Мертвяк (гет)

— Как неожиданно.

Я даже этого не мог сказать, насколько был удивлен. Мужчина передо мной был… тот самый рыжий колдун, убивший другого… гм… волшебника. Того, что выручил меня и Катю. Обознаться я не мог. Слишком характерная физиономия. Породистая что ли. В Голливуде такой типаж с руками бы оторвали. Красивые люди, зачастую похожи друг на друга, это уродлив каждый бывает по-своему. В случае же с колдуном привлекательная внешность сочеталась с некоей изюминкой. Заключалась она в такой… символьности. Сначала кажется, что человек играет, изображает кого-то, но ты смотришь на него одну секунду… вторую… десятую… отводишь взгляд и снова возвращаешь, а ощущение не пропадает. Такой… Капитан Америка что ли… Не настоящий, каким бы он мог быть, а именно киношный. С легким флером наигранности, но никак не спадающей наигранности.

— Это он?

Гм… не понял…

— Да.

Я обернулся. Со стороны кухни в зал входил Сергей. Я не смог вспомнить, как он был одет в прошлый раз, но теперь его словно вынули из того же инкубатора, что и Ярмольника с остальными. Темные брюки, куртка. Ботинки для путешествий. На поясе дубина и пистолет. В руке он держал ту самую сумку. Холодильник для овощей оказался не самым надежным укрытием.

— Ничего не скажешь? — повернулся колдун ко мне и сделал что-то глазами. Как-то так дернул одновременно и бровями и веками вверх, а потом так же быстро вниз. Причем глаза в этом тоже участвовали. Это не было что-то, что прям поражало. Вполне возможно, Джим Керри в лучшие годы умел не хуже. Но впечатление необычности производило явное. Теперь, очевидно, что ни мне, ни Кате тогда не показалось.

— Ты не русский? — спросил я немного пришиблено.

С прошлого раза колдун переоделся. Поменял ботинки и безрукавку с высоким воротом, все то же, во что были одеты его, очевидно, подчиненные. Единственное, что осталось с прошлого раза — стальная перчатка, что покрывала его левую руку. Стальная с чуть зеленоватым отблеском.

— Неужели так заметно?

И вот! Снова то же движение глазами! А еще голос. Про «нерусского» я сказал именно из-за глаз, но акцент у него тоже был. Неявный, но все же заметный. Наверно, так мог бы говорить проживший много лет в России… француз. Ну да, я еще когда в первый раз его увидел, про Францию подумал.

— Что вам нужно от меня? — я перевел взгляд с колдуна на Сергея, но тот даже не посмотрел в ответ. Похоже, от Сергея тут мало что зависело.

— Хороший вопрос, — «француз» закрыл глаза на секунду или две. — Как ты сам считаешь? Если бы ты был на моем месте, что бы ты хотел от себя узнать.

Интеллектуал недоделанный…

— Я думал, дело в сумке.

— Как видишь, не в ней. Еще предположения?

— Тело того колдуна, который тогда меня спас, — произнес я после короткой паузы. Ну, а что? Натравлю его на священника, хоть займут друг друга.

— И зачем? — с интересом переспросил колдун.

— Вдруг, там какие-то были амулеты или еще что…

— А почему я их сразу не забрал?

— Ну, не знаю…

— Ладно, еще варианты?

— Я…

— Понятно.

«Француз» снова прикрыл глаза. Кажется, это тоже был какой-то жест, а не обычное моргание. Потом он поднял левую руку, ту, что в печатке и указал на меня.

— Эй! Стой! — меня вдруг захватили недобрые предчувствия. — Если бы ты сказал конкретнее…

Вспышка!

Меня укололо в грудь. Я упал. На какое-то время все исчезло, а после я ощутил себя лежащим на полу и думающим, что я мертв. Персонажем второго уровня, так сказать… Рана болела. Одновременно и в груди и в спине, будто меня пробило насквозь. Кажется, так оно и было. Но кроме того, я ощущал, и то, как жажда разгорается в области раны, стягивая к ней ресурсы со всего организма. Как и в последние разы, я не потерял над собой контроля, а вместо этого ощутил присутствие людей… и новый цвет.

— Да, неожиданно, — услышал я голос «француза». Не желтого в моем сознании, как обычные люди, а желтого с красным. — А я был уверен, что ты ошибся.

— Нет, я видел, что его укусили, — это уже Сергей. Вот его я ощущал, как и других людей до этого: такой желтый, даже бледно желтый цвет.

— И сумка была спрятана в комнате с тремя зомби?

— Да.

— Неожиданно.

— И что это зна…

— Тебя не касается.

Сделав над собой усилие — тело слушалось плохо — я перевел взгляд с потолка на колдуна. Хотелось видеть выражение на лице. Радует его эта неожиданность или не очень? Увидел выражение. И знаете что? Прав был старик Соломон: От многих знаний и печалей много. Или это по Первому каналу так говорили? Как бы то ни было, Француз смотрел на меня так, как все смотрят на оставшиеся после сборки-разборки скоростного велика лишние детали.

Мягко скажем, без энтузиазма.

— Вставай.

Это он мне?! Вообще-то я ранен!

— Тебе помочь? — колдун чуть шевельнул перчаткой.

И… я понял, что не очень-то и ранен.

— Я так и думал, — заметил он, когда я поднялся. И добавил, в сторону Сергея. — Вызывай машины.

«Француз» с Сергеем вышли из зала. Последний, проходя мимо, будто хотел что-то сказать, но, возможно, мне только показалось. Может, он хотел не сказать, а бросить вот этот взгляд, чтобы я потом гадал, что он означает. После меня снова окружили Ярмольник, Серп и их молчаливый товарищ с АК, и повторилась история с посадкой в «Гелендваген». В этот раз, их перед входом в «Дом Охотника» оказалось сразу четыре штуки. Сергей с колдуном так же сели в один из них.

Я снова оказался на заднем сидении, зажатый между Серпом и его напарником. Ярмольник, как и в прошлый раз, сел рядом с водителем. Я ни на секунду не переставал просчитывать варианты, но возможностей… хоть сколько-то очевидных не возникало. Меня контролировали, как минимум, двое. И целились, обязательно, в голову. Уже в салоне Серп с товарищем уперли приклады АК и ружья в пол, вытащили пистолеты. И, опять же, направили их мне в голову… ну, почти в голову. Они не держали оружие на весу перед моим лицом, наверное, это было неудобно. Они сложили руки на груди, оперев рукоять пистолета о сгиб локтя. Дуло пистолета Серпа смотрело мне то ли в плечо, то ли в сторону макушки, а его товарища — на кончик моего носа.

Будто, падлы, тренировались! Вот же зануды какие! Хуже меня…

Я с трудом выдохнул. Происходящее казалось мне до такой степени несправедливым, что приходилось прикладывать усилия, чтобы не начать истерить. Надо же было в такую историю угодить! Блин…

Я выдохнул еще раз. С нажимом, постаравшись задействовать диафрагму и нижнюю часть легких. Спустя пять или шесть таких вздохов немного успокоился.

Думай, Кирилл. Думай! Никогда ничего не потеряно, пока не выпрямилась в мозгу последняя извилина. Нужно понять, из чего я могу извлечь преимущество. К примеру, мне теперь не целятся прямо в голову. Зато в машине совсем нет маневра: цигун цигуном, но эти качки мне и пошевелиться не дадут, разве что… разве что они совсем не качки. Истина познается в сравнении, так ведь? По сравнению с Фаиной Генриховной из соседней квартиры ты быстрый бегун, по сравнению со своим другом Васькой — средний, а по сравнению с Усейном Болтом ты не тянешь совсем. Качки ли Серп с коллегой по сравнению со мной, познавшим радость неокончательной смерти? Вряд ли. Скорей, они ближе к Фаине Генриховне. Преимущество? Преимущество.

А ведь я смогу выбраться. Почти наверняка смогу. Сломаю пару ребер выпрыгивая из машины, может, и пулю получу, но из пистолета, а не из АК, а это я смогу пережить. Если же выбрать момент, когда будем проезжать мимо мертвяков, а еще лучше: мимо «суперов»…

Рана все еще заживала. И я все еще чувствовал «точки». Немного странное ощущение, будто кальку накладываешь на бумагу. Это немного сбивало. Иногда я видел только обычный мир, иногда «точки» забирали все внимание, но когда получалось сосредоточиться — я одновременно видел, что в реальном мире происходит, и чувствовал мертвецов. Причем, на десятки метров вокруг. Зеленых точек, обозначавших, как я теперь понимал, обычных зомби было очень много. Так же встречались зеленые с примесью синего, иногда с примесью черного, а еще…

— Сиди спокойно, — велел мне неожиданно Серп.

Я не двигался! Почувствовал чего-то? За секунду до его слов, я ощутил неподалеку пару «синих». И они не исчезли, когда машина проехала дальше. Они двигались с той же скоростью, что и колонна. Не представляю, как им это удавалось. Возможно, скакали по крышам зданий. Неважно. Важно, что что-то в них мне показалось знакомым. Не мои ли старые приятели? «Панцирь» с «Хвостом»?

— Что там? — повернулся назад Ярмольник.

— Ерзает.

— Ничего, почти приехали.

Передняя машина в колонне стала притормаживать, водителю той, в которой везли меня, тоже пришлось жать на тормоз. Зашипела в руках Ярмольника рация:

-…до осторожно. Там…

Я со своего места мало, что видел, но, кажется, дело было в пожаре. Дым я заметил минуту назад, но до этого он ехать не мешал — теперь же, почти перегородил дорогу. Это было мне на руку. На дым с огнем мертвецы сбредались словно пенсионеры на участки в дни выборов. Синие точки, которых я уже мысленно считал Хвостом и Панцирем тоже почти остановились. Метрах в двадцати от машины.

Пора? Или подождать, когда подъедем к огню? Больше чем на одну попытку рассчитывать не стоит. Не хотелось зря подставиться, да и… гм… «ребят», которые меня уже спасали — если это они — положить не хотелось. Суперство суперством, но АК делает 10 выстрелов за секунду. На пути очереди лучше не попадаться.

— Что?

— Пожар, — ответил Ярмольник водителю. — Едем дальше, внимательно. Трупаки могут на дороге стоять.

Теперь машина шла двадцать пять-тридцать километров в час, не больше. Хотя окна были закрыты, ощутимо пахло дымом. Я старался не отвлекаться от связи с Панцирем и Хвостом, чтобы ее не упустить. Словно чувствуя мои опасения, они приблизились еще — метров до десяти. Справа от дороги шли здания, слева лежал сквер. Впереди же, метрах в пятидесяти, показалось пламя. Горело… горело здание, состоящее из двух корпусов. На высоте третьего этажа, прямо над дорогой, их соединяла пешеходная галерея, судя по всему, готовая в любой момент обвалиться. И это там мы собирались проехать?! Смело. На асфальт вроде пока ничего не падало, но все равно…

— Левее держись, — сказал водителю Ярмольник.

Машины впереди почти остановились. И в этот момент я заметил еще одного «супера». Такого же «синего», как и Панцирь с Хвостом, только с красноватыми прожилками… в ауре, пора уже этой хрени название придумать. И что это должно означать? Станет он на меня нападать или нет? И решать нужно было быстро. Пройдет еще секунд пять… четыре…

— Спартак — чемпион! — произнес я, выдохнув.

Не знаю! Считайте это молитвой! Я так резко и сильно занервничал, что не мог промолчать. Иначе бы у меня лоб лопнул от напряжения!

— Чего?..

Серп повернулся ко мне и в тот же момент я схватил его за куртку и дернул на себя. Я надеялся бросить его на напарника, чтобы оказаться у двери, но…

— Э-э!..

В каждом из моих кулаков осталось по обрывку ткани, а Серп остался сидеть, где сидел. Я так испугался, что в меня тут же начнут стрелять, что просто стал бить всех до кого мог дотянуться: кулаками, локтями, коленями. Хотел бы я сказать, что в ход был пущен тайский бокс, но это было бы слишком лестно по отношению к происходившему.

Раздались выстрелы, брызнули осколками стекла… Машина тормозила… А потом стала переворачиваться. Меня ударило по голове один раз… два… три… потом я перестал считать… и…

Жажда. Она привела меня в чувства. Я лежал на собственном лице, что не было не очень удобно. Кое-как перевернулся и увидел, что почти все окна разбиты. В салоне кроме меня никто не двигался… Нет! Стоило так подумать, как Ярмольник пошевелился, сразу после него застонал Серп. Не дожидаясь, пока они придут в себя, я перелез через тело охранника и вывалился наружу. Пожар расходился. Теперь горело не только здание, но и несколько оставленных на парковке автомобилей. И до такой степени я утилизировать тепло явно не мог. Закрыв лицо от жара руками,, я стал медленно отступать. Дым валил со всех сторон, я с трудом понимал, куда идти. Уже на третьем шаге наткнулся на что-то спиной. Обернулся — мертвец. Не обратив на меня внимания, он двинулся дальше, а у меня в этот момент будто снова включилось… гм… «мертвозрение». Когда оно выключилось? Видимо, когда меня по голове било…

— Стой на месте!

Ярмольник, собака. Вылез таки. Еще и с Калашом в руках. Я успел только испугаться, и тут же из-за перевернутой машины вылетела «синяя» точка, на ходу превратившаяся в Хвоста. Хищное тело сбило Ярмольника с ног. И я снова испугался. Не хотелось, чтобы он слишком уж пострадал, народный артист все-таки. И, как не удивительно, Хвост тут же отпрыгнул от человека, снова скрывшись в дыму.

В общем, самое время, чтобы уйти, только… рюкзак захвачу. И нет, я не идиот. Понимаю, что смог бы заменить все, что внутри. Но он бы в пяти метрах от меня! Задняя дверь «Гелендвагена» открылась, когда машина перевернулась, и рюкзак лежал прямо там. Он… и та самая сумка с деньгами и, возможно, чем-то еще. Забрали же они ее с собой все-таки!

Не думая, я подскочил к машине, схватил вещи, развернулся и… полетел. Из-за того, что меня что-то сильно толкнуло в спину. Я летел до тех пор, пока не врезался в очередного мертвяка. Их было уже очень много вокруг. Где-то впереди зазвучали выстрелы, но стреляли, к счастью, не в меня. Видимо, в тех же мертвяков. А вот кто меня с ног сбил…

— Не двигайся, если хочешь жить.

Голос принадлежал… Французу. Понятно. Снова каким-то заклятием ударил. Видимо, не тем, что в первый раз, потому что это дырку во мне пробило. Переключившись на мертвозрение… гм… да, я отчего-то резко понял, как оно работает. Стресс, видимо. На него действительно нужно было «переключаться». Синие, зеленые, желтые и прочие точки все время маячили где-то на краю сознания, но чтобы ощутить их местонахождение, нужно было… обратиться к жажде. То есть, к ране, которая была ее источником. И уже из этого источника снова оглядеться.

Я сразу ощутил местоположение колдуна. Его «точку». Ее нельзя было с чем-то спутать. Желтая, как у обычного человека, но с пробивающимися изнутри всполохами красного. Даже красиво, если забыть, насколько этот тип ко мне недружелюбен.

Медленно, чтобы не спровоцировать нового удара, я перевернулся на спину и увидел его обычными глазами. Он стоял метрах в десяти, указывая на меня рукой в перчатке. На ее поверхности играли зеленые отблески.

— Может, я пойду? — спросил я.

— Нет, — ответил он просто.

— Почему?

Вдруг, расскажет чего?

— Интересно очень? — дернул он глазами сначала верх, а потом вниз. И чуть улыбнулся краешком губ.

Я заметил, как у колдуна за спиной вывалился из дыма зомби. Заметив человека, мертвец глухо заревел, потянул вперед руки. Даже не обернувшись, Француз махнул назад свободной от «перчатки» рукой. Зомби тут же упал и больше не шевелился.

— Жуть, как интересно, — пробормотал я, поняв, что так просто вытянуть из него ничего не получится. А значит… значит… Пора!

Уж несколько секунд, как они были готовы. Панцирь и Хвост. Понятия не имею, обладали ли они собственным разумом, были ли это инстинкты или какая-то производная от моих чувств. Но как-то мертвозрение дало мне понять, что им очень хочется напасть на колдуна. Они хотели его съесть, и они чувствовали от него угрозу. Или это я чувствовал? Неважно.

Главное, что едва я подумал: «Пора!», они атаковали. Одновременно с двух сторон: Панцирь вылетел из-за перевернутого кузова «Гелендвагена», Хвоста выплюнуло на колдуна облако дыма. Увернуться Француз бы не смог, но, как выяснилось, ему это и не требовалось. В момент удара вокруг колдуна материализовалась полупрозрачная зеленоватая сфера. «Суперы» врезались в нее, от чего по ее поверхности забегали электрические молнии, но целостности заклятие не утратило.

Француз среагировал мгновенно. Махнул «перчаткой» в сторону Панциря, и того отбросило вырвавшимся из артефакта огненным сгустком. Еще один взмах, и такой же сгусток пролетел над головой увернувшегося Хвоста.

Тогда я понял, что и мое «Пора» настало. Не вступать в драку, разумеется, а сматывать удочки. И, скажу вам, даже заряженные допингом бобслеисты в Сочи не стартовали с такой энергией, с какой спустя миг стартовал я. И сумка с рюкзаком не помещали. Весили они немало, но не для натренированных смертью мускулов. Сзади снова что-то полыхнуло. И я даже не понял, просто ли услышал-увидел это, или же ощутил мертвозрением, но, главное, меня не задело. Отбежав метров на тридцать, я обернулся. И увидел напротив Француза еще одного «супера». Не Панциря или Хвоста, а другого: того, что почувствовал перед тем, как машина перевернулась. И… я даже не знал, как назвать… такое. Размером не меньше того чудища, что напало на меня у магазина спортивного питания, но при этом еще и до верху наполненное огнем. Чудище стояло внутри пожара, подпитываясь от него, огненные струи притягивались к его телу словно медная стружка к мощному магниту.

Понятия не имею, был ли у Француза шансы справиться с подобным созданием или нет. И выяснять я не собирался. Закинув рюкзак за спину, я взял сумку в охапку и побежал.