вы готовы к рассказу? Это история сэра Хвастуна.

Детектива посмотрел на экран с напряженным лицом, и Софи схватила его за руку. Шерлок крепко сжал ее ладонь, не отводя взгляд от картинки, чувствуя, как что-то теплое разливается в груди, несмотря на грядущую опасность.

Она считала его своим другом. Черт. Он давно считал своим другом Джона, он сам ему говорил об этом в Баскервиле.

— Послушай, что я говорил до этого, Джон — это правда, — сказал он, глядя Ватсону вслед. — У меня нет друзей. Есть только один.

Почему он давно признал Джона своим другом, но никогда не оценивал ее, как подругу?

— Что я — кто? — наконец сказал он.

— Мошенник, — тихо сказала Софи. — Я знаю, что ты настоящий, но другие — нет.

— На сто процентов уверена? — он нахмурился.

— Когда я вчера пришла домой и спросила тебя, почему ты говоришь сам с собой, ты ответил, что это единственный способ поговорить с кем-то умным, — он ухмыльнулась. — Да, я уверена, что ты настоящий, никто не может прикидываться такой заразой круглые сутки, — Шерлок тоже слегка улыбнулся прежде чем снова посмотреть на ноутбук. Софи вдруг вспомнила, что хотела ему рассказать. — Слушай, мне в руки попало кое-что очень важное, — она подошла к своей сумке и вынула оттуда папку с делом Ричарда Брука, из которой она заранее вытащила анонс статься Райли, оставив лишь документы актера, и протянула ее детективу. — Мориарти создал себе личину актера.

Шерлок пробежал глазами по бумагам:

— Откуда?

Она не могла сказать ему — она решила это еще в лаборатории, когда комкала и убирала в сумку статью Китти. Потом — может быть, но только не сейчас.

— Не важно, — она покачала головой. — Важно, что у нас это есть.

* * *

Софи положила трубку и повернулась к Шерлоку, сидящему в своем кресле:

— Так, у нас все еще есть некоторые друзья на полиции, — сказала она. — Это Лестрейд. Говорит, что они все едут сюда прямо сейчас, выстраиваются в очередь, чтобы надеть наручники: каждый офицер, которого ты когда-либо заставлял чувствовать себя тупицей. А судя по состоянию полиции — это много людей.

Шерлок кивнул, и в комнате опять появилась миссис Хадсон:

— Ой, извините, я перебила? — Шерлок закатил глаза и посмотрел в сторону. Домовладелица обратилась к Софи, протянув ей какой-то пакет. — Неизвестный парень доставил посылку. Я забыла. Помечено как «Скоропортящийся» — пришлось расписаться, — Софи забрала у нее упаковку и сразу поняла, что на клапане есть восковая печать. Шерлок посмотрел в ее сторону и тоже увидел печать. — Забавное имя. Немецкое, кажется, как в сказках.

Шерлок поднялся на ноги и прошел вперед, его пристальный взгляд был сосредоточен на пакете, когда Софи открыла его и вытащила содержимое. Снаружи стали приближаться сирены нескольких разных машин. В руке Конан Дойл оказался большой пряничный человечек необычного цвета. Она наклонила его так, чтобы Шерлок мог лучше видеть.

— Прожжено до хрустящей корочки, — заключил детектив.

Машины подъехали к улице, сирены остановились, у на улице послышался звук хлопающих дверей, когда люди стали выходить из машин.

— Твою мать! — по-русски прошипела Софи.

Раздался звонок, и в то же время кто-то застучал в дверной молоток:

— Полиция! — крикнул неизвестный голос.

— Я пойду, — пролепетала миссис Хадсон.

— Шерло-о-о-ок, — практически пропела внизу Донован.

— Добрый день, миссис Хадсон, — сухо сказал Лестрейд.

— Нам нужно с тобой поговори-и-и-ить! — не унималась Салли.

Софи посмотрела на Шерлока. Их взгляд на мгновение встретился, и уверенность на дне глаз детектива, кажется, передалась и девушке. Она убрала пряничного человечка обратно в упаковку пошла вниз.

— Не заваливайтесь все разом! — возмущенно крикнула внизу домовладелица.

На лестнице послышались шаги, и Шерлок, заразившись уверенность от взгляда Софи, спокойно повернулся, взял свой шарф и накинул его на шею.

— У тебя есть ордер? — донесся холодный голос Конан Дойл с лестницы. — А ты тут что забыл?

— Оставь это, Софи, — спокойно прервал ее Грэг.

Шерлок надел пальто и повернулся ко входу. В помещение вошли сразу несколько человек.

— Никаких манер! — прошипела Конан Дойл, оказавшись в комнате.

Инспектор встал перед Холмсом, в то время как один из двух вооруженных офицеров стал прикреплять наручники к левому запястью детектива.

— Шерлок Холмс, я арестовываю вас по подозрению в похищении и мошенничестве, — устало проговорил Лестрейд.

Софи указала на Шерлока, когда офицер потянул левую руку Шерлока за спину, чтобы сковать его другое запястье:

— Он не сопротивляется, — сказала она, глядя на Грэга.

— Все в порядке, Софи, — успокаивающе сказал ей Шерлок.

— Он не сопротивляется! — взорвалась Софи, всплесну руками. — Нет, не все в порядке! Это смешно!

— Уведи его вниз, — кинул инспектор офицеру, который только что надевал наручники на Шерлока. Миссис Хадсон стояла поблизости почти в слезах.

— Ты знаешь, что тебе не нужно… — повернулась к нему Конан Дойл.

— Не пытайся вмешиваться, — сказал Лестрейд, сурово погрозив ей пальцем, — а то я тебя тоже арестую.

Он повернулся и вышел из комнаты. Софи обернулась к Салли, которая стояла у двери:

— Рады?

— А я ведь говорила, — самодовольно проговорила Донован, сложив руки на груди и проходя в центр комнаты. Еще при первой встрече.

«Первая встреча», — пронеслось в голове Софи, когда все странные сегодняшние взгляды и уколы Салли встали в ее голове на свои места. — «Конечно».

— Моя коллега, доктор Конан Дойл. Доктор Конан Дойл, это — сержант Салли Донован, — Шерлок сделал выразительную паузу. — Мой старый друг.

«Дура, Господи, какая дура. Как я не увидела раньше?»

— В самом деле? — ухмыльнулась она.

— «Скоро ему будет мало этого. И он перейдет черту», — Донован остановилась и посмотрела на нее с видом победителя. — Задайте себе вопрос: что за человек может похитить детей, чтобы поразить нас их быстрым розыском?

Донован была куда менее умной, чем она себе рисовала. В день их знакомства она сказала, что однажды они будет стоять над телом, которое подбросит Шерлок, но она и понятия не имела, что в тот же вечер они стояла над трупом таксиста, и это Софи «подбросила» его им.

— Он сел в такси, — громко сказала Софи. — Шерлок… Он уехал на такси.

— Я же говорила, он такой, — прошипела из кухни Донован. — Опять сбежал, чёрт возьми! Мы тратим время впустую!

— В ту же первую встречу я сказала Вам, сержант, что зависть — плохое чувство, — подала плечами Софи.

— О, бога ради!

— Я ошиблась, — продолжила Софи, и Донован замолчала. — Это не зависть, это — ревность, — она шагнула к женщине. — Вы с ним встречались, не так ли?

— Что Вы себе позволяете?! — вскинулась та.

— Не стоит, Салли, я все вижу по глазам, — холодно улыбнулась Софи. — Вы встречались, но Вы оказались для него слишком скучной, и он бросил Вас. Вы не можете ему этого простить, вот в чем дело.

— Мы никогда не встречались! — воскликнула Донован.

— Может быть, — кивнула Софи. — Но близость у Вас была.

— Слушай, все, что ты там себе придумал, — он снова начал грозить пальцем.

— Я не придумал, — Холмс обошел его и Донован и направился к входной двери. — Салли просто зашла к тебе мило побеседовать и случайно задержалась до утра. И, судя по состоянию ее коленей, драила тебе полы всю ночь, — он натянуто улыбнулся и вошел в здание.

— Иначе как объяснить его внимание к Вашему роману с Андерсоном? — она вскинула брови. — Не отнекивайтесь — я вижу Вас насквозь. Что это — страстные ночи в темных комнатах, которые Вы до сих пор вспоминаете, ложась в свою пустую постель?

— Ночь! — не выдержав, крикнула Салли, и по ее лицу тут же пробежала тень испуга. Миссис Хадсон ахнула за спиной Софи, и Конан Дойл просияла. Качнув головой, принимая поражение, сержант опустила взгляд, но все-таки продолжила. — Одна ночь, семь лет назад — мы поймали отравителя, мне было поручено проводить этого наркомана до дома, потому что он был не в себе… — она подняла глаза на Конан Дойл. — Это ничего не значит!

— Это значит, что Вы состояли в связи с главный подозреваемым в махинации века, — сухо проговорила Софи. — И это значит, что у Вас были все основания его скомпрометировать, — она отвернулась ко входу. — Думаю, инспектору Лестрейду, (а он точно ничего не знает, раз уж Вы смогли обмануть меня!), будет очень интересно узнать эту маленькую деталь…

— Вы правы, зависть — плохое чувство, доктор Конан Дойл, — вдруг сказала Салли.

— Простите? — Софи обернулась.

— У меня с ним была ночь, хотя мы просто пересеклись на месте преступления, — усмехнулась сержант. — А Вы прожили с ним под одной крышей больше года, и он даже не взглянул на Вас, — она сложила руки на груди. — Что теперь скажете?

Шерлока стоял лицом к краю машины, удерживаемый полицейским, когда Софи врезалась в машину слева от него. Шерлок посмотрел на нее с веселым выражением лица:

— Ты тоже со мной?

— Я всегда с тобой, — девушка поморщилась от грубых рук за спиной. — Очевидно, это противозаконно критиковать формулировки полицейских.

Шерлок повернул голову в другую сторону, оценивая, чем занимаются офицеры, и где они стоят, и увидел Донован, закинувшую голову с явно сломанным носом.

— Кулаком? — спросил он у Конан Дойл.

— Кулаком, — пожала плечами та. За их спинами пара вооруженных офицеров расстегнула манжету наручников на рукаве Шерлока и перенесла ее на правое запястье Софи, связывая их вместе. — Этой дамочке лучше следить за языком, — она помолчала. — А тебе за женщинами. Употребление, в прямом смысле — убивает.

— О, — Шерлок прикрыл глаза. — Ты и это поняла. Что же, сейчас я больше думаю о нашем неизбежном и смелом побеге, чем об ошибках прошлого.

Он посмотрел на радиоприемник, лежащий на приборной панели машины, к которой их прислонили. Прибор завизжал, когда заговорил диспетчер:

— Все единицы до двух-семи.

— На самом деле, теперь Джон должен мне сотню фунтов, — мечтательно протянула Софи, глядя в небо, а потом быстро посмотрела на Шерлока, реагируя на его предыдущее заявление. — Стоп, что?

— Все единицы по два… — говорил радио диспетчер.

Шерлок быстро протянул свободную руку к открытому окну машины и нажал кнопку разговора. В то же мгновение офицер позади них согнулся пополам от боли и схватился за наушник, когда его пронзил визг обратной связи. Шерлок потянулся к себе за спину и вытащил пистолет офицера, мгновенно подняв оружие. Поскольку оно находилось в его левой руке, скованная правая рука Софи также поднялась вверх, и она задохнулась, удивленная быстрым поворотом событий. Шерлок крикнул, направляя пистолет на ближайших офицеров:

— Дамы и господа, не могли бы вы встать на колени? — Софи посмотрела на Лестрейда, прочитав по его губами слово на буквы «б». Когда никто не отреагировал достаточно быстро, Шерлок поднял пистолет вверх и дважды выстрелил из него. — Прямо сейчас! Было бы здорово! — он снова опустил оружие и направил на полицию.

— Делайте, как он говорит! — крикнул Лестрейд, жестом подчеркивая свои слова, и вся полиция начала вставать на колени. Софи и Шерлок попятились.

— Слушай, а ты уверен, что это сработает? — тихо спросила девушка.

Шерлок переложил пистолет в правую руку и тут же нацелил его в голову Софи.

— Моя заложница! — громко сказал детектив.

— А, да, сработает, — согласилась Конан Дойл. Они осторожно попятились, двигаясь к углу улицы. — И что теперь?

— Делая то, что хочет Мориарти, я становлюсь беглецом. Вперед!

Он повернулся и помчался по дороге, таща за собой Софи. Грэг накрыл голову руками, выглядя более смущенным, чем злым. К нему подлетела Донован

— Сэр, нужно идти за ним!

Грэг яростно посмотрел на Салли, когда она побежала в направлении, куда ушли беглецы. Грэг двигался намного медленнее.

За углом, когда они бежали рядом, Шерлок обмотал свободную цепь между их наручниками вокруг своего запястья:

— Возьми меня за руку, — крикнул он Софи, и она тут же послушалась.

К перекрестку перед ними приближались сирены, и Шерлок резко повернул налево, выронив оружие.

— Пистолет! — крикнула на бегу Конан Дойл.

— Оставь это!

Детектив толкнул девушку в переулок, а полицейская машина промчалась прямо через перекресток. Они пробежали по переулку и достигли высоких перил, преграждающих им путь. Шерлок со своим обычным рвением прыгнул на крышу мусорного бака и перелез через них. Софи, дама на десять сантиметров ниже него, бежавшая дальше от бака, осталась по одну сторону перил, когда ее правая рука поднялась вверх, а лицо почти врезалось в перила, когда Шерлок упал на другую сторону.

— Подожди! — Софи протянула свободную руку через перила и схватила Холмса за пальто, притягивая его ближе и пристально глядя ему в лицо. Дух сперло от такой близости к нему, но сейчас о ванили было думать не к месту. — Шерлок, уходи, — сказала Софи четко и строго. — Я их задержу.

— Нет, мы уйдем вместе, — качнул головой мужчина, оглядев все вокруг. — Веди руку направо.

Софи посмотрела вверх и встала на цыпочки, чтобы натянуть цепь наручников на верхнюю часть одного из шипов на вершине перил. Когда с преградой было покончено, он бросились вперед и, Достигнув Т-образного перекрестка, Шерлок повернул направо, затем сразу же остановился и снова уклонился, когда полицейский автомобиль проехал мимо конца переулка. Они оба прислонились бок о бок к стене, переводя дыхание.

— Все хотят в это верить — вот что делает Мориарти таким умным, — он посмотрел на Софи, сжимая ее руку. — Ложь предпочтительнее правды, — он оглянулся на перекресток, и его голос стал горьким. — Все мои блестящие выводы были всего лишь подделкой. Никто не чувствует себя идиотом — Шерлок Холмс — обычный человек.

— А что насчет Майкрофта? — вдруг сказала Софи. — Он мог нам помочь.

Она заворчала, когда Шерлок потащил ее на другой конец переулка и посмотрел вниз на левый рукав Т-образного перекрестка.

— Софи, тебе я доверяю больше, чем себе, а вот своему брату — вообще не доверяю, — внезапно заметил он. — Примирение большой семьи? Сейчас не совсем подходящий момент.

Он снова развернулся, таща Софи за собой по кругу и оглядываясь назад, откуда они пришли. Конан Дойл заметила что-то в конце правом рукаве Т-образного перекрестка.

— Шер… Шерлок, — она ткнула его скованной рукой, чтобы повернуть в том же направлении. Из-за угла в конце переулка на них выглядывало лицо. — За нами следят.

— Это не полиция, — «обнадежил» ее Холмс. — Это один из наших новых соседей с Бейкер-стрит, — детектив хмыкнул. — Посмотрим, сможет ли он дать нам несколько ответов.

Он бросился в противоположном направлении от того места, откуда за ними наблюдал мужчина. Подбегая к следующему углу, они прижались к стене, и Шерлок посмотрел за угол.

— Куда мы идем? — спросила Софи.

— Мы собираемся прыгнуть под автобус, — совершенно буднично сказал Холмс.

— Что?!

— Опасность — мое второе имя, — сказал Шерлок, таща Софи на улицу.

— Твое второе имя — Шерлок! — воскликнула она. — Уильям Шерлок Скотт Холмс!

На полпути через дорогу Шерлок останавливается прямо перед приближающимся автобусом. Импульс бега Софи повел ее мимо Шерлока, прежде чем она успевала остановиться и повернуться. Они оба смотрели на автобус и не двигались. В следующее мгновение убийца бросился на дорогу, схватил их и оттолкнул, и все трое упали на землю, когда автобус проехал мимо, гудя. Прежде чем убийца успел прийти в себя, Шерлок сел и вытащил пистолет этого человека из его джинсов, затем взвел его и направляет на преступника.

— Скажи мне, что ты хочешь от меня. — мужчина смотрел на него широко раскрытыми глазами, но молчал. Шерлок приблизил дуло пистолета к себе. — Скажи мне.

— Он оставил это в твоей квартире, — неохотно сказал тот.

Раздались три выстрела, и убийца тут же откинулся назад. Шерлок посмотрел вверх в том направлении, откуда прилетели пули, затем развернулся, и он и Софи снова бросились бежать. Когда опять стали приближаться полицейские сирены, они нырнули в открытый дверной проем, но все же другая полицейская машина проехала мимо конца дороги. Им нужно было время, чтобы перевести дух.

— Это меняет правила игры, — с трудом проговорил Шерлок. — Это ключ — он может взломать любую систему и сейчас находится у нас в квартире. Нам нужно вернуться в квартиру и ее обыскать.

— Там будет разбит лагерь, — заметила Софи.

— Да, — кивнул Холмс. — Это еще один изощренный способ опорочить мое имя. Теперь я лучший друг со всеми этими преступниками. У него вся история моей жизни. Вот что вы делаете, когда продаете большую ложь: вы завертываете его в истину, чтобы сделать ее более приемлемым. Последние двадцать четыре часа он сеял сомнения в умах людей. Ему нужно сделать только одно, чтобы завершить свою игру, и это… — он вдруг остановился.

— Шерлок? — окликнула его Софи. — Слушай, достань у меня из пучка шпильку, — она повернулась к нему затылком. — Снимем наручники.

— Хорошо, — он ловко вынул металлический предмет из ее прически. — Мне нужно кое-что сделать.

— Что? — сказала Софи, когда наручники через мгновение упали на землю. — Могу я помочь?

— Да, — кивнул Холмс: «Он не мог оставить ее одну», — мы идем в Бартс, — добавил он, двинувшись вниз по улице.

Софи кивнула и, подобрав наручники, поспешила за ним.

— Поспи, — сказал Шерлок, когда она отпила воду в последний раз, сидя в подсобке рядом с лабораторией. — Нас ждет долгая ночь. Завтра среда, у тебя нет занятий? — спросил он. Софи покачала головой. — Я принесу еще воды, пока в этом крыле никого нет. Пожалуйста, не выходи отсюда.

Доза снотворного, которую он взял из аптечки и помешал ей в воду, должна была усыпить девушку хотя бы на пять часов — это было ровно то время, которое ему было необходимо. Он подошел к одному из стеллажей в лаборатории и замер, ожидая.

Молли вышла из маленькой боковой комнаты лаборатории, выключила свет и прошла по затемненной лаборатории, устало вздыхая. Когда она подошла к двери в коридор, Шерлок заговорил:

— Знаешь, ты ошибалась, — Молли подпрыгнула от испуга и повернулась к нему. — Ты всегда была «в счет». Я всегда с тобой считался и всегда тебе доверял, — он повернул к ней голову. — Но в одном ты была права: я не в порядке.

— Скажи мне, что случилось, — испуганно сказала Хупер.

— Молли, я думаю, что умру, — продолжил Холмс, медленно идя к ней.

— Что тебе нужно? — твердо спросила она.

— Если бы я не был тем, кем ты меня считаешь, кем я себя считаю, — он медленно приближался к ней. — ты бы все равно хотела мне помочь?

Она смотрела прямо на него, когда он остановился перед ней. Карие глаза светились заботой, но в них не было того, что он привык замечать в глазах подобного оттенка.

— Что тебе нужно? — прошептала Молли.

Он подошел еще ближе, глядя на нее с напряженным выражением лица.

— Ты, — наконец сказал он.

Когда Софи открыла глаза, из лабораторию в помещение, где она спала, лился мягкий свет. Поднявшись, она прошла в ту комнату, заметив, что Шерлок сидел на полу, прислонившись спиной к рабочему столу. Он отталкивал небольшой резиновый мяч от пола и шкафа перед собой и ловил его, прежде чем постоянно повторить действие.

— Что ты мне подсыпал в воду? — спросила Конан Дойл. — Я никогда не засыпаю быстро.

Шерлок поймал мяч и оставил его в руке.

— Ключ к этому — компьютерный код. Если найдем его, то сможем использовать — обыграть Мориарти в его собственной игре.

— Он использовал код, чтобы создать ложную личность, чтобы мы могли использовать его, чтобы взломать записи и уничтожить Ричарда Брука, — подхватила Софи. — И снова верни Джима Мориарти.

— Где-то в 221Б, где-то — в день вынесения приговора — он оставил его спрятанным, Шерлок поднялся с места и встал лицом к столу, положив обе руки на рабочую поверхность. Софи подошла и встала рядом с ним, неосознанно имитируя его позу.

— Ага, — они оба смотрели перед собой и думали. Конан Дойл поджала губы и посмотрела на Шерлока. — Чего он коснулся?

— Яблока. Ничего больше, — он отрывисто забарабанил пальцами по столу.

— Он что-нибудь записал? — уточнила Софи.

— Нет, — качнул головой детектив.

Софи прошипела на выдохе и отвела взгляд, ломая голову и снова бессознательно подражая своему другу, барабаня собственными пальцами по столешнице. Через мгновение она повернулась и прошла через лабораторию к другому столу. Шерлок поднял пальцы правой руки, на мгновение задумавшись, а затем начал барабанить ими снова, отбивая определенный ритм, и двоичный код в его голове начал «вытекать» из его пальцев. Он поднял голову, когда Софи тяжело вздохнула, и, повернувшись к ней спиной, вынул телефон из кармана и начал набирать текстовое сообщение.

Приходи и играй.

Крыша больницы.

Ш.Х.

Он сделал паузу на мгновение, а затем добавил:

PS. Получил что-то

от тебя, возможно

хочу вернуть.

Отправляя сообщение, он убрал телефон в карман, а затем снова повернулся к Софи:

— Ты должна поехать на Бейкер-стрит, — сказал он ей.

— Что?

— Сейчас утро, полицейских там уже нет, но сам я не могу поехать, — он двинулся к ней. — Тебе нужно отправиться в нашу квартиру и все там осмотреть — любая зацепка подойдет, главное — найти код, у нас мало времени.

Конан Дойл на мгновение стала колебаться.

— Ты уверен? — спросила она, прищурившись.

— Абсолютно, — сказал Холмс, подбирая со стула ее пальто и надевая его ей на плечи: «Она должна быть как можно дальше, когда все начнется».

— Ладно, — Софи кивнула. — Но если что — пиши, хорошо? — она дождалась кивка. — Скоро буду. Будь осторожен! — кинула ему девушка, быстро выйдя из лаборатории.

Шерлок долгим взглядом посмотрел на дверь, за которой она скрылась. Через мгновение его телефон издал текстовое уведомление. Он полез в карман и просмотрел сообщение:

Я жду…

ДМ.

На крыше больницы наступил дневной свет. Джим Мориарти — снова в типичном элегантном костюме и пальто и с зачесанными назад волосами — спокойно сидел на приподнятом выступе на краю крыши с телефоном в руке, пока на нем играл «Stayin 'Alive» The Bee Gees. Он не смотрел на Шерлока, когда тот поднялся на крышу и подошел к нему.

— А. Вот и мы наконец — ты и я, Шерлок и наша проблема — последняя проблема, — он поднял трубку выше. — как остаться живым? Ну и скука, согласись! — он сердито выключил телефон. — Такая… — он протянул руку ладонью вниз и медленно провел ею по уровню воздуха к крыше, — хроническая. — он на короткое время прикрыл лицо ладонью, пока Шерлок ходил по крыше перед ним. — Всю свою жизнь я искал, чтобы развлечься. Ты был лучшим развлечением, а теперь у меня даже нет тебя. Потому что я победил тебя, — голова Шерлока резко повернулась к нему. — И знаешь, что? В конце концов, это было легко, — детектив наконец остановился и сложил руки за спиной. — Это было легко, — разочарованно повторил Джим. — Теперь мне нужно вернуться к игре с обычными людьми. И, оказывается, ты обычный, как и все они, он снова опустил голову и потер лицо, прежде чем взглянуть на Шерлока. — Ну хорошо, — он встал и подошел ближе, начав медленно ходить вокруг детектива. — Ты почти начал задаваться вопросом, был ли я на самом деле? Я почти достал тебя?

— Ричард Брук, — наконец произнес Шерлок.

— Кажется, никто не понимает шутки, но ты понимаешь, — улыбнулся Мориарти.

— Рич Брук по-немецки — это Райхен Бах — дело, сделавшее мое имя, — сказал Шерлок, начав сложенными за спиной пальцами отбивать разгаданный им шифр Мориарти.

— Хорошо, — протянул тот, заметив. — Это ты тоже понял.

— Каждый бит — это один, каждая пауза равна нулю. Бинарный код. Вот почему все эти убийцы пытались спасти мою жизнь- проговорил Шерлок. — Это было скрыто от меня. В моей голове спрятано несколько простых строк компьютерного кода, которые могут взломать любую систему.

— Я сказал всем своим клиентам: последнее слово, характеризующее Шерлока — неженка.

— Да, но теперь, когда он здесь, — Холмс указал на свою голову, — я могу использовать его, чтобы изменить все записи.

Джим посмотрел на него мгновение, затем отвернулся с разочарованным выражением лица.

— Нет, нет, нет, нет, нет, это слишком просто, — он закрыл голову руками. — Это слишком просто. — опустив руки, он повернулся к Шерлоку. — Там нет никакого ключа, дубина! — последнее слово он прокричал детективу в лицо. — Эти цифры бессмысленны. Они совершенно бессмысленны. — Холмс не смог скрыть замешательство на своем лице. — Ты действительно не думаешь, что пара строк компьютерного кода разрушит мир вокруг наших ушей? Я разочарован. Я разочарован в тебе, обычный Шерлок.

— Но ритм…

— «Партита номер один», — подкачал головой Джим. — Спасибо, Иоганн Себастьян Бах.

— Но как тогда…

— Тогда как я проник в Банк, в Башню, в тюрьму? — он повернулся и широко развёл руки. — Грабеж при дневном свете. Все, что нужно — это несколько желающих. Я знал, что ты на это купишься. Это твоя слабость — ты всегда хочешь, чтобы все было по-умному. А теперь закончим игру? Один заключительный акт. Рад, что вы выбрали высокое здание — хороший способ сделать это.

Шерлок бесцельно смотрел вдаль. Теперь он явно выглядел сбитым с толку.

— Сделать это? Что делать? — он моргнул, когда ему все стало ясно, и повернулся к Джиму. — Да, конечно. Мое самоубийство.

— «Гениальный детектив оказался мошенником», — процитировал Мориарти анонс статьи. — Я люблю газеты. И сказки. Даже страшные.

Шерлок подошёл к краю крыши и наклонился вперед, глядя через край на землю внизу. Джим встал рядом с ним, и тоже посмотрел в ту сторону.

Софи почти подъехала к Бейкер-стрит, когда она почувствовала, что проваливается в сон.

— Она умирает, Шерлок. Поехали, — сказал Ватсон, стоя в лаборатории Бартса

— Езжай ты, я занят, раздался голос Холмса.

— Она умирает… ты, машина! — крикнул Джон. — К чёрту. К чёрту все это! Оставайся здесь, если хочешь, один-одинёшенек, а я поеду на Бейкер-стрит.

— Одиночество — это все, что у меня есть, — ответил Шерлок. Софи снова будто бы видела его на экране. — Оно меня защищает.

— Нет, людей защищают друзья, — прошипел Ватсон, выходя из помещения.

Софи прерывисто выдохнула, схватившись за ручку двери.

— Мисс, Вам плохо? — обеспокоенно спросил таксист.

— Да, — с трудом сказала Софи. — Я просто…

Джон ворвался в квартиру. Миссис Хадсон стояла у двери, глядя на человека на стремянке:

— О, Боже, Джон, я чуть не подпрыгнула, — засмеялась она. — С полицией все уладили? Шерлок со всем разобрался?

— О, Господи, — воскликнула Софи. — Разворачивайте машину, сэр, пожалуйста, — она подалась вперед. — Как можно быстрее назад, к Бартсу.

До этого предчувствие не ошибалось, почему бы ей не поверить ему сейчас?

— Вы что-то забыли, мисс? — уточнил мужчина.

— В каком-то роде, сэр, — выдохнула она, барабаня пальцами по ручке двери.

Джон Ватсон шел по коридору больницы, собираясь купить в автомате кофе перед началом рабочего дня. Внезапно его окликнули:

— Ватсон? Джон Ватсон? — доктор обернулся.

— Моран? — он на мгновение опешил, но тут же просиял. — Себастьян, это правда ты? — он преодолел расстояние между ними и крепко обнял смеющегося старого приятеля. — Вот так встреча! Сколько мы не виделись?

— С 2007-го, — с готовностью ответил улыбающийся мужчина. — Я тогда схватил пулю, а ты остался служить.

— Точно, — кивнул Джон. — Надо же, живем в одном городе, а виделись последний раз четыре года назад на службе в Афганистане — вот так судьба!

Резким движением Шерлок обеими руками схватил Мориарти за воротник пальто и развернул его так, чтобы он стоял спиной к провалу. Детектив посмотрел ему в лицо, а затем толкнул его на шаг ближе к краю.

— Ты ненормальный, — прошипел он.

— Ты только сейчас это понял? — моргнул Джим. Шерлок оттолкнул его еще дальше, теперь удерживая его над краем. Мориарти почти торжествующе закричал и глянул на Шерлока без страха в глазах, широко раскинув руки и отдаваясь его хватке. — Хорошо, позволь мне дать тебе небольшой дополнительный стимул, — Шерлок нахмурился. Голос Джима стал более диким. -Твои друзья умрут, если ты этого не сделаешь.

Шерлок впервые за долгие годы почувствовал абсолютно безграничный страх:

— Кто?

— А ты догадайся, — пропел Мориарти.

— Кто?! — Шерлок сильнее тряхнул его.

— Хорошо-хорошо, раз ты не в настроении играть, я скажу, — он схватился за руку детектива. — Все. Все, Шерлок: Джон Ватсон, миссис Хадсон и Лестрейд. Три пули, трое боевиков, три жертвы, — он улыбнулся. — Их уже не остановить.

Шерлок потянул Джима обратно вверх, в безопасное место, испытывая одновременно всепоглощающую ярость и непомерное облегчение от того, что криминальный гений не назвал еще одно имя — ее. Тот, вырвавшись из рук детектива, посмотрел ему в лицо, и тут же прервал приятное чувство:

— Ты же не думаешь, что я забыл про твою Матрешку, Шерлок? — он обошел застывшего Холмса и вынул из кармана телефон. — Ее я не буду убивать — нет, — он безумно захихикал. — Она сама вырыла себе могилу, и я буду уничтожать ее также, как и тебя — постепенно, — он что-то нажал в смартфоне, и по крыше прокатился до боли знакомый голос.

— Да? — спросила Софи, будто только сняв трубку.

— Здравствуй, — ответил Джим. — Дело сделано, совсем скоро к тебе нагрянут полицейские. Поздравляю с новым статусом вдовы!

Возникла тяжелая пауза.

— Как он умер? — сухо проговорила Конан Дойл.

— О, — протянул Мориарти. — Тебе нужны пикантные подробности? Изволь! Все, как договаривались — он пробовал партию кокаина для Нью-Джерси, но, вот незадача, не ожидал, что туда будет примешан цианистый калий, — он рассмеялся. — Две минуты — и готов, ребятам даже пули не пришлось тратить.

Она снова помолчала:

— Спасибо, — тихо ответила девушка.

Этого не могло быть. Осколки пазла стали вставать на свои места в его голове.

«После смерти супруга активно искала работу заграницей и с 2010-го года проживает в Лондоне…»

Это мелкий стрелок, но с определенным опытом. Его рука не дрогнула, то есть он привычен к насилию.

— Мориарти, — произнес детектив с загадочной улыбкой.

— Знакомое имя, — Софи поджала губы.

— В самом деле?

— Да. Именно его Артур произнес в последнюю ночь, когда я видела его живым.

Артур Конан Дойл не сам попал в руки криминального гения — она заказала его. Почему? Это не слишком на нее похоже. Заказала или?..

— И это только маленькая часть диалога, — сказал Мориарти, поставив запись на паузу. — Эта конфетка на самом деле горчит! Не спрашивай — я тебе ничего об этом не расскажу, это наша с ней тайна. Теперь, Шерлок — решай. Жизнь всех, о ком ты заботишься, оборвется или превратится в ад, — он сделал выразительную паузу, — если только мои люди не увидят, как ты прыгаешь, — Холмс смотрел мимо него, стараясь придать лицу непроницаемое выражение. Джим торжествующе улыбнулся. — Вы можете арестовать меня, вы можете мучить меня, ты можешь делать со мной все, что хочешь, но ничто не помешает им нажать на курок. Твои единственные четверо друзей в мире пострадают, если…

— …если я не убью себя — завершив твой рассказ, — закончил Шерлок. — И уйду я опозоренным.

— Да, конечно, — кивнул Мориарти. — Завтра Китти Райли выпустит статью, она еще вчера утром улетела в редакцию. Весь мир будет знать, что ты — прохвост. Согласись, это сексуально, — Джим кивнул и восторженно улыбнулся. Он посмотрел в сторону и увидел, что кто-то остановился у скамейки возле автобусной остановки под ними, и еще несколько человек находились поблизости. — О, теперь у вас есть аудитория. Продолжай. — Шерлок медленно прошел мимо него и поднялся на выступ. — Я сказал тебе, чем это заканчивается. — дыхание Шерлока стало более прерывистым, когда он посмотрел вниз. — Твоя смерть — единственное, что остановит моих людей. Я точно не буду этого делать. — он повернул голову и выжидающе посмотрел на своего врага. Шерлок тревожно моргнул.

— Не мог бы ты дать мне… минутку, пожалуйста, один момент уединения? — он посмотрел на Джима. — Пожалуйста?

Мориарти выглядел разочарованным из-за того, Шерлок стал таким «обычным»:

— Конечно, — просто кинул он ему.

В 221В миссис Хадсон подала кружку чая рабочему, который сидел на корточках в коридоре. Он взял ее и благодарно улыбнулся, а когда домовладельца отошла, взял один из своих инструментов и положил его в свой ящик. Поверх всех других предметов там лежал пистолет с прикрепленным к нему глушителем. Он зловеще поднял глаза в сторону миссис Х, пока она возвращалась в 221А. В Скотланд-Ярде полицейский в штатском оглядывался на офис Грэга, прищурив глаза, когда старший инспектор говорит по телефону.

Себастьян Моран, приняв от Джона стаканчик с кофе, с поддельным интересом рассматривал в лаборатории оборудование, периодически недобро поглядывая на счастливого от встречи с сослуживцем доктора Ватсона.

На крыше Шерлок быстро дышал. Он в ужасе прижал рукав ко рту, когда повернулся, чтобы снова взглянуть на навечно застывшую ухмылку Джима. Некоторое время он лихорадочно думал, а затем медленно повернулся к краю здания. Его дыхание начало замедляться, когда он поднялся на уступ, сделал еще один вдох и посмотрел вниз на землю. На улице внизу подъехало такси, и из него пулей вылетела Софи. Она все поняла. Конечно, она все поняла.

Шерлок достал телефон и выбрал быстрый набор — Конан Дойл уже давно была у него на цифре «один».

Софи почувствовала, как в пальто завибрировал смартфон и, не сбавляя темп, вынула его. Прочитав имя звонящего, она в ужасе остановилась.

— Я предпочитаю SMS.

Он никогда не звонил. За год их знакомства и совместной жизни она прочитала от него тысячи сообщений, но ни разу не говорила с ним по телефону. Если он решил позвонить, значит… О, черт!

— Алло? — девушки сняла трубку и двинулась к Бартсу.

— Софи, — он звучал как-то сжато, но в его голосе больше не было металла.

— Привет, Шерлок. Ты в порядке? — до больнице осталось метров пятьдесят.

— Повернись и вернись тем же путем, которым пришла, — прервал ее детектив.

— Нет, я иду к тебе, — покачала головой она.

— Просто сделай, как я прошу. Пожалуйста, — сердце Софи на этом слове пропустило удар: Он никогда не просил. — Стой.

Она послушалась:

— Шерлок?

— Хорошо, посмотри вверх, — сдался детектив. — Я на крыше.

Софи повернулась и посмотрела в указанном направлении, чувствуя, как холодеют руки.

— О, Боже, — пролепетала она одни губами.

— Я… я… я не могу спуститься, так что мы… — он еле подбирал слова. — Нам придется говорить так.

— Что происходит? — голосом, полным тревоги, спросила Софи.

Шерлок сталкивался с убийцами, ворами и мошенниками, говорил с маньяками и психопатами. Он знал, как мыслят преступники и душевно больные люди, он видел, как человек может стать монстром, он понимал причины этого. Но сейчас… Черт его знает, что сподвигло ее к тому, чтобы убить мужа, но, слушая сейчас голос Софи, он знал, что она никогда бы не сделала это собственными руками, и ее связь с Мориарти — лишь крайняя мера. И в этот момент он четко понял, что она не была убийцей, она никогда никому не желала зла, и она… была его другом. Он должен был спасти ее. От Мориарти и от самой себя.

— Прости меня, — твердо сказал он. Все внутри сжалось: «Он никогда не извинялся». — Все, что они написали обо мне, все, что ты прочтешь завтра — все правда. Это я изобрел Мориарти, и это я убил Райли.

Он быстро оглянулся на ухмыляющееся тело своего врага, лежащее позади него. На земле Софи все еще недоверчиво смотрела на него.

— Ты обычный, ты на стороне ангелов, — поморщился Мориарти.

— О, я могу быть на стороне ангелов, но не смей допускать даже на секунду, — зловеще сказал Шерлок, встав вплотную к Джиму, — что я один из них.

Враги долгое время смотрели друг другу в глаза, пока Мориарти пытался понять, как далеко зайдет Шерлок.

— Нет, это не так, — он моргнул и улыбнулся, безумно рассмеявшись. — Ты не обычный. Нет. Ты — я! Спасибо! — он протянул Шерлоку ладонь для рукопожатия. — Шерлок Холмс, — детектив сжал его ладонь. — Спасибо. Благослови тебя бог, — он моргнул и опустил глаза, словно сдерживая слезы. — Пока я жив, ты можешь спасти своих друзей, у тебя есть выход. Что ж, удачи в этом.

Он быстро поднял глаза к Шерлоку, маниакально ухмыляясь, широко открыл рот, притянув Холмса ближе, потянулся к его поясу и вытащил пистолет. Шерлок инстинктивно отпрянул, испуганно вскрикнув, но Джим направил дуло себе в рот и нажал на курок, мгновенно упав на крышу. Шерлок в ужасе смотрел, как кровь начала течь по крыше под головой Джима. Глаза Мориарти были неподвижны и открыты, и лишь победная улыбка навечно застыла на его лице.

— Почему ты это говоришь? — спросила Софи, прищурившись.

Шерлок повернулся, чтобы посмотреть на нее. Его голос сорвался, и на глаза накатились слезы:

— Я прохвост, —процитировал он мертвеца. — Я хочу, чтобы ты сказала Лестрейду. Я хочу, чтобы ты сказала миссис Хадсон и Молли… на самом деле, скажи всем, кто будет тебя слушать, что я создал Мориарти для своих собственных целей.

Софи начала понимать, к чему все идет, и уже не могла сдержать ни гнев, ни панику в голосе.

— Хорошо, заткнись! Шерлок, заткнись! — она махнула рукой, будто отгоняя наваждение. — Я остановила Райли, я собственной рукой правила ее статью, и это… В общем, это я.

— Статья выйдет завтра, — прервал ее Шерлок. Остановила? Что за черт? — Я — фокусник. Я изучал тебя, чтобы впечатлить, я подстраивал все дела. Это все я.

— Прекрати, — она покачала головой и сделала шаг ко входу в больницу.

— Нет! — Шерлок протянул в ее сторону руку. — Стой там, где стоишь. Не двигайся.

Софи остановилась и отступила назад, поднимая свободную руку в капитуляции:

— Хорошо.

— Ты выглядишь грустным, когда она на тебя не смотрит, — сказала Молли, кинув взгляд на Софи.

— Не спускай глаз с меня, — его голос стал безумным. — Пожалуйста, сделай кое-что для меня.

— Что сделать? — практически прошептала она: «Господи, я сделаю все, что угодно, только сделай шаг назад, спустись вниз и, пожалуйста, живи».

— Считай этот телефонный звонок — моей запиской, — Шерлок тоскливо ухмыльнулся. — Это то, что люди делают, не так ли? Оставляют записку.

Софи покачала головой, на мгновение убирая телефон от уха. Ее голос тоже дрогнул, когда она заговорила, молясь всем богам, чтобы он передумал.

— Шерлок, пожалуйста, не делай этого! — слова будто бы не хотели собираться в предложение. — Ради меня! — вдруг вырвалось само по себе.

— Это конец, — сказал Шерлок, поджав губы: «Я и делаю это ради тебя». — Прощай, Соня, — добавил он, опустил телефон и бросил его на крышу, глядя перед собой.

— Нет. Не надо, — она покачала головой, все еще глядя на него, убрала от уха трубку и крикнула изо всех сил. — НЕТ, ШЕРЛОК!

Как в замедленной съемке, она видела, как Холмс разводит руки по сторонам и падает вперед. Она смотрела на это в ужасе, чувствуя, как вместе с ним к земле устремляется ее сердце.

Детектив скрылся за зданием, закрывающим фундамент Бартса, и Софи бросилась к месту, где он должен был оказаться. Мир замедлился: пара медиков из больницы поспешили в ту же сторону, пытаясь помешать зевакам подойти слишком близко. Конан Дойл обогнула здание, увидела его на земле, но в следующий миг почувствовала острую боль в правом боку и упала, сбитая велосипедистом. Морщась от боли, она перекатилась на бок и посмотрела на тротуар, где Шерлок лежал на боку… залитый кровью. Она медленно поднялась на ноги и, спотыкаясь, двинулась к нему, не замечая, как вокруг стала собираться толпа. В голове шумело, все вокруг подернулось рябью, но Софи заставляла себя двигаться вперед.

— Шерлок, Шерлок… — шептала она, подходя к толпе. — Я доктор, позвольте мне пройти. Дайте мне пройти, пожалуйста, — некоторые пытались сдержать ее, но она проталкивалась сквозь них. — Нет, он мой друг. Он мой друг. Пожалуйста. — она протянула руку, чтобы взять Шерлока за запястье, тщетно ища пульс. Почему она никогда не брала его за руку до этого дня? Женщина рядом оторвала ее пальцы от него, и она и еще один человек потянули ее прочь от тела. С трудом вырвавшись, она снова потянулась к нему, когда появились другие медики с носилками на колесиках. — Пожалуйста, позвольте мне просто… — шок и удар по голове начинали действовать, и ее колени подкосились. Она упала на колени, поддерживаемая парой зевак, два человека осторожно перекатили Шерлока на спину, обнажая его окровавленное лицо и широко открытые в предсмертном ужасе глаза. Встретив его застекленевший взгляд, она простонала: — Господи, нет, — она попыталась встать, но снова опустилась, чувствуя, как силы покидают ее. — Боже, нет.

Четыре человека подняли тело Шерлока на носилки и быстро покатили его в больницу. Софи смотрела им вслед с пустым и непонимающим лицом, поднимаясь.

Все было кончено. Она снова осталась одна и, видит бог, теперь куда более одинокой, чем до встречи с ним.

— Ты не мог умереть, — покачала головой Конан Дойл. — Только не ты, — подытожила она, чувствуя, что снова будто бы что-то упускает.

Следующие дни прошли, как в тумане. Была боль, апатия, желание уничтожить весь этот треклятый мир и еще раз — Мориарти, которого нашли на крыше с пробитой головой. Все это было, не было лишь слез, и это ее убивало. Софи взяла в университете отпуск по семейным обстоятельства и практически не выходила из дома. Приходила Молли, которая, кажется, от горя стала еще меньше, Джон — тоже совершенно убитый, но твердый, как сталь — если бы Конан Дойл не была с ним знакома весь этот года, она бы ни за что не различила в его образе тотальную боль. Доктор Ватсон был солдатом и держался молодцом, но его глаза выдавали все. Миссис Хадсон не отходила от Софи ни на минуту, не переставая плакать. Заходил Грэг, винивший себя, кажется, больше всех. Заглядывал Майкрофт — Конан Дойл не помнила, о чем они говорили — кажется, решали какие-то вопросы с похоронами.

Софи оставалась дома, потому как статья "The Sun" вышла на следующий день после событий у Бартса, и вызвала величайший общественный резонанс: Конан Дойл, водя руками покойной Райли по клавиатуре, все же щедро подарила ей желанную сенсацию — в «Шерлок Холмс. Вся правда» она прописала роман Софи и Шерлока, скрытый за семью печатями и строящийся лишь на догадках. Если бы Холмс мог это прочесть, у него не получилось бы придраться к слогу и аргументации — все-таки, идея принадлежала доктору Конан Дойл, однако он наверняка бы убил ее за такую вольность. Однако теперь, когда его не было, его смерть вызывала у общества еще большую печаль: Софи нарекли «вдовой десятилетия», и они оба стали символом любви, уничтоженной криминальным гением Джима Мориарти. Перечитывая, фактически, собственную статью, Конан Дойл хотела, но, опять-таки, не могла разрыдаться.

Еще никогда на душе не было так пусто. Квартира давила на нее пустыми стенами и завешанными зеркалами, и Софи не раз за эти дни до похорон просыпалась ночью, молясь, что услышит внизу аккорды скрипки. Но дом молчал. Скрипел старыми досками, шуршал обрывками обоев от полуночного ветерка, порождал эхо живущего за его стенами города, однако на лестнице под утро не слышались знакомые шаги, ночную тишину не прерывали выстрелы в гостиной и звон склянок с кухни. Квартира будто бы умерла вместе с ним.

Софи не помнила похорон. По английской традиции, они были 24-го июня, на девятый день после его падения. Было мало народу — только свои, и даже журналисты не потревожили процесс прощания. Единственное, что запомнилось и несколько напрягло Софи — родители Шерлока так на церемонии и не появились. Так у нее родился первый аргумент.

Второй появился через три дня, 27-го июня, когда Конан Дойл первый раз за почти две недели решила убрать в квартире. Протирая пыль, она прошла по всему дому и, на мгновение застыв перед дверью его спальни, все же вошла и туда. Стараясь не особо смотреть по сторонам, она просто проходилась по всем поверхностям тряпкой, пока случайно не задела на комоде какой-то кубок, выглядящий весьма хрупким, и не уронила его на пол. Испуганно проверив его целостность, она, на мгновение задумавшись, открыла первый ящик, собираясь убрать его туда. Когда кубок лег в почти пустой отсек, взгляд доктора Конан Дойл зацепился за бархатную длинную коробку, лежавшую у самого края ящика, будто бы нарочно оставленную так, чтобы на нее обратили внимание. Под ней лежала какая-то бумага и Софи, подумав секунду, наклонилась ближе, чтобы прочесть:

С днем рождения, доктор Соня Конан Дойл.

ШХ

Девушка покачала головой, отгоняя видение, но оно никуда не пропало. Дрогнувшей рукой взяв из ящика коробку, она открыла ее и прерывисто выдохнула.

Внутри была тонкая цепочка с небольшим спаянным с ней кулоном в форме русской буквы «К», полностью обсыпанной мелкими камнями. Аккуратно проведя по украшению пальцем, Софи посмотрела на ювелирную этикетку на нем.

— Платина и бриллианты, — с трудом улыбнулась она. — Ты знал, что я люблю.

Уже выйдя в гостиную, она перед зеркалом надела украшение и пару минут просто смотрела на то, как в камнях переливаются лучи солнца Туманного Альбиона. Софи никогда не отмечала свой день рождения и никогда никому не говорила, когда он, потому как считала его скорее грустным праздником и не любила обращать на него внимание. Однако он знал, когда он, и те факты, что, не поздравив ее в том году, он приготовил для нее подарок в этом, а она нашла его по странному стечению обстоятельств день в день — говорили о том, что все не случайно.

Софи было достаточно этих двух аргументов. Шерлок Холмс не мог умереть.

Тридцатого июня они вместе с миссис Хадсон поехали на кладбище. Зачем? Бог весть.

— Знаешь, Софи, — вдруг сказала домовладелица, когда они стояли у могилы. — Когда я была ребенком, я обожала фильмы с Ширли Темпл, и всегда надеялась, что у меня будет дочь, похожая на нее: кудрявая, остроумная, музыкально одаренная. Я бы обязательно назвала ее Ширли и избаловала бы до безумия, — она помолчала, крепче сжав локоть Софи. — Собственно, она у меня все-таки была.

Конан Дойл вымученно улыбнулась.

— Конечно, миссис Х, — она похлопала даму по руке. — Мечтам свойственно сбываться.

— Хорошо, — дама отвернулась, выдергивая свою руку из ее. — Оставлю вас наедине, чтобы… — всхлипнув, она отошла, выуживая салфетку, чтобы высморкаться.

Софи посмотрела на могилу и тяжело вздохнула. В груди все болезненно давило и сжималось: теперь она знала, что у нее совершенно точно было сердце, потому что ныне оно было разбито на мелкие осколки. Конан Дойл оглянулась и, убедившись, что миссис Хадсон находится вне пределов слышимости, повернулась к надгробию.

— Знаешь, — сказала Софи, глядя на могильную плиту и испытывая неприятное дежавю, — ты как-то сказал мне, что ты не герой, — она горько посмеялась. — Было время, когда мне казалось, что ты и не человек вовсе, но скажу тебе так — ты был… самым лучшим человеком, из всех, что я когда-либо знала, и никто и никогда не убедит меня в том, что ты солгал мне, — она вздохнула. — Одной из первых вещей, которые ты сказал мне при нашем знакомстве, было то, что ты иногда не разговариваешь целыми днями, но после постоянно говорил со мной, даже когда меня не было рядом. Я ценю это, — Софи помолчала, выбирая самые безобидные слова из тех, что на самом деле рвались наружу, а потом пальцем поддела цепочку на своей шее. — И это, кстати, тоже. Спасибо тебе, — она выдохнула. — Я была очень одинока… и многим тебе обязана. Я знаю, что ты не мог умереть, — она нервно рассмеялась. — Ты же чертов Шерлок Холмс, у тебя все просчитано! Я знаю, что здесь лежишь не ты, но тут наверняка есть прослушку, так что, будь добр, восприми то, что я скажу, ибо это важно, — она посмотрела на его имя, тщетно пытаясь представить в отражении на камне его лицо. — Я не знаю, сможешь ли ты вернуться, но, прошу лишь об одном, всего лишь об одном, Шерлок — дай… Дай мне знак. И, пожалуйста, ради всего святого — береги себя и знай, что я тебя жду, — Софи кивнула. — И всегда буду ждать.

Софи отвернулась и твердым шагом пошла прочь от этой бутафорской могилы, всеми силами борясь с желанием оглянуться. Конан Дойл знала, что все всегда заканчивается хорошо, а если все плохо — значит, ещё не конец, и это отчего-то особенно грело душу в этот холодный июньский день. Всю дорогу до выхода из кладбища ее не покидало ощущение, что на нее устремлен взгляд. Его взгляд.

По пути на Бейкер-стрит они с миссис Хадсон не проронили ни слова: каждой из женщин было, о чем подумать, и Софи, ободряюще сжимая руку своей домовладелицы, не глядя, смотрела за сменяющимися за окном пейзажами, проклиная высшие силы за то, что не могла выдавить из себя ни слезинки. Видит бог, сейчас это было ей просто жизненно необходимо.

По приезде домой миссис Хадсон ушла к себе, что-то причитая про чай и скверную погоду за окном, будто стараясь вернуть тем самым хоть какую-то будничность в эти беспросветные минуты. Посмотрев, как за ней захлопнулась дверь в ее комнаты, Софи со вздохом поднялась по лестнице, уже по поправленному дверному звонку и коврику зная, кого она встретит наверху. Интуиция (или, быть может, дедукция?) не подвела.

— Знаешь, Майкрофт, ты мог бы просто позвонить, — сказала Софи, снимая пальто и бросая его на диван.

— Мог бы, — скривил губы в усмешке Холмс-старший из ее кресла. — Однако, боюсь, что это не телефонный разговор.

— Вот как? — сухо проговорила Софи, выдвигая стул на середину комнаты и опускаясь на него, подавив в груди тоскливое желание посмотреть на кресло Шерлока. — И чем я обязана такому доверию?

Майкрофт оценивающе посмотрел на нее, но комментарий по поводу выбора ее места не озвучил.

— Несколько дней назад мистер Хоуп получил письмо от иностранного монарха, имеющее важное государственное значение, — начал он.

— Мистер Хоуп? — уточнила Конан Дойл, откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу. — Министр иностранных дел?

— Верно, — кивнул Холмс. — Днем он хранил его в сейфе министерства, а на ночь приносил домой и клал в спальне в шкатулку с секретными документами. Утром письмо исчезло.

— Супруга? — подтолкнула мужчину Софи, глядя на него исподлобья.

— Никто не знал о существовании письма, — покачал головой Майкрофт. — И в спальню никто проникнуть тоже не мог. Жене Хоуп сообщил о письме только после его исчезновения, — он опустил глаза, ковыряя ковер наконечником зонта. — В правительстве о письме знали три человека, а за границей — только тот, кто его писал.

— И при чем здесь я? — несколько грубо спросила девушка.

— Если письмо будет опубликовано, то страна может быть втянута в войну, — чинно закончил Холмс, подняв на нее глаза.

— Занятно, — усмехнулась Софи. — Однако это не ответ на мой вопрос. Как тебе известно, я не подданная короны и, в теории, даже не могу слышать о том, что ты говоришь.

— Вопрос подданства — решаемый, Софи, — парировал ее собеседник.

— Мне не нужна ничья «помощь», Майкрофт, — холодно заметила она.

— Что же, — мужчина вздохнул. — Ты вынуждаешь меня сказать все прямо, — он помолчал. — Положение в стране, прямо скажем, неспокойное, по этой причине я обращаюсь к тому, кто может помочь в разрешении этой проблемы. В любом другом случае я бы пришел к брату, но, как ты понимаешь, — он посмотрел на кресло Шерлока, — в связи с последними событиями это не представляется возможным.

— Я не твой брат, Майкрофт, — строго сказала Софи.

— Не он, — Холмс вскинул голову. — Однако мы оба знаем, что ты похожа на него больше, чем кто бы то ни было и в этой стране, и в этой комнате.

— Ты делаешь мне комплимент? — вскинула брови Конан Дойл.

— Отчасти, — блеснул глазами мужчина. — Так что ты скажешь?

Софи молча встала со стула и медленно подошла к дивану, на мгновение застыв в раздумии. Луис Рамур когда-то писал, что момент, в который ты понимаешь, что все кончено — и есть новое начало. В этом определенно была доля истины.

— Скажу, — девушка взяла в руки пальто, — что, цитируя одного знакомого нам обоим человека, работа — лучшее лекарство от печалей, — она повернулась к мужчине, одеваясь. Тот поднялся с места.

— Это «да»? — спросил тот, оперевшись на свой зонт.

— Отчасти, — уколола его Софи. — Диктуй адрес, Майкрофт, — добавила она, сделав шаг к двери и, на мгновение застыв, медленно подняла воротник пальто и повернулась к нему лицом. — Игра началась.