Feed me your hate (джен)

Скоро Тотти надоело сидеть в коридоре вместе с братом, и он, оставив ему наставление следить, нет ли поблизости Осомацу, остался в классе. Его нахождение среди учащихся не вызывало особенного дискомфорта — младшие по праву были признаны самыми безобидными. Однако неважно где — на крыше, в коридоре или в классе, — Тодомацу было скучно. От скуки он то и дело обновлял ленту в твиттере, но ничего нового там не появлялось, просматривал какие-то неинтересные новости и тупо пролистывал фотографии в инстаграме. Но его спокойствие было прервано, когда кто-то поставил перед ним коробочку с соком из автоматов. Тотти нахмурился и поднял глаза. Рядом с его партой стоял какой-то незнакомый парень с полуулыбкой на лице. Тотти нахмурился ещё больше.

— Ты кто?

— Я Ацуши, второгодка, — представился парень. На лице Тотти явно читалось «и что?», поэтому он сам решил продолжить: — Ты ведь Тодомацу, да?

— Допустим.

— Сразу скажу: ты не похож на своих братьев, и поэтому заинтересовал меня.

Выражение «и что?» всё же не ушло с лица младшего Мацуно. Он отложил телефон и повернулся лицом к собеседнику.

— А что, по-твоему, значит быть одним из братьев Мацуно? Ходить и бить всех, кто попадётся на пути? — загорелся Тотти.

— А вы выглядите не так? — заметил Ацуши. — Я наблюдал за вами с прошлого года. Вы вызвали такой ажиотаж! Повсюду только «братья Мацуно»: «ты слышал о братьях Мацуно?», «а ты знал, что братья Мацуно сделали?», «я такое услышал о братьях Мацуно!». Такая реакция не могла быть вызвана случайно. И я говорю не обо всех этих сплетниках. — Он с уверенным видом упёрся в парту двумя руками. — Разве не вы сами добились такой реакции?

— Это недостаточно очевидно? — Тотти изогнул бровь. — Понятное дело, если мы устраиваем разборки за право, скажем, владеть крышей, то мы хотим донести до учеников, что никто не может приходить туда, кроме нас. Но, конечно, нам нужна не только крыша.

— Вы сами создали тот страх, который люди чувствуют при виде вас, — заявил Ацуши, снизив тон.

— Ты идиот? — Мацуно нахмурился. — Ну да, своими действиями мы…

— Нет, не действиями. Словами.

Тодомацу внимательно посмотрел в глаза собеседника. В них он увидел полную уверенность в своих наблюдениях, будто их владелец открыл вселенскую тайну, будто обладает никому не известным знанием и неимоверно гордится этим. И не было в этих глазах ни капли страха или сомнений, Ацуши не собирался отступать, пока не добьётся своего. Переубеждать его — только время тратить, так что стоит сразу запугать.

— Лучше не подходи ко мне больше, пока братья не узнали, — сказал Тотти, отвернувшись.

— Разве не вы сами распустили слухи? — не сдавался приставучий парень. — Вам же так выгоднее всего: все боятся, никто и пальцем вас тронуть не осмелится. Нужно только один раз показать, что будет, если поступить неправильно — и всё. Почему-то даже учителя пляшут под вашу дудку. Скажи мне, что есть братья Мацуно на самом деле?

— Я могу сказать только, кто есть ты, — вскипел Тодомацу, не стерпев таких обвинений. — Ты просто жалкий сталкер, не способный создать что-то своё и из-за этого наживающийся на других. Думаешь, ты такой крутой, раз якобы раскусил братьев Мацуно? Это ничего не стоит, как и все твои действия. Что собираешься делать, если окажется прав? Попробуешь избавиться от нас? Думаешь, мы позволим? Тебе?

— Я пришёл говорить не о себе, — заявил Ацуши, выпрямившись. — Ты другой, Тодомацу.

— Опять ты несёшь этот бред… — Тотти тяжело вздохнул и ткнул пальцем в грудь собеседника. — Ещё раз говорю: уходи, пока братья не пришли. Может, ты не понимаешь, чем это грозит? Совсем тупой? Говоришь, что наблюдал, а сам даже обстановку оценить не можешь.

— Я не вижу здесь ни одного настоящего Мацуно, — будто проигнорировав, продолжал Ацуши. — Я вижу только Тодомацу, которому совершенно не интересно устрашение всей школы. Тодомацу, у которого нет иного выхода, кроме как следовать за старшими братьями. Тодомацу, который на самом деле хочет жить обычной жизнью, ходить на свидания, гулять с дру… Ай!

Младший Мацуно окончательно выдохся от разговора и решил закончить всё самым быстрым методом: поднялся и со всей силы наступил собеседнику на ногу.

— Последний раз: свали отсюда, или тебе придётся познакомиться и с Джушимацу, — в самое лицо парня прошипел Тотти.

Ацуши тут же вспомнил все слухи о пятом Мацуно — о том, что он псих без здравых мыслей, что его постоянно приходится сдерживать, чтобы он не угробил противника, и что никто, даже сами братья, не знает о его настоящих способностях. Но, конечно, это не единственная причина, по которой второгодке резко захотелось глотнуть свежего воздуха. Знакомство прошло совсем не так, как он планировал, и теперь он выглядел глупо. К тому же, хотя это и было вполне ожидаемо, но Ацуши смутился вниманием одноклассников Тотти больше, чем думал. «Ничего, — успокаивал он себя, — у меня ещё есть время заставить его услышать мои слова».

— Что ж, ты прав, мне пора, — сделав спокойный вид, согласился Ацуши, — до встречи.

— Самоубийца, — прошептал Тотти, снова взяв в руки телефон. «Только бы братья не узнали», — страшился он и оглядывался. Скорее всего, снова появятся слухи, но об этом уже поздно думать. А на столе только остался яблочный сок из автомата, и Тотти ничего не оставалось, кроме как всё же выпить его.

* * *

— Эй, Ичимацу, — позвал Осомацу во время очередной обеденной перемены, показывая вниз, на мусорные баки, — смотри.

Четвёртый Мацуно, неспешно принимавший пищу, отложил бенто и подошёл к брату. У баков ходили и обнюхивали всё подряд несколько котов явно в поисках еды. У бедного Ичимацу защемило сердце: он не мог смотреть на такую жалостливую картину, поэтому решил помочь беззащитным животным.

— Я спущусь, — предупредил он, взял бенто и ушёл.

Как хорошо, что сегодня мама положила рыбу. Зверьки были рады подошедшему кормильцу и тут же окружили его, как только почувствовали вкусный запах. Наблюдая за невероятно умилительным действом, Ичимацу не смог сдержать улыбку. Он не пожалел ни единого кусочка и отдал всё котам. В благодарность те позволили себя погладить и сами тёрлись о ноги кормильца, тихо мурлыкая. Сложно сказать, кто кому был признателен больше: коты за угощение или Ичимацу за своеобразную ласку.

Он положил на землю всю коробочку с остатками риса, от которого маленькие зверьки отказались, и продолжал гладить их, пока не услышал звук затвора. Ичимацу тут же точно холодной водой окатило. Мацуно резко развернулся и увидел приоткрытую дверь в школу, которую сам же забыл закрыть. Оттуда послышались шаги, на звук которых сразу ринулся парень. Ему не составило труда догнать девушку, которая надеялась спрятаться под лестницей, но оказалась слишком заметной.

— Эй! Это ты сделала? — грозно зашипел Ичимацу, грубо взяв её за запястье.

— Отпусти! Мне больно! — застонала она, вырываясь. Тут парень заметил, что девушка с силой прижимает к груди свой мобильный, и попытался выхватить его, но она убрала руку за спину.

— Удаляй фото, и я тебя не трону! — заявил Мацуно, отпустив её.

— С какой стати! — начала наступление сама девушка, введя Ичимацу в ступор. Применять силу он не хотел, а сказать больше ничего не мог, поэтому снова сделал попытку забрать телефон, но не вышло. Может, сказать братьям? Тогда они будут считать его не способным справиться с такой мелочью и, возможно, перестанут ему доверять. Да и вообще, кто знает, на что пойдёт Осомацу…

— Если не хочешь связываться с братьями Мацуно, то удаляй, — пригрозил Ичимацу, надеясь, что она просто не узнала его и что это хоть немного её испугает.

— Ещё чего! — фыркнула девушка.

— Слов не понимаешь?! — рявкнул Ичимацу, сделав шаг вперёд. Девушка и бровью не повела.

— Одно движение — и я отошлю его своим одноклассникам! — стала угрожать она. Ичимацу снова отступил. Он растерялся и не знал, что нужно делать. Просить дальше слишком унизительно для него, забирать телефон силой — аморально, а оставить всё как есть — опасно. Парень молчал, и это воодушевило девушку, поэтому она улыбнулась и начала говорить: — Давай знакомиться! Ты ведь Ичимацу, да? Я тебя по осанке узнала. Я, кстати, третьегодка, зови меня Хашимото. Если не хочешь, чтобы кто-то увидел фото, будешь делать, что я скажу!

Ичимацу то и дело открывал и закрывал рот, не находя сил проронить хоть слово. То есть как — один из братьев Мацуно будет на побегушках у какой-то странной девушки? Что может быть унизительнее? Стоит ли оно того? Что будет хуже: потерять лицо перед своей школой или… Что вообще она собирается делать? Ичимацу не знал ответа ни на один из вопросов, поэтому продолжал молчать. Может, он должен спросить у Чоромацу? А он не расскажет Осомацу?

— Думаешь, почему я не боюсь тебя, да? — продолжила Хашимото. — Не верю я ни тебе, ни твоим братьям. Разве парни, о которых ходят такие слухи, могут кормить котиков своими бенто? А братья твои и вовсе не похожи на заядлых драчунов, ну, почти все. Со всей этой аурой вокруг вас и вашей фамилии никто не осмеливался проверить, правда ли хоть один из слухов имеет основания. Поэтому с этим, — она показала телефон, но у Ичимацу уже не было сил, чтобы попытаться его отобрать, — я возьму на себя такую ответственность. Дай мне свой номер.

Парень в растерянности достал мобильный и отдал его Хашимото.

— Только семь контактов? Родители и братья? — рассмеялась она.

— Отдай, — смутился Ичимацу, выхватив свой телефон из её рук.

— Я напишу. До встречи! Точно, ещё выброси, пожалуйста, мусор. Я оставила его у двери, когда убегала.

Помахав рукой, Хашимото поспешно удалилась в класс, оставляя Ичимацу одного. Он стоял, как статуя, тупо смотря на скрытую в тени стену под лестницей, и думал, как же он мог так проколоться.

Что скажут братья, когда узнают? Что скажет Осомацу? Как он посмотрит ему в глаза?