Белочка по имени Надежда (джен)

Вот так я повстречала Белку своей мечты. Да вот незадача, я сама стала белкой, и совершенно не той, которой мне хотелось бы быть в данный момент времени. Однако во всем есть свои плюсы. Иорвет, как настоящий герой, браво спас мою жизнь. А это уже первый шаг к сближению. Во всяком случае, я так считаю. Мне кажется, что это мой шанс. Ведь не просто же так я попала в Ведьмилэнд. Тем более, что все в этой вселенной завязано на Предназначении. Значит, мы друг другу предназначены. Ведь так? Как там в сказках-то бывает? Поцелуй настоящей любви, и я расколдуюсь? А раз так... Теперь мне надо бы как-то добиться от эльфа того самого поцелуя, чтобы я расколдовалась, и мы могли бы быть вместе...

Но пока у меня не очень-то получалось добиться желаемого, ну не хотел легендарный скоя’таэль целоваться с белкой, с обычной, рыжей... Что было очень печально, ибо мне уже слегка уже поднадоело быть белкой. Ну ничего... Где наша не пропадала?! Я своего добьюсь. А пока мне и так неплохо, хоть и непривычно.

С Иорветом мы подружились довольно быстро. Он оказался именно таким, как я себе его представляла — сильный, волевой лидер, которого все безропотно слушаются. И, что было приятно для меня в данный момент, он хорошо относился к животным. Ну ко мне так точно. Я часто проводила время на его плече, он меня чесал, гладил и кормил орехами. Но никакие намеки с моей стороны, что меня надо бы поцеловать, не прокатывали. Однако за время, проведенное вместе с ним, я поняла, что Иорвет — моя судьба. Это именно тот человек (я не расу сейчас имею в виду, я-то ведь вообще белка), с которым я бы хотела провести всю свою оставшуюся жизнь. И эльф, в общем-то, был не против. Во всяком случае, мне кажется, что он ко мне привязался. Иначе как можно было бы объяснить, что он постоянно меня защищает и вытаскивает из неприятностей? Наверняка он чувствует, что мы просто созданы друг для друга и потому так заботится обо мне.

В лагере ведь меня каждый божий день поджидали различные опасности. Оказывается, не все скоя’таэли любят белок. Например, Ежи. Мелкий и совершенно мерзопакостный низушек. Этот сволочной типус постоянно пытался ставить на мне какие-то свои эксперименты. Пару раз он меня пытался накормить какой-то гадостью, от которой меня потом сильно пучило. После, когда я стала по понятным причинам его избегать, он меня заманил в ловушку и подвесил за хвост вниз головой. Как он объяснил своему другу, совсем молодому эльфу по имени Лионель, таким образом Ежи хотел узнать, как же долго я не сдохну в таком положении. Собственно, из него, положения, меня и спас мой прекрасный командир. Он назвал низушка чертовым живодером и поставил его на круглосуточное дежурство, разрешая отлучаться с поста только на пять часов для сна. Ну и поделом ему! Не надо было меня пытаться убить.

А еще Элеас... Ну он мне и в игре-то не особенно нравился. А тут... Бр-р-р... Совершенно мерзостный тип. Он отчего-то предположил, что у меня бешенство. И потому решил меня прикончить, чтоб зажарить мою тушку на костре, а хвост мой себе прикарманить, конечно же. На разумные доводы Иорвета, что вроде он тут командир, и ему решать, что делать со своей животиной, Элеас в ответ лишь невнятно пробурчал, что одноглазый развел слишком много домашних зверушек, эдак все запасы скоро закончатся на их прокорм. После чего, все-таки от меня отстал. Вероятно, испугался-таки перспективы командирского гнева. Кстати, о зверушках, у Иорвета действительно было еще одно домашнее животное, кроме меня. Ну как животное? Главоглаз. Ручной. Ну я это по игре еще помнила, но как-то мне после попадания сюда все же думалось, что это была всего лишь шутка разработчиков, а не что-то правдоподобное. Ан нет, Иорвет и впрямь питал к этой мерзостной штуковине вполне себе нежные чувства. Если это можно так назвать, конечно. Одноглазый эльф мог часами торчать над обрывом и подкармливать своего зверя накерами или дичью. А, помимо всего прочего, еще с ним и общаться, рассказывать ему что-нибудь или играть ему на флейте. Впрочем, он и со мной тоже так себя вел: кормил, общался, ну... да... меня он еще и гладил. Главоглаза, слава богу, нет.

В общем, наша идиллия продолжалась примерно с неделю. Мы вместе спали, ели, дежурили на часах. А еще я как-то побывала на самой настоящей операции по нападению на людской обоз со всякими припасами. Это было так здорово, в игре ведь мы не могли поучаствовать в подобном приключении. А тут на тебе. Счастье привалило. Но однажды случилось нечто...

Действительно нечто. Иорвет, как всегда по утрам, отлучился кормить своего «питомца» (разумеется, я про главоглаза, а не про себя!), а я тогда осталась в лагере, под надзором преданного командиру Ольриха. Он… он хороший. Несмотря на вечно угрюмый и даже несколько устрашающий вид. Особенно пугал его жуткий шрам, пересекающий лоб и нос наискось. И если шрам Иорвета придавал своему хозяину некий ореол трагического персонажа, то увечье Ольриха… Ну, не шло ему, одним словом. Но в остальном он был просто душка. Заботился обо мне, защищал от особенно агрессивных и голодных собратьев. А ещё у меня за все время общения с ним создалось впечатление, будто бы он меня понимает. В смысле совсем понимает. Знает, кто я такая на самом деле, но отчего-то молчит. Причины мне выяснить, к сожалению, так и не удалось.

Так вот, сидела я тогда на плече Ольриха, флегматично грызла орешки и наблюдала за тем, как эльф загибает и зазубривает наконечники для стрел. Да, для тех самых жутких-жутких стрел, что по травматичности были равны разрывной пуле в нашем мире. Остальные Белки в лагере тоже не сидели без дела. Каждый знал свои обязанности и не отлынивал от них пока нет командира. Каждый, кроме, пожалуй, одного мерзкого низушка и его белобрысого приятеля, которые шатались сейчас где-то в лесу и собирали грибы с орехами, вместо того, чтобы помогать своим собратьям. Тоже мне, работнички…

— Ольрих! — окликнул моего защитника Элеас. — Там какие-то dh'oine beannen идут к лагерю. Много. Штук сто, если не больше.

— Ты рехнулся? Какие еще человеческие женщины? Откуда в чаще леса человеческие женщины? Да и ещё и в таком количестве? — удивленно произнес Ольрих, откладывая наконечники в сторону.

— А я почем знаю?! Передаю лишь слова дозорных. По их же словам, они выглядят как-то странно. И одеты по-иноземному.

И я в тот момент насторожилась. Очень насторожилась. Памятуя о фанфиках, что я в свое время читала на фикбуке, появление странно одетых женщин в лесу, где живет Иорвет, могло значить только одно. Нет. Так дело не пойдет. Я первая здесь оказалась! Иорвет мой! И почему, черт их дери, они выглядят как люди?! А я… я белочка!!!

Я вскинулась и принялась трясти Ольриха за воротник, громко при этом вереща ему в ухо о том, что им всем срочно надо спасаться, но в первую очередь найти и защитить Иорвета. Немедленно!

Элеас, наблюдавший за моей истерикой, в очередной раз предложил меня пришибить, чтобы не разносила по лагерю всякую заразу навроде бешенства. Ольрих, однако, не внял его словам и спокойным голосом выдал:

— Она сказала, что нам грозит опасность, а еще нужно спасать Иорвета.

— Ну точно бешенство, — тяжело вздохнул Элеас, — причем, похоже, что у тебя...

Пока мы переговаривались, точнее переговаривались эльфы, а я продолжала сходить с ума из-за беспокойства по своему ненаглядному одноглазому командиру, в лагере ощутимо увеличилась концентрация личностей, принадлежащих к женскому полу.

«Мамочка!» — только и смогла подумать я, глядя на… на… все это... Да, Наденька, нас много и имя нам Легион.

Они были разные. Действительно разные. И не все из них были dh’oine. Редко среди толпы, да мелькали острые уши. Впрочем, на этом с эльфами схожесть не заканчивалась. Все они как на подбор были прекрасны. Действительно прекрасны. Длинные шелковистые волосы, огромные самых немыслимых оттенков глаза, чистая кожа, фигуры, как у моделей с обложки. Мне даже как-то завидно стало. Только порой цвета их… эм… окраса(?) и размеры форм как-то пугали.

Но больше всего меня испугала одна мадам. Нет, Мадам. Выглядела эта женщина лет на тридцать с гаком. Ее внешность в нашем мире принято называть зрелой красотой. Она в действительности была очень красивой, пышногрудой и крутобедрой. Женщина была одета в самый настоящий арабский костюм. Ну, во всяком случае, у нас на потоке такие носили девчонки, которые посещали занятия по танцу живота. Костюм тот ее был выкрашен в густо-синий, словно ночное небо, цвет, и расшит мелкими сверкающими капельками алмазных страз. Волосы её пышными, легкими волнами ниспадали ниже плеч, отливая в солнечном свете темно-вишневым. А глаза, глаза ее занимали пол-лица и нежно-ореховыми зрачками смотрели на мир. Да. Я даже сама на нее засмотрелась. И, кажется, потеряла дар речи... Ой... У меня же даже его и не было. Черт! Как же я невыгодно отличаюсь от всех этих дам. Ни тебе пышных кудрей, ни груди пятого размера, ни даже пухлых губ, напоминающих клубнику... Я всего лишь белка. Гребаная белка. Ну как? Как так могло выйти?! Я победитель по жизни! А... нет... Кажется, ни фига я не победитель... Чувствую своей пушистой задницей, надо бы мне тикать. В руках сей мадам угрожающе красовался огромный алмазный (ну или из горного хрусталя, я в этом не очень разбираюсь) дилдо с нефритовыми (или малахитовыми, говорю же, не разбираюсь я ни в секс-продукции, ни в драгоценных камнях) яйцами. Кажется, сей агрегат в руках гостьи заметила не я одна, остальные жители нашего лагеря тоже обратили на него внимание. А дальше начался Ад...