Рони Уизли и все-все-все (джен)

К весне Рони поняла: она просто неудачница. Она та вечная растяпа из смешных детских рассказов, с которой всегда происходит не то, что должно происходить. Да, с Гарри постоянно происходили всякие интересные вещи, но Рони они касались далеко не всегда. И даже не в Квиддиче дело (хотя, когда Гарри приняли в команду — самый молодой ловец, обалдеть! — Рони чуть не умерла от восторга и зависти). Дело... вообще во всем!

Вот почему, почему так получается?! Как договариваться о том, чтобы Чарли забрал дракона, так это пожалуйста, Рони(хотя чего интересного — письма писать), а как тащить этого дракона после отбоя на Астрономическую башню, так Рони валяется в лазарете! Как с Малфоем цапаться, так опять пожалуйста, а как в Запретный Лес ночью идти, так Рони вроде бы ни при чем, ни в чем не виновата и никуда не идет. Ну не честно же так! Гарри, правда, от похода в ночной лес был не в восторге. Оно и понятно: у него получилось не просто приключение, как у всех других, а опять какой-то ужас ужасный. А вот Рони — ни приключений, ни возможности другу помочь! Уж неизвестно, что бы они делали с этим ужасом, убивающим единорогов, но Малфою-то точно смогли бы навалять. Все полегче бы было.

Но нет. Кое-что на долю Рони выпадало, конечно. Ну, там, ночью в зал Трофеев сгонять, а потом на Пушка наткнуться — жуть! Тролль, опять же, случился с Рони, причем не просто случился, она его вырубила! Но все-таки, столько всего крутого случалось без нее. Стыдно сказать, после того, как Гарри и Гермиона вместе таскали Норберта, Рони даже немного ревновала, хотя виду, конечно, не подала: знала, что сама подставилась и сама виновата, что все пропустила. А все равно обидно было. Обидно-то обидно, но видимо, ничего с этим не сделать: есть в мире герои, вроде Гарри, и есть простые девочки, вроде Рони, которым приключений отмеряют не полной ложкой, как некоторым, а вот как добавку на ужине дома. То есть, сколько уж осталось после того, как всем порции положили. И если осталось вообще. И если кто-нибудь не успел попросить раньше. Тоска.

И вот, в конце года ей наконец-то повезло. Стало понятно, что то, что они сделают — вместе! — будет не просто приключением даже, а самым настоящим подвигом. Остановить Снейпа, который пытается завладеть Философским Камнем. Остановить злодея, который может стать бессмертным и охренительно богатым. Это же... это... это вообще! После такого можно вообще больше никогда в жизни ничего не делать, и все равно быть достаточно крутой.

Да, она сознавала, что им, вообще-то, может и не повезти, что то, что они задумали, по-настоящему опасно, но с другой-то стороны, а что еще им оставалось делать?! Не оставлять же все как есть? Да Гриффиндор бы со стыда сгорел, если бы узнал, что ученики его факультета взяли и просто наплевали на то, что происходит, умыли руки, типа они ни при чем. Это же позорище! И Гарри это понимал, и даже Гермиона, хоть и бухтела, конечно, как всегда, отлично все поняла. А как она Невилла приложила — может ведь, когда захочет, а!

Итак, им грозила настоящая опасность, а они, как истинные герои, шли наперекор той опасности, минуя препятствия, поминутно паникуя, напрягая мозги, память и силу воли, чтобы не только выжить, но и продолжать идти вперед, хотя как подумаешь, что там дальше, так хочется вернуться в спальню и забиться в дальний угол. И все шло нормально. Пушок, Дьявольские силки, летающие ключи, шахматы...

Шахматы!

Ну вот почему, спрашивается, Рони заняла именно место коня, а? На доске оставалось еще достаточно фигур, она могла бы уцелеть, если бы стала, скажем, второй ладьей. Но нет, она стала конем. И так блистательно провела партию, что выход у нее оставался всего один: подставиться под удар, чтобы Гарри мог объявить мат белому королю. В тот миг Рони овладело чернейшее отчаяние. Конечно, самопожертвование смотрится круто. Конечно, не об этом вообще надо думать, а о сохранности собственной головы. И о том, как там дальше справятся Гарри и Гермиона. Но все-таки, все-таки все самое интересное опять случится без нее.

"Рони, ты мордредова неудачница", — вот о чем думала Рони, делая шаг навстречу замахивающейся белой королеве.