У Шэнь Юаня новый план (джен)

Дальше будет путаница — все Шэни называют вслух друг друга «Шэнь Цинцю», другие люди тоже называют их общим именем — «Шэнь Цинцю».

Чтобы не путать читателей — хотя мне очень хотелось ) — добавляю пометку.

Шэнь Цзю — это Шэнь Цинцю¹.

Шэнь Юань — это Шэнь Цинцю².

Стоило лысому Шэнь Цинцю¹ вылезти из груды ци, он злобно рявкнул:

— Шэнь Цинцю², да как ты посмел?!

Шэнь Цзю не смущало, что он был лыс и гол и только что обрёл тело, его трясло от ярости.

Несколько наиболее чувствительных учеников упали в обморок.

Сзади неслышно появился Ло Бинхэ и накинул на обнажённого учителя свой халат.

Шэнь Юань закатил глаза и улыбнулся уголком рта.

— Ло Бинхэ, — резко развернулся Шэнь Цзю, его голосом можно было убивать, он передёрнул плечом, и халат соскользнул вниз по идеально белым, словно точёным плечам.

«О, — оживился, Шэнь Юань, — значит, и у Шэнь Цзю с халатами Ло Бинхэ связаны не очень хорошие воспоминания.»

Он решил вмешаться:

— Прошу принять МОЙ халат, уважаемый Шэнь Цинцю¹! Нас уже ожидает Глава Юэ, нам следует поторопиться.

— Какого чёрта он припёрся в такое время? — Шэнь Цзю и раньше был не воздержан на язык, а побродив призраком, с удовольствием вернулся к нежно любимой площадной брани.

— Шэнь Цинцю¹, прошу Вас не шокировать наших учеников, — произнёс Шэнь Юань, накидывая на плечи брата свой верхний халат.

Он слегка повернул голову и приподнял бровь, ученики Цинцзин унеслись молча и бесшумно, словно листья, поднятые ветром. Более слабых, ещё не пришедших в сознание собратьев они утащили на руках.

— Шэнь Цинцю¹, думаю, Вас порадует и успокоит горячая купальня, я же пока встречу гостей.

— Шэнь Цинцю², откуда такая надменность! Как Вы смеете предполагать, что я не спокоен?! Моей хладнокровности могут позавидовать змеи, — злобно шипел Шэнь Цзю.

Шэнь Юань успокаивающе похлопал по плечу духовного брата и увлёк за собой.

Оставив Шэнь Цзю в купальне, Шэнь Юань пошёл к незваным гостям.

Распахнув дверь⁽¹⁾, он низко поклонился:

— Глава Юэ, Лю-шиди, удивительно приятно видеть вас в такое время!

Посланника Хуаньхуа, старшего ученика и старейшин Цюндин он проигнорировал.

Лю Цингэ смотрел на него глазами, полными слёз:

— Шисюн, ты жив! — он рухнул на колени, слёзы текли у него из глаз.

Шэнь Юань удивлённо распахнул глаза, вот от кого он не ожидал подобной сцены, так это от Лю Цингэ.

С трудом он отскрёб рыдающего главу пика от земли и с помощью главы Юэ затащил его в дом. А перед сопровождающими он успел захлопнуть дверь. Эти, как тараканы, норовили пролезть всюду и высматривали, а потом сплетничали напропалую.

Правильно заваренный успокаивающий чай хорошо подействовал на Лю Цингэ, да и глава Юэ как-то расслабился.

Всё время, пока Лю Цингэ в красках рассказывал, что Шэнь Юань чуть не погиб только из-за его глупости, он многозначительно смотрел, приподнимая бровь, и со значением поглаживал рукоять меча.

Шэнь Юаню хотелось закатить глаза — нашёлся мститель. А объясняться с семьёй Лю кто потом должен, опять на Шэнь Юаня всё свалит?

И тут до Шэнь Юаня дошло, что Шэнь Цзю вернулся, а он может уехать отдохнуть! Он найдёт здесь море и песочек. И чтобы никого вокруг километров на сто. Ни учеников, ни Лю Цингэ, ни главы Юэ, ни глав пиков.

Ему не надо будет больше ни с кем общаться!

Никакого бамбука, он построит себе дворец из белого гранита. Белый гранитный дворец будет прекрасно смотреться на берегу синего моря.

Шэнь Юань готов был танцевать, он мечтательно прикрыл глаза, стараясь не улыбаться.

Ему много и не нужно, меч он возьмёт ученический, летать умеет, травы знает. Ему ни есть, ни пить не надо. И Шэнь Юань начал мысленно накидывать список, что ему надо взять. Получалось — ничего, он мог просто встать и уйти.

Шэнь Юань мысленно потёр руки, сейчас этих выпроводит…

Тут глава Юэ, потеряв терпение, что все его попытки привлечь внимание Шэнь Юаня провалились, положил письмо из дворца Хуаньхуа на стол.

Тот подхватил письмо, пробежал его глазами и, стукнув кулаком по столу, вскочил, рявкнув:

— Шэнь Цинцю¹, ты представляешь, эти идиоты из Хуаньхуа осмелились объявить войну Цанцюн!

Ни глава Юэ, ни Лю Цингэ не успели никак отреагировать, как в чайную комнату вошёл ещё один Шэнь Цинцю, от первого его отличала совершенно лысая, как у монаха, голова.

Он вежливо кивнул пришедшим, удобно устроился за столом и налил себе чаю, а вторую чашку пододвинул второму Шэнь Цинцю.

— Уважаемый Шэнь Цинцю², а что ты ожидал, тебе известна злокозненность главы дворца.

Длинноволосый Шэнь Цинцю присел, сделал глоток и вдруг счастливо окинул взглядом собравшихся:

— В любом случае, дорогой Шэнь Цинцю¹, это больше не моя проблема… — начал он.

— Шэнь Цинцю², можешь даже на это не рассчитывать! Кашу заварил ты! — Шэнь Цзю пытался смотреть грозно, но в сочетании с лысой головой, большими глазами и хрупкой шеей он выглядел милым и трогательным.

Шэнь Юань умилённо улыбнулся брату.

Глава Юэ отошёл от шока и встал.

— Уважаемые, прошу призвать Сюя.

Оба Шэнь Цинцю одинаково фыркнули, переглянувшись.

Меч Сюя проявился в комнате, подлетел сначала к одному, а потом к другому и завис посередине между ними, готовый слушаться обоих. Оба Шэнь Цинцю смотрели прямо и насмешливо, словно говоря: «Как ты, бестолочь, за столько лет так и не понял, что духовные мечи выбирают родственную себе душу». А духовные братья имеют настолько общую душу, не идентичную, но столь близкую, что для духовного меча они суть одно.

— Итак, — продолжил глава Юэ, снова устраиваясь на подушках, — насколько обвинения правдивы?

Шэнь Цинцю тоже сели и столь пристально смотрели друг другу в глаза, как будто общались мысленно. Потом, синхронно переведя взгляд на него, хором ответили:

— Домыслы, беспочвенные слухи!

— Но война, — робко добавил Лю Цингэ, он стыдливо опускал взгляд и краснел, глядя на шею Шэнь Цинцю¹.

— С каких это пор Бога войны… — начал один Шэнь Цинцю².

— …заботит война? — продолжил насмешливо второй Шэнь Цинцю¹, — или страх поселился в твоём сердце, шиди?

* Лю Цингэ *

Лю Цингэ мучительно покраснел — и один Шэнь Цинцю его легко сбивал с толку, а с двумя Лю Цингэ совершенно терял голову.

Он не понял ни слова из того, что ему сказали, а оба Шэнь Цинцю с интересом ждали ответа.

Лю Цингэ ничего не оставалось, как извиниться и поспешно сбежать — вести беседу он всё равно был не способен.

Он не видел, как оба чрезвычайно довольных Шэнь Цинцю проводили его взглядами.

* Юэ Цинъюань *

В этот момент глава Юэ с ясностью понял, что теперь они оба возьмутся за него, и если от одного Шэнь Цинцю приходилось улетать и прятаться — да, это была встреча, посвящённая Собранию Бессмертных, но себе-то врать не надо, он просто сбежал.

Что будет, когда их стало двое…

Надо срочно что-то делать, иначе ему не жить, оба Шэнь Цинцю теперь посмотрели пристально на него, а на губах у обоих расцветали одинаковые предвкушающе улыбки.

— Дворец Хуаньхуа, — быстро произнёс он, надеясь, что его голос не дрожал, а звучал солидно.

Дворец Хуаньхуа сам хотел войны, сам и виноват! И один Шэнь Цинцю мог создать проблемы, вдвоём же они разнесут дворец Хуаньхуа по камешку.

И вообще время уже позднее, глава Юэ порывался встать, но был остановлен.

Лысый Шэнь Цинцю¹ держал его за плечо:

— Организуйте встречу… — начал он.

— …на нейтральной территории, — продолжил второй.

И оба хором закончили:

— …или мы организуем её сами!

Глава Юэ сам не понял, как оказался на улице, он торопливо утирал выступивший пот. Не подавая виду, он поспешил к своей свите и, стараясь не оглядываться, покинул пик Цинцзин.

1) То, что Лю Цингэ дверь недавно выбил, не значит, что она валяется на полу. Болтается, нуждается в ремонте, но осталась на месте.

Вернуться к тексту