Их история (гет)

Домой Гермиона бежала настолько быстро, насколько позволяли ей её не слишком-то длинные ноги и нормальное знание маршрута. Всё это время Грейнджер думала, какого Мерлина сейчас происходит и что самый нелюдимый, а ещё, чего греха таить, самый злобный и несправедливый профессор в истории Хогвартса забыл у неё дома

«И в другой стране! Как нашёл только?! И что ему надо?» — гадала напуганная Гермиона.

За своими размышлениями она не увидела мужчину, выходившего из-за поворота к её дому. Благо, мужчина заметил её и прежде, чем Гермиона врезалась в него, отошёл с её пути, подхватил под локоток, поставил напротив себя и принялся изучать её холодным и расчетливым взглядом, то и дело поджимая губы и неодобрительно качая головой, чем явно озадачил спешащую Грейнджер.

Красная как томат после быстрого бега, с растрепанной прической и сбившимся дыханием Гермиона не производила впечатление одной из самых перспективных студенток Хогвартса, как его обнадежил Ворон, прибывший вслед за директором Дурмстранга.

— Надеюсь, Ворону удастся вас подготовить, мисс Грейнджер. До встречи в октябре, — сказал он на чистом английском и с лёгким хлопком аппарировал прочь.

А Гермиона лишь удивлённо хлопала глазами, ошарашенно смотря на то место, где только что стоял высокий худощавый человек с длинными тёмными волосами и козлиной бородкой. Одет незнакомец был в белый плащ, голос у него был скрипучим, глаза тёмные и холодные.

«Как у профессора Снейпа», — внезапная ассоциация заставила её чуть улыбнуться.

В общем, неприятный тип. Тряхнув головой, она привела свой внешний вид в порядок и уже более спокойно вошла в дом.

Первое, что услышала Гермиона, это мамино предложение чаю и вежливый отказ профессора Снейпа. Сердце юной Грейнджер пропустило удар и сжалось в ожидании худшего. Похолодев и побелев, она на негнущихся ногах прошла в гостиную, где действительно обнаружился профессор Снейп.

Он не изменил своему любимому черному цвету. Правда своей учительской — читай, повседневной — мантии профессор предпочёл чёрные штаны и шелковую рубашку, а вместо учительской обуви, о которой по школе ходили самые невероятные слухи, надел обычные маггловские ботинки чёрного цвета. Волосы Снейп собрал в низкий хвост, а на носу появились прямоугольные очки. Гермиона, которая такого не ожидала, удивлённо-ошарашенно уставилась на преподавателя, неприлично при этом приоткрыв рот. Сейчас профессор Снейп одновременно отталкивал и приковывал взгляд.

— Гермиона! — первым появление дочери заметил Хьюго, Снейп быстро перевёл взгляд с миссис Грейнджер на Гермиону, и в его взгляде та без труда прочитала… сочувствие?

«Эй! С чего бы Снейпу мне сочувствовать?» — она в который раз за три минуты тряхнула головой, прогоняя наваждение.

— Ну, мы оставим вас, — подала голос миссис Грейнджер; она уже знала, что скажет этот милый профессор её дочери, а видеть её в этот момент было выше сил Джин. Хьюго разделял мнение своей жены, поэтому направился вслед за ней, а Гермиона заняла соседнее с профессором Снейпа кресло.

— Мисс Грейнджер, — профессор устало провел ладонью по лицу, чем вызвал ещё больший шок в её глазах, — Гермиона, — та в ужасе уставилась на зельевара.

— Мне жаль, но отныне вы не являетесь студенткой Хогвартса, — Северус выжидающе смотрел на свою ученицу, ожидая худшего, и его ожидания тут же оправдались: глаза её в неверии и отчаянии распахнулись, чтобы через мгновение наполниться злыми слезами.

— ЧТО? ПОЧЕМУ ЭТО? ЭТО ИЗ-ЗА ЦВЕТКА?! НО ВЕДЬ Я ДАЖЕ НЕ КОЛДОВАЛА!!! — Гермиону била крупная дрожь, она была в панике, она не понимала, за что её исключили из Хогвартса, чем она такое заслужила? И не замечала, как уже рыдает в голос, одновременно пытаясь лихорадочно соображать; впрочем, сейчас соображалка помахала ручкой и уступила место панике, отчаянию и злобе.

Что теперь с ней будет? У неё отберут палочку и сотрут ей память?! Или сделают сквибом и все равно сотрут память? Как же она без Хогвартса? Без друзей. Хогвартс за два года стал для Гермионы больше чем домом, там она наконец-то завела настоящих друзей. В Хогвартсе она могла себя реализовать, да, там сложно, но это намного лучше, чем в мире магглов со стертой памятью и совсем без магии.

Неожиданно Гермиона горько рассмеялась. Все правильно, у неё редко когда все было хорошо. От проблем и своего одиночества она сбегала в мир книг, где хотя бы на пару часов могла забыться. Наверное, это звучало странно, ну какие проблемы могли быть у ребёнка, тем более у маленькой девочки?

* * *

Начнём наверное с того, что Гермиона с самого детства была странным и необычным ребёнком: она не болела детскими болезнями, у неё без боли резались зубы, она редко плакала и закатывала истерики родителям. Те, впрочем, постоянно пропадали на работе, оставляя маленькую Гермиону с Джоном, а тот, в свою очередь, читал Гермионе все, что под руку подвернется, в противном случае она громко и долго плакала.

Росла она на удивление серьёзным ребёнком, предпочитающим обычным детским игрушкам головоломки. Стоит отметить, что головоломки, а в дальнейшем и страсть к детективам стали опорой для развития её способностей.

Гермиона была одиноким ребёнком, почему-то ей не удавалось завести друзей.

«Разные интересы», — пожимала плечами уставшая Джин после очередного вопроса дочери «Что со мной не так?».

Родители, как и сама Гермиона, действительно не знали, почему остальные дети предпочитали держаться подальше от неё, и тогда она с головой погрузилась в учебу, чтобы доказать, что не хуже других.

Когда пришло письмо из Хогвартса, Гермиона сразу поверила в то, что она волшебница. Заранее прочитав книги за первый курс, она вовсю предвкушала попадание в мир магии; ведь Гермиона точно знала, что там её поймут и не будут сторониться. Увы, но и в Хогвартсе первое время её обходили стороной из-за тяги к знаниям; потом, конечно, она нашла своих друзей и зажила, как ей казалось, нормальной жизнью, и вот сейчас у неё это отнимут. И все станет как прежде. Она снова останется совсем одна. Отчаяние и боль с новой силой захлестнули сердце маленькой Грейнджер.

* * *

Северус Снейп ещё со времен своей дружбы с Лили не мог терпеть женских слез; что бы о нем там ни говорили, но слезы — это ожидаемая реакция такой студентки, как эта гриффиндорская выскочка на новость о переводе из Хогвартса. Поэтому он терпеливо ждал, когда уже солёный водопад прекратится, и он сможет все объяснить

«И почему дети, а в особенности всякие магглорожденные гриффиндорки такие импульсивные?» — думал он, сжимая в кармане Зелье Спокойствия.

Неожиданностью для Снейпа стал резкий приступ истерики у бедной Грейнджер, но даже это не помешало ему взять ситуацию под контроль и с легкостью коснуться поверхностных мыслей своей в скором времени бывшей ученицы. Покачав головой, профессор Снейп достал из кармана так теперь необходимый флакончик и протянул его ей:

— Мисс Грейнджер, — устало вздохнул он, тщетно пытаясь скрыть раздражение, — возьмите себя в руки и выпейте зелье. Никто. Не. Собирается. Стирать. Вам. Память, — со всей возможной строгостью выделяя каждое слово, проговорил Снейп. — К тому же это противозаконно, — чуть подумав, тихо добавил он.

На Гермиону это, как ни странно, подействовало; она перестала безумно хохотать и удивлённо посмотрела на Снейпа, принимая из его рук склянку с зельем и послушно выпивая содержимое.

Ровно через тридцать секунд взгляд Гермионы приобрел осмысленное выражение, тело перестало непроизвольно всхлипывать, дорожки слез высохли, а лицо стремительно краснело от понимания, КОМУ она только что устроила истерику.

«И ведь он теперь будет над всем Гриффиндором издеваться», — сокрушенно подумала она.

— Мисс Грейнджер, поверьте, для издевательств над вашим факультетом у меня и без того много поводов, эта встреча строго конфиденциальна, и ничего из здесь произошедшего и сказанного в Хогвартсе не выйдет за пределы кабинета директора Дамблдора.

— Директора Дамблдора? — переспросила Гермиона, вспоминая о преданиях, что передавались из уст в уста в гостиной львиного прайда, о том, что Снейп умеет читать мысли.

«Значит, не слухи?» — ещё сильнее изумилась Грейнджер, хотя, казалось бы, сильнее было некуда.

— Не слухи, — кивнул Снейп. — Однако я надеюсь, что сокрытие информации будет двустороннее, — произнёс он, насмешливо глядя на вспыхнувшую Гермиону. Уж в чём в чём, а в распространении сплетен её ещё не обвиняли.

Впрочем, она сменила гнев на милость, поняв, что профессор по-своему пытался разрядить атмосферу, и несмело улыбнулась ему.

— Я рад, мисс Грейнджер, что вы пришли в себя и готовы адекватно, — на последнем слове он сделал акцент, заставив её снова покраснеть, — воспринимать информацию.

Снейп сверху вниз глянул на Гермиону, ожидая кивка. Та действительно отбросила все свои мысли и сосредоточилась на словах профессора.

— Видите ли, мисс Грейнджер, теперь вы являетесь гражданкой Болгарии и не имеете права на образование в стенах Хогвартса… Дайте мне закончить! — оборвал он её, едва она открыла рот. — Не перебивайте своего собеседника, мисс Грейнджер, это, по крайней мере, невежливо.

Гермиона стыдливо опустила голову, признавая свою неправоту и справедливость замечания Снейпа, а тот, приняв раскаяние, продолжил:

— Я не силен в законах магических школ, никогда, знаете ли, не интересовался этим вопросом, однако могу сказать с уверенностью, что отныне вы являетесь студенткой Дурмстранга, — Снейп замолчал, наблюдая на лице Гермионы целую палитру эмоций. Та сначала не поверила, потом разозлилась, затем заинтересовалась.

«Должно быть, законами магических школ», — пронеслась ехидная мысль в голове профессора.

А затем Грейнджер нахмурилась, усиленно о чем-то думая. Зельевар помолчал, давая ей переварить выданную им информацию. Наконец получив кивок, Северус Снейп продолжил свое повествование:

— Итак, как вы, наверное, догадываетесь, образование во всех школах разное. Дурмстранг — это что-то вроде военной академии в магическом мире, — на этих словах лицо Гермионы приняло зелёный оттенок. — Многие считают, что в Дурмстранге учатся только представители сильного пола, однако это не так, но нас сейчас интересуют не студенты этой академии, а её предметы. Один и самый главный — это Тёмные Искусства, — Снейп вновь замолчал, наблюдая за стремительно побледневшей ученицей.

Гермиона слушала его, не веря своим ушам. Мало того, что она меняла тихий и уютный Хогвартс на какую-то казарму, так теперь её будут учить не защите от Тёмных Искусств, а Тёмным Искусствам. От такой перспективы уже забытая истерика вновь дала о себе знать. Впрочем, на этот раз Снейп расценил выражение её лица иначе:

— Не беспокойтесь, мисс Грейнджер, ни директор Дамблдор, ни я не позволим вам отправиться в Дурмстранг неподготовленной.

— Неподготовленной? — даже в таком состоянии Гермиона смогла уловить суть.

— Вот именно, я буду заниматься с вами в частном порядке. Вот, — он протянул ей плотный конверт. — Тут приглашение, требование и способ связи с вашим провожатым. Этот конверт передал мне директор Дурмстранга. У вас есть неделя на подготовку, затем вы отправляетесь на оставшиеся каникулы в Хогвартс, где будете усиленно заниматься Тёмными Искусствами. А теперь мне пора, — с последними словами Снейп встал и по-английски отбыл из дома магглов. У него оставалось ещё много незаконченных дел.

Гермиона же проводила Снейпа пустым взглядом, вышла из гостиной и направилась вверх по лестнице, чтобы забыться в своей кровати тревожным сном под тихое фырканье побеспокоенного её приходом Живоглота.

Слишком много нервов она сегодня потратила, слишком много информации получила, слишком кардинально изменилась её жизнь с переездом в Болгарию.