Протагонист (гет)

Настроение у Асано с самого утра было просто великолепным: погода выдалась тёплой, никаких дел, помимо готовки завтрака, у неё на сегодня не было, а Цукаса с самого утра бросал на неё короткие нежные взгляды, на которые девушка отвечала улыбкой или подмигиванием.

Минами, наблюдавшая за эти со стороны, закатила глаза.

— Да начните вы встречаться, — раздражённо пробормотала она.

— Так мы уже, — ответила ей Норитсуки, предварительно отложив тарелку с недоеденной кашей.

В следующий момент Хокутозай подавилась едой, а после, прокашлявшись, вылупилась на подругу так, словно произошло второе пришествие. Она открывала и закрывала рот, из которого едва не выпали остатки каши, а затем, проглотив их, подскочила на ноги и схватила подругу за плечи, мотая туда-сюда.

— Да как ты посмела мне не сказать?! — закричала она, и все недоумённо обернулись на них.

— Ты вчера уже спала, когда я вернулась.

— Так разбудить надо было! — ещё больше возмутилась Минами. — Вот я тебе обо всех событиях в моей жизни рассказываю сразу же! А ты! Ты!!!

— Ну, я посчитала, что буду лучшей подругой, если не стану будить тебя в час ночи, а расскажу всё на следующий день. Ты б не заснула обратно, — спокойно отозвалась Норитсуки.

Глаза Минами полыхали и гневом, и радостью одновременно. Она на самом деле мгновенно простила Асано за то, что та не сказала сразу, потому что подруга была права: она б иначе вообще не уснула. Однако повозмущаться для вида надо было.

— Ты предательница, — сощурилась журналистка.

— Всё в порядке? — обеспокоенным тоном спросил Цукаса, которого взволновало увиденное. Он понимал, что разборки двух подруг — это не его дело, но он всё равно переживал за Асано: кто знал, что Минами может сотворить в приступе злости и обиды?

Хокутозай подняла на него возмущённый взгляд:

— А ты!.. Ты тоже предатель! — тыкнула она пальцем. Шишио от такого аж опешил.

И тут Норитсуки громко рассмеялась, и Минами, до этого полыхающая гневом, расслабилась и засмеялась вместе с ней, утирая выступившие на глазах слёзы и садясь обратно на своё место.

— С ними точно всё в порядке? — спросил Ген, весь побитый и с ссадинами на лице.

— Думаю, да, — с сомнением ответил Цукаса, наблюдая за тем, как девушки что-то тихо обсуждали, при этом Минами явно была взбудоражена. Он сразу понял, что разговор был о вчерашнем вечере. Улыбка сама собой расползлась на устах Шишио.

А вот Асано оказалась под шквальным обстрелом из вопросов. Минами даже забыла о завтраке, будучи слишком уж увлечённой чужим коротким рассказом. Она постоянно уточняла подробности и прикладывала руки к лицу.

Писательница знала, что за сегодня новость о том, что они с Цукасой теперь пара, станет достоянием общественности.

К счастью, завтрак закончила довольно быстро, но Минами никак не хотела отходить от подруги. И лишь когда на горизонте появился Цукаса, решивший позвать Норитсуки с собой на воскрешение нового члена их общины, Хокутозай мгновенно вспомнила про кучу дел и упорхнула куда-то в сторону, подмигивая парочке.

— Ну всё, не видать нам спокойной жизни, — немного обречённо заметила Асано.

— Ну, это ненадолго. Скоро это перестанет быть такой уж новостью.

— Ага. Или её перекроет новость о том, что Тайджу и Юдзуриха наконец-то начали встречаться, — пожала плечами девушка, заметив, что Шишио чутка напрягся при их упоминании. — Что-то случилось?

— Нет, всё в порядке, — покачал он головой. — Мне кажется, что если они и начнут встречаться, то не раньше, чем через десять лет. Такими-то темпами.

— Ну, я пару дней назад провела воспитательную беседу с Тайджу, дала ему намёк на то, что ни одна уважающая себя девушка не будет ждать вечность, — легко ответила Асано, скашивая глаза. Она-то знала, что в тот день Цукаса подслушал их разговор, благодаря чему и сам наконец-то сделал первый шаг.

О, Норитсуки была уверена, что в планах Шишио было сперва обустроить общину для жизни, воскресить побольше людей и построить нормальное первобытное общество, чтобы только потом предложить Асано встречаться. Иначе говоря, он хотел дождаться того момента, когда все трудности первых лет останутся позади. Сама девушка была с ним несогласна, желая получить всё здесь и сейчас, а не тянуть кота за причинное место годами. И, к счастью, её желание было услышано.

По пути к человеку, которого они должны были воскресить, к ним присоединился Асагири Ген, который, мягко и располагающе улыбаясь, убрал руки в рукава фиолетового пальто. Норитсуки не могла сдержать гордости за себя: она лично вываривала ткань, пока не получился столь нежный цвет.

Тут её взгляд упал на ноги Гена, и девушка подняла брови:

— Тебе не холодно? И не больно? — и кивком головы указала на голые стопы парня.

— Можно сказать, что это мой стиль, — отмахнулся он. Асано задумчиво промычала, но комментировать не стала: стиль или нет, а ходить босиком по камушкам — идея не самая лучшая. Хотя, вон, Цукаса грешил тем же самым. — Кстати, Цукаса-чан, а кого мы идём доставать из камня?

— Моего старого знакомого, — отозвался Шишио, идя чуть впереди. — Я хочу, чтобы он стал одним из лидеров нашей общины.

— Всё, добился, чего хотел, и теперь понижаешь меня? — пошутила Норитсуки, и идущий рядом Ген хихикнул.

— Ты всё ещё мой заместитель, — по-доброму ответил Цукаса. — Хёга будет отвечать за бойцов. Он один из сильнейших, так что быстро сыщет у них расположение и уважение. А лагерь, обеспечение и прочее всё ещё будет на тебе, так что не надейся увильнуть от работы.

Асано деланно скривилась, а после грустно посмотрела на Асагири:

— Радуйся, что тебя пока что так не эксплуатируют, — сказала она ему.

Парень неловко развёл руками, отводя взгляд. Это могло означать только одно: его так уже эксплуатировали, вот только Норитсуки не могла припомнить, чтобы Гену выдавали какие-то супер сложные задания в лагере. Или же он сам считал эксплуатацией его отправку в поселение местных жителей?

Но задумываться об этом Асано не стала, вместо этого переводя тему разговора на более насущные проблемы.

Так они и дошли до нужной им каменной статуи.

Хёга, тот самый парень, к которому они шли, оказался очень высоким, лишь немногим уступая Цукасе. Он был довольно мускулистым, а Асано даже успела оценить его пресс. Правда, всего на пару секунд: совсем скоро Шишио встал перед парнем, надевая на него накидку из кожи, которая и прикрыла его тело. Писательница не особо расстроилась: у неё теперь был парень, чьё телосложение было всё же пошикарнее, чем у Хёги.

А затем на статую вылили оживляющую жидкость, и Норитсуки, никогда не видевшая процесс оживления лично, присвистнула: каменное лицо Хёги сперва треснуло в районе рта, а потом и в обрасти рук. Посыпалась каменная крошка, а потом начали отваливаться куски монолита, пока Хёга не открыл глаза, удивлённо озираясь по сторонам.

Цукаса тут же сделал шаг вперёд, приветствуя парня и коротко рассказывая о сложившейся ситуации.

Асано Хёга показался странным: парень был молчаливым, но когда надо, говорил по делу. Он практически сразу оценил и принял сложившуюся ситуацию, задавая вопросы лишь по существу, и девушку это по-настоящему впечатлило. Вот только его взгляд, холодный и слегка надменный, настораживал.

— Асано, — позвал её Цукаса, — не расскажешь нашему новому товарищу, что да как?

— О, конечно, — кивнула девушка. — Прямо сейчас?

— Нет, чуть попозже. Сперва я хочу, чтобы Хёга сразился с нашими лучшими бойцами.

— Оценка силы? — понял Хёга. — Прекрасно. Я не против. Но всё же попрошу кое о чём.

— И о чём же?

— Моё специальное оружие. Мне бы хотелось драться с его помощью.

— Без проблем. У нас в лагере полно различного оружия, — кивнул ему Цукаса.

Асано вздохнула. Ну, наверное, всё же неплохо, что у них теперь есть такой мощный союзник.