Назревающая война (II) (гет)

Четверо друзей последовали за призрачным проводником. Иккинг обернулся в Ночную Фурию. Хезер предпочла сохранить свой полуестественный облик крылатой девы. Они пронеслись над грудами останков сотен и сотен драконов. Бежево-белые кости навеивали ужас в разум и душу живых спутников. Однако никто из ребят не мог не отметить интересный для себя факт — драконьи кости никогда, никогда не гниют. Выглядели они так, словно их владельцы умерли не несколько сотен и больше лет назад, а будто всего лишь пару часов. Астрид, восседая на Иккинге-драконе, увидела под собой необычное явление. Некоторые из костей переливались серебристыми оттенками, мерцая едва заметными лунными бликами… Другие сверкали бордово-изумрудными красками… Рёбра, грудные клетки, голени, черепа… Почти каждая из костей излучала собственное сияние, завораживая земных созданий своей непривычной игрой красок. Беззубик немного забеспокоился.

— Иккинг, ты это видишь? — Астрид показала пальцем на переливы драконьих костей, блистающих разнообразными цветами. Нефилим проурчал, мол, «вижу».

Он сам едва отводил изумрудные глаза от загадочного и жутко завораживающего явления. Иккинг мгновенно вспомнил, что видел похожие переливы цветов. Только краски эти были мрачнее, состояли всего лишь из трёх цветов. Если бы не груды драконьих костей, Иккинг бы поклялся, что вновь оказался в Чёрной Тайне. Он старался не обращать внимания на манящие цвета под собой. Ибо он в этот момент находился в воздухе, а за его гребень держалась Астрид. Эти мысли помогли ему выкинуть из головы загадочное наваждение. Интуитивно Иккинг сообразил, почему дракон-призрак не повёл их пешим ходом. Эта странная игра красок представляла серьёзную опасность для его спутников.

Иккинг посмотрел на остальных ребят. Хезер так же, как он, боролась с мороком. Беззубик пролетал совершенно спокойно. Постоянно озираясь назад, ведь он летел впереди друзей, дракон заметил, как Астрид постепенно теряет разум. Очевидно, на неё эти переливы оказывали более сильное воздействие, нежели на остальных членов группы. Почему так происходило — никто не понимал.

Астрид же не в меру восхищалась игрой красок, что демонстрировали драконьи кости.

— Как это красиво… — вздохнула и глубоко выдохнула она, ощущая подступающую приятную безмятежность. Астрид улыбалась, вглядываясь в каждую косточку, из которой исходили множества цветов. Она уже не способна была отвести взгляда. Чем дольше она всматривалась в них, тем глубже проникало забвение в её сознание.

В отличие от Хофферсон, Хезер ввергали в ужас эти странные, словно играющие с ребятами всполохи, скользящие по костям драконов. Зеленоглазая кшатрия, подобно Иккингу, боролась внутри своего сознания. Она поглядела на быстро меняющуюся в поведении, в мимике и в жестах Астрид. Та чуть не додумалась до того, чтобы встать ногами на спину нефилима и совершить какое-нибудь напрасное безумство. Хезер на секунду задумалась — может, дракон ведёт их в ловушку? В западню, из которой им не выбраться? Она тихо подлетела к Беззубику и встревоженно спросила:

— Беззубик, я, конечно не любительница могильной атмосферы и не так часто вижу кости мёртвых, но… разве это нормально, что драконьи кости светятся? — с каждой секундой Хезер всё больше опасалась за себя и друзей. Эти неестественные переливы заставляли её содрогаться, нежели, как Хофферсон, воодушевляться и едва не вопить от восторга.

Дракон не знал, что ответить названой сестре. Он никогда не бывал в этом Междумирье. И мало что знал о погребальных ритуалах драконов. Но одно ему было ясно совершенно точно: старейшие драконы, что жили задолго до Беззубика и его друзей, нигде не упоминали о том, что кости мёртвых драконов могут излучать какие-нибудь цвета. Парящий-над-Демонами также не упоминал о том, что драконьи кости, подобно радуге способны излучать столь притягательные краски. Всем своим спинным, полупрозрачным мозгом, покрытый белоснежной пеленой призрак ощутил мысли сородича и незамедлительно шёпотом донёс до его сознания:

«Это — вторая причина, почему дракон воззвал к нам… Что происходит с костями — никто из драконов не знает. Поэтому мы и кружим вокруг капища… Наблюдаем… С-ссследим… Здесссь находится неведомая нам с-с-сила… За столько лет, когда мы и остальные драконы хоронили в этом Междумирье своих родных, друзей и близких, никогда подобного не с-с-случалось…»

— У вас имеются какие-нибудь идеи на этот счёт? — обеспокоенно спросил Беззубик, слыша позади себя, как Астрид восклицает несвязные слова и делает это с каждым разом громче и громче, едва не оглушая Иккинга и Хезер.

«Нет. Но чем бы оно ни было — живым созданиям нельзя к ним приближаться», — серьёзным тоном прошипела нежить.

В драконьем обличиье Иккинг слышал мысли туманного дракона. Всё то, о чём он говорил Беззубику. Волнуясь за любимую и поддавшись любопытству, Иккинг решил спросить неживого дракона:

— А может оказаться так, что это тот самый монстр и погубил всех демонов Салеоса, охраняющих капище?

«Возможно, нефилим… — в голове юноши зазвучал хриплый шёпот — тот же, что врезался в мысли Беззубика. Иккинг обрадовался — в обличье нефилима он также мог слышать мысли призрачных драконов. — Его излучение не действует ни на меня, ни на драконов. Ты — полудракон. И ты, как я вижу, используешь силу, дарованную тебе Беззубиком, чтобы сопротивляться странному явлению. Если твоя догадка окажется верной, то участь тебя будет ждать не лучшая, чем раскромсанных слуг Салеоса».

Драконы, нефилим и Хезер пересекали Драконье Капище, не огибая его по краю, а напрямик — через бесчисленные горы костлявых трупов драконов. Как немного позже объяснил призрак, перемещались они так, чтобы другие неживые драконы их не тронули. Ибо пробуждённые от Вечного сна духи по-разному могли среагировать на живого. Они могли отнестись терпеливо и с пониманием, как он. Могли и напасть, и тогда одному Богу лишь ведомо, как защититься от дракона-привидения. Смертному не одолеть призрака. Даже демоны боялись нежить. Если Герцог Адских Просторов задрожал при одном лишь упоминании о духах драконов, значит, действительно было чего бояться. От размышлений их отвлекло красивое исполнение любимой Астрид песни. Только вместо слов она себе под нос напевала: «Ла-ла, ла-ла-ла…». Иккинг уже не на шутку заволновался за неё:

— Астрид, что с тобой? — спросил Иккинг.

— Мне так хорошо… как прекрасна жизнь… ю-ху! — она резко потянула руки вверх, словно пыталась дотронуться ладонями до облаков. Астрид закинула голову назад и смотрела ввысь, полностью лишённая сосредоточенности и не обращающая внимания на дальнейшие слова возлюбленного.

Хезер, как и нефилим, продолжала сопротивляться воздействию загадочных сияний на разум. В отличие от друзей, она догадалась, почему на нежить с Беззубиком кости не оказывали никакого влияния. Почему Иккинг и она могли сопротивляться, а Астрид моментально погрузилась в забвение? Причина заключалась в драконьей сущности создания. В Хезер демон обладал могуществом дракона, мог оборачиваться в него. Иккинг — наполовину дракон. А Астрид… Иккинг, понимая, что дальше будет только хуже, всерьёз запереживал. Он решил обратиться к Хезер за помощью:

— Хезер, можно тебя кое о чём попросить? — кшатрия внимательно на него посмотрела, затем на стремительно теряющую рассудок Астрид. — Помоги её удержать на спине. Я боюсь, что она рано или поздно свалится. И угодит к чудовищу, что скрывается в грудах костей.

— Хорошо, Иккинг. Принимай нового пассажира.

Хезер аккуратно приземлилась на спину Иккинга, крепко схватившись за гребень. Она крепкой хваткой прижала к себе Астрид, чтобы та не вырвалась и не упала. Однако именно это Хофферсон и пыталась сделать. Всячески брыкалась, стараясь вырваться из стальной хватки. Нефилима едва не начало шатать в воздухе из-за буйства одной из пассажирок. Хезер решила закрыть Астрид рот, чтобы та не верещала. Забвение, правда, имело свои плюсы. Ибо Астрид напрочь забыла про коронный удар локтем в пах. Поэтому спустя несколько минут она притихла. Но её разум по-прежнему находился в затмении.

— Всё в порядке, — успокоила Хезер Иккинга. — Надо скорее пролететь над этим кладбищем из костей. — затем Хезер раздражённо крикнула впереди летящему призраку, который будто нарочно неторопливо пролетал над с ума сводящими друзей свечениями: — Мы можем лететь быстрее?

Иккинг и Беззубик ощутили новые потоки мыслей, адресованных нежитью:

— Мы уже почти пересекли его, — слова духа вслух озвучил Иккинг.

Заслышав, что они вскоре покинут Драконье Капище, Астрид возобновила попытки вырваться. Эти свечения, исходящие из костей… зазывали её… желали, чтобы она осталась с ними… Словно прекрасная музыка, способная завладеть разумом слушателя… Она начала брыкаться, всячески пытаясь высвободиться из крепкой хватки зеленоглазой кшатрии. Тогда Хезер укрыла её своими крыльями, лишив тем самым зрения и возможности ориентироваться. Это существенно уменьшило шансы на необдуманный и опасный прыжок вниз.

Беззубик посмотрел на кости и увидел, как те, будто ощущая непреодолимое стремление Хофферсон спрыгнуть к ним, усилили свои переливы. Они засверкали ярче, будто фары машин, и скоротечнее. Астрид сквозь крылья Хезер чувствовала эти сигналы и брыкалась с большей яростью. Иккинг едва не потерял равновесие из-за неадекватности своей пассажирки.

— Позволь, Иккинг, я её вырублю. Успокою её на некоторое время, — видя, что Астрид не может угомониться, предложила Хезер. Но нефилим обиженно по-драконьи пробурчал что-то. Крылатая кшатрия не решилась спорить с возлюбленным безумной девушки.

«Вот и оно — то самое место… — промолвил дракон-призрак. — Мы достигли его».

— Где? — спросил Иккинг, пытаясь высмотреть что-нибудь впереди.

Но там ничего не было. Кроме странного, тянущегося по прямой вдоль края драконьего капища чёрного полога, куда огненные просветы подземного неба Междумирья словно страшились проникать.

Как только они оказались над чёрным пологом, разум к Астрид моментально вернулся. Она облегчённо вздохнула. Хезер ощутила спокойствие, вернувшееся в разум Астрид, и мгновенно взлетела, заметив осмысленность в глазах Хофферсон, встав в воздухе рядом с Беззубиком и Иккингом.

«Прямо под вами», — шёпотом в драконьих головах прошептала нежить.

— Там находится моя мама? — взволнованно спросил Беззубик.

«Это ты вскоре узнаешь, сородич».

Все опустили головы вниз, ещё раз вглядываясь в беспросветную пелену мрака. Все как один сглотнули. Будто что-то или кто-то обитал в этой беспросветной мгле.

— Что там скрывается? — Астрид что-то чувствовала.

«Там что-то затаилось… — шепнула ей в голове Дэтомона. — Очень много их… укрывшихся во мраке…»

Иккинг неожиданно вспомнил слова из непонятного стишка, сказанного Сущим. Но только он собрался их озвучить, как внезапно дракон-призрак яростно заревел. В один миг спутники продрогли от могильного холода, испускаемого из пасти нежити.

— Что, во имя всего святого, он делает? — возмутилась Астрид, плотно скрестив руки на груди от холода.

Неожиданно белизна тумана, окружающая дух дракона, обрела невыносимую для глаз яркость, буквально чуть не ослепив четвёрку.

— Что происходит?

Иккинг и Беззубик почувствовали, будто к их крыльям привязали огромные булыжники. Хезер испытывала те же ощущения. Её крылья резко отяжелели. Более не способные удерживаться в воздухе, усилившийся вес крыльев троих устремил их в беспросветную пелену. В панике все закричали. По-драконьи, по-человечески. Все вчетвером — а Астрид обхватила Иккинга и руками, и ногами — упали во мрак. Тьма поглотила каждого из них. И на «поверхности» их не было ни слышно, ни видно. Спустя минуту их вопли прекратились. Они совершенно исчезли из виду. Исполнив задуманное, дракон полетел обратно.

* * *

— Громгильда? — удивилась Дара неожиданному появлению генерала разгромленной армии Измерения Драконов. — Какого демона ты здесь делаешь? И почему преграждаешь нам путь? — затем она оглядела красно-угольного дракона, что искоса смотрел на неё и троицу уцелевших после жуткой резни демонов. — Сероскал? Что ты здесь делаешь? Почему ты вернулся?

— Вам нельзя следовать за ними, — злобно прошипел Змеевик. — Вместо этого каждый из вас отправится с нами.

— Ну, это вряд ли! — приготовился обращаться в десятиголовое летающее чудовище Бахэйр.

— Да кто ты такая, чтобы приказывать Герцогу Адских Просторов? — Ада также возмущалась, ожидая щелчка пальцев от господина, чтобы обернуться пантерой и разорвать на клочки наглого Змеевика.

Как вдруг Гремучий Сероскал яростно заревел. Дикий вопль не был похож на драконий. Неожиданно туманные блики, кружащие над Драконьим Капищем, устремились на призыв. Половина белёсых Ночных Фурий-привидений преградили путь демонам. Назревала серьёзная драка. Ада и Бахэйр были похожи на пороховые бочки, готовые вот-вот взорваться. Дара, несмотря на угрозу, старалась держать себя в руках, чтобы избежать бессмысленной драки. Она никогда не сталкивалась с нежитью, да ещё с драконьей. Суккуба не знала, сможет ли Адское Пламя справиться хоть с одним из этих монстров.

— Похоже, ты научился большему, чем можно себе представить, — поглядела рыжеволосая демоница на Сероскала.

Едва начавшийся диалог прервался подлетевшим драконом-призраком, вставшим рядом с Дарой. У неё непроизвольно пробежали мурашки по всему телу. Даже крылья слегка посерели от внутреннего, неестественного ужаса.

— Ты сделал то, о чём я тебя просил? — словно коварная змея, прошипел Сероскал.

— Да, господин. Они упали во мрак.

— ЧТО??? Что ты сделал???

Дара не на шутку разозлилась. Она соорудила в обеих руках мощные огненные шары. От переполняемой тревоги и растущей ярости огненное кольцо сформировалось в воздухе вокруг неё. Ада и Салеос были потрясены услышанным. Однако их ярость поглощалась страхом от нескольких десятков окруживших их призрачных Ночных Фурий. Демоница понизила голос и проговорила сквозь зубы:

— Я сожгу тебя сейчас же.

Огонь стремительно набирал свою мощь. Через пару секунд её кольцо превратилось в высокую стену Адского Пламени.

— Как ты верно догадалась, Дара, я и есть тот самый дракон из легенд, что умеет чертить руны, — Сероскал тихо прошептал слова на языке демонов, и огонь перестал слушаться свою повелительницу. Спустя несколько секунд стена из пламени, подобно обыкновенной бетонной, рухнула на оголённую поверхность пустыни. — Я вернулся не для того, чтобы погубить их и тебя, — спокойно продолжал он.

По его тону суккуба поняла — он не собирался нападать. Ни на неё, ни на других демонов. Но позволить им последовать за ребятами он также не позволял.

— С помощью знаний, собранных мною за многие века в Аду, я сотворил руну, что помогла мне призвать души Ночных Фурий, павших на поле брани. Здесь, с войсками Герцога. А Марахоры позволили мне разглядеть их сущности.

— Для чего тебе такое могущество? — возмутилась волшебница. Она не верила ни единому его слову.

— Чтобы остановить волну демонов, надвигающуюся сюда.

— Какую ещё волну? — наигранно удивился Салеос.

— Вы до сих пор не догадались, кто развязал всю эту войну? Кто действительно повинен во всём, что происходит в Аду? В безумии и кто также повинен в смерти Лилит? — рыкнул Сероскал.

Дара мгновенно догадалась, к чему он подводил мысль.

— Кем бы ни был наш враг и истинный зачинщик совершённого много тысяч лет назад Мирового Бунта, я знаю только одно — ты действуешь лишь из мести! — воскликнула Дара.

— Месть — блюдо, которое подаётся холодным. Я совершил ошибку тогда, надеясь сделать добро для сородичей. Ибо идеи, которые предлагали Князья демонов касательно перемещения в собственный мир, затуманили мой разум. Из-за этого один из твоих мерзких инкубов, — повернулся он к Салеосу, оскалившись, — перенёс войско демонов вместе с Первым Нефилимом и уничтожил последних драконов! Даже Парящего-над-Демонами, того, кто пережил Мировой Бунт, ТЫ НЕ ПОЩАДИЛ!!! — ярость охватила сердце Сероскала. Однако самоконтроль возобладал над ним так же быстро, как предшественница-ярость. Дракон вновь обратился к рыжеволосой демонице. — Марахоры телепатически передали Ночным Фуриям-призракам информацию о твоих спутниках, Дара. Они считывают души в телах каждого, кто проходит или пролетает мимо них. Но они очень опасны. Стоит слишком близко приблизиться смертным или демонам к ним, и они не оставят от несчастных даже мокрого пятнышка.

— Что с Костяными Марахорами? — через несколько секунд Сероскал обратился к туманному дракону, что вёл ребят через Капище.

— Как вы и говорили: только одна из кшатрий поддалась их влиянию. Остальные сумели воспротивиться. Все четверо — меченые, как и предполагалось.

Никто из демонов, кроме Герцога и Дары, не слышал обе стороны дискуссии.

— Хорошо. Тогда вот мой вам последний приказ перед тем, как я отпущу вас на вечный покой: уничтожьте Марахоров — всех до одного. Драконье капище более не нуждается в защите.

— Кто эти костяные Марахоры? — в недоумении спросила взволнованная Дара.

— Меченые? — удивился Салеос.

— Во имя всех демонов, где ты отыскал Ночных Фурий? — удивился Бахэйр.

— Никаких следов Ночных Фурий не удалось найти! — воскликнула Ада. — Даже костей не было.

— Верно, — пробасил Сероскал. — Ночные Фурии — драконы, да не совсем… — усмехнулся он.

— О чём это ты? — удивилась Дара. — Впрочем, сейчас это не особенно важно, — суккуба вновь понизила тон, начиная злиться и собирать огонь вокруг себя. — Где сейчас Беззубик, Иккинг и остальные?

— Там, куда не проникает Дневной Свет… Где Ночные Фурии стерегут важный для всех секрет, — проговорил загадкой дракон.

— Твою когорту! — воскликнула в страхе Дара. Страх сменился гневом, и через секунду вокруг демоницы образовалось огненное кольцо. Пылающие оранжевые сгустки сформировались в шары в её руках. — Ты отправил их на смерть!

Она уже было приготовилась выпустить пламя из рук и направить всю его мощь на Сероскала. Однако в пламенную перепалку вмешался призрак, что вёл её друзей к краю чёрного полога.

«Остановись! — пустые глазницы безразлично смотрели в карие исполненные ужаса и ярости глаза демоницы. В её голове зазвучал шёпот. — Успокойся, Дара. Они справятся».

«Ты что-то знаешь о потайном измерении?» — мысленно спросила она туманного дракона. Однако её мысль уловил ещё кое-кто.

— Ты — не единственная, кто также слышит мысли других драконов. Включая и неживых, — посерьёзнел Сероскал. — Откуда ты узнала о Бездне?

— Читала, — безразлично ответила Дара. — Но не успела ничего толком о ней разузнать. Торопилась. Лишь знаю, что они, как никогда, находятся в опасности. Даже ты, — буркнула она в адрес Салеоса, — не представляешь угрозы, в сравнение с той, что их там ждёт!

— Почему ты не пустил нас к ним? — возмутился Герцог.

— Демонов, устроивших переворот, там ожидает лишь смерть. А те четверо — никто не принимал участие в бунте. Думаю, существует шанс, что им удастся выжить. И если я окажусь прав, они постигнут Великую Тайну. Тайну, способную остановить новую, назревающую войну, — вздохнул Сероскал. — Эта война берёт куда более древнее начало, нежели Последняя, что унесла жизни многих Ночных Фурий.

— Тогда что предстоит совершить нам, Сероскал? — потребовала ответа от дракона Дара. — Мы должны помочь Иккингу и остальным!

— Защищать Драконье Капище. Враги уже движутся на нас с несметными полчищами.

— Какими силами они располагают? — вступила в диалог Громгильда.

Судя по всему, даже ей было известно не всё. Дара обратила на это внимание, но говорить вслух не стала. Сероскал был себе на уме ещё больше, чем Салеос.

— Достаточно большими. Многие разъярились из-за вероломного нападения Салеоса на Измерение Драконов. Тысячи демонов выступили и уже через пределы Предвратности идут сюда.

— Так что теперь? Мы должны продержаться до возвращения ребят? Это твой план? — вмиг просекла Дара.

— Ты очень умна, суккуба, — улыбнулся Серсокал и кивнул ей. — Надеюсь, они вернутся.

— Что ж, тогда давайте защищать Долину, — согласился Бахэйр. — Другого выбора, похоже, у нас нет.

Демоны, Громгильда, Сероскал и призрачные Ночные Фурии спешно полетели к Драконьему Капищу. Они расположились по широкому отрезку друг от друга, выглядывая вдалеке появление сотен и сотен недругов. Впервые за тысячи лет демоны и драконы стали бок о бок, надеясь продержаться как можно дольше. Бахэйр обратился в могущественную Гидру. Десять пар глаз выглядывали в полёте приближающихся недругов. То же сделала и Ада, превратившись в огромную чёрную саблезубую пантеру. Дара приготовилась сжигать Адским Пламенем любого, кто посмеет приблизиться к ним. Несмотря на приближение врагов, она не доверяла Сероскалу. Что-то не сходилось в его словах и совершённых поступках. Он был тёмной личностью. Очень тёмной.

Никто не чувствовал спокойствия. Никто не был уверен, что им удастся уцелеть. И лишь призраки безмолвно взмахивали туманными крылами, готовые выместить всю свою боль и злобу на врагов. Лишь они не испытывали страха.

Всё теперь зависело от пропавшей в чёрном пологе четвёрки. На них была возложена надежда Гремучего Сероскала и Дары. Особенно последней, ибо она догадывалась — угольно-красный дракон задумал нечто грандиозное. И вряд ли это понравится ей и её друзьям.

«Хоть бы они были целы. Хоть бы скорее вернулись», — прошептала она про себя, думая прежде всего о двоих: о драконе, что стал для неё лучшим другом. И о нефилиме, которого она хранила по-прежнему в сердце.

Дара глубоко выдохнула и сосредоточилась на одном — обороне Долины.