Нарушая приказы (гет)

— Ну, рассказывай, — Ястреб разорвал обьятия и вопросительно уставился на боевую подругу.

— Что рассказывать? — переспросила она, искренне недоумевая. — У меня все по-старому. Ты-то здесь как оказался?

— А меня, Оль, на укрепление отряда прислали, так что я теперь с вами, — Ястреб тепло улыбнулся, увидев на лице Хель неподдельный восторг.

— Правда? — он кивнул. — Димка! — девушка снова обняла друга, не в силах поверить в то, что он рядом.

Ещё со времён Чечни они были близки как брат с сестрой, хотя Оля, тогда совершенно другая, была сестрой всем бойцам. Она всегда находила слова, чтобы успокоить друзей погибших, писала письма домой за раненых и в редкие минуты затишья пела под гитару. Потом, уже в "Циклоне", Ольга, за плечами которой была первая чеченская кампания, стала ангелом-хранителем отряда, и сейчас Дмитрию было больно видеть, как угасает названая сестрёнка. Ястреб сидел у неё в палате до позднего вечера, после чего отправился на свою квартиру, пообещав прийти в ближайшее время.

Трёшка, доставшаяся Дмитрию Романову от родителей, стояла тихая и пустая. Огромный слой пыли на всех поверхностях, небольшое количество мебели в чехлах: всё это совсем не напоминает место, где Циклоны собирались каждые свои выходные. Романов толкнул дверь и зашел в свою спальню. Лампочки в люстре озарили комнату на удивление мягким светом, осветив рамки с фотографиями, висящие на одной из стен и покрытые толстым слоем пыли. Спать не хотелось и, проведя несколько часов в пыльной и пустой квартире, Дмитрий отправился гулять по родному ночному городу, размышляя о том, что могло случиться с его боевой подругой.

* * *

В восемь ноль-ноль Дмитрий Алексеевич Романов, одетый в парадную форму, стоял на КПП новой для него базы и морально готовился к встрече с новой группой. Эту часть службы он не любил больше всего. Долго ждать не пришлось: вскоре откуда-то из недр здания появился незнакомый офицер — судя по форме, командир.

— Добро пожаловать! Капитан третьего ранга Александр Волков, командир расширенного отряда "Легион", — он протянул для приветствия руку.

— Капитан третьего ранга Дмитрий Романов, позывной "Ястреб", — он пожал протянутую руку и покорно отправился на экскурсию по базе в компании бойца с позывным "Скат", которому "повезло" прийти первым.

Во время экскурсии лейтенант, активно жестикулируя, рассказывал что-то о базе, но Ястреб почти не слышал его, будучи поглощён мыслями о Хель, находящейся в больнице. К концу прогулки, длившейся минут сорок, он всё же сумел собраться и морально приготовиться к знакомству с группой. Наконец Скат толкнул дверь в спортзал, где тренировались бойцы. На ринге как раз спарринговались двое девушек, окружённые товарищами.

— Ребята, у нас пополнение, — громко объявил Скат, заставив всех повернуться к ним.

— Ястреб?! — послышался вопль Грома, явно не предупреждённого о личности новенького.

— Гром?! — с теми же интонациями воскликнул Романов, сжимая подоспевшего друга в медвежьих объятиях. — Вот Хелька партизанка, даже не намекнула, что и ты здесь!

— Так ты уже был у неё? И когда успел? — изумился Гром.

— Я позавчера прилетел, — хмыкнул Дмитрий. — Как насчет вечера? Это дело отметить надо.

— Всегда за, — с серьёзным лицом ответил Николай. — Только Хельку надо взять, а то обидится и... — он сделал драматическую паузу. — В общем, снайперов обижать небезопасно.

Несколько часов познакомившиеся с новым членом группы бойцы тренировались в зале, а потом были отправлены начальством на обед.

— Что с Олей? — требовательно спросил Романов, садясь за столик в небольшой столовой на территории базы. Рядом на стул плюхнулся Гром.

— Сам не знаю, — он пожал плечами. — Нас три дня назад прикомандировали, и она избегает разговоров. Да и во время операции сама не своя была.

— Можно к вам? — к их столику подошла улыбающаяся Ада и замерла, ожидая ответ.

— Конечно, — Гром расплылся в улыбке и отодвинул для девушки стул рядом с собой.

Следующие пять минут за их столиком стояла тишина — каждый молча ел, погружённый в свои мысли.

— Говори уже, — усмехнулся Николай, заметив, что старший лейтенант чем-то сильно озабочена.

— Я о... товарище капитане, — девушка нерешительно замолкла, словно говорить об этом было нельзя.

— Давай уже, коль начала, — тяжело вздохнул Романов, делая глоток кофе из стаканчика.

— У нас табу на это, — шёпотом произнесла Ада, оглядываясь по сторонам. — Но раз вы давние знакомые, то, наверное, имеете право знать. Только никому не говорите, что это я всё рассказала, а то Хель не выносит разговоров о своей жизни. В общем... Она ребёнка потеряла несколько лет назад, из-за нас. Она девочек из-под огня вытолкнула, а пуля ей в живот попала... Командир тогда еле выжила, но ребёнка не спасли... А так она хорошая, строгая бывает, но никогда не кричит... И Нике помогла, у неё срок был условный, а командир добилась его отмены, — на этих словах девушка прервалась, так как в столовую Тополев, злой как чёрт, а следом за ним твёрдой походкой шла Хель. Она что-то говорила начмеду, периодически коротко усмехаясь. Весь её вид, от тёмной макушки и до носков черных берцев, просто кричал о том, что капитан Родионова в госпиталь не вернётся. Надоело ей лежать на месте и не рыпаться, как приказал Тополев.

* * *

Машина Ястреба мчалась на север города, ловко обходя пробки. На переднем сиденье, смотря в окно, сидела Ольга, вызвавшаяся помочь другу с уборкой.

— Всё в порядке? — Дмитрий внимательно посмотрел на подругу.

— Вы все разом в психоаналитики записались? — насмешливо фыркнула девушка. — Нормально всё, — уже без смеха ответила она, когда машина остановилась у одного из множества домов.

Скинув берцы (которые Ольга носила всё время, презрительно относясь к остальной обуви) и куртку, девушка отправилась на поиски тазика, тряпки и веника со шваброй. Заглянув по пути в холодильник, Родионова отправила мужчину в магазин, находившийся в двух кварталах от его дома. Уборка началась с небольшого коридора, прошла через ванную, туалет, кухню, гостиную и две спальни, завершившись как раз на кухне, где уже разбирал пакеты вернувшийся из магазина Дмитрий. Решительно выгнав друга с кухни, Оля начала готовить ужин. Запечь мясо, пожарить картошки с грибами и нарезать простенький салат — на это ушло около часа, и когда Хель любезно позвала хозяина квартиры ужинать, в духовке допекался ещё и пирог.

Когда ужин закончился, часы услужливо показали одиннадцать часов вечера, и Романов предложил Ольге остаться, заранее зная что она согласится. Оставив мужчину доедать пирог, Родионова удалилась в ванную, одолжив у друга одну из его домашних футболок — это уже давно было в порядке вещей, как, впрочем, и ее ночёвки в квартире "братишки".Быстро разложив диван и расстелив постельное бельё, Хель легла спать.

Сон всё не приходил, и спустя час Родионова мягким шагом направилась на кухню. В сумке легко нашлись нужные таблетки и пачка сигарет, которыми капитан в последнее время злоупотребляла. Блистер от успокоительного остался лежать на столе возле пустого стакана из-под воды, а сама Ольга, бесшумно открыв окно и щёлкнув зажигалкой, закурила. Лёгких было не жаль — погружения в последнее время случались все реже и реже: примерно раз в два-три месяца, вместо ожидаемых трёх в месяц.

За спиной послышались такие же мягкие шаги, и девушка поспешно затушила сигарету, но выкинуть окурок не успела: на кухню вошел Дмитрий. Его взгляд сразу коснулся таблеток и сигарет, а потом упёрся в Олю, стоявшую у открытого окна. На её худом и бледном лице были видны дорожки от слез, говорящие о том, что что-то случилось. Вечно несгибаемая Хельга почти никогда не плакала.

Она не сказала ни слова, позволив обнять себя и отвести в спальню, правда уже в другую, но это было и не важно. Сев на край кровати и уткнувшись Дмитрию куда-то в район шеи, Оля почувствовала, как слёзы вновь побежали по её щекам. Они сидели, не говоря ни слова. Романов гладил подругу по голове, перебирая её длинные чёрные волосы, и не мог понять, в чём же была причина срыва?

Он знал девушку почти девять лет и видел её слезы лишь трижды: когда убили её бабушку, когда погиб их командир и вот сейчас. Что же должно было случиться, чтобы она плакала? Этого Ястреб не знал. Но это наверняка было что-то очень серьёзное, ведь та девушка, о которой он грезил, о которой мечтал, которую молча любил, никогда не плакала по пустякам. Вскоре ее дыхание выровнялось, и Оля провалилась в сон, чувствуя, как тёплые руки друга устраивают её на кровати и укрывают одеялом.