Светлый Лорд (гет)

Сплетение двух юных нагих тел напоминало причудливый узор. Они дышали общим жаром необузданной первобытной страсти, передавая друг другу свой внутренний огонь. Горячие, обжигающие, будоражащие и дразнящие прикосновения дарили каждому из них неведомые раньше сладостные ощущения. Их губы и языки собирали дурманящий нектар возбужденной плоти, который кружил головы и заставлял забыть обо всём на свете. Теперь в целом мире существовали только Они — Двое, слившиеся воедино, чтобы никогда больше не расставаться…

Герми проснулась в объятиях Драко, чей поцелуй так и застыл у неё на спине, между лопатками. Всё тело ныло от сладостной истомы, и только чуть ниже живота ещё ощущалась тупая боль. Ей не хотелось вставать. Пусть бы эта нежная пытка длилась вечно! Но чей-то властный голос приказывал ей подняться с постели. Она, как наяву, снова видела эти красные жестокие глаза, прожигавшие насквозь, и слышала слова, которые раскаленными гвоздями вбивались в мозг: «Ты выйдешь замуж за Рона Уизли!». И так — сотни, тысячи раз подряд. Словно мантра индийских йогов. Голова раскалывалась, Гермиона уже не могла ничего соображать. То, что произошло между ней и Малфоем-младшим, теперь казалось чем-то нелепым и даже преступным: связь с Пожирателем Смерти, даже раскаявшимся, — это предательство «гриффиндорской троицы», идей профессора Дамблдора и тех идеалов, за которые они воевали против Волан-де-Морта!

Крепкий сон Драко был прерван звонкой пощечиной. Он даже сначала не понял, что произошло. Ошалелыми глазами он смотрел на Гермиону, которая с растрепанными волосами и остекленевшим взором теперь напоминала мифическую фурию.

— Ты что со мной сделал, гадёныш? — она продолжала колотить его ладонями и кулаками, сначала по лицу, а потом по груди и животу.

Драко перехватил обе её руки чуть ниже запястий и крепко сжал их. Превозмогая боль, девушка ещё некоторое время сопротивлялась, но Малфой был сильнее, и в конце концов она со слезами буквально рухнула на его обнаженное тело. Истерические всхлипывания смешались с невнятными словами, смысл которых невозможно было разобрать, но Драко почудилось, что он несколько раз услышал имя Рона.

— Герми! Герми, очнись! Это снова «Империо». Противодействуй ему…

Гермиона уставилась на него заплаканными глазами. Взгляд её стал осмысленным, она понемногу приходила в себя.

— Драко… — прохрипела она сорванным голосом. — Что со мной было? И почему у тебя кровь на лице?

В кутерьме всего этого безумия, которое творилось минутами раньше в спальне маггловской квартиры на пятнадцатом этаже, он и не заметил, что Гермиона расшибла ему нос и губы. Струйки крови стекали на белоснежную постель их любовного ложа, оставляя уродливые пятна.

— Сейчас я тебе помогу, потерпи.

Гермиона, как была, голышом, побежала на кухню, послышался звук льющейся воды и стук открываемых шкафчиков. Драко про себя отметил, как соблазнительно двигаются её бёдра и ягодицы во время быстрой ходьбы, как изящно её хрупкое тело. «Неужели это мне досталась такая красота?» — непроизвольно подумал он и улыбнулся про себя, слизывая солёную кровь.

Девушка вернулась, держа в одной руке влажную тряпочку, во второй — флакончик с прозрачной жидкостью. Драко так и застыл, едва не открыв рот от восторга и изумления. Но успел плотно сжать разбитые губы, криво ухмыльнувшись.

— Что? — Гермиона замерла на месте, инстинктивно начав разглядывать саму себя — может быть, с ней что-то не так?

— Ты такая… — начал Драко, но она перебила его, подойдя вплотную и начав своё лечение:

— Ой, да ладно тебе. Самая обычная. Есть и получше меня. Ещё скажи, что первый раз видишь голую девушку.

В её словах явно слышалось нескрываемое ехидство.

Драко скривился от щиплющей боли. Это дало ему возможность промолчать. Лгать он ей не хотел. Герми была не первой в его жизни. Далеко не первой. Но ни с одной из предыдущих своих любовниц Драко не чувствовал того, что с Герми. Она действительно была особенной.

Закончив процедуры, Гермиона накинула розовый махровый халатик и пошла в душ, оставив Малфоя-младшего наедине с его мыслями. Услышав шум воды из ванной комнаты, юноша призадумался.

«С этим надо что-то делать! Нельзя прятать голову в песок и делать вид, что ничего не происходит. А вдруг в следующий раз она действительно сбежит к рыжему придурку, что тогда?»

Когда Герми закончила водные процедуры и пошла на кухню готовить завтрак, Драко тоже принял душ, а потом вернулся в комнату, натянул штаны прямо на голое тело и уселся за свой ноутбук. Пергамент, перья и чернила теперь казались ему дремучими пережитками прошлого. Он некоторое время смотрел на белый экран и мигающий курсор, а потом набрал короткий текст послания: «Поттер! Надо встретиться на нейтральной территории. Д. Малфой». А внизу, вместо подписи, он вставил изображение свитой кольцами змеи с раскрытой пастью и раздвоенным языком. Шрифт был увеличен до максимально возможного так, чтобы короткое письмо заняло целый лист. Потом он распечатал его на принтере, несколько раз просмотрел и перечитал, оставшись довольным своей работой.

Гермиона вернулась с подносом, на котором вкусно пахла яичница с беконом, возвышались два стеклянных стакана с манговым соком, манил ароматом свежезаваренный кофе, а подрумяненные тосты были ещё горячими.

— Я слышала звук работающего принтера, — сказала Герми, хрустя коричневатой хлебной корочкой и накалывая на вилку жареное яйцо с кусочком бекона. — Ты что-то печатал?

В отличие от Рона Уизли, Драко никогда не разговаривал с полным ртом и только кивнул в ответ.

Так и не дождавшись объяснений, Герми закончила свой завтрак, собрала посуду и тут только заметила, что одна из клеток с совами пуста.

— Ты кому-то отправил письмо?

— Да. Мистеру Гарету. Узнать, как там продвигается дело родителей.

Врать и не краснеть было отличительной чертой Малфоев, коварство и бессовестность которых стали синонимами их фамилии. Драко обучился этому искусству ещё в детстве. Сейчас он этого не помнил, но навыки явно сохранились. Ему не хотелось обманывать Гермиону, но пришлось, чтобы она сама не наделала глупостей. Текст письма он, разумеется, тут же удалил с компьютера, не забыв очистить «корзину».

Ответ Гарри пришел как раз тогда, когда Гермионы не было дома. Она решила, что пора бы им с Драко обзавестись мобильными телефонами. Раньше она не пользовалась этим удобным гаджетом — просто не было такой потребности: в мире магглов у неё почти нет друзей, а в магическом эти чудеса техники ещё не появились. Она предлагала и Малфою пойти вместе с ней, но он отказался, сославшись на плохое самочувствие: мол, после мордобоя, устроенного ею, у него кружится голова. Грейнджер пожала плечами: «Как хочешь, но чтобы потом не было нареканий, что выбрала не такой, как тебе нравится», и ушла. Драко сам закрыл дверь и наложил защитные чары с кодовым словом, которое знали лишь они двое.

Ушастая сова с ответом от Поттера села на карниз примерно через час. Драко впустил её, открыв окно, угостил лакомством и отвязал от лапки белый свиток, перетянутый красной ленточкой.

«Дырявый котёл. Через час. Не опаздывай» — было написано фиолетовыми чернилами. Вместо подписи Гарри изобразил меч, рассекающий пополам змею. Драко улыбнулся.

Он быстро оделся, закрыл за собой дверь, спустился на лифте вниз и вышел на улицу. Вокруг всё гудело, шумело, визжало, как и в первый раз, когда молодой волшебник оказался в мире магглов. Но теперь его это не пугало, даже потешало. Суетливые магглы напоминали ему муравьёв, а этот огромный город был их муравейником. Одним из тысяч таких же. И это ещё раз убеждало Малфоя, что магглы не способны жить самостоятельно, без сильной руки. Магической сильной руки. В любом муравейнике есть королева-матка, есть воины, а есть миллиарды рабочих муравьев. Вот магглы и являются этими рабочими муравьями. А им, волшебникам, нужно быть королями и королевами, воинами и судьями для этих миллиардов копошащихся букашек, всё время куда-то спешащих и даже не замечающих, что ими управляют.

Герми научила его пользоваться такси, они несколько раз ездили на «машине с шахматной доской» в разные части Лондона. Драко остановил одну из таких и сказал водителю-индусу в синей чалме и с бородой, заплетенной в косички:

— Чаринг-Кросс-Роуд, магазин компакт-дисков.

Индус кивнул, а когда Драко удобно разместился на заднем сиденье, завёл мотор и включил музыку. Сначала эти дребезжащие звуки раздражали Малфоя, но потом он просто перестал обращать на них внимание и уставился в окно, разглядывая лондонские улицы, которые буквально пестрели от рекламных щитов и разноцветных вывесок с названиями магазинов.

— Сэр, мы приехали. С вас пять фунтов.

Драко даже не задумывался: много это или мало, правильную ли сумму сказал ему водитель? Герми оставила ему кое-какие деньги, «на всякий случай». Вот случай и представился. Расплатившись с индусом, Малфой-младший, будучи волшебником, сразу же увидел между маггловскими заведениями здание бара-гостиницы «Дырявый котёл». Войдя внутрь, Драко огляделся. Поттера он заметил не сразу. Гарри сидел за дальним столиком и попивал томатный сок, смешанный с огневиски — магический вариант коктейля «Кровавая Мэри». Впрочем, хозяин бара, видимо, решил соригинальничать: мало кто из волшебников помнил из курса истории магии, кто такая Мария Тюдор, сжигавшая на кострах и настоящих колдунов, пойманных и переданных ей английским авроратом, и ни в чём не повинных магглов — так называемых «еретиков», исповедовавших протестантизм. Свой коктейль Том назвал «Кровавая Белла» — в честь самой жестокой Пожирательницы Смерти Беллатрикс Лестрейндж, тетушки Драко по матери. Несмотря на устрашающее название, коктейль пользовался здесь спросом. Вот даже герой войны, Мальчик-Который-Выжил-Дважды, им не побрезговал.

Увидев Малфоя, Гарри улыбнулся:

— Ну, здравствуй, змееныш. Или тебе больше нравится — «белобрысый хорёк»?

Издевательский тон его главного врага, которому, по словам Гермионы, он и его мама спасли жизнь, едва не заставил Драко ответить ему в том же духе. Или уйти прочь. Но Малфои всегда умели держать себя в руках. Это качество он унаследовал от отца, сэра Люциуса. Утрата памяти компенсировалась у него врожденными инстинктами.

— Здравствуй, Поттер. Свои тупые приколы оставь для Уизли. У меня к тебе серьезный разговор.

— Да ну? Прям-таки серьезный? — За очками Гарри отчетливо сверкнули красные огоньки — такие же, как и в кошмарах Герми, о которых она рассказывала Драко. Поттер даже не старался их скрыть.

Малфой сел на стул напротив и на вопрос официанта «Чего желаете, сэр?» ответил:

— Чего-нибудь, но зеленого цвета.

— Могу предложить вам мохито.

— Сойдёт, — ответил Драко, а когда официант удалился, снова обратился к Гарри: — Отпусти Герми… Грейнджер.

— А разве я её держу? — Поттер изобразил фальшивое удивление и ещё отпил немного коктейля. — Она же с тобой, кажется, живёт. Про своего жениха, Рона, наверно, и не вспоминает? Ну, и как тебе в постели с грязнокровкой? Не тошнит? На рвоту не тянет? — И язвительно засмеялся. В их сторону оглянулись несколько посетителей.

Запрещённое слово, прозвучавшее из уст Гарри, Драко воспринял, как плевок в лицо ему лично. Пальцы под столом до боли сжались в кулаки. Но он снова сдержал себя от адекватного ответа наглому гриффиндорцу.

— Сними с неё «Империо». Она любит меня, не твоего дебильного дружка Уизли.

Драко весь напрягся, стараясь, чтобы голос его не дрожал.

— А разве я его накладывал? — снова наигранно удивился Гарри. — Непростительное заклинание было выпущено из твоей палочки, Малфой.

— Жаль, что я этого не помню, — процедил сквозь зубы Драко. — Но вряд ли мне бы пришло в голову требовать от Гермионы, чтобы она вышла замуж за рыжего балбеса.

— Кто знает, что у вас, Малфоев, на уме? — Поттер пожал плечами. — Может, ты ей так решил отомстить за то, что она тебе отказала и не дала в Выручай-комнате? Ты же сам говоришь, что ничего не помнишь.

Похоже, Гарри доставляла удовольствие эта садистская игра в кошки-мышки. Драко выждал паузу. Когда официант принёс мохито, он сделал несколько глотков, а потом снова заговорил с Поттером, стараясь глядеть ему прямо в глаза, в которых всё отчетливее сверкали красные искры.

— Скажи: чего тебе надо?

Дуэль взглядов продолжалась несколько минут. Поттер, казалось, обдумывал, что ответить.

— Ладно, Малфой, — снова отпивая «Кровавую Беллу», произнёс Гарри. — Предлагаю тебе взаимовыгодную сделку. Я сниму с неё заклинание, а с тебя — обвинения в попытке её изнасилования. Твои папаша и мамаша получат амнистию: они ведь покинули Волан-де-Морта и Пожирателей Смерти, лично никого не пытали и не убивали, а свой особняк предоставили врагам свободы и равноправия из-за боязни за себя и за тебя. Кроме того, я — ваш должник, как ни крути: Нарцисса спасла мне жизнь, соврав Волан-де-Морту, что я мёртв, а ты, хоть сам этого не помнишь, отдал мне свою палочку во время битвы в Большом зале Хогвартса, когда я появился там из-под мантии-невидимки. Так что долги надо возвращать. Вы будете помилованы и сможете умотать во Францию или куда-то ещё, к своим родственникам. Главное, чтобы вашего змеиного отродья не было в Англии, чтобы вы не путались у меня под ногами и не мешали моим реформам.

— А что требуется от меня с Герми? — спросил Драко.

— Во как — «меня с Герми»! — воскликнул Гарри. — У вас что, действительно всё так серьёзно? По глазам вижу, что да. Значит, с родаками своими ты никуда из Англии не умотаешь… — После паузы Поттер снова заговорил: — Это очень плохо. Ты мне здесь не нужен, понимаешь? Заноза в заднице — вот ты кто! — Он залпом допил остатки коктейля и вытер губы салфеткой, которая тут же приобрела кровавый оттенок. — И что мне с тобой делать, Малфой? Снова память стереть? Не люблю повторяться.

Красные огоньки снова вспыхнули в его глазах.

— Мы останемся в маггловской части Лондона и не будем тебе мешать, — сказал Драко.

— Верить Малфоям — себя не уважать, — ответил ему Гарри. — Для вас соврать — что два пальца обосцать. Мне нужна гарантия, что ты и эта шлюшка Грейнджер будете сидеть тише воды, ниже травы.

Драко снова еле сдержался, чтобы прямо здесь не расквасить Поттеру его противную физиономию. Если Гарри говорит правду, а Герми утверждает то же самое, и в воспоминаниях её он сам видел, то, отдав ему свою палочку для сражения с Тёмным Лордом, он совершил величайшую ошибку в своей жизни…

— Придумал, — прервал его мысли Поттер. — Когда у вас с Грейнджер родится ребенок, ты отдашь его мне. Но не сразу. Пусть до поступления в Хогвартс — а я похлопочу, чтобы его приняли — он живёт вместе с вами. Вы будете жить в маггловском Лондоне, как обычные люди, ты ведь это обещал. А потом к нему прилетит сова с приглашением…

Малфой-младший молчал, до боли сжимая кулаки. Слова Поттера были просто ужасны. В старых сказках он читал о «детях обетования»: когда колдун оказывал человеку услугу, а потом требовал у него «отдать то в твоём доме, о чём ты ещё не знаешь». Человек соглашался, а потом узнавал, что у него родился сын или дочь, или, как вариант, что жена его беременна. В назначенный срок колдун приходил и забирал обещанного ребенка — уже взрослого юношу или девушку. Сейчас Поттер требовал у него нечто подобное.

— Зачем тебе наш ребёнок? — отважился спросить Малфой.

— Будешь много знать — скоро состаришься, и твоя Герми уйдёт к другому, более молодому, — злобно ухмыльнулся Гарри. — Скажем так, мне нужна его магическая кровь. Кровь древнего рода, которая будет течь в его жилах. Больше тебе знать не положено. А чтобы ты не передумал, мы, прямо сейчас и здесь, заключим с тобой Непреложный Обет.

Гарри встал из-за стола, закатав левый рукав мантии и достав из внутреннего кармана волшебную палочку. Драко недоверчиво покосился на неё.

— Это?.. — Он не смел произнести вслух.

— Угадал. Она самая, — кивнул в ответ Поттер. — Бузинная. Один из Даров Смерти.

— Но как? Герми рассказывала, и я видел в её воспоминаниях, что ты разломал эту палочку и обломки бросил в пропасть с Хогвартского моста.

Гарри рассмеялся.

— Я что, похож на идиота? — Его глаза снова сверкнули красными огоньками. — Та, которую я сломал, была ненастоящей. Всего лишь детской игрушкой, сделанной по моей просьбе мистером Олливандером. Но точной копией настоящей. Я знал, что рано или поздно она сможет мне пригодиться. И пригодилась. Главное, чтобы все верили в то, что увидели. Ну, так ты будешь приносить обет или нет? Или пусть твоя Герми сбежит к Рону и станет миссис Уизли? Решай, у меня нет времени долго ждать. Я и так с тобой тут засиделся.

— Я согласен, — выпалил Драко, так же закатывая рукав черной рубашки. На его предплечье четко виднелась зловещая татуировка Пожирателей Смерти: Чёрная Метка — змея, выползающая из человеческого черепа. Малфой-младший ощутил жжение в области татуировки, а змея, дремавшая столько времени после гибели Темного Лорда, вдруг зашевелилась и начала извиваться, как живая. Красные искры полыхнули за очками Поттера. Он посмотрел на змею, ухмыльнулся и медленно провел по татуировке Драко Бузинной палочкой. Ожившая змея словно пыталась сбежать, но палочка настигла её. Малфой-младший чуть не взвыл от невыносимой боли, но Гарри продолжал прижимать змею своей палочкой, пока та просто не обвисла с черепа, в последний раз разинув свою зубастую пасть.

— Ну вот и всё, — довольный своей работой, произнес Поттер. — Больше она тебя не побеспокоит. Теперь это просто дурацкая татуировка. Можешь даже свести её в любом тату-салоне или наколоть другую, сверху. Считай это бонусной услугой.

Поттер и Малфой обхватили друг друга за руки. Гарри подозвал двух пьяниц, выпивавших за соседним столиком, чтобы те стали свидетелями Непреложного Обета, пообещав им по стакану «Кровавой Беллы».

— По два стакана, — сказал один из них. Второй кивнул.

— Хорошо, по два.

Обет был заключён. Посетители наблюдали за происходящим, кто с ужасом, кто с интересом. Но никто не вмешивался. Если Великий Гарри Поттер что-то делает, значит, это правильно и так должно быть.

* * *

Гермиона, вернувшись домой и не застав Драко, сильно разволновалась, но потом прочла на открытом экране его ноутбука набранное им послание: «У меня важная встреча. Скоро буду. Твой Д.» И картинка змеи вместо подписи.

Девушка немного успокоилась, но любящее сердце говорило ей, что встреча эта может быть опасна. И не только для Драко, но для них обоих. Вот только чем? Этого она не знала.

Когда дверь в квартиру открылась, Гермиона уже собралась высказать этому гулёне всё, что она о нём думает, как вдруг на пороге возник Поттер.

— Гарри? Ты? — Она испуганно отступила назад.

Вслед за ним вбежал Драко.

— Герми, ты только ничего не бойся, теперь всё будет хорошо, верь мне, — на одном дыхании проговорил Малфой, словно читал стих у школьной доски.

Грейнджер замерла как вкопанная, её глаза округлились от ужаса, когда Поттер наставил на неё Бузинную палочку. Ту самую, которую он якобы сломал и выбросил. Страшная догадка пронзила её сознание.

— Фините Инкантатем! — громко выкрикнул Гарри.

Луч заклинания ударил в грудь Гермионе, и она упала на пол. Драко подбежал к ней, приподнял её голову и принялся целовать.

— Герми, любимая, очнись, всё уже позади!

— Как трогательно, — презрительно хмыкнул Поттер, наблюдая за этой сценой.

Когда Гермиона открыла глаза, он наставил палочку на Драко и повторил то же заклинание. Малфой-младший рухнул рядом с Гермионой. Девушка приподнялась на колени и обняла Драко. Он тяжело дышал, всё его тело дрожало, как в лихорадке.

— Ты… — Герми посмотрела на Гарри. — Это был ты. Ненавижу тебя, Поттер!

— А мне плевать. Дело сделано. Ты свободна от «Империо», а он вспомнит всё. Главное — не путайтесь у меня под ногами. И запомните: я сильнее Волан-де-Морта. У меня все три Дара Смерти. Воскрешающий камень тоже. — Гарри достал из кармана небольшой черный камешек. — Так что даже не пробуйте мне мешать. Иначе пожалеете.

С этими словами он развернулся на каблуках и аппарировал неизвестно куда.

* * *

В утреннем выпуске «Ежедневного Пророка» было сразу несколько сенсационных статей. «С Малфоев сняты все обвинения», «Люциус и Нарцисса Малфой заявили о своём желании навсегда покинуть Англию», «Бывший лесничий Рубеус Хагрид назначен новым директором Хогвартса», «Все на референдум! Скажем: ДА! — реформам», «Когда состоятся выборы в народный парламент? Интервью с министром магии». Также было объявлено о расширении полномочий и реформе аврората. А вот о Непреложном Обете между Поттером и Малфоем не было ни слова. Оно и верно: кто поверит словам захмелевших посетителей бара, которых сам герой войны угощал коктейлем "Кровавая Белла"?

Начиналась новая эпоха. Эпоха радикальных реформ волшебного мира Британии. Эпоха Светлого Лорда Гарри Поттера.