Мечтам свойственно сбываться (гет)

Мое трудовое утро началось с того, что я внезапно обнаружила у себя жажду деятельности. По поводу своего попаданства я не волновалась. Была Юлианой Карпатской, стала Эйлин Снейп… Ну и что? Сын — мой, никому не отдам. С Тобиасом я вряд ли смогу жить, но развод еще никто не отменял. Способности к магии у меня есть, всегда могу стать гадалкой и предсказывать будущее, на крайний случай…

Завтрак для Северуса был готов, оставалось только разогреть, хотя мне было непривычно готовить на такой древности, я справилась. Сына я будить не стала, решив дать ему отоспаться вволю. Энергия бурлила внутри меня, ища выхода. Я решила помыть полы во всем доме, пока ребёнок спит. Нашла ведро, ненужные тряпки, а воду можно было набрать на улице. И понеслось… Я поняла, что увлеклась, когда протирала мокрой тряпкой балку на чердаке. Как я туда забралась оставалось для меня загадкой, но во всяком случае было чисто везде. Особенно меня радовали блестящие окна.

В одной из неиспользуемых захламленных комнат я нашла шикарный, на мой взгляд, камин, который был незаметен за тонким куском фанеры. Возле него сиротливо стоял полупустой пакет с фирменной надписью «Floo-Pow». Его содержимое напоминало зеленый порошок. Судя по всему, это тот самый летучий порох, а Эйлин пользовалась именно им для перемещения в магическую часть Лондона. А вдруг и мне пригодится? Поэтому я вытерла пыль на камине и продолжила творить хаос.

Управившись с уборкой, я начала скучать, потому что сын до сих пор не проснулся. Но у меня быстро нашлось занятие — сундук Эйлин так и не был мною разобран, а кроме палочки я из него ничего больше не доставала. Вдохновившись новыми открытиями, я внимательно исследовала содержимое «приданого» и разделяла все на три части — «нужное», «не нужное» и «пусть будет». Дорогие мантии еще школьных лет были оставлены мною для выхода в свет, учебники я пролистала, но ровным счетом ничего не поняла и отложила на энное время, выбросила несколько писем от «подруг», из которых я выписала имена и разрозненные факты о жизни слизеринцев, прочитала письма от Слахгорна, который сокрушался по поводу моей внезапной болезни (надеюсь, я это вспомню), нашла магические деньги и кое-какие зелья авторства Эйлин. Лабораторный журнал и все записи прошлой хозяйки тела я решила отдать Северусу, когда он подрастет, и, наверное, забыла бы про время, если бы не догадалась заглянуть в комнату сына.

Судя во всему, мальчик давно уже не спал и был целиком и полностью увлечен всем известной магической книжкой — «Сказки барда Бидля». Сын читал медленно, тщательно проговаривая каждое слово, стараясь не делать ошибки. Вот откуда у взрослого мужчины появился хорошо поставленный голос — тренировки, тренировки и так много раз… Я улыбнулась и принялась вживаться в роль заботливой мамочки. Привыкай, Эля, теперь это твоя жизнь.

— Доброе утро. А почему мы еще в постели? Нас ждут великие дела!

Он тяжело вздохнул, напомнив мне старого учителя физики в моей родной школе, и нехотя встал с кровати. Сын был худым, кареглазым, немного бледным, но вполне здоровым и развитым ребенком для своего возраста. Северус хорошо читал, грамотно разговаривал, но при этом предпочитал отмалчиваться, слушая меня. Забитым или недокормленным он не выглядел. Замкнутым, сообразительным — безусловно. Скорее всего, канонный ребенок вырос на склоках родителей, которые не могли разобраться между собой. При мне такого не будет, я обещаю. Когда Северус умылся и позавтракал, я обрадовала его своими планами на сегодняшний день.

— Мы сегодня пойдем на Диагон Аллею, мне нужно кое-что приобрести, — улыбнулась я радости сына.

— Мама? Ты не шутишь?

— Ни капельки. Мне только нужно привести себя в нормальный вид.

Я действительно решила посетить аллею, потому что мне нужна волшебная палочка, а в сундуке Эйлин я обнаружила документ, подтверждающий открытие банковской ячейки на имя Эйлин Вильгельмины Принц. Видимо, в магическом мире девушка не стала менять девичью фамилию. Утром я пыталась выполнить несколько простейших заклинаний, но они получились довольно слабыми. Скорее всего, причина кроется в смене души. Как я успела убедиться, Эйлин была раздражительной пессимисткой, самовлюбленной и немного капризной. Палочка прежней хозяйки тела была слабохарактерной, податливой и невыразительной, моя же должна быть более своенравной, иначе заклинания будут под стать инструменту — неэффективные.

Естественно, я не могла идти на Диагон Аллею в домашней одежде, тем более моя внешность оставляла желать лучшего. Самым большим плюсом в моем новом теле был возраст — Эйлин скоро должно было исполниться двадцать четыре. Новая я была худой, если не сказать костлявой, бледной, достаточно высокой и лицом была похожа на обычную модель. Но довольно приятную внешность портил существенный недостаток — неухоженность. Длинные черные волосы напоминали мочалку, ногти были то ли неровно обрезаны, то ли старательно обкусаны, а отсутствие косметики делало симпатичное, в общем-то, лицо невыразительным. То есть я теперь чем-то напоминала призрака-утопленницу. Критически оглядев себя в зеркале, я приступила к работе. Никогда не хотела отрастить себе длинные волосы, да и сейчас не горю желанием за ними ухаживать. Укоротив свою паклю до нормальной длины, я с трудом, но смогла расчесать буйные кудри. Обрезала ногти под корень, пощипала себя за щеки, немного подкорректировала брови и улыбнулась своему отражению. Не красавица, но уже вполне ничего, а не привидение. Следующим пунктом стояла одежда. У прошлой Эйлин имелось два старых повседневных платья, одно парадное и школьные мантии. Ни юбок, ни кофт, ни сарафанов у девушки не было, видимо она не привыкла их носить. Я взяла одну из мантий и надела поверх домашнего платья. Ткань была плотной и удобной, а длина позволяла как ходить в длинном платье, так и в мини-юбке, потому что ничего не видно, как ни старайся. Словом, мантия мне нравилась, а я выглядела в ней прилично.

Увы, для Северуса у меня не было мантии, зато были черные брючки и та самая парадная рубашка. Сын постоянно поправлял воротник и с интересом косился на свое отражение — одежда ему нравилась.

— Красивый, красивый.

— А как мы доберемся до аллеи? А что нам нужно? — не сдержал любопытства мальчик.

— Камином, — ответила я, воскрешая скудные знания из книги и воспоминания Эйлин. — Нужно кинуть щепотку пороха себе под ноги и четко назвать место назначения. В нашем случае — Диагон Аллея. Лучше прикрывать глаза, когда говоришь, и держать закрытыми до самого конца путешествия. Это уберегает как от головокружения, так и от каминной копоти. Также необходимо держать руки крепко прижатыми к бокам, чтобы не задеть за выступы каминных решёток. Ты запомнил?

Северус на секунду задумался, а потом уверенно кивнул. Я накинула на его плечи черный шарф Тобиаса, который послужит заменой мантии, и улыбнулась.

— А теперь я проведу краткий инструктаж. Никуда от меня не отходи, даже на пару шагов. Ни в коем случае не разговаривай с незнакомцами. Не трогай ничего подозрительного, лучше сначала спроси разрешения у меня. Запомни, тебя зовут Джон, а твоя мама — маглорожденная волшебница, которая случайно сломала палочку. Никаких подробностей.

Сын важно кивнул, гордясь возложенной на него ответственностью. Он мальчик умный, будет в основном наблюдать, значит я могу быть за него спокойна… Да какое там спокойна!

Первым в камин шагнул Северус. Четко выговорив «Диагон Аллея», он исчез в столбе зеленого пламени. Вознеся короткую молитву Богу, я с опаской кинула себе под ноги летучий порошок и крикнула то же самое, что и сын, крепко зажмурив глаза. Возникло такое чувство, будто я стою, окруженная пламенем, но оно быстро сменилось на ощущение верчения вокруг своей оси, а через несколько мгновений я стояла на давно потухших углях камина. Осторожно приоткрыв глаза, я обнаружила в нескольких шагах Северуса, с восторгом наблюдающего за чем-то на улице, и не медля схватила его за руку. Как бы я ни храбрилась, страх потерять ребенка был очень силен.

— Мам, посмотри, — шепотом сказал мальчик, указывая на место назначения.

Мы оказались в «Leaky Cauldron» — «Дырявом Котле», который является самым старым пабом магического Лондона. Поскольку попасть на Диагон Аллею проще всего через задний двор «Дырявого котла», неудивительно, что бар пользуется популярностью. Сам по себе он довольно тёмный и обшарпанный. В нём собираются самые разнообразные посетители по разным признакам, иногда даже местные сатанисты собрания здесь устраивают (что-то про это папа Эйлин говорил). Это ещё и своеобразный клуб, где могут встретиться и спокойно побеседовать за чашечкой чая, а то и чего покрепче, волшебники из провинций, приехавшие в Лондон по делам. Для меня — в самый раз. Никто друг друга в лицо не знает, кроме бармена Тома, да и заинтересованы люди не в сплетнях и информации.

В пабе тихо и темно. За столиком возле стойки сидят две волшебницы лет двухсот, обсуждая цены на зелья, в самый угол забилась колоритная компания авроров, скорее всего, только что с задания, а между столами прохаживается дородная девушка лет двадцати, выполняющая функцию официантки и явно недовольная этим. Вполне мирная обстановка, вот только не нравится мне повышенное внимание сына к дымящейся трубке престарелой волшебницы.

— Извините, вы не могли бы открыть мне проход, — попросила бармена я.

— А что так? Сама не можешь?

— Да, палочку сломала, — изображаю вселенскую скорбь и киваю.

Кто-то из авроров кидает на меня сочувствующий взгляд и рекомендует:

— Иди, девочка, к Олливандеру. Лучше него нет в Британии. Сам палочку недавно обновлял. Сами знаете…

— Постоянная бдительность! — гаркнул аврор помоложе, явно копируя… Аластора Грюма?

— Спасибо, моя прошлая палочка была не его авторства, но мне рекомендовали именно его. Хорошая была палочка.

Еще немного поболтав с хранителями правопорядка, я вместе с Северусом вышла на Диагон Аллею, а меня накрыла лавина из звуков, запахов и постоянного мерцания. Немного поморгав, я сфокусировала свое внимание на сыне. Он с молчаливым восторгом смотрел на буйство красок Торговой улицы. Из ближайшего магазинчика доносился мелодичный звон — это был дом часовщика Ли, который создавал невероятные механические изделия с помощью магии. Чуть дальше, между магазинами «Магические сувениры» и «Магозоозин» был с трудом втиснут трехэтажный дом с вывеской «Обувь для магических существ», в котором всегда толпились покупатели. В нескольких метрах от него на полном серьезе дрались хозяева конкурирующих аптек — мистер Джиггер (на русском — Мышьяков) и мистер Малпеппер. Откуда я их знаю? А я их и не знаю, а вот Эйлин помнит вечно соревнующихся однокурсников. Но я-то маглорожденная провинциалка.

Безразлично отвернувшись от безобразной драки, я повела Северуса к магазину Олливандера. Как я и ожидала, «Все для квидича» оставил сына абсолютно равнодушным, а вот лавка «Волшебные краски Валентайна» заставила его прилипнуть к стеклу. За витриной четыре кисти разного размера рисовали портреты прохожих, оставляя после себя целый ворох листков-фотографий. Самая маленькая кисточка с голубой ручкой любила дополнять готовые рисунки пикантными подробностями в виде усов на лице достопочтенной дамы или милых цветочков на лысине настолько же достопочтенного господина.

Похихикав вместе с Северусом над своими отражениями в магазине «Кривое Зеркало», мы все-таки добрались до лавки Олливандера. Честно говоря, я ожидала, что такое загадочное место, как магазин, где хранятся и каждый день обретают хозяев волшебные палочки, должно быть чем-то фееричным и волшебным. Однако лавка находится в обшарпанном здании, некогда позолоченные буквы на вывеске также потеряли блеск, в пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежит одна волшебная палочка. Лавка изнутри очень маленькая, в ней стоит один лишь стул для посетителей, всё пространство занимают стеллажи с коробочками, в которых лежат в «слегка безумном порядке» волшебные палочки. Но я не разочарована, а сын — тем более. Он, как всегда, предпочитает молча наблюдать со стороны, изредка вставляя комментарии. Сейчас по выражению лица Северуса я поняла, что на выходе меня ожидает парочка каверзных вопросов, на которые я вряд ли смогу ответить.

Мастер Олливандер считает крайне важным подбор волшебной палочки, так как волшебник «никогда не достигнет хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой». В принципе, я с ним согласна, ведь люди, как и палочки, абсолютно разные. Для начала он измеряет правую руку волшебника, расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, а также измеряет окружность головы. Влияет ли наследственность на выбор палочки я не знаю, скорее нет, чем да.

К счастью, мистер Олливандер не узнал меня по той простой причине, что палочка Эйлин была сделана главным конкурентом этого мастера — Джимми Кидделла.

— Здравствуйте, юная леди. А вот вас я припомнить не могу… Не думаю, что вы выбираете палочку юному джентльмену — слишком юному…

Мастер волшебных палочек толкнул торжественно-пафосную речь минут на двадцать, заставив меня заскучать, а Северуса — постоянно зевать.

— Я знаю, что вам подойдет! — наконец воскликнул Гаррик и начал перебирать палочки.

Я перепробовала шесть палочек с жилой дракона, забраковала две особенно ретивые с шерстью единорога, а когда палочка в моих руках потеплела и осветила лавку золотыми и красными искрами, на Олливандера стало страшно смотреть.

— Из чего она сделана?

— Остролист и перо феникса, — убито сказал мастер. — Дамблдор…

Заплатив за палочку семь галлеонов, я с чистой совестью отправилась в банк. Северус тут же задал мне несколько вопросов, ответы на которых я клятвенно пообещала узнать в книгах, и задумчиво смотрел в одну точку. Скорее всего, думает о своей собственной палочке. Меня же волновало другое — я буквально вырвала из рук Олливандера палочку, предназначавшуюся для Избранного. И я еще хотела «тихо-мирно сидеть и не отсвечивать»? Тьфу, вот и нахваталась ты, Юленька, от выпускных классов нелитературной речи… Хорошо, что хоть не непечатной.

— Мам, а куда дальше? — спросил сын, с интересом рассматривая бородавки на колдографии известного министерского работника на первом развороте «Ежедневного Пророка».

— Нам не долго осталось, — сообщила я. — Еще в одно место зайдем, нужно кое-что спросить, а потом тебя ждет маленький сюрприз…

Следующим пунктом моих планов являлся Гринготтс. Величественное белоснежное здание банка Гринготтс и ведущие к главному входу белые мраморные ступени должны вызывать невольное восхищение у посетителей, однако у меня после всех этих модных высоток выработался иммунитет к подобным монументам. В здании меня порадовали даже по виду тяжелые бронзовые двери с жизнеутверждающей надписью:

Восшествуй, незнакомец, но прими в расчет:

Того, кто завистью грешит, возмездье ждет,

Богатство без труда ты хочешь получить —

Недешево за то придется заплатить.

Сокровище, что в подземелье мирно спит,

Тебе, запомни, не принадлежит,

Вор, трепещи! И знай, что кроме клада

Найдешь там то, чего тебе совсем не надо.

Но когда мы зашли внутрь, я поняла, что сегодня в банке мы ничего не добьемся. Единственную приемную стойку нагло оккупировал некто блондинистый, а прямо за его спиной отчаянно скучал человек, идентифицировать которого не помогла даже память Эйлин. Встретившись с незнакомцем взглядом, я искренне подумала о том, что как же много развелось Малфоев. Прямо ступить негде. Незнакомец удивленно распахнул синие глаза, а я еще больше пригорюнилась. Да это просто ни в какие ворота не лезет! Скорее всего, этот симпатичный мужчина читает мои мысли и искренне недоумевает по поводу размножения Малфоев. Да и легилиментов развелось порядочно. Дамблдор, Волдеморт, мой сын, а теперь еще и этот, пусть и под вопросом… Ну или я просто слишком страшная.

— Мама, давай пойдем домой, — шепотом попросил меня Северус.

— Действительно, в Гринготтс можно и завтра сходить, — согласилась я. — А сейчас я тебе хочу показать одно место, в которое меня водил папа где-то в твоем возрасте.

— А как звали дедушку? — удивил меня вопросом сын.

— Его зовут Гордон Флавиан Принц, мы с ним не общаемся с того момента, как я закончила школу. Я вышла замуж за твоего отца, а там все закрутилось…

Вытаскивая скудные знания об отце из памяти Эйлин, я рассказывала Северусу про дедушку. Информация исчерпывалась именем и фактом необщения. Возможно, позднее я «вспомню» больше. Я привела сына в «свое» любимое место на Диагон Аллее — «Пекарню Пруэтта», где пекли самые лучшие слойки, пироги и печенье во всем мире. Мне, как и Северусу, здесь понравилось, несмотря на большое количество шумных рыжих людей в маленьком кафе.

Весь оставшийся день я провела сидя дома с сыном, занимаясь его подготовкой к школе. Северус действительно хорошо читал, считал, имел неплохой для своего возраста словарный запас, иногда используя слова, не зная их значения, и грамотно строил предложения, но вот с письмом у него были проблемы. Видимо, Эйлин не учила его писать, но этот досадный недостаток я решила устранить собственноручно. Итогом наших с ним трудов была корявенькая записка, адресованная Тобиасу:

Дорогой папа,

Мы с мамой сегодня гуляли у магов. Потом я приготовил тебе ужин. Мама мне только чуть-чуть помогла. Мы принесли для тебя пирог с прогулки. Приятного аппетита!

Уложив Северуса спать, я решила разобраться с учебниками зельеварения. Начала я с основы — «Свойства и классификации ингредиентов» Эмиля Принца. Нельзя сказать что это все было сложно… Просто все, чему учила эта книга, можно было назвать химией в чистом виде. Где-то на десятой странице я не выдержала и стала делать заметки на пергаменте чудом не засохшими чернилами из сундука Эйлин. Как показывает практика, с конспектом жизнь становится намного проще. Увлекшись книгами, я не заметила, как уснула прямо за столом.

Первый день жизни в новом теле прошел на редкость удачно. Жертв не было.