Поттер в Форксе (джен)

Примечания:

В части упомянуто несколько песен, но, по сути, существенную роль играет только одна.

Прослушивание, для понимания фика не обязательно)

Tears in Heaven (Слезы на небесах) — Eric Clapton

https://m.youtube.com/watch?v=JxPj3GAYYZ0

Сегодня они опаздывали.

Как бы ни раздражало, но акция была намеренной — легенда «обычных школьников» сама по себе не то чтобы слишком убедительна, так что для ее поддержания, хотя бы пару раз в год, опаздывать было обязательно. Эдвард вел машину, изо всех сил старался не разгоняться слишком сильно и при этом не злиться на вынужденную скорость хромой черепахи. В салоне бодро играл джаз-диск, который откуда-то притащила Элис.

Эдвард кинул взгляд на приборную панель. Эми Уайнхауз. Неплохо.

На заднем сидении Эммет с Джаспером обсуждали просмотренный недавно фильм; Розали гордо смотрела в окно, она не понимала, почему братьев так забавляют фильмы о «вампирах». Элис, сидя рядом с ним, проверяла «прогноз на день». Сестра привлекла к себе внимание, показывая план его первого урока. Эдвард удовлетворенно улыбнулся. Ну что ж, придется сегодня пропустить биологию: мистер Баннер традиционно один урок в году, в каждом классе, отдает под изучение крови. Зачем это делать каждый год — загадка неразрешимая — мистер Баннер боится, что у учеников за год изменится группа крови? Впрочем, не важно. Эдвард отложил бессмысленные размышления и просто, в который раз, искренне порадовался дару сестры, без него жизнь была бы значительно менее удобной.

Повернув в последний раз, машина въехала на школьную парковку спустя всего десять минут после начала уроков. Как бы Эдвард ни старался не торопиться, задержаться сильнее у него просто не получилось. В следующий раз они просто позже отправятся в школу, и не нужны будут его мучения.

Припарковав Вольво на обычном месте, возле самого входа, и пожелав семье хорошего дня, Эдвард в предвкушении откинул небольшой ящичек, аккуратно вытянул светлую коробочку и, сменив диск в магнитоле, с наслаждением откинулся на спинку сиденья. В перспективе он имел спокойные сорок минут в обществе любимого Шопена. Эдвард любил бросать себе вызов, но кода четвертого этюда все же простой не была совсем...

Стоило Эдварду прикрыть глаза, как посторонний звук привлек его внимание. Назойливое жужжание где-то на периферии отчаянно дисгармонировало с плавной мелодией фортепьяно, не позволяя полностью раствориться в любимой музыке. Эдвард поморщился и, с сожалением, все же выключил диск.

Вспомнила бы ты мое имя

Если бы встретила меня на небесах?

Было бы все так же как было всегда

Если бы ты встретила меня на небесах?

Но я должен быть сильным и двигаться дальше

Ведь мне не место на небесах.

Так и есть. С отдаленного конца парковки приглушенно, но тем не менее отчетливо, доносились "Слезы на небесах".

Поняв, что не единственный прогуливает уроки, Эдвард попытался найти источник посторонней музыки. И нашел. Источником оказались наушники Поттера. Сам же парень, с отсутствующим выражением лица, стоял рядом со своим мотоциклом, прикипев взглядом к придорожному кустику недавно распустившихся одуванчиков.

Пришла весна, скоро эти цветы заполонят весь город.

Взяла бы ты меня за руку

Если бы встретила меня на небесах?

Помогла бы ты мне подняться

Если бы встретила меня на небесах?

И я снова учусь жить

Ведь я знаю что мне не позволено остаться на небесах.

Эдвард «прислушался», но не уловил привычной пестроты красок. Обычно яркие картины блекли и размывались, словно мелки на асфальте во время дождя.

Время может сломить и поставить на колени

Время может разбить сердце, заставить умолять, молить, ну пожалуйста…

Черные непослушные кудряшки от влажности торчали в разные стороны дикими пружинками, придавая парню вид безумного ученого. Было очевидно, что он ушел глубоко в себя и, судя по его мыслям, замерзнет раньше, чем вспомнит где он, кто он и когда.

По ту сторону — покой, я в этом уверен.

И я знаю, что там, на небесах, больше не будет слез.

В целом, с Поттером творилось что-то странное уже около недели. Может быть и дольше, но когда именно и с чего это началось, Эдвард не знал. Парень с каждым днем становился все более взбудораженным. Под его глазами залегли тени, а Джаспер недавно заметил усиливающийся запах полыни и аконита. Поттер то и дело уходил куда-нибудь за школьные строения, избегая шумных компаний, и подолгу сидел, что-то черкая на простых белых листах.

Он дергался от каждого громкого звука, отвечал невпопад на уроках и то до икоты смеялся над совершенно несмешными шутками Эрика, то, не заканчивая предложения, уходил в себя, переставая замечать окружающий мир. Обычно его окликал кто-нибудь, и, в конце концов, Поттер отмирал, улыбался одними губами, и, давая малоубедительное объяснение, уходил черкать свои листы.

У Эдварда после таких его замираний еще долго рябило в глазах от скачущих точек, углов, ярких всполохов и вспышек света.

Всё это начинало беспокоить.

Вспомнила бы ты мое имя

Если бы встретила меня на небесах?

Было бы все так же как было всегда

Если бы ты встретила меня на небесах?

Но я должен быть сильным и двигаться дальше

Ведь мне не место на небесах.

Вот и теперь, вместо того, что бы пойти на уроки, Поттер стоит около этого жука неопределенной модели, не замечая ничего вокруг, и пялится на придорожные сорняки, вцепившись в свою потрепанную школьную сумку до побелевших костяшек.

И тормошить его сейчас некому.

Эдвард вздохнул и вылез из машины. На самом деле, перспектива иметь повод заговорить с Поттером его скорее радовала, нежели что-либо еще, но он был раздражен ситуацией в целом. Эдвард не любил не понимать чего-либо.

Он подходит медленно, по открытому участку парковки, так, чтобы его можно было заметить издалека. Ожидаемо, не помогло. На оклик парень не отозвался и все равно вздрогнул, когда Эдвард похлопал его по плечу.

— С тобой все нормально? Эй?

— А? — Поттер повернул голову, пару раз моргнул и, сфокусировав взгляд, все-таки выдернул наушник. Он был удивлен. — Каллен? Д-да, все в порядке, — его лицо приняло более осмысленное выражение, а краски в мыслях снова начали заполняться цветом. Эдвард придал своему лицу самое доброжелательное выражение из всех, что знал.

— Ты бледный. Я увидел тебя из машины, — он неопределенно махнул рукой в сторону Вольво. — Точно все в порядке?

Эдвард запоздало подумал, что для обычного человека от входа в школу увидеть парня, стоящего у самых деревьев, почти невозможно, и прикусил язык.

Поттер фыркнул.

— Точно в порядке, — он насмешливо посмотрел на Каллена, слегка сощурив глаза и больше ничего не добавляя.

— М-м... Классный байк, кстати. Любишь скорость? — Эдвард зацепился за первую пришедшую в голову тему, чтобы продолжить разговор. Поттер обернулся на мотоцикл, будто бы забыл о его существовании, и рассеянно-ласково провел рукой по раме. Эдвард вздрогнул.

— Спасибо. Да, люблю, только, к сожалению, «Комета» не слишком быстрая.

— Не быстрая? — Эдвард окинул мотоцикл скептическим взглядом. Тонкий, легкий, маневренный, без лишних технических наворотов. Красивый. Иначе его можно было бы назвать «Стрекоза», но и имя «Комета» подходит прекрасно. — Если ты так считаешь... Мы не знакомы лично, мое имя Эдвард Каллен, — представился он, не протягивая руки. Кивка и полуулыбки будет вполне достаточно. Как бы он ни старался выглядеть приветливым, все же незачем провоцировать у людей ненужные вопросы относительно температуры кожи.

Покосившись на его руку, Поттер хмыкнул и тоже просто кивнул.

— Гарри Эванс. Или Поттер, без разницы. Я уже и сам запутался, честно говоря.

— Ну что ж, приятно познакомиться, Гарри. Раз уж мы уже оба окончательно опоздали на биологию, может быть скрасим друг другу время ожидания следующего урока? — Эдварду было очень любопытно хотя бы немного расспросить новенького. Он наблюдает за парнем уже третий месяц, вопросов накопилось достаточно, а если считать еще и последнюю неделю… Конечно, сразу все выспросить вряд ли удастся, но люди так легко ведутся на вампирское очарование, вдруг получится? Как бы Эдвард ни ненавидел эту часть себя, иногда она была удобна.

Кроме того, обращение по имени располагает к продолжению знакомства.

Гарри смерил его насмешливым взглядом и фыркнул.

— Думаю, в другой раз. Я и в самом деле не очень хорошо себя чувствую. Наверное, стоит сегодня пропустить и оставшиеся уроки. Приятно было поболтать, Каллен. — По всей видимости, сочтя диалог оконченным, Поттер махнул рукой и повернулся к «Комете».

— И ты собираешься вести в таком состоянии? — обращение по фамилии резануло слух, но Эдвард продолжил попытки. Он вытянул руку, попытавшись удержать парня за плечо, но тот неуловимо отклонился в сторону, и пальцы поймали только ремень наплечной сумки. — Может быть тебя лучше подвез... — Но закончить ему не удалось.

Потрепанная кожа, натянувшись, лопнула, сумка соскользнула с плеча, и по земле рассыпались тетради, листы, ключи, ручки… Гарри окинул свои вещи безразличным взглядом и, вздохнув, присел на корточки, начиная их собирать. Эдвард застыв, лишь молча смотрел, как тот складывает листы и тетради в неровную стопку, а когда спохватился, Гарри уже закончил и, распрямившись, посмотрел ему в глаза.

Эдвард почти услышал звонкий хлопок двери, закрывшейся перед его носом. Все цвета, что он видел в мыслях Поттера, пропали, как отрезало.

Через несколько долгих секунд напряженного молчания Эдвард отвел взгляд. Гарри оседлал «Комету» и, положив сумку на сиденье перед собой, связал два конца ремня в простой узел. Перекинув сумку через плечо, он обернулся к Эдварду и заметил:

— Спасибо за предложение, но не стоит беспокойства. Я не заметил, чтобы мы были близко знакомы. Кроме того, добраться до дома я в состоянии, — он уже взял шлем в руки, когда неожиданно снова повернулся к Эдварду. — И, Каллен, просто на будущее. Уверен, ты легко можешь найти лучшее применение своему любопытству.

На несколько секунд удержав зрительный контакт, Поттер отвернулся, оставив несказанные слова висеть в воздухе. Он спокойно надел шлем, проверил ремень, завел мотор и выехал с парковки.

Эдвард не знал, как реагировать. Гарри... Поттер обычно весьма приветлив с незнакомцами. Чем Эдвард успел заслужить подобное отношение? Он был слишком настойчив? Это непонятно и даже несколько обидно.

Опустив взгляд, Эдвард заметил у самого бордюра в куче листвы, веток и прочего мусора, белый прямоугольник. Он подошел ближе.

Это был один из тех самых листов, на которых постоянно что-то писал Поттер. Эдвард поднял лист, полный неровных, пляшущих строчек.

«дорогая тетрадь…» — гласила первая.