Другой (гет)

Драко чувствовал непреодолимое желание помириться с друзьями. После того злополучного урока Грюма — он в нем ничего крутого не находил — тот ходил сам не свой. Слышать восхищенные восклицания однокурсников было невыносимо. «Да, — думал Драко, — это познавательно… но мне не хочется этим восхищаться». Он и сам не понимал почему: такая сила должна привлекать любого волшебника! Но почему-то у Драко не выходило из головы, что Грюм практически испытывал наслаждение, пугая их. «Мне это только кажется», — мысленно успокаивал он себя, желая поделиться этим с друзьями.

Прошло больше недели после первого урока Защиты от Темных Искусств. Драко ждал следующего без особого энтузиазма. Иногда ему сдавалось, что он чувствует на себе прожигающий взгляд магического глаза Грюма. И тогда он задавался вопрос: знал ли тот его отца? Может статься, они встречались… в бою? Во времена Первой магической войны. Ведь все возможно, правда?

Но вскоре Драко получил возможность отвлечься от горестных мыслей. Это случилось в среду вечером. Он как раз спускался в Большой зал на ужин, по дороге пытаясь запихнуть зловредный свиток пергамента в рюкзак и мысленно зарекаясь, что он больше никогда в жизни не пойдет в библиотеку перед едой. От прочитанного (он учил зельеварения — тема касалась не самых симпатичных ингредиентов) у него начисто пропал аппетит. Но желудок призывно урчал, требуя свою порцию еды.

Уже около дверей его поймали близнецы. Фред сжал плечо своими длинными пальцами, а Джордж, криво ухмыляясь, подмигнул.

— Что? — хмурясь, спросил Драко. Свиток безнадежно измялся, и он как-нибудь затолкал последний дюйм в карман.

— Неблагодарным делом занимаемся, брат, — тяжело вздохнул Фред.

— Ага, — поддакнул Джордж. — Никакого уважения к старшим к тому же!

— А ведь, между прочим, — с деланно грустным лицом продолжил Фред, — мы подготовили этому юнцу наш обещанный сюрприз…

Уизли переглянулись.

— Может, ну его? — с сомнением спросил Джордж.

Фред угрюмо пожал плечами.

— Ну а как же наши труды? — жалобно спросил он.

Драко фыркнул. Он откинул руку Фреда со своего плеча и вопросительно посмотрел на них.

— Да хватит, — спустя три секунды томительного молчания воскликнул он. — Что вы там делать собираетесь?

Фред загадочно улыбнулся. Перед тем как скрыться в Большом зале, он тихо сказал:

— Советую тебе не есть… Если ты, конечно, не привык лицезреть всякие неприятности.

Джордж подленько захихикал, и они ушли, а Драко остался в холле, залитом красным светом заходящего солнца, и первый раз задумался над тем, насколько жестокой может быть шутка этих двоих. Вроде бы они не отличались особой жесткостью… Но человек, имя которого озвучил им он, раздражал многих, в том числе и их. Драко не испытывал угрызений совести, просто маленькое опасение все же точило его изнутри. Не выдержав таких противоречивых чувств, он пошел к столу Гриффиндора, стараясь даже не смотреть на слизеринцев. Так, чтобы на него потом не упало подозрений. Небольшая предосторожность.

Драко сел за стол Гриффиндора, в опасной близости к Гарри, Гермионе и Рону. Те поглядывали на него, когда думали, что он этого не видел, но все дружно делали вид, что незнакомы друг с другом. Драко уже не в первый раз пожалел о глупой ссоре. Гордость не давала ему подойти к друзьям и признать, что он скучает без них. Да и после злополучного урока у Грюма, когда он увидел, насколько шокирующим стало для Поттера открытие заклинания Авады, он по-другому стал относиться к той вскользь услышанной беседе. «Ну и что, что они обсуждали моего отца? — думал он ночью, смотря на балдахин. — Ни для кого не секрет, кем папа был во времена войны». Обида исчезла довольно быстро и совсем неожиданно — осталась только дымка печали и горсть гордости, не дающей сделать первый шаг к примирению.

В Большом зале собралась почти вся школа. Драко старался не смотреть на стол слизеринцев, не оборачиваться к ним и вообще забыл об их существовании на время. Его душило любопытство — ну когда же, когда же это случится? И что задумали Уизли? Он не сомневался в силе их фантазии. Один Уизли проблема для декана, но двое — это уже угроза для Хогвартса.

Драко почти не притронулся к еде. Он не знал, что придумали Уизли, но решил на всякий случай не рисковать. Сами близнецы сидели в другом краю стола, склонив головы над чем-то, что Драко не видел из своего места. Они вели себя подозрительно тихо. Или это так казалось Драко, ожидавшему розыгрыша?

— Слушай, пошел бы ты и сам это сделал! — громко воскликнула Гермиона. Драко повернулся в ее сторону, но она не смотрела на него — ее внимание было полностью сосредоточено на Роне. Тот сразу начал что-то шептать ей на ухо. Они заметили, что Драко смотрит в их сторону, и густо покраснели.

До того как Драко смог выдумать, чтобы ему сказать, прозвучал странный, чересчур синхронный вздох десятков учеников Слизерина. Через какую-то никчемную долю секунды послышались первые смешки и вопросы, заглушенные бормотанием. Все немедленно отвлеклись от еды и посмотрели в ту сторону — но, к сожалению, можно было увидеть лишь спины собравшихся вокруг одного места слизеринцев.

Драко знал, чье это место. Он ухмыльнулся и посмотрел на Фреда и Джорджа, которые медленно продвигались к выходу. «Наверно, — подумал Драко, поднимаясь со своего места, — хотят избежать подозрений и делают вид, что к этому совсем не причастны. Что же, умно». Сам он в это время уже подошел к компании насмехающихся и попытался разглядеть, что же там такое происходит. Медленно к столу подбирались и другие факультеты: вон тройка хаффлпафцев, стоя на скамейке, тянулись в попытке узнать, что там такое. Смешки становились громче и громче. Драко заметил, как за учительским столом зашептались учителя. Макгонагалл поднялась и быстро проследовала между столами, за ней спешил Флитвик.

«Сейчас или никогда!» — решил Драко. Он с силой оттолкнул одного третьекурсника и наконец попал в первые ряды. Сначала он ничего не понял, а потом…

Пенси сидела на скамейке, пытаясь спрятать лицо в капюшоне мантии. С первого взгляда не было ясно, что же с ней случилось — были видны только прядки черных волос и какое-то странное розоватое украшение с прожилками.

«Это не украшение, — Драко душил смех, — это уши!»

Да, Пенси пыталась спрятать огромной величины уши. И они, кажется, росли без перерыва. Пенси не могла поднять голову из-за их веса. Она даже не могла подняться и только тихо огрызалась, пытаясь отогнать зевак.

— Эй, Пенси, — захлебываясь смехом, произнес Драко, — ты сменила прическу? Я раньше не замечал, что у тебя такая необычная внешность!

Все засмеялись. Пенси что-то прорычала и попыталась поднять голову, но уши за это время набрали еще несколько дюймов. Капюшон почти слетел с ее головы.

— А ну-ка, — позвучал над головами басовитый голос Хагрида, — расступитесь! Давайте-давайте!

Неясно, когда именно он появился, но это было весьма вовремя — ученики настолько отвлеклись происходящим, что просто не замечали Макгонагалл и Флитвика, которые уже несколько минут пытались их утихомирить. Но Хагрид — это другое. Полувеликана проигнорировать не так легко. Несколько пугливых первокурсников сразу же отбежали в другую сторону, старшекурсники отошли с некоторой неохотой. Макгонагалл подошла к Пенси и что-то тихо ей сказала. Та покачала головой, и Драко отчетливо услышал, как хлопают ее уши.

— Хагрид, приведи, пожалуйста, мадам Помфри, — сказала Макгонагалл, видимо, так и не сумевшая уговорить Пенси подняться. Или, может, Паркинсон просто не могла сдвинуться места. — А всех вас я попрошу удалиться! — Макгонагалл повернулась в их сторону. — Сейчас же!

Ученики, недовольно бурча и оглядываясь, медленно пошли к выходу. Драко вышел одним из первых. Он все еще улыбался. Вот это да! Он, конечно, знал, что Уизли те еще шутники, но что они осмелятся сделать такое на глазах у учителей… Это было слишком. Они просто-таки сорвали ужин. Ребята, только идущие в сторону Большого зала, расстроенно возвращались обратно. Кажется, их больше огорчил тот факт, что они пропустили такое зрелище, а не то, что они не поели.

Драко все еще улыбался, вспоминая выходку Уизли. Ну и ну!

Он собирался найти близнецов и спросить, как им удалось все это устроить, но его неожиданно остановила Гермиона. На щеках ее от бега появился румянец, дыхание сбилось. Она пригладила ладонью непослушные волосы и смущенно улыбнулась. В карих глазах пряталась неприятная искорка — точно так же смотрела Макгонагалл, перед тем как начать отчитывать. Драко не собирался ссориться, но он сразу скрестил руки на груди в защитном жесте.

— Я знаю, — Гермиона обрывчато дышала, — знаю, что ты к этому причастен.

Драко нахмурился.

— В каком смысле? — недоумевая, спросил он. Притворяться дураком ему не хотелось, но он знал: стоит Гермионе в этом убедиться на все сто процентов, как она не отстанет от него, будет ходить по пятам, убеждая, что такие розыгрыши — это совсем не весело и опасно. Драко, конечно, скучал без друзей, но лекций ему было предостаточно на уроках и дома, от родителей.

Гермиона закатила глаза.

— Я видела, как ты перемигивался с Фредом и Джорджем. А такие «приколы» как раз в их духе.

— С чего ты взяла? — решил встать на защиту Драко. — Я раньше не замечал за ними увеличения каких-либо частей тела и других людей.

— Летом они заколдовали кузена Гарри. Увеличили ему язык. Мистер Уизли рассказывал, это было ужасно.

Драко оставалось только представлять, как выглядел Дадли с огромным языком, торчащим изо рта. Гарри однажды очень живо описал им своего двоюродного брата — все они долго-долго смеялись, представляя его в Хогвартсе. Сразу стало грустно. Драко вздохнул и сказал:

— Ты ошибаешься.

В другое время сказать такое Гермионе он бы точно не рискнул, но подставлять близнецов не хотелось.

Гермиона ожидаемо разозлилась.

— Неужели? — прищурившись, просила она. А потом внезапно осунулась, потускнела. — Драко… — голос ее звучал неуверенно, — ты все еще обижаешься?

Драко хотел сказать, что он не дева из любовных романов, которые так обожала его мама… но ведь он и правда вел себя именно так. Обижался месяц всего из-за пары слов. Теперь это казалось чем-то незначительным. Но признаваться в этом он тоже не планировал, поэтому просто пожал плечами.

— Когда я спорила с Роном… Он хотел, чтобы я подошла к тебе. И поговорила.

— А он что, сам не умеет?

Драко помнил, кто больше всех говорил в том лесу. По его мнению, извиняться должен был как раз Рон — просто ради приличия. Посылать Гермиону, как какого-то переговорщика, было в его стиле.

Гермиона хотела еще что-то сказать, но Драко оборвал всю беседу всего тремя словами:

— Я не знаю.

Он и правда не знал. Гермиона протянула руку, точно хотела к нему прикоснуться, и Драко внезапно почувствовал прилив отвращения. За все эти годы он и позабыл то, чему его всю жизнь учили дома, — грязнокровки хуже нас. Нет-нет, он не чувствовал, что Гермиона хуже него. Просто ему надоела эта беседа. На замену смущению пришли злость и раздражение.

— Драко? Драко, можно тебя?

Он и Гермиона одновременно вздрогнули и повернулись к лестницам. Там стояла Астория. Она улыбалась и махала рукой.

— Прости, — Драко пожал плечами. — Дела.

Гермиона открыла рот, но так и ничего не сказала. Драко вздохнул и подошел к улыбающейся Астории. Они молча вышли наружу, стали под синим вечерним небом. Холодный ветерок гладил им руки и шеи.

Астория ухмыльнулась.

— Так что тебе нужно? — спросил Драко.

— Ничего, — она хмыкнула. — Совершенно ничего! Просто решила, что компания Грейнджер тебя напрягает.

Драко благодарно улыбнулся. Он согласно кивнул и предложил Астории прогуляться, думая, что хорошо, когда есть такие люди, понимающие тебя с полуслова. В этот холодный вечер ему было неожиданно тепло.