Платье в полоску и черный мундир ( Banded Dress and Black Coat ) (гет)

Боде старалась не отставать от Рифа, пока они шли через горы над Камфри. Это был их третий день в городе, и Риф показывал ей места, где он провел большую часть своего детства. Для этого случая она заказала пару дамских брюк, почти таких же, как у Мин. Она должна была признать, что к ним придется привыкнуть, но они были вполне удобны.

Риф использовал Врата, чтобы доставить их в несколько мест. Скалы, пещеры, небольшие водопады — все это было прекрасно. Теперь они шли последнее расстояние до любимого места Рифа. Она чувствовала волнение, пробивающееся через Узы, и детское выражение его лица было таким очаровательным.

Наконец, Риф отодвинул последнюю ветку, чтобы показать водопад гораздо большего размера, каскадом спускающийся через расщелину в скалах над головой в большое озеро. Туман от бурлящей воды образовывал радугу в вечернем солнечном свете. Боде держала Рифа за руку, восхищаясь спокойной красотой пейзажа. Вспышка веселья пробежала по Узам, заставив Боде взглянуть на Рифа, который улыбался.

— Я рад, что тебе это нравится, — сказал он, указывая на озеро, — но по-настоящему удивишься, немного дальше. — Риф взял ее за руку и повел к водопаду. Только когда они подошли ближе, она заметила узкую щель между водой и обрывом, в которой была небольшая тропинка.

Риф крепче сжал ее руку и повел вдоль гребня. Боде старалась не смотреть вниз, зная, какое неприятное падение ожидает их при малейшей оплошности. В конце концов тропинка расширилась и превратилась в большое отверстие. Боде обняла Источник, сотворив маленький огонек и ахнула при виде открывшегося перед ней зрелища.

Стены пещеры, сложенные из темного камня, были усыпаны отпечатками морских существ, о которых она читала в библиотеке Белой Башни. Морские звезды, раковины, анемоны и бесчисленное множество других рыб блестели в трепещущем свете солнца, пробивающегося сквозь водопад. Боде ахнула при виде этого чуда, явно сохранившегося с тех времен, когда Горы Тумана были морским дном.

Боде почувствовала, как Риф обнял ее за талию, и она с волнением посмотрела на него.

* * *

Риф вздохнул, довольный тем, что наконец смог привести сюда Боде. Он действительно мечтал об этом моменте, когда сможет разделить с ней это сокровище. Риф взглянул на Боде, когда почувствовал, что связь изменилась. Она смотрела на него … светящимся взглядом.

Боде схватила Рифа за воротник куртки и прижала его к стене пещеры.

— Боде, что ты… — Боде прижалась губами к его губам, жарко целуя его. После минутного удивления Риф ответил тем же, теряясь в страстях любимой женщины.

* * *

Боде удовлетворенно вздохнула, когда улеглась рядом с Рифом на берегу озера. Он пошел… дальше… чем раньше… в той пещере, хотя и не «полностью», как это называли Принятые. Риф нежно обнял ее. Боде хихикнула и погладила его по щеке.

Скоро им придется вставать. Но сейчас все было идеально.

* * *

Сумеко, старшая из Родни, сидела за столом и что-то писала. Близился закат, время, когда она заканчивала работу, лучше держаться подальше от привычки переутомляться. Она закончила писать письмо, в дверь постучали.

— Войдите, — сказала Сумеко. Вошла женщина в сопровождении посыльного. Человек смиренно склонил голову.

— Прошу прощения за вторжение, Добрая леди, но за это было заплачено очень хорошо, как если бы его доставили главе семьи. — Он передал ей конверт с символом Знамени Дракона и древним символом Айз Седай. Он был просто адресован «Старшей». Сумеко мгновение смотрела на него, прежде чем отдать серебряную монету. Посыльный поблагодарил ее и ушел.

Сумеко выглянула в окно своей комнаты; до заката оставалось еще некоторое время и открыла письмо.

Старшая из Родни,

Словами невозможно описать гордость, с которой я смотрю на вашу организацию. Отделившись от того, что вы считаете величием, вы поднялись над чувством отчаяния и создали нечто сильное. Даже связанные мнимой тайной, вы действовали так, как считали правильным.

Возможно, Вам будет интересно узнать, что Родня больше похожа на Айз Седай древности, Эпохи Легенд, чем на Айз Седай этого времени. В те дни Айя были маленькими, свободно перемещающимися группами, которые формировались для определенной цели, а затем распадались по мере необходимости. Айз Седай занимались делами и без использования Единой Силы, вне Зала Слуг, как его тогда называли, и использовали Единую Силу только на благо других. Они сами определяли свою жизнь, а не их титул, так же как и вы.

Родня, благодаря чудесной случайности или воле Колеса, сохранила то, что означало быть Айз Седай во Второй Эпохе, на пике того, чем мы когда-то были. И за это я благодарю вас и надеюсь, что ваш пример может помочь нынешним Айз Седай вступить в собственную Великую Эпоху.

С величайшей радостью и уважением,

Ранд ал’Тор / Льюс Тэрин Теламон

Дракон, Повелитель Утра, Первый среди Слуг, последний из мужчин Айз Седай.

Когда она закончила читать письмо, на глаза навернулись слезы. Сумеко вытерла их и отложила письмо, переполненная эмоциями. Она говорила со многими о так называемой «ассимиляции» Возрожденного Дракона с самим собой, с разумом Льюса Тэрина Теламона. Если бы доказательства не были столь очевидными, она бы не поверила. Теперь она была уверена. А также то, что он сделал это заранее, чтобы дать ей и ее сестрам надежду; тронуло ее до глубины души.

Сумеко обняла Источник и с кропотливой точностью создала особое плетение над письмом. Оно будет храниться столько, сколько сможет.

В течение следующих нескольких дней Круг Родни собирался для обсуждения письма; Королева Илэйн была вызвана, чтобы подтвердить его подлинность, и она подтвердила с широкой улыбкой. Письмо будет переписано, копии будут помещены в рамки и разосланы во все дома Родни. Оригинал будет спрятан в их архивах. Родня останется верна себе, своим предшественницам. Это было то, что они сделали.

* * *

С наступлением темноты, когда Риф и Боде вошли в гостиницу, взявшись за руки, они остановились и увидели, что Тора разговаривает с высоким, обветренным седовласым мужчиной. Это был Керр, предводитель охотников. Он помогал растить Рифа после смерти отца. Когда охотники впервые встретились с Боде, все они были довольно дружелюбны, хотя и немного грубоваты. Но Керр выделялся своим спокойствием и мудростью. И то, как он обращался с Рифом, как с маленьким мальчиком, было восхитительно.

Когда Айз Седай и Аша’Ман прошли дальше в гостиницу, Тора обратила на них внимание. При виде сына выражение ее лица смягчилось, а при виде Боде стало холодным, как лед. Она тихо извинилась перед Керром и ушла. Охотник вздохнул и встал, повернувшись к ним с легкой улыбкой на лице.

— Спокойной ночи, Риф, Бодевин Седай, — сказал он и ушел. Боде посмотрела туда, где исчезла Тора. Если быть честной с самой собой, ей было немного обидно. За то время, что они провели в Камфри, Тора не проявила ни малейшего интереса к знакомству с ней. Как будто Боде была преступницей, и только она могла это видеть.

Риф объяснил ей, что его мать с тех пор, как он себя помнит, почти не обращала внимания на Айз Седай. Несколько лет назад одна из ее служанок ушла, чтобы попытаться стать Айз Седай. Она вернулась через несколько лет после того, как ее выставили из Башни за слабость. Вернувшись домой, Тора, по-видимому, обращалась с девушкой так, как будто ее не существовало.

Боде вздохнула, когда вспомнила эту историю. Но ощущение, что Риф сжимает ее руку, отвлекло ее от мрачных мыслей. Когда они поднялись по ступенькам в свою комнату, Боде решила поговорить с Торой о ее отношении к ней.

* * *

Морейн стояла рядом с Певарой, Логайном, Кадсуане, Илэйн, Найнив и Сумеко в самом Сердце Твердыни Тира, где никто не мог следить за ними, рассматривая женщину, стоявшую перед ними.

Рядом с  ай’дам стояла красивая женщина с темными волосами до плеч. По словам Илэйн, когда-то у нее был царственный вид, но сейчас она так не выглядела, из-за различных испытаний, которые она пережила. Перед ними стояла Могидин.

Во время отмены ай’дам Мин опознала Отрекшуюся по образам, которые видела вокруг нее. Это подтвердили Илэйн и Найнив. В то время как Певара и ее Хранительница Летописей, которые были единственными в Белой Башне, кто знал об этом, были в ярости от их рассказа о содержании Отрекшейся в плену в Салидаре. Морейн сказала, что Айз Седай далеко не безупречны. Все они совершали поступки, которые, по меньшей мере, вызывали сожаление, как во время, так и перед Последней Битвой. Они легко отделались, отчасти из-за наблюдений Морейн, а отчасти из-за своего королевского положения.

Теперь самые могущественные люди западных земель решали судьбу этой женщины. Сумеко была за немедленную казнь, предложение поддержал Логайн, но Илэйн и Найнив указали на ценность Могидин как учителя, которую они использовали раньше. Ее можно и сейчас использовать, как еще одну Хессалам и восстановить утраченные знания в Белой Башне, действуя с иной точки зрения, чем фанатично преданная Хессалам. Таким образом, она могла бы начать помогать восстанавливать мир, чтобы хоть как-то искупить свои преступления.

Певара указала, что преступления Могидин заслуживают гораздо худшего наказания, чем это, а также о лицемерии держать ее в ай’дам, когда сама Шончанская Империя запретила практику ошейников. Никто не упомянул об Усмирении, так как это сделало бы ее бесполезной. Сама Паучиха была на удивление тихой во время разговора.

Они находились в Твердыне Тира уже целый час, обсуждая эту проблему, когда пришло решение. Хессалам быстро вошла в самое Сердце Твердыни, неся  в руках тер’ангриал, похожий на зеркало. Устройство было создано Илэйн по совету бывшей Отрекшейся и позволяло общаться с другими на большом расстоянии, проецируя изображение и голос на другой тер’ангриал.

В зеркале отражалась Авиенда. Она решила присоединиться к ним, держа на руках одного из своих новорожденных. Мудрая объяснила что Хессалам нашла хранилище с  тер’ангриалами, принадлежавшее таинственному Моридину. Оно расположено в глубине того, что когда-то было Запустением.

По указанию Авиенды Хессалам достала знакомый предмет, длинный белый стержень неизвестного состава.

— Связующий Жезл, — подсказала ведьма. Все собравшиеся удивленно переглянулись. Морейн, как всегда наблюдательная, не пропустила вспышку страха в глазах Паучихи. Илэйн подошла и взяла ай’дам, пристально глядя на Могидин.

Кадсуане взяла у Хессалам Связующий Жезл и подошла, в сопровождении Певары и Логайна. Морейн мысленно улыбнулась. Когда Кадсуане покончит с ней, Могидин даже не  подумает о предательстве.

* * *

Боде, одетая в простое шерстяное платье и шаль, смотрела, как Тора управляет своей гостиницей во время утренней суеты. Она обращалась со служанками решительно, но честно, и ни от кого не терпела глупостей. Боде на мгновение задумалась, что произойдет, если она когда-нибудь встретит Найнив.

Когда посетители начали медленно расходиться, и никто больше не пришел, Боде встала и подошла к Торе, которая разговаривала со служанкой. Один взгляд Боде отослал девушку прочь, Айз Седай довольно скоро научилась этому трюку. Тора повернулась к Боде, и, как всегда, при виде ее глаза стали холодными. Тора попыталась обойти ее, как будто ее не существовало, но Боде встала у нее на пути.

— Тора, думаю, нам пора поговорить, — сказала она, стараясь говорить как можно более безразличным голосом. Тора подняла бровь, не более того.

— Мне нечего тебе сказать, Айз Седай, — сказала она и снова попыталась пройти. Боде снова загородила ей дорогу.

— Учитывая, что я очень скоро могу стать вашей невесткой, я думаю, вы должны что-нибудь придумать! — прошипела она. Удивительно, но Тора никак не отреагировала на это заявление. Это само по себе не предвещало Боде ничего хорошего.

— Думаешь, это меня удивляет? — Спросила Тора. — Я видела, как вы смотрите друг на друга с тех пор, как приехали. — В глазах Торы появилась печаль. — Я уже давно не видела двух влюбленных людей. — Твердость вернулась. — И я желаю моему мальчику счастья, тем более что он заслуживает гораздо большего, чем одну из вас! — она сплюнула, и ей удалось пройти мимо.

Боде схватила ее за руку, но Тора отстранилась. Боде на мгновение была ошеломлена, прежде чем последовала за пожилой женщиной. Должно быть, это было зрелище для жителей Камфри, наблюдавших за разъяренной трактирщицей, преследуемой молодой Айз Седай. Те, кто был достаточно мудр, отошли в сторону — тех, кто не был, чуть не задавили.

Наконец Тора пришла на большое кладбище у скалы, возвышавшейся над городом. Боде, раздраженная бешеным темпом, держалась на расстоянии, наблюдая, как мать Рифа стоит на коленях перед могилой вдали от остальных, в тени большой яблони.

Боде тихо подошла к ней, используя уроки, которые Риф дал ей у Шончан, и посмотрела на могилу и черный камень, надпись гласила: «Ушел, но не забыт — Давиан Арасон». На могильном камне был вырезан символ стрелы, перекинутой через натянутый лук, а также резьба, которая выглядела намного свежее: сложный Клык Дракона. Символ Черной Башни.

— Оставь меня, Айз Седай, — тихо сказала Тора. — Ты и тебе подобные, не имеют права здесь находиться. — Боде нервно сглотнула и опустилась на колени рядом с женщиной.

— Айз Седай или нет, я думаю, что имею право встретиться с отцом Рифа, — сказала она. Тора внезапно обернулась, ее глаза сверкали яростью. Она встала одним быстрым движением.

— Не тогда, когда вы в ответе за то, что он здесь, — прошептала она. Боде стояла, широко раскрыв глаза на то, на что намекала эта женщина.

Тора придвинулась к ней так, что их носы почти соприкоснулись, слезы хлынули из ее глаз.

— Это из-за вас мой сын вырос, не зная своего отца. Что я должна была растить его одна. — упала одинокая слеза. — Потому что они пришли и убили его.