Пробуждение Зверя (гет)

Рухни сейчас небо, погребя его под пылающим светилом, разверзнись земля, да даже проснись, обращая человеческое тело в мохнатого монстра, живущий в нем кошмар — и тогда, скорее всего, Саки не ощутил бы такого ужаса. На краткий миг все за пределами этого крохотного уголка Вселенной исчезло, словно и не существовало никогда. Не стоящее ни взгляда, ни капли сожаления. Собственная же судьба волновала Саки и того менее — вкупе с полной уверенностью, что сейчас, уже на пороге нового владычества, он справится и усмирит что угодно, любую каверзу суки-судьбы… как оказалось, почти любую. Все произошло настолько внезапно, что он, прошедший, казалось бы, огонь и воду, испытавший все на свете, растерялся, как ребенок. Эйприл так резко, так неожиданно с перекошенным болью и страхом лицом осела наземь, что он едва-едва успел ее подхватить, удерживая за плечи, не в силах сообразить большего.

— Нет… пожалуйста, — еле слышные, на грани шепота слова Эйприл вернули его к действительности. А еще вернее — тонкие пальчики, из последних сил вцепившиеся в его руки. Как в единственную опору над пропастью, как в последнюю надежду, готовую вот-вот растаять. Усилием воли Шредер сосредоточился на главном. Она надеется на него, и он не может, не имеет права ее подвести. Ни при каком раскладе.

— Эйприл, что с тобой?.. Ты меня слышишь? — с тревогой Саки заметил, что взгляд девушки помутнел, обращенный словно бы сквозь него, и осторожно, отчаянно надеясь, что не сделает хуже, встряхнул ее за плечи. — Ответь, Эйприл.

Моргнув, та посмотрела на него более осмысленно. Нет, страх и боль никуда не делись и даже не ослабили тисков, но Эйприл поняла, что не одна. И — кажется, впервые после узнавания шокирующей правды, — взглянула на него с надеждой и робким, пока что еле ощутимым доверием.

— Н… не знаю, — она прикусила губу, на миг отведя взгляд. Но прежде, чем Саки успел встревожиться, вновь посмотрела на него. С такой знакомой, но почти позабытой верой в него, от которой сердце словно бы на миг замерло в груди, затопив теплой волной тело и душу, до последней клеточки. «Все же помнит. Все же любит…» — Не знаю, Рич… чард, — скривившись, она прижала локоть к животу; свободной же рукой продолжала удерживать его ладонь, не отпуская и взглядом. — Не уходи, п… пожалуйста.

Придуманное некогда имя снова болезненно царапнуло слух. Саки даже поморщился. Пора оставить иллюзии прошлому. Там, где остался Ричард. Теперь меж ними не будет лжи и недомолвок.

— Саки… меня зовут Саки, — ответил он со всей возможной решимостью. И, аккуратно освободив руку, поднял Эйприл и опустил на скамью. И ранее хрупкая, сейчас девушка показалась ему и вовсе невесомой. — Ничего не бойся, Эйприл. Что бы это ни было, с тобой ничего не случится. Верь мне.

Поверила ли Эйприл, Саки так никогда и не узнал. Себя самого убедить не удалось. Мысли, вопреки воле, кружились бешеным вихрем, не давая сосредоточиться на главном. Сжав зубы, Шредер — как бы отвратительны ни были эти воспоминания — припомнил уроки медитации. Полученные, как и многие из навыков ниндзя, от ненавистного Хамато Йоши. То, что он с радостью отринул за ненадобностью, когда учитель стал врагом. То, что не вспомнил бы по доброй воле, сколько бы шишек ни получил от судьбы. Но то он… ради Эйприл Саки был готов и на эту жертву.

Спустя пару секунд (на полноценное успокоение времени не было) Шредер медленно выдохнул, открыл глаза. А теперь с начала и по порядку — насколько это возможно. Эйприл плохо. Вот так, ни с того ни с сего, вдруг. Что же с ней произошло? Нет, еще до прибытия сюда он подозревал, что с его избранницей не все ладно, но за несколько благословенных часов, проведенных в этом земном раю, успел позабыть об этом. К Эйприл вернулись бодрость и аппетит, она даже выглядела посвежевшей и еще более привлекательной, чем когда-либо. И он безрассудно отвлекся, пропустил, прозевал… что?

Опустившись на колени и одной рукой придерживая Эйприл за плечи, чтобы случайно не соскользнула на землю, свободной ладонью Шредер нашел биение пульса на обратной стороне хрупкого запястья. Девушка тут же вцепилась в его руку, заметно мешая, но он и не думал ее отстранять. Тем более что сердцебиение было хоть и учащенным, как у испуганного воробышка, но ровным, не говоря ни о чем. Дышала она пусть и столь же часто (может, даже и от страха), но вроде без видимых затруднений. По напряженной, вынужденной позе тоже ничего не удавалось понять. Что же?!.

В этот миг Эйприл застонала и вновь потянулась ладонью к животу. Движение, что он видел и ранее, но столь позорно упустил из виду. «Идиот!» — с гневом подумал Шредер про себя. И, осторожно отстранив ладонь Эйприл, коснулся предположительно больного места.

«Отравилась!» — мелькнула первая, полная паники и ярости мысль, вытеснив на время даже разумные сомнения, что ели-то они вместе и одно и то же. Шредер одним движением вскочил на ноги, готовый стереть с лица земли и злополучную виллу, и всех ее обитателей, в первую очередь, конечно, повинного в несчастье Эйприл. Уничтожить, сжечь дотла, растерзать на мелкие кусочки. Чтобы отныне никогда…

Краем глаза Шредер заметил показавшуюся на террасе фигуру (кому она принадлежала, понять на расстоянии было невозможно) и направился было в ту сторону. Кто бы это ни был, он наверняка из персонала этой виллы — а значит, тоже в ответе за то, что случилось с Эйприл. И пусть только попробует не помочь!..

Почти неощутимое прикосновение немного притушило гнев. С большим усилием, чем Саки ожидал. Но удивиться или испугаться он не успел.

— Н… не надо, — Эйприл удержала его за руку. — Пожалуйста…

Понимала ли она его намерения или просто боялась, что он уйдет и оставит ее наедине с неизвестной бедой? В любом случае, удобный случай был упущен. Зло ругнувшись сквозь зубы, Шредер проводил взглядом неизвестного, скрывшегося внутри помещения. Логика подсказывала ему, что на время отлучиться все равно придется — хотя бы для того, чтобы разыскать доктора. Надо… вот только как? Кто знает, что может случиться за время его отсутствия? Слишком уж хорошо знал Шредер особый талант его спутницы находить неприятности на свою голову. Да и полное отсутствие контроля над ситуацией бесило и ужасало одновременно.

— Потерпи, сейчас будем на месте, — он снова подхватил Эйприл и понес в сторону террасы — туда, где, насколько он помнил, был принадлежащий им номер. Если уж и дожидаться прихода врача, то в лучших условиях, чем просто на улице.

— Хорошо, — отозвалась слабым голосом Эйприл, для большей уверенности уцепившись за его плечо и предплечье противоположной руки. Пальчики казались прохладными и липкими — при здешней-то жаре! — что не могло не тревожить также. Саки сжал зубы, сосредоточившись на пути до места. Немалых усилий стоило держать себя в руках, не выдавая ни паники, ни гнева, волнами тошноты подкатывавших к горлу. Но нет, Эйприл не должна видеть этого. Пусть лучше думает, что тяжело ее нести и говорить одновременно, чем поймет, насколько трудно подобрать уверенные успокаивающие слова, к тому же чуть ли не в первый раз в жизни.

Не особо оглядываясь по сторонам, Шредер боковым зрением успел заметить, что во дворике потемнело — гораздо сильнее, чем должно было. Но обращать внимание на такие мелочи было некогда. На юге ведь смеркается быстро. Пинком открыв дверь, он опустил Эйприл на диванчик, находившийся ближе ко входу, чем двухместная кровать, и, выпрямившись, осторожно освободился из рук Эйприл.

— Я ненадолго, — тут же заверил Саки, видя мелькнувший в глазах девушки испуг. — Только найду кого-нибудь, чтобы вызвать врача. Нам понадобится пом…

Он не смог сдержаться от раздраженной гримасы: дожили, полагаться на помощь туземцев! Но, не договорив, замолк на полуслове. Даже вполоборота было видно, что потемнело небо вовсе не из-за севшего солнца, а из-за набежавших словно ниоткуда облаков, больше похожих на тучи. Будет дождь, а то и вовсе шторм. Чего доброго, они окажутся отрезаны от цивилизации и квалифицированной помощи. Но с мысли сбило вовсе не это. Неожиданная догадка, подобно пощечине, отрезвила его — и Шредер с трудом удержался, чтобы не ударить себя по лбу. Зачем ему местные коновалы, если на Технодроме осталось гораздо лучшее средство диагностики? Уж в нем-то он был уверен много больше, чем во всей медицине Земли. Как и во всем, что сделал сам.

Эйприл снова застонала, и это вернуло к реальности. Наклонившись, Шредер успокаивающе погладил девушку по щеке, с отвращением замечая, как дрожат руки. Решительно выпрямился.

— Ничего не бойся — я найду средство от твоей болезни, какой бы дрянью она ни была, — затем отошел в сторону и, достав из кармана передатчик, скомандовал привычным непреклонным тоном: — Немедленно открыть портал по известным координатам.

Видимо, координаты все же оказались неточными: светящееся окно межпространственного коридора обнаружилось в коридоре за пределами комнаты. Невовремя вышедший из-за угла уборщик, испуганно выпучив глаза и открыв рот, попятился от возможной опасности. Но это были уже сущие мелочи, не стоящие внимания…

* * *

— Сто тысяч чертей! Чего же тебе не хватает, гребаная железяка?!

Названный предмет с жалобным звяканьем упал на пол. Шредер не обратил на него никакого внимания, в бессильном гневе стиснул угол кушетки, рискуя сломать ее. Сканер, злополучный сканер, на который он возлагал такие надежды, оказался бессилен. Не он ли сам в свое время ввел в его память описание и симптомы всех известных ему болезней и ран? — а ведь в искусство ниндзюцу входит не только умение наносить их, но и врачевать. Видимо, всё-таки не все. И именно такая дрянь, по закону подлости, и случилась с Эйприл. Что же делать теперь?

Оставалось еще вещество, способное быстро исцелять даже самые сильные травмы… но поможет ли оно в этом случае, когда внешне Эйприл никак не пострадала? А ведь он даже не знал всех побочных действий этой отравы. И если применять вещество на себе и своих воинах Шредер не опасался, то Эйприл — дело другое. Совершенно другое. Ее жизнью и здоровьем он не мог рисковать.

— Рич… — не договорив, Эйприл запнулась, поморщилась от боли и продолжила: — Шредер, что случилось?

Видимо, боль немного ослабила хватку, и девушка встревоженно оглядывалась, не узнавая помещения. Саки и сам был бы рад сюда не попадать: слишком уж стерильно чистый, отблескивающий металлом отсек напоминал тот, в котором Кренг проводил свои экзекуции. Сколько времени прошло с тех пор? — а казалось, было лишь вчера. Некоторые воспоминания не стирает ни время, ни иные испытания.

Нет, не сейчас, только не сейчас! Шредер тряхнул головой, усилием воли отгоняя кошмарные воспоминания. Сейчас они казались меньшим злом, чем происходившее сейчас, стократ лучше вынужденной беспомощности. Но возможности выбирать — что тогда, что сейчас — ему не было дано.

— Ничего, Эйприл, — наклонившись над кушеткой, Саки удержал в своих ладонях ее, коснулся губами, словно согревая. — Мы просто вернулись назад, чтобы оказать тебе помощь. Лучшую из всех возможных. Дай только время найти…

Мысли тем временем были далеки от этого места, лихорадочно припоминая известные ему клиники. Как нарочно, точных координат ни одной из них Шредер не знал, разве что в Японии… да и то за прошедшее время они запросто могли сменить местоположение. Но это не значит, что он не сможет их найти!

— Сейчас… — резко поднявшись, он стремительно пересек помещение, быстрым шагом пересек коридор, ведущий к залу телепортации. Возможно, был и более короткий путь, но о нем Саки даже не вспомнил. Сейчас важнее всего как можно быстрей, даже секунды промедления могут стоить слишком дорого.

Где-то с минуту все же пришлось потратить, так и не вспомнив название клиники. Однако изображение ее на карте выглядело вполне солидно и внушало уважение… насколько Шредер вообще мог уважать что-либо созданное не им самим.

Открыв портал, он столь же быстро, почти бегом, вернулся за Эйприл. На обратном пути сбавить шаг все же пришлось — но вроде бы девушке не стало хуже. И это вселяло надежду. Может, он все-таки успеет?..

Крепче прижав к себе драгоценную ношу, Шредер шагнул в портал. Высветившей за время его отсутствия выделенной иным шрифтом надписи он рассмотреть не успел.

* * *

После тишины отсека, временно ставшего медицинским, шум и суета приемного отделения больницы оглушали и выбивали из колеи. По царившей суматохе и множеству каталок, перевозимых то туда, то сюда, и не меньшему количеству перебинтованных, малоподвижных, да и просто шокированных людей, можно было догадаться об произошедшем в городе несчастном случае или теракте. На новоприбывших никто не обращал внимания, кроме тех, кто невольно сталкивался с ними, да и те, вполголоса бормоча что-то, спешили далее по своим делам.

По сути, это не было большой бедой: все несчастья и катаклизмы, к тому же случившиеся в пока неподвластном ему мире, Шредера не особо волновали, а уж сейчас — тем более. И даже с живой ношей, сковывающей движения, он сумел бы привлечь к себе внимание. Хуже другое: что медперсонал, что потенциальные пациенты говорили на каком-то незнакомом, звучащем по-птичьи языке. И самое скверное — похоже, не понимали, что говорит он. Это без труда читалось на их лицах.

Черт побери, куда же их занесло? Озираясь по сторонам, Шредер так и не смог этого понять: немногие надписи, попавшиеся на глаза, хоть шрифтом и напоминали английский, но явно были лишены смысла. Еще раз ругнувшись, Саки поудобнее перехватил Эйприл, освобождая одну руку, и схватил за рукав кого-то из медперсонала, вопреки сопротивлению, подтащив его ближе.

— Ну-ка поди сюда. Этой женщине, — легкий кивок в сторону Эйприл, — срочно нужна помощь. И ты ей поможешь, прямо сейчас. Понял?

Пойманный — рослый худощавый мужчина с глазами навыкате и маленькими усиками над тонкими губами — с недоумением вытаращился на Эйприл, затем разразился потоком все тех же непонятных слов. Шредер даже усомнился — был ли странный тип врачом, уж больно обескураженным тот казался.

— А может, и не ты, потолковее кто-нибудь, — недовольно поправился он. — Но как можно скорее. Черт, ты хоть понимаешь по-английски?

Саки повторил фразу на японском, но врач захлопал глазами еще более непонимающе. Затем, видимо, что-то все же сообразив, ответил со всей уверенностью:

— Non, monsieur*, — и добавил что-то еще, жестами указывая в сторону коридора.

— Он, кажется, указывает, куда идти, — подала голос Эйприл. — Нам сюда.

Шредер с сомнением покосился на коридор, потом все же задержал готового ретироваться врача.

— Покажешь дорогу, — подтолкнув собеседника в сторону коридора, решил он. — И поживее, это вопрос жизни и смерти.

Тот снова что-то протестующе залопотал, активно жестикулируя, указывая то на каталку, которую вез, то на прочих посетителей, должно быть, имея в виду, что у него и так много работы.

Разумеется, это волновало Шредера еще меньше, чем причины суматохи. Врачей тут никак не меньше, чем пострадавших, один явно не убыль. Да и Эйприл в любом случае важнее, чем вся эта толпа бездельников.

— Так-то ты исполняешь свой долг, жалкий слизняк? — угрожающе набычился он. — А если…

Что имел в виду уже порядком разозленный ниндзя, так и осталось неясным. Эйприл поспешила вмешаться в разговор, благо ей стало чуточку полегче.

— Donnez-vous la peine de, monsieur, — проговорила она как можно убедительнее и мягче. Затем скорчила болезненную гримасу, коснувшись живота, другую же руку просяще протянула к врачу. — Cela compte beaucoup. Je vous demande de bien ne de…**

Тот что-то буркнул себе под нос, затем все же пошел в заданном направлении, оглянувшись через плечо на странных пациентов. Шредер последовал за ним, тоже время от времени оглядываясь. Чужое, совершенно непривычное место настораживало, будило подозрения и самые тревожные мысли. Да и выучка ниндзя остерегала доверять чужакам. Но, с другой стороны, что ему оставалось?

* * *

Очередная заминка вышла уже на входе в кабинет. Их провожатый, ненадолго скрывшись за дверью, вызвал коллег в белых халатах, которые сообща погрузили Эйприл на каталку и покатили в комнату. Самому же Саки последовать за ней не дали — что вполне закономерно вызвало возмущение и протест. С какого перепуга он обязан слушать этих прохиндеев и не может находиться рядом со своей женщиной? Кто они вообще такие, чтобы запрещать что-либо ему, будущему повелителю Земли?

У «белых халатов», однако, было свое мнение насчет возможного и допустимого, менять которого они не собирались.

— Оn ne peut pas, monsieur* * *

, — повторяли они снова и снова, перегораживая ему путь. Говорили и что-то еще, но более неразборчиво, что лишь раздражало сильнее. И только опасение задеть Эйприл или ее средство передвижения не давало Шредеру заняться ими в полную силу. Ну, возможно, еще надежда на то, что они все-таки помогут Эйприл. Малюсенькая, изрядно подточенная их нахальством, но все же надежда.

— Пожалуйста, Шредер… Саки, — приподнявшись, Эйприл взглянула на него. — Они знают, что делают. Тебе пока сюда нельзя, — она сделала акцент на слове «пока», потом рвано, болезненно выдохнула. — Пусть делают свою работу. Все будет как надо.

Кого она успокаивала, его или себя? Так или иначе, Шредер с неохотой подчинился. Ведь в противном случае могла пострадать Эйприл.

— Ладно, попробую поверить, — проворчал он, отступая в сторону скамьи на некотором расстоянии от двери, на которую настойчиво указывал один из «белых халатов». Она показалась Саки особенно жесткой и неудобной. Хотя, если по правде, что здесь было хорошим и комфортным? Тем более, сейчас, в полной неизвестности, которая хуже всего?

Подняв голову, он успел поймать взгляд Эйприл. Она уже почти пересекла порог, но увидев его, слабо улыбнулась. Словно бы погладила по щеке мягкой лапкой, так тепло стало на душе, и чуть-чуть ослабил когти страх. Так и быть, он попытается поверить в них — ради нее. Но упаси боги их нарушить это доверие!

____________________________

*Non, monsieur — нет, господин (фр.)

*Donnez-vous la peine de, monsieur, сela compte beaucoup. Je vous demande de bien ne de — Пожалуйста, господин, это очень важно. Прошу вас (фр.)

*Оn ne peut pas, monsieur — нельзя, господин (фр.)