Рождественская сказка или обычный магловский блокнот (гет)

Утро следующего дня Альбус встретил с решительной мыслью непременно узнать хотя бы имя той слизеринки.

И для этого нужно было обязательно озадачить Малфоя, подумал Ал, потянувшись.

На часах было всего шесть утра. Недоумевая, с какого Мерлина он встал так рано, Альбус быстро переоделся и спустился в гостиную. Не спится самому, так не дай спать другим.

Как он и ожидал, в гостиной было пусто. Хотя, нет.

У окна стояла странно покрасневшая Роза с самым злобным выражением лица. Напротив неё грозно возвышался Хьюго. Именно возвышался, иначе сказать нельзя — Хьюго в возрасте пятнадцати лет имел рост два метра.

— Я тебя спрашиваю, где ты была всю ночь! — закричал на сестру Хьюго. Та, гневно отбросив в сторону кудрявые каштановые волосы, не менее громко заорала:

— Какое тебе дело?!

— Я имею право знать, с кем ты спишь! — воскликнул Хьюго. Цвет лица Розы сравнялся с цветом ковра в гриффиндорской гостиной.

— Стоп-стоп-стоп, — замахал руками Альбус, вставая между Розой, которая была готова убить брата, и последним. — В чём дело?

— Она! — Хьюго угрожающе вперил палец в сестру, — пришла полчаса назад сюда!

— У Розы домашний арест? Она не имеет права передвигаться по замку? — уточнил Альбус.

— Нет, она пришла из коридора, а не из спальни девочек! — закричал Хьюго. — Я всю ночь зубрил учебник, а Роза ни вечером, ни ночью, в гостиную не зашла! Я этого сразу не заметил, но сейчас я понял: она с кем-то была!

— Я не имею права встречаться с парнями, Хью? — вспылила Роза. — Конечно, я ни к кому не ходила, но всё-таки...

— Где ты была? — упорно спрашивал Хьюго.

— Хью, думаю, Роза права: она имеет право встречаться, с кем пожелает. Не забывай, третьего сентября ей исполнилось семнадцать, она может...

— За своей сестрой не уследил, так давай отстаивать права других, — возмутился Хьюго.

— О чём это ты? — напрягся Альбус.

— Буквально минуту назад из спальни выбежала Лили, а когда я спросил, куда так рано ей нужно, она ответила, что идёт репетировать со Скорпиусом Малфоем! — хмыкнул Хьюго. — Ну-ну.

— Ты идиот, тебе уже во всём любовные интриги мерещатся, дамских романов перечитал? — вскипела Роза и повернулась к Алу. — Не обращай на него внимания, Лили молодец, что так заботится о спектакле, бери с неё пример. Надеюсь, на следующей репитиции ты будешь знать все слова и Эмилии не придётся тебя защищать самым глупейшим образом. “Незнакомка в чёрной мантии” — это же надо было так охарактеризовать Смерть! — назидательно сказала Роза.

— Ты уже достала всех своей сестринской заботой, — снова огрызнулся Хьюго, но Альбус его не слушал.

— Эмилия... это та девушка, которая Смерть играет? — затаив дыхание, спросил Альбус.

— Понравилась? Я видела, как ты на неё пялился, — как всегда проницательно отметила Роза. — Только по мне, она страшненькая. Ну и что, что фигура идеальная. Зато у неё не волосы, а так, какие-то короткие чёрные патлы, — с плохо скрываемой злостью сказала Роза. Что это на неё нашло?

— Хоть она и староста школы, зато безалаберная слизеринка. Мне об этом Люси говорила, она же часто бывает на собраниях старост.

Всё ясно. Эмили — староста школы, и поэтому Роза так старательно поливает её грязью. Она просто завидует ей. Нет, не подумайте, кузина на самом деле очень добрая, просто презрительно относится к тем, кто в чём-то её обошёл по мастерству...

— Ал, и ты всё-таки найди Лили, мало ли чем она и с кем занимается! — настойчиво сказал Хьюго, но Альбус от него лишь отмахнулся. Он отлично знал свою родную сестру, и мог поспорить хоть на свою “Молнию-201”, которая летает со скоростью реактивного самолёта, что Лил никогда не будет врать кузену. И потом, это было бы очень глупо: всё равно же Ал потом узнает у Малфоя, как идут дела с репетицией...

Честнее было бы признаться самому себе, что он просто хочет как можно быстрее найти Эмилию.

* * *

Едва только Скорпиус переступил порог кабинета для репетиций, так на него обрушился крик разгневанной донельзя Лили:

— Малфой, Мерлин тебя возьми! — закричала она, грозно приняв позу “руки в боки”. — Уже семь часов, я ждала уже сорок минут!

— Я не привык так рано просыпаться, Поттер, о чём тебя и предупредил два дня назад, — фыркнул Скорпиус.

— Я пожалуюсь Теду... — начала Лили, но Малфой бесцеремонно перебил её:

— За что? Я же пришёл, и почти не опоздал.

— Почти, — язвительно повторила Лили и села на парту, слегка утихомирившись. — Ладно, давай уже начнём, хотя у нас всего полчаса в распоряжении.

Она вынула толстую стопку пергамента со сценарием и сосредоточенно перечитала его, закусив губу.

— Поттер, а тебе не пришло в голову прочитать сцену перед тем, как я пришёл? — не выдержал Скорпиус.

— Заткнись и слушай, — приказала Лили, и к её удивлению, Малфой подчинился. — Сейчас ты должен встать в скорбящую позу и возвести руки к небу...

— В скорбящую позу — это как? — недоумённо переспросил Скорпиус, хотя на языке уже вертелись ехидные замечания.

— Как ты себе представляешь, — вздохнула Поттер.

Малфой принял позу опечаленного хорька, которому не досталось печенья.

Лили засмеялась. Странно, подумал Малфой. Он уже решил, что на такие эмоции сестра его лучшего друга не способна.

— Ты хотя бы слова знаешь? — с лукавой улыбкой поинтересовалась Поттер, и Скорпиус подумал, что не такая уж она и злая, просто чересчур боится за проведение спектакля.

— А то, — даже чуть обиделся Малфой. Ещё бы, текст первого действия уж очень плохо учился, и его пришлось учить чуть ли не всю ночь.

— Давай приступим. Сначала идёт твой монолог.

Скорпиус с готовностью кивнул.

— Моя любимая давно мертва, мертва, и ничто не спасёт её, — начал он чуть нараспев, — как скучаю по тебе, о невеста моя покойная...

“Какой идиотский текст”, — мысленно вздохнул Малфой, но глядя на Лили, которая чуть прищурившись наблюдала за его игрой, решил не разочаровывать девочку. — “Хотя, какая она девочка... пятый курс, всё-таки...”

— Малфой, ты отвлёкся. Там не “любовь моя, как чертополох цветёт”, а “любовь моя, как свежая роза цветёт”.

— Глупые фразы, — пожаловался Скорпиус, — и учится тяжело.

— А по-моему, романтично, — мечтательно протянула Лили, но тут же добавила: — так, теперь я должна выйти из тумана.

Она быстро спрыгнула с парты, и закружившись, словно в танце, медленно подплыла к слизеринцу, и начала свой монолог:

— Умерла я молодой ещё давно, но с милым не прощаюсь. Ещё мы встретимся когда-нибудь, я точно это знаю, — без запинки продекламировала Лили и повернулась к Малфою, который внезапно растерялся и забыл, что ему нужно было делать. — Мы должны взяться за руки, помнишь? — тихо подсказала она.

Ладони у Лили мягкие, горячие, а пальцы длинные и тонкие. И почему-то Скорпиусу нравилось держать их в своих руках.

* * *

— Малфой, с чего у тебя такое выражение лица, как будто тролль стукнул тебя по башке? — рассмеялся Альбус, догоняя друга после завтрака в Большом зале.

— Поттер, а почему ты сегодня так светишься, будто уже сдал все ЖАБА на Превосходно? — лениво спросил Скорпиус, бредя к кабинету Истории Магии.

Альбус ещё шире улыбнулся.

— Завидуй молча, сегодня я понял, что уже очень давно не флиртовал с девушками.

— Мерлин, я уже боюсь за ту несчастную, которой достанется счастье лицезреть озверевшего от счастья гриффиндорца, у которого улыбка доползает до ушей, — притворно испугался Скорпиус, зайдя в класс. — Спать охота...

— Не сегодня, Малфой. Я возлагаю на тебя ответственную миссию, — начал Альбус, садясь за последнюю парту.

— Мне всё ещё страшно, — хмыкнул Скорпиус.

— Ты знаешь старосту школы, которая учится на факультете змей? — поинтересовался Поттер.

— Эмили Грей? Которая шестикурсница? — уточнил слизеринец, широко зевая.

— Малфой, спать надо было ночью, — недовольно сказал Альбус. — Так ты её знаешь?

— Ага, кажется, я тебе это говорил вчера утром, когда мы опоздали на заклинания из-за твоего “здорового” сна, — заметил Малфой. — Ну знаю, знаю... неплохая девчонка, только вот у неё брат есть.

— И что с того? — удивился Поттер, доставая учебник по Истории Магии из рюкзака.

— Поттер, он здоровяк и учится на седьмом курсе, — сказал Скорпиус вполголоса, потому что на них уже начали шикать наиболее трудолюбивые рейвенкловцы, записывающие речь Бинса.

— Как и мы, между прочим, — заметил Альбус, даже не пытаясь обратить внимание на что-то сонно бормочущего призрака.

— Поттер, ты ханжа, ты знал об этом? — хмыкнул Скорпиус. — Кто там мне год назад говорил, что первому парню, который будет ухаживать за твоей пятнадцатилетней сестрой, выломаешь пальцы и засунешь их в...

— А ты слон, Малфой.

— Почему это слон? — оскорбился Скорпиус.

— Потому что слоны помнят всю свою жизнь, — зевнул Альбус. — Кстати, что там Роза говорила, у вас с Лили сегодня была репетиция?

— Ну да, — насторожился Малфой.

— Как прошло?

— Всё нормально.

— Ну-ну.

Они оба легли на парту, засыпая. Голос профессора Бинса нагонял на них сон. Впрочем, не только на них.

— Узнай, есть ли у Эмилии парень, Малфой, — сонно попросил друга Альбус, начиная сопеть.

— Слушай, ты же сам не раз знакомился с девушками, просто подойди к ней и заговори... —сказал Скорпиус.

— Я не смогу, — попробовал возразить Альбус.

— Разучился? — съехидничал слизеринец.

— Нет.

— Тогда что?

— Не знаю.

— Стеснительный гриффиндорец, Мерлиновы кальсоны!

— Как думаешь, я ей нравлюсь?

— Поттер, ты определённо идиот. Ты видел её только один раз.

— Будем считать, это любовь с первого взгляда.

— Нет, ты не стеснительный гриффиндорец, ты точно идиот, да ещё и романтик...

— Завидуй молча, все девчонки сбегали от тебя максимум после первого свидания.

— Взаимно, Поттер, ты и таким достижением блеснуть не можешь.

— Эй, вообще-то я с Линдой Браун в Хогсмид ходил!

— Ага, два года назад, и то она до сих пор на тебя со страхом смотрит...

— Это всё ты виноват. Напился огневиски и заявился к нам. Какой только придурок продал его пятикурснику.

— Не перекладывай с больной головы на здоровую. Я при виде девчонки не разеваю рот и не делаю вид, что меня кто-то ударил по башке...

— Кстати про башку. Именно с таким видом ты возвращался с репетиции с Лили. Мерлин, Малфой!

— Вот только давай ты сейчас оставишь свои гениальные предположения при себе. Ладно, так и быть, втюренный в Смерть гриффиндорец, помогу тебе...

Две рейвенкловки с четвёртой парты резко обернулись и впились гневными взглядами в друзей:

— Сколько можно болтать! Между прочим, профессор Бинс...

Альбус, не обращая внимания на негодующих девчонок, обменялся улыбками со Скорпиусом.

* * *

— Роза?

Лили, непривычно задумчивая, окликнула Розу. Шестикурсница сидела, поджав ноги, на кровати, что-то чиркая на пергаменте.

— Почему ты не на травологии? — удивилась кузина¸ откладывая чернила в сторону.

— А почему ты не на уроках? — поинтересовалась Лили, садясь рядом с двоюродной сестрой.

— У нас сейчас заклинания, но я сейчас не в настроении идти на уроки. Я сказала Флитвику, что плохо себя чувствую...

Мерлин, Роза не пошла на занятия? Значит, случилось что-то очень серьёзное.

— Ты соврала преподавателю? — поразилась Лили, поднимая взгляд на расстроенную Розу.

— Нет! Я правда себя не очень-то хорошо себя ощущаю.

— Ты хочешь поговорить об этом? — Лили обняла кузину, предлагая свою помощь.

Когда Лили было девять лет, Роза была её лучшей подругой. Джеймс учился уже на четвёртом курсе и в голове у него были лишь квиддич и девушки, Альбус в первый раз поехал в Хогвартс и уже на Рождественские каникулы приехал домой с “радостной” для родителей новостью: его лучшим другом стал Скорпиус Малфой. Хьюго тоже исполнилось одиннадцать лет и он почти перестал общаться с Лили: у него появились школьные друзья и подруги. Роксана, конечно, очень весёлая и очень милая девочка, но на тот момент одиночества Лили Луны ей было всего лишь пять лет. Люси, дочь дяди Перси, замуровалась в книгах и при малейшей попытке Лили поговорить с ней она отвечала резким “я учусь”. Эта привычка была присуща и Розе, но дочь Гермионы и Рона была более дружелюбной, это Лили знала точно.

Хотя почему: была? Она и сейчас придёт на помощь близким, поддержит советом и действием, а жизненная позиция, которая читалась у неё на лице “учёба, книги и правила — самое святое” — всего лишь маска.

— Лили, со мной происходит что-то странное, — шёпотом сказала Роза, кладя голову на плечо кузины.

— Мне кажется, что и со мной, — Лили улыбнулась, вспомнив утреннюю репетицию и те горячие руки, которые сжимали её ладони.

— Первая любовь, Лил? — ухмыльнулась Роза, прищуриваясь.

Лили захохотала.

— Ну, это уж слишком сильно звучит... так, минутное чувство...

Роза хмыкнула.

— Всё с тобой понятно. Не то, что со мной.

— Это всё из-за Теда Люпина?

— Что ты сказала?

— Ну, тот парень, который устроил спектакль.

— Нет, с чего бы...

— Роза, я говорила с Хьюго. А ещё ты краснеешь, а это явный признак.

— Просто тут жарко.

— Лично мне холодно.

— Я же заболела, поэтому и ушла с заклинаний, — попыталась избежать неловкого момента Роза.

— Значит, это болезнь сердца.

Поняв, что имеет в виду Лили, Роза нахмурилась:

— Лил, Люпин старше меня на шесть лет, если не больше. При чём здесь...

— Для любви это совершенно неважно, — пожала плечами Лили. — Дерзай, Роза.

Дверь спальни мягко закрылась. Роза отшвырнула от себя залитую кляксами работу и учебник. Всё равно ничего не писалось.

* * *

Скорпиус Малфой быстрым шагом направлялся в сторону подземелий, по пути думая над тем, что сказал ему Поттер. Эмилия Грей, значит... хм, выбор друга он решительно не понимал: в замке столько классных красивых девчонок, так гриффиндорец выбрал на год младше себя, да ещё и слизеринку. Внешность? Ну, по мнению Малфоя, она была так себе: серединка на половинку. Короткие чёрные волосы Грей не имели конкуренции с белоснежными локонами Алисии Аббот, а о прочих внешних данных Эмили и говорить не стоило.

— Глаза василиска, — сказал Малфой пароль и вошёл в гостиную слизерина. Незаметно наступила середина октября, и слизеринцам, пожалуй, было хуже всего: приближалась зима, и в подземельях всегда было очень холодно. У других факультетов, по крайней мере, есть камин...

Скорпиус отыскал глазами Парму Паркинсон, которая дремала на софе, укутавшись в плед серебряно-зелёного цвета. Она, пожалуй, была единственной девчонкой, общающейся с Малфоем, но не пытающейся строить с ним никаких отношений, кроме как дружеских.

— Парма, дело есть, — бросил он ей, присаживаясь рядом. Паркинсон лениво открыла глаза, села, и сонно улыбнулась:

— Дашь списать древние руны? — получив кивок в ответ, решительно сказала: — говори.

— Можешь узнать у Грей, есть ли у неё парень?

— Конечно, могу... я могу всё, что я хочу, — легко согласилась Парма. — А что, ты запал на неё?

— Ну почему у всех девчонок это сводится именно к этому, — вздохнул Скорпиус.

— Знаешь, просто я вряд ли поверю, что ты ведёшь статистику, кто из девушек слизерина свободен, а кто занят... хотя, вспоминая ваши недавние проделки с Поттером, я должна была бы уже не удивляться.

— Ты права, это связано с Поттером, но может, хватит уже философских размышлений? — ухмыльнулся Скорпиус. — Иди уже.

Парма огляделась в поиске старосты слизерина, и заметив её у самого угла гостиной, читающей толстую книгу, легко поднялась и подошла к ней.

Скорпиус не мог слышать всего их разговора, но успел поймать слегка удивлённое выражения лица Грей и её отрицательный кивок.

— Работа, Скорпиус, — Парма требовательно посмотрела на Малфоя. Тот вздохнул и полез в рюкзак за домашней по древним рунам. — Обращайся ещё, у меня есть огромное преимущество, но огромная лень...

— И какое же это преимущество, если не секрет? — поинтересовался Скорпиус, смотря, как Парма уже начала списывать его работу, на которую он потратил чуть ли не три часа кропотливого труда.

— Я девочка, — просто ответила Парма, на секунду поднимая на него взгляд и откладывая перо. — Кстати, насчёт Грей... если ты и впрямь на неё запал, смею заметить, что она не такая уж и красавица.

— Конечно, как она может сравниться с тобой, — съехидничал Скорпиус, вновь смотря на Эмилию. Ну, возможно, только её изумрудно-зелёные глаза и выглядели привлекательно на фоне ничем не примечательного личика...

Малфой вспомнил, где он видел глаза с таким похожим оттенком, как у свежей травы. Сегодня ранним утром, в кабинете репетиций.

— Зато она умна, — задумчиво сказала Парма. — И по-моему, любит сюрпризы...

— С чего такое предположение? — спросил Малфой.

— Она выглядит очень скучающе, — ответила Парма, вновь углубившись в работу.

Скорпиус так и не понял, в чём связь между двумя разными предложениями Пармы. Но это ведь логика девочек... впрочем, если она права, и Эмили Грей и вправду не откажется от сюрприза, кажется, Малфой и Поттер найдут, чем её развлечь.

* * *

Эмилия Грей спокойно завтракала за столом слизерина, даже не заметив, что пришло время почты и что уже многие совы прилетают к своим хозяевам.

Она также не заметила, как и никто в Большом зале, что Малфой и Поттер обменялись взглядами и одинаково ухмыльнулись, при чём в их глазах заплясали чёртики. А ведь Хогвартс уже давно должен понять, что это ярчайший знак того, что скоро произойдёт беда.

Десятки школьных сов тучами подлетали к столу Слизерина, прямо к тому месту, где сидела Эмили Грей. Та сделала глоток тыквенного сока и с изумлением во взгляде увидела, как к ней подлетают птицы, опрокидывая стаканы с напитками и блюда с едой.

Альбус Северус Поттер со шкодливой улыбкой наблюдал за тем, как на Эмилию подают письма, принесённые школьными совами. Слизеринка растерянно вскрывает их, смотрит в записку, её брови взмывают вверх, и сама она пытается куда-то убрать рой посланий, которые так внезапно обрушились на неё.

Через пару минут, когда письма буквально замели весь стол, а больше половины учеников уже отложили в сторону еду и наблюдали за происходящим, к столу Слизерина поспешил Слизнорт, у которого, как и у других преподавателей, в глазах читалось нескрываемое удивление.

— Мисс Грей, кто это вам столько писем прислал? — Скорпиус услышал, как у покрасневшей от смущения Эмилии спросил Гораций, палочкой уничтожая ворох записок.

— Не знаю, — соврала слизеринка, пытаясь придать своему голосу беззаботность.

“Не знает она... да Поттер исписал половину пергамента Хогвартса, цистерну чернил у своей кузины стащил, а она не знает”, — со смешком подумал Малфой, краешком глаза замечая содержимое записки, текст которой был повторен чуть ли не сотни раз:

Пойдёшь со мной в Хогсмид?

Младший брат.

* * *

— Поттер, это было сверхмасштабно, — фыркнул Малфой, который как ни в чём не бывало встретился с другом после обеда.

— Да... как раз в нашем стиле... надеюсь, теперь она согласится, — мечтательно сказал Поттер, возводя глаза к потолку.

— Чокнутый гриффиндорец, втюренный по уши в девушку, наверное так я теперь буду тебя называть, — сказал Скорпиус, тут же замечая Паркинсон, подошедшую к нему. — О, привет, Парма.

Слизеринка засмеялась:

— Мне стоило этого ожидать... младший брат — это Поттер, я так понимаю?

— Я самый, — хмыкнул Альбус. — И попрошу не отзываться обо мне в третьем лице, это так невоспитанно...

— Хам, — поморщилась Парма и снова обернулась к Скорпиусу: — только я не думаю, что это была хорошая идея.

— Почему это? — возмутился Поттер, и в глубине души Скорпиус был с ним согласен: ничего себе, это же такой хороший план!

— Да вы её опозорили перед всей школой... я бы никогда не стала бы встречаться с таким хамом, — сказала Парма, улыбнулась и куда-то заспешила.

Альбус тотчас потерял всё своё хорошее настроение.

— Не может быть... я всё испортил! — взвыл гриффиндорец на весь коридор. Малфой возвёл глаза к потолку и оттащил друга подальше от любопытных глаз учеников.

— Поттер, хватит ныть, может, ей это и вовсе понравилось...

— Не говори ерунду! Теперь она больше никогда на меня не посмотрит! — Альбус стал стучаться головой об стену, и Скорпиус с трудом оттащил его.

— Так, не превращайся тут в домовика, это всех только оттолкнёт от тебя...

— Альбус?

Друзья резко развернулись. Перед ними стояла зеленоглазая девушка с чёрными волосами и значком С на мантии.

— Смерть? — пошутил Скорпиус, надеясь отвлечь внимание Эмилии, чтобы она не заметила, с каким выражением лица уставился на неё Альбус.

— Э...Э...Эми...

— Он сейчас слегка не в себе, переел, похоже, — с улыбочкой сказал Скорпиус, пиная Альбуса, чтобы тот взял себя в руки.

Эмилия улыбнулась.

— Хорошо, скажи ему, когда он будет в себе, что я согласна, — с этими словами, едва сдерживая смех, Грей ушла.

— Поттер, я бы сказал, кто ты, но не хочу портить тебе такой момент, — со вздохом сказал Скорпиус, чувствуя, что Альбус едва в обморок не падает.