Aquila non captat muscas (джен)

Вот уже неделю капитан Блад был с утра до вечера погружен в подготовку к первому рейду. Он лично беседовал с каждым матросом, завербовавшимся на «Арабеллу» и, несмотря на то, что в людях они нуждались, брал далеко не каждого, кто приходил.

— Мне нужно беспрекословное повиновение команды во время плавания, — твердо сказал Блад, обращаясь к своему старшему лейтенанту. — И если я чувствую или вижу, что человек не готов к этому или не относится к этому серьезно, то пусть ищет другого капитана!

К пьяницам и азартным игрокам он также был строг, поэтому из всей пестрой толпы желающих завербоваться в команду «Арабеллы» удалось отобрать всего человек восемьдесят.

Хагторп со свойственной ему прямотой намекнул, что этого недостаточно.

— Корабль у нас большой, Питер, пушек много, — сказал старший лейтенант, когда они, покончив с очередным собеседованием, сидели в капитанской каюте, ожидая, когда слуга — тот самый подросток-негр, которого они отбили у пьяного буканьера около месяца назад, — накроет на стол. — Если мы хотим не только нападать на испанцев, но и побеждать их в бою, то должны действовать быстрее и слаженнее, чем они. Это возможно только если у нас достаточно людей, чтобы обслуживать пушки и работать с парусами. И в любом случае, наша команда должна превосходить числом экипажи испанских кораблей...

— Я понимаю это, Нат, — кивнул Блад, постукивая пальцами по столу и нетерпеливо поглядывая на дверь. Новый их стюард где-то застрял. — Но, согласись, наши действия будут гораздо успешнее, если под нашим началом будет восемьдесят дисциплинированных парней, нежели двести необузданных мерзавцев.

Тут Хагторпу нечего было возразить.

— И, кстати, о действиях… — Блад наклонился вперед, многозначительно глядя на своего лейтенанта. — Я считаю, грех использовать такой мощный корабль как наш для того, чтобы охотиться на испанские суда из засады.

Хагторп слегка удивился, настороженно поглядев на капитана.

— Но ведь все здесь используют эту тактику. И она вполне себя оправдывает.

— Но мы-то не такие как все! — Блад улыбнулся. — Ты же видел наш корабль, Нат. Такого ни у кого здесь нет!

И снова Блад был прав.

Каждый раз, когда Хагторп смотрел на «Арабеллу», у него захватывало дух от восхищения. Ярко-алый, с позолоченными портами и носовой фигурой, которые ослепительно сверкали в лучах солнца, фрегат был не только красивым, но и мощным. Обводы корпуса указывали на его испанское происхождение, но, надо отдать должное прежнему владельцу и капитану, покойному дону Диего де Эспиноса-и-Вальдес, за то, что он озаботился избавить корабль от громоздких надстроек, сильно ухудшавших маневренность судна. Поэтому для своих размеров и вооружения «Арабелла» была достаточно быстроходна.

Тем не менее, Блад вполне резонно считал, что у нее не хватит скорости, чтобы гоняться за испанскими кораблями из засады, как предпочитали делать местные пираты, ходившие в рейды на небольших вертких шлюпах и шхунах.

— Нет, Нат, такой корабль хорош в ближнем бою, когда дело решают пушки, и, если проводить сражения с умом, мы могли бы брать призы более серьезные, чем та мелочь, на которую охотятся другие, — сказал Блад. — Aquila non captat muscas, как говорили мудрые римляне. Наш друг Истерлинг в чем-то был прав...

Хагторп недоуменно уставился на него.

— Что-что?

— Орел не ловит мух, — пояснил Блад с кривой улыбкой. — Мы не должны тратить силы и время, охотясь за мелкими судами. Играть, так по крупному! Так я считаю!

И он откинулся в кресле, глядя на лейтенанта с дерзким блеском в синих глазах.

— Но, чтобы в этом преуспеть, придется нам основательно понатаскать нашу разношерстную команду, — заметил Хагторп. — Испанцы, которые плавают на твоих «серьезных призах», тоже не лыком шиты.

— Согласен, поэтому хочу устроить им несколько учений, прежде чем мы выйдем в плавание, — улыбнулся Блад. — И надеюсь на твою помощь.

— Конечно, ты можешь на меня рассчитывать, Питер! — заверил его Хагторп. И добавил вполголоса: — У меня руки так и чешутся сделать из этих рохлей настоящих военных моряков!

— Главное, Нат, не переборщить с муштрой. Местные парни сделаны из другого теста. Терпения у них маловато, — со смехом сказал Блад, а потом снова посмотрел на дверь. — Где же, черт побери, наш ужин?

Он встал и подошел к выходу из каюты, громко окликнув стюарда:

— Бен! Где тебя черти носят?

— Я уже здесь, хозяин! — отозвался негр, влетая в каюту с подносом.

Он явно бежал с самого камбуза и совсем запыхался.

— Спокойнее, парень! — одернул его капитан, когда подросток едва не растянулся на полу, запнувшись о комингс. — И надо говорить…

— Ужин подан, господа! — выдохнул негр, отчаянно балансируя с подносом в руках.

Хагторп не выдержал и, вскочив на ноги, поймал вот-вот готовую упасть бутылку вина.

Бенджамин грохнул поднос на стол. Тарелки и столовые приборы жалобно звякнули.

Негр замер, испуганно глядя на Блада и Хагторпа.

— Пожалуйста, не бейте Бена, сэр! — пролепетал он, задрожав. — Бен обязательно всему научится! Уже завтра всё будет по-другому, вот увидите!

Блад тяжело вздохнул, переглянувшись с Хагторпом.

— Господи, Бен, когда ты прекратишь болтать про наказания?! Мистер Хагторп свидетель, я когда-нибудь за все время, что ты на этом корабле, тебя хоть пальцем тронул?

— Нет, мой господин! — помотал головой негр, глядя на капитана с благоговением и почти собачьей преданностью.

— Тогда перестань упоминать про порку, битье и прочие наказания, когда разговариваешь с нами. Хорошо?

— Дасэр! — протараторил стюард, вытянувшись в струнку.

— Точно запомнил? — недоверчиво прищурился Блад.

— Такточносэр! — Бен энергично кивнул.

— Хорошо! — Блад вернулся к столу и наклонился над тарелками, которые были накрыты крышками. — Итак, чем ты сегодня нас отра… ох, я хотел сказать, порадуешь?

Он приподнял крышку и принюхался к содержимому тарелки.

Хагторп сделал то же самое.

Некоторое время капитан и лейтенант созерцали непонятное месиво.

— Пахнет, вроде, аппетитно, — сдержанно произнес Хагторп, шмыгнув носом.

— Ладно, рискнем! — Блад поставил тарелку перед собой. — В любом случае, хуже того, что давали в Бриджуотерской тюрьме, ничего нет. Что это, Бен?

Хагторп взял вилку и осторожно поковырял содержимое своей тарелки.

— Что-то тут трава одна… — мрачно буркнул он. И добавил негромко: — И ты не прав, Питер, на «Ямайском купце» кормили гораздо хуже.

Блад поморщился.

— Давай не будем об этом вспоминать за ужином, Нат.

— Это сальмаганди, мой господин, — услужливо ответил Бен, стоя возле стола и не сводя глаз с Блада и Хагторпа. — Очень вкусная штука, мой господин. Бен старался!

— А мясо где? — продолжал допытываться Хагторп.

— Постой, Бен, — Блад повернулся к нему. — Ты уже готовил сальмаганди вчера!

— Да, мой господин. Но то было другое сальмаганди.

— Бен… — Блад отложил вилку и посмотрел негру в глаза. — Позавчера ты тоже подал нам сальмаганди. Что-нибудь кроме этого ты умеешь готовить?

— Конечно, мой господин! — горячо ответил подросток. — Бен готовит отличный букан!

— Ну, хотя бы что-то из мяса! — со вздохом произнес Хагторп. И добавил вполголоса: — Честное слово, Питер, наши матросы питаются лучше! Может, нам не пытаться сделать из этого парня кока? Пока он нас совсем не уморил?

Блад наклонился к нему и ответил тихо:

— Зачем же сдаваться так рано, Нат? Бен — парень сообразительный, я уверен, что он всему научится. Со временем.

— Ладно, потерпим еще недельку. Но если твои офицеры будут так питаться в плавании, капитан, бунт на борту неизбежен! — ответил Хагторп ровным голосом, из-за этой его манеры всегда было трудно понять, шутит он или говорит серьезно.

Питер Блад вздохнул, посмотрев на своего слугу.

Как только негр поправился после укусов собаки, то стал всячески пытаться услужить капитану и офицерам. Он чистил им одежду и обувь, убирался в каютах и бегал по поручениям. Оказалось, предыдущий хозяин неплохо выучил его обращаться с оружием: Бен умел заряжать ружья и пистолеты быстрее всех в команде. А когда он показал, как ловко умеет метать ножи, даже боцман Хейтон восторженно присвистнул. И в то же время были некоторые вещи и дела, в которых он безбожно тупил. Работа на камбузе, например.

Блад указал негру на свой бокал, намекая, что он пуст.

Бенджамин схватил бутылку и ринулся наливать вино, но капитан его остановил, качнув головой.

— Мне лучше воды, Бен. Неужели забыл?

Негр снова хотел извиниться, но, встретив строгий взгляд капитана, молча кивнул и потянулся за графином с водой.

Хагторп ничего не сказал по этому поводу. Но в глубине души был, как и все на «Арабелле», поражен почти мгновенной переменой, случившейся в их капитане.

С того дня, как Питер Блад объявил, что намерен вступить в Береговое братство и начать промышлять морским разбоем (местные джентльмены удачи, впрочем, предпочитали называть свое ремесло более гладким словом «приватирство», а самих себя — флибустьерами), все свое время, с раннего утра до поздней ночи, он посвящал подготовке к предстоящему плаванию. Хагторп, Дайк и остальные беглые повстанцы, знавшие его со времен Барбадоса, поражались кипучей энергии, с которой доктор, ставший теперь их командиром, брался за любое дело, требующее его участия: будь то разговор с губернатором насчет поставок продовольствия и боеприпасов, или общение с тортугскими корабельными плотниками по поводу переоснащения «Арабеллы».

Блад, казалось, был вездесущ. То его видели на пушечной палубе, где он вместе с Оглом заглядывал чуть ли не в каждую пушку, внимательно выслушивая советы опытного канонира. То он расхаживал на квартердеке с Питтом, обсуждая особенности управления их кораблем и то, как лучше распределить груз в трюме, чтобы это не повлияло на маневренность «Арабеллы».

И только в одном месте он почти перестал появляться: в портовых тавернах Кайоны.

Хагторп не мог сказать, что это его огорчило. Скорее, наоборот.

Просто Питер Блад опять сумел его удивить. И старший лейтенант вынужден был признать, что, скорее всего, это еще не раз случится потом.

Капитан даже внешне изменился. Глаза его, пронзительно синие под черными, как смоль, бровями, теперь смотрели строго и живо, а в осанке и фигуре появилась властность. Он по-прежнему держался безукоризненно вежливо даже с самым захудалым матросом, но Хагторп знал, что капитан способен высказаться весьма резко, если того требовали обстоятельства.

Если в самом начале их пребывания на «Синко Льягас» у Хагторпа еще были сомнения в том, способен ли Блад командовать столь большим кораблем с многочисленной и весьма буйной командой, то теперь они развеялись. Блад умел внушить людям должное почтение к себе.

А недавние приключения с Истерлингом доказали, что он не зря плавал под началом знаменитого де Рюйтера и многое усвоил от великого флотоводца.

Хагторп смотрел на точеное смуглое лицо Питера Блада и подумал, что бок о бок с таким капитаном, пожалуй, можно сыграть с испанцами по-крупному.