Перекресток судьбы (гет)

На глазах умиленных родителей Элайза училась ходить. Сделав пару неуверенных шагов, она шлепалась на пушистый ковер, но сразу упрямо вставала снова, пыхтя и смешно надувая щеки.

— Какая она целеустремленная! — с гордостью заметил Козимо, когда Элайза в очередной раз поднялась на ноги и слегка покачиваясь двинулась дальше.

— Упертая, ты хочешь сказать? — засмеялась Мэри.

Элайзе удалось наконец дотопать до нее, и с торжествующим восклицанием она уткнулась в мамины юбки. С широкой улыбкой Мэри подняла ее на руки, расцеловав в круглые щечки. Элайза повертелась, а потом потянулась к Козимо:

— Па!

Он уже хотел взять ее, когда в дверь позвонили.

— Ты кого-то ждешь? — спросила Мэри.

Козимо покачал головой:

— Нет, — а потом пожал плечами. — Пойду посмотрю, кто это.

Элайза протестующе запищала ему вслед, и Мэри заворковала, пытаясь успокоить дочь. Дойти до двери Козимо в любом случае не успел. Эндрю уже открыл и впустил гостя. А точнее гостью.

В комнату впорхнула радостная Миранда, державшая на руках настороженно осматривавшегося Кристофера. Козимо резко остановился. Он спиной чувствовал, как замерла сзади Мэри. И даже Элайза замолчала.

— Добрый день, Козимо, Мэри, — беспечно поздоровалась Миранда, будто к друзьям в гости пришла, и поставила Кристофера на ковер.

Она бросила на Элайзу быстрый взгляд, в котором явно сверкнуло торжество. Козимо нахмурился:

— По-моему, я просил тебя не приходить сюда.

Миранда пожала плечами:

— Это срочно, — и наклонившись к сыну, сладким голосом пропела: — Поздоровайся с папой, дорогой.

— Пьивет, — послушно произнес Кристофер, внимательно изучая его, Мэри и Элайзу.

Он унаследовал от Козимо черные кудрявые волосы и черные же глаза, но вот тонкие черты лица — явно от матери. Козимо искренне надеялся, что эффектная внешность — единственное, что досталось Кристоферу от Миранды.

Вдохнув, Козимо присел на корточки и протянул сыну руку:

— Привет, Кристофер.

Тот, поколебавшись, шагнул вперед и вложил свою ладошку в его ладонь.

— Ты же хотел пообщаться с сыном, — как ни в чем не бывало продолжила Миранда. — Вот я и предоставляю тебе такую возможность. Я уезжаю на гастроли на пару месяцев. Мне надо с кем-то оставить Кристофера. Наслаждайся.

— Но…

Козимо собирался возразить, что оставлять двухлетнего ребенка без матери на несколько месяцев не самая лучшая идея, но Миранда не дала ему такой возможности. Наклонившись, она поцеловала Кристофера в щеку:

— Пока, дорогой, будь умницей.

После чего ушла столь же стремительно, как и появилась, оставив всех присутствующих растерянно смотреть ей вслед. Козимо ожидал, что Кристофер сейчас заплачет, требуя вернуть маму — Элайза именно так и отреагировала бы, — но он воспринял исчезновение Миранды с потрясающим спокойствием. Словно давно к этому привык.

Козимо выпрямился и обернулся. По-прежнему державшая Элайзу на руках Мэри растерянно перевела взгляд с закрывшейся за Мирандой двери на Кристофера. Тот в ответ посмотрел на нее так, словно прикидывал, чего от нее можно ждать. Достаточно странный взгляд для маленького ребенка.

— Невероятно, — пробормотала Мэри. — Я надеялась, она хотя бы к собственному ребенку относится по-человечески…

Да уж, Козимо тоже не ожидал подобного. Мэри вздохнула и опустилась на колени рядом с Кристофером, поставив Элайзу рядом с собой и поддерживая ее за талию.

— Ну, давай знакомиться, Кристофер, — с ласковой улыбкой произнесла она. — Я Мэри, а это твоя сестренка — Элайза.

Элайза, что-то лепеча, с любопытством потянулась к нему. Покорно позволяя ей исследовать себя на ощупь, Кристофер вдруг улыбнулся:

— Эл!

У него была невероятно красивая улыбка, и сравнить его с ангелочком мешали только темные волосы и глаза.

Мэри весело посмотрела на Козимо:

— Похоже, они нашли общий язык.

— Действительно, — согласился Козимо.

Все-таки ему досталась лучшая на свете жена. Не каждая вот так сердечно приняла бы чужого ребенка. Он задумался о том, что, возможно, стоит забрать Кристофера к себе насовсем.

* * *

Кристофер был до странности незаметным ребенком. И явно привык к постоянному одиночеству. Он мог часами тихо играть в уголке сам с собой, не обращая внимания на окружающих и не привлекая внимания к себе. Как Миранда умудрилась так выдрессировать ребенка, которому не исполнилось еще и трех лет, Козимо не постигал.

Тем удивительнее стала картина, которую он застал однажды, вернувшись домой с работы. Едва переступив порог, он сразу обратил внимание на доносившийся из детской смех. Сняв и передав пальто Эндрю, Козимо поспешил на второй этаж… и пораженно замер в дверях детской.

Кристофер с Элайзой, сидя на пушистом цветном ковре, увлеченно играли юлой. Вместе. Они по очереди раскручивали игрушку, а потом завороженно наблюдали, как она вертится, разбрасывая вокруг разноцветные лучи, и заливисто смеялись. Козимо впервые видел Кристофера таким оживленным. И чтобы он с кем-то охотно общался тоже видел впервые.

Он удивленно посмотрел на наблюдавшую за ними Мэри. Та весело улыбнулась:

— Стоило подарить ему немного ласки и внимания, и он открылся, — довольно сообщила она.

Козимо восхищенно покачал головой:

— Ты просто волшебница.

Дети заметили его, и Элайза потянулась к нему с радостным:

— Па!

Козимо подхватил ее на руки, поцеловав в каштановый хохолок на макушке, и она довольно обняла его за шею. И в этот момент он заметил, что Кристофер застыл, уставившись на него широко распахнутыми глазами, будто ожидая, что его сейчас начнут ругать. Козимо совершенно не нравилась такая реакция и то, что могло за ней скрываться.

— Мэри, милая, — медленно произнес он, — а что ты скажешь, если мы попробуем отсудить Кристофера у Миранды?

Мэри на мгновение замерла, моргнула, но прежде чем Козимо успел испугаться, что требует от нее слишком многого, улыбнулась.

— Не поверишь: как раз об этом сегодня думала. Правда, это даст Миранде повод постоянно надоедать нам, но…

— А вдруг нет, — подхватил Козимо. — Учитывая ее равнодушие к сыну, может, как раз так мы избавимся от нее окончательно?

Мэри хмыкнула:

— Я бы на это не рассчитывала. Однако у ребенка должна быть нормальная семья, а не…

Она не договорила, так и не подобрав слов, и просто взмахнула рукой. Козимо понимающе кивнул. Он давно подумывал о том, чтобы забрать Кристофера от Миранды. Правда, собирался подождать, пока сын подрастет — все-таки маленький ребенок обычно сильно нуждается в матери. Но сейчас он понял, что тянуть не стоит. Единственное, что его тревожило: вдруг Мэри не захочет воспитывать чужого ребенка? Но теперь он узнал, что зря беспокоился: Мэри полностью его поддержала.

За те три месяца, что Кристофер провел в доме отца, он ожил, повеселел и стал больше походить на нормального ребенка. И это только укрепило Козимо в принятом решении.

* * *

Миранда появилась в начале декабря.

Мэри читала детям сказки, укладывая их на дневной сон. Козимо никогда в этом не участвовал, после того как попробовал один раз и заснул быстрее детей. Так что он спустился в гостиную, чтобы почитать в ожидании, пока Мэри освободится.

Он полностью погрузился в интригу детективной истории, когда раздался звонок в дверь. Неохотно отложив книгу, Козимо пошел открыть. На пороге обнаружилась Миранда.

— Привет, Козимо, — она потянулась вперед, будто собиралась поцеловать его, и он отступил назад.

— Здравствуй, Миранда, — холодно ответил он. — Проходи — у меня к тебе серьезный разговор.

Она заинтересованно приподняла брови, шагнув внутрь.

— Ты решил наконец бросить свою невзрачную девицу и вернуться ко мне? — спросила она, поворачиваясь к нему спиной, чтобы он помог ей снять пальто.

На мгновение у Козимо возникло искушение проигнорировать ее жест, но потом он подумал, что не стоит злить ее раньше времени.

— Конечно, нет. Не говори глупостей, — со всем доступным ему спокойствием (хотя очень хотелось потрясти ее) ответил он, вешая ее пальто и жестом приглашая проходить в гостиную.

Миранда хмыкнула и прошествовала вперед, словно хозяйка. В гостиной она, не дожидаясь приглашения, опустилась в кресло, которое до того занимал Козимо, и с презрительно миной полистала книгу, которую он оставил на круглом столике. После чего, отбросив ее, подняла на него взгляд:

— Так о чем ты хотел поговорить?

Потрясти ее захотелось еще сильнее. И немедленно выставить из дома. Но Козимо подавил оба желания.

— Я хочу, чтобы Кристофер жил со мной. Откажись от опеки над ним.

Миранда широко распахнула глаза и состроила потрясенную мину. Козимо с мрачным весельем подумал, что профессию она выбрала правильно — актриса из нее вышла великолепная.

— Ты хочешь отнять у меня ребенка? — воскликнула она. — Мою единственную радость?

Козимо поморщился:

— Не надо строить из себя страдалицу. Я ведь знаю, что он только мешает тебе строить карьеру и личную жизнь.

Миранда хмыкнула и тут же перешла на деловой тон:

— Что ж, ладно. Я соглашусь передать тебе опеку над Кристофером, если ты поможешь мне выгодно выйти замуж.

— И как ты себе это представляешь? — искренне удивился Козимо.

Миранда беспечно пожала плечами.

— Это твои проблемы. Мне нужен муж и положение в обществе.

— О положении в обществе надо было думать до того, как ты решила стать актрисой.

Миранда небрежно отмахнулась и встала.

— Ты меня слышал. Найдешь мне приличного мужа — я отдам тебе Кристофера. А пока я его забираю.

— Нет, — вдруг раздался от дверей голос Мэри.

Козимо вздрогнул от неожиданности и торопливо повернулся к жене. Она стояла, сложив руки на груди, и пронзала Миранду мрачным взглядом.

— Он только что заснул, не беспокой его.

— Тебя не спросила, как мне обращаться с собственным ребенком, — презрительно фыркнула Миранда. — Отойди.

Бесцеремонно отодвинув Мэри, она прошествовала к лестнице на второй этаж. Мэри обратила на Козимо взгляд, требующий вмешаться. Он покачал головой:

— Она мать Кристофера и его законный опекун. Нам остается только ждать, пока сможем отсудить опеку.

Мэри нахмурилась, но вынуждена была признать его правоту. Они начали подниматься следом, когда из детской донеслось недовольное хныканье, а потом и откровенный плач. Переглянувшись, Козимо с Мэри помчались наверх чуть ли не бегом. К тому моменту, когда они ворвались в комнату, Кристофер уже не плакал, а пытался одеться под недовольно-раздраженным взглядом матери.

А вот проснувшаяся от шума и испуганная присутствием незнакомого человека Элайза продолжала заливаться слезами. Мэри бросилась к ней, подхватив на руки, успокаивая. Оказавшись в объятиях матери, Элайза затихла, всё еще испуганно прижавшись к ней. Мэри яростно развернулась к Миранде:

— Не смей распоряжаться в моем доме! Ты здесь никто! Я больше часа детей укладывала, какого… ты разбудила их?! В следующий раз я тебя и не порог не пущу.

Миранда даже отступила на пару шагов. Да и Козимо смотрел на жену с ошарашенным восхищением: он ни разу еще не видел, чтобы мягкая, добрая и воспитанная Мэри так кричала.

Кристофер замер, стоя в одном ботинке, и, кажется, боялся пошевелиться. Козимо опустился рядом с ним на корточки, чтобы помочь зашнуровать обувь и тихо произнес:

— Сын, ты сейчас должен пойти с мамой, но обещаю, что скоро заберу тебя. Хорошо?

Кристофер серьезно кивнул.

Наконец придя в себя, Миранда фыркнула:

— Это мы еще посмотрим. Пошли, Кристофер.

И, подхватив его на руки, она покинула комнату с высоко поднятой головой.

Проводив ее злым взглядом, Мэри повернулась к Козимо:

— Как только тебя угораздило связаться с этой ведьмой?!

«Ведьма» тут явно было ругательством, а не определением магических способностей Миранды. Ответить на это было нечего, так что Козимо просто пожал плечами с виноватым видом. Мэри устало махнула:

— Иди — мне надо заново укачивать Элайзу.

Козимо почел за лучшее послушаться ее. Определенно, надо срочно забирать Кристофера у Миранды. Если сделать упор на ее актерскую деятельность и неподобающую для наследника респектабельного рода среду, судья скорее всего удовлетворит его иск и передаст опеку над сыном.

* * *

Суд длился всего несколько дней. Миранда попыталась подкупить судью щедрыми взятками. Козимо обратился за помощью к высокопоставленным влиятельным знакомым. Миранда устроила целое представление, со слезами и надрывом вещая в зале суда, что человек, погубивший ее, теперь еще хочет отнять у нее последнюю радость — сына. Козимо нашел свидетелей, показавших, что эта «последняя радость» в реальности не нужна ей, и Кристофер целыми днями находится без всякого присмотра за кулисами театра. Это в два с половиной года!

После долгих и утомительных разборок наконец было объявлено решение:

— Опека над несовершеннолетним Кристофером Чантом передается его отцу мистеру Козимо Чанту в связи с тем, что его мать мисс Миранда Аржан не в состоянии обеспечить мальчику приемлемые условия жизни.

Совсем недавно еще изображавшая из себя трагическую жертву, Миранда восприняла заключение судьи с потрясающим равнодушием. Зато присутствовавшая на суде Мэри повернулась к Козимо с сияющей улыбкой. Он был уверен, что только впитанные с младенчества понятия о приличиях не позволили ей тут же кинуться ему на шею.

Козимо с благодарностью сжал ее ладонь и пошел к Миранде забрать Кристофера. Естественно, тот ничего не понимал в происходящем, но сидел тихо и почти неподвижно. Козимо даже заподозрил, что Миранда наложила на него какие-то чары, потому что ну невозможно же, чтобы маленький ребенок столько времени не двигался и даже не капризничал.

И только когда Козимо приблизился, Кристофер потянулся к нему с радостным:

— Папа!

— Добился своего, да? — прищурившись, процедила Миранда, когда он взял Кристофера на руки. — Что ж, можешь торжествовать.

Козимо покачал головой, с жалостью посмотрев на нее:

— Если у тебя всё же проснутся материнские чувства, ты знаешь, где нас найти. Я не стану препятствовать тебе видеться с Кристофером. Но ваши встречи должны проходить строго в моем присутствии. А в остальном будь добра меня больше не беспокоить.

Отрывисто кивнув, Козимо развернулся и ушел к поджидавшей его Мэри.

Несколько дней спустя он решил составить гороскоп Кристофера заново и обнаружил, что угроза серебра исчезла. Значит, он верно тогда истолковал это понятие как фамилию Миранды. И правильно сделал, что забрал у нее сына.