Кто, если не я? (гет)

Рита Скитер трясет своим удостоверением прямо перед носом Снейпа.

— Видите, Снейп, Министерство мне разрешило, вы ничего сделать мне не можете! Я официальный представитель «Ежедневного Пророка»!

Снейп еле сдерживает свой гнев. Он поворачивается к Кингсли Брустверу:

— Министр, я хочу знать, что она здесь делает?! Почему нельзя было обойтись без прессы? — он подходит к нему ближе и продолжает, понизив голос: — У нас, помнится, был уговор…

— Мистер Снейп, — прерывает его Министр, — дела в школе идут отлично, народ вправе знать, как продвигается мой проект. Вся страна следит за ним, — гордо заявляет он. — Давайте сделаем исключение сегодня. Мистер Уизли?

В кабинет директора заходит Рон, и Гермиона встречает его будничным приветствием, заранее подготовившись к этой встрече, оставаясь спокойной с первой же секунды его появления. Сначала он глядит на нее — дарит ей хмурый взгляд, а затем уже подходит к столу Снейпа и пожимает тому руку.

— Снейп, — кивает он.

— Уизли, — отвечает ему директор, прожигая министерского работника и бывшего ученика недобрым взглядом.

— Итак, мистер Уизли, что можете сказать о школе? — воодушевленно спрашивает Министр, кивая ему на свободный стул.

— Защитные чары слабые, когда вы их последний раз обновляли? — с ходу начинает Рон, раскрыв свой блокнот для записей. И тут же, не дожидаясь ответа от Снейпа, продолжает: — Почему на территории школы у вас в некоторых местах допустима аппарация? Дети могут в любой момент исчезнуть. Придется все это занести в протокол.

Рита Скитер, ухмыляясь, делает короткие команды прыткопишущему перу.

Снейп внезапно поднимается из-за стола.

— Извините, конечно, Министр, но эта информация явно лишняя для газет, — настойчиво говорит он, глядя на Риту.

Блондинка поджимает губы и дарит ему обиженный взгляд, негодующе встряхнув тугими кудряшками.

— Мисс Грейнджер, почему бы вам не показать мисс Скитер школу? — соглашается Министр. — Получится отличный материал для «Пророка».

— Конечно, Министр Бруствер, — кивает Грейнджер и взглядом зовет Скитер на выход.

— Мы еще с вами побеседуем, Снейп, — обещает директору Рита, хитро прищурившись и нехотя следуя за Гермионой.

Они выходят в коридор.

— Могла бы и предупредить, что приедешь, — тут же накидывается на журналистку Гермиона.

— Зачем, милочка? — поправляет Скитер очки в яркой оправе. — Читатели должны знать правду, увидеть все, как есть на самом деле.

Гермиона недовольно оглядывает женщину.

— Идем. Давай начнем со двора.

— Снейп, как всегда, ворчлив и ведет себя бесцеремонно, — жалуется Скитер, доставая из сумочки компактный колдоаппарат.

— Ну, а ты что хотела? — хмурится Гермиона. — Ведь, согласись, ты любишь приукрашивать!

— Что?! — Скитер наигранно прикладывает ладонь к груди. — Я лишь выполняю свою работу, несу правду в массы!

— Помнится, несколько лет назад ты придумала, что у меня роман с Гарри Поттером! — вспоминает Гермиона, с упреком глядя на журналистку.

— Но ведь согласись, между вами была искра? — довольно говорит Рита. — У меня на такие события нюх, деточка! Так же, как и сейчас, — я чую, что между тобой и Снейпом что-то происходит…

— Рита! — перебивает ее Гермиона. Щеки начинают пылать, выдавая ее с головой. — Из-за тебя теперь вся страна думает, что у нас роман.

— Но ведь так оно и есть? — заискивающе спрашивает репортерша.

— Нет! — слишком громко отвечает Гермиона, и голос ее становится выше.

— Ладно, упрямица, — Скитер грозит ей пальцем с длинным ногтем, выкрашенным в красный цвет, — но я за вами слежу.

— Мне нужна твоя помощь, — внезапно просит Грейнджер и протягивает ей неотправленное письмо на ее же адрес.

* * *

После долгой разлуки нелегко находить нужные слова и жесты.

— Должен был отправиться другой сотрудник, но вызвался я, — говорит Рон, пряча взгляд под длинными светлыми ресницами. — Я обещал Джинни, что привезу тебя в Лондон.

— Рон… — начинает Гермиона и садится за стол в своем кабинете. — Ты же знаешь, что я отсюда никуда не уйду.

Знал бы ты, думает Гермиона, что еще вчера вечером я собирала чемодан и хотела покинуть Йерм навсегда. Она усиленно делает вид, что у нее все в порядке. Но Рон будто видит в ней лицемерие, чувствует, что она что-то скрывает, он внимательно оглядывает залегшие под ее глазами тени, усталый взгляд и некую нервозность движений.

Тяжелый день выдался. Она делала, что могла, готовясь к приезду комиссии. Отменила занятия, все утро бегала по кабинетам и школьному двору, проверяя, все ли в порядке.

Рон осматривает коробки, занимающие три парты — заказ Гермионы.

— Довольно-таки необычные вещи ты попросила, — внезапно говорит он.

— Ты читал мой список? — удивляется она, поднимая на него взгляд.

— Конечно, читал…

Рон хочет сказать что-то еще, но слова не идут. Вместо этого он приближается к Гермионе, обходя стол, но та, заметив это, быстро восклицает:

— Я рада за вас с Лавандой! Вы теперь отдельно живете, и она счастлива, — слишком громко и слишком наигранно звучат ее слова.

Рон кривится.

— Ты же прекрасно знаешь, почему я с ней. И догадываешься, что я-то не счастлив.

— Рон, — голос у Гермионы подрагивает. Он садится на край ее стола и берет ее ладони в свои. — Не надо, — просит она, освобождаясь от непрошенных прикосновений.

— Все из-за него? — вдруг резко спрашивает Рон и хмурится.

— Из-за кого?! — недоумевает Гермиона, хотя прекрасно догадывается, о ком он говорит.

— Из-за Снейпа. Вы вместе, да? — зло спрашивает он.

— Чепуха! — сердито отвечает Гермиона. — Это очередные домыслы Скитер. Как давно ты стал верить тому, что написано в «Пророке»?

— Как только начал работать в Министерстве, — тут же отвечает Уизли. — Жизнь научила меня, что дыма без огня не бывает.

— Это совсем другое, — отрицательно качает Гермиона головой. — Лучше скажи, ты и правда все это запишешь в протокол, все наши недочеты? Сознайся, ты просто хочешь навредить Снейпу.

— Не стану отрицать, — признается Рон, — но ведь у вас действительно не все в порядке с охранными заклинаниями. Дети могут пострадать. Ферма находится в одном здании со школой, это немыслимо…

— О чем ты, Рон? — раздраженно перебивает его Гермиона. — Министр прекрасно осведомлен об этом, он сам выбрал это место!

Гермиона резко встает из-за стола и нервно начинает наматывать круги по классу. Перед тем, как впустить Уизли в свой кабинет, она сумела пережить приступ слабости. Ее волновало то, зачем Министр лично приехал в школу, и о чем они со Снейпом уже час разговаривают с глазу на глаз. А дети? Что будет, если Рон или Бруствер заметят, как их мало?

— Может быть, хочешь с Невиллом поздороваться? — предлагает Гермиона.

— Не нужен мне никакой Невилл, я к тебе приехал! — сердится Рон.

Через несколько минут все кончится, успокаивает себя Гермиона. Ведь не может же Министр разговаривать со Снейпом два часа? Да и что ему так долго здесь делать, он же занятой человек. А Рон?

Гермиона хочет, чтобы и он поскорее уехал. Ей нечего ему сказать. Их беседа — обрывки невысказанной обиды.

— Что теперь? — Рон ловит Гермиону, не дав ей закончить круг по классу.

— Скоро будем прощаться, — говорит она, глядя в голубые глаза. Они кажутся ей чужими.

— А потом? — тихо спрашивает Рон, не отпуская рук Гермионы.

— А потом мы когда-нибудь встретимся. На свадьбе Гарри и Джинни…

— Зачем ты так?! — одергивает ее рыжий, глядя на то, как Гермиона пытается ему улыбнуться — беззаботно и легко, но у нее не получается, и ее улыбка выходит скомканной и горькой. — Ты теперь мне не пишешь.

— Ты тоже перестал писать, — упрекает его Гермиона. — Да и неправильно все это, теперь у тебя есть девушка.

— Хочешь, ее сегодня же не будет? Сейчас же?! — отчаянно спрашивает ее Рон, встряхивая ее ладони.

— Нет, Рон, — отчетливо отвечает она.

— Ты изменилась, — говорит он.

— Ты говорил уже это. Я все такая же. Просто чуть повзрослела, — серьезно говорит Гермиона, но тут же усмехается: — и похудела.

— Стала еще красивее, — дополняет Рон.

— Ты тоже видный человек, — не отстает она. — Вон, уже от Министерства с проверками ездишь…

— Я вызвался из-за тебя! — восклицает Рон. — Я уже говорил. Хочешь, одно твое желание — и я выброшу свой блокнот. Ничего твоему Снейпу не будет.

— Звучит, как шантаж…

Двери класса открываются, и на пороге возникает Снейп. Он криво усмехается, увидев, как парочка стоит в центре помещения, держась за руки.

Гермиона тут же отступает от Рона, будто чего-то испугавшись, и затравленно смотрит на директора.

— Извините, что помешал, — наигранно восклицает он. — Не хотите ли выпить, Уизли? — предлагает ему Северус.

— Не откажусь, — принимает вызов Рон.

— Рон! — сердится Гермиона. — Ты на работе!

— Она всегда была такой? — кивая на Гермиону, спрашивает у рыжего Снейп. — Прирожденная учительница.

Рон дарит взгляд Снейпу исподлобья, принимая у него стакан из рук, и как-то настороженно глядит на Гермиону, которая в это время уже жалеет о своей фразе. Рон теперь будет пить назло ей. Потому что Снейп его подначил.

Рыжий выпивает спиртное до дна, слегка поморщившись. Снейп присаживается на одну из парт и кивает Уизли, чтобы и тот сел.

Гермиона презирает в данную минуту их обоих. Снейпа — за то что спаивает, и Рона — за упрямство. Они выпивают еще по одному стакану в полном молчании. Гермиона скрещивает руки на груди.

— Мисс Грейнджер, не хотите присоединиться?

— Нет, не желаю быть причастной к клубу анонимных алкоголиков, — зло отвечает она и снова взывает к рациональности рыжего: — Рон, сейчас вернется Министр, что он подумает, увидев тебя в таком состоянии?

— В каком «таком»? — резко оборачивается на нее рыжий. — Комиссию принято угощать, разве нет?

Ну ничего, мстительно думает Гермиона, Северус Снейп в этом деле мастак, а ты, Рон? Ты скоро сдашься.

— Рад, что хоть здесь вы проявили инициативу, — насмешничает Снейп.

— Что вы имеете ввиду? — не понимает Рон.

— Не пошли на поводу у мисс Грейнджер.

Рон хмурится, опрокидывая еще один стакан.

Это уже какое-то соревнование, сокрушается Гермиона. Кто кого перепьет. Только вот Снейп с каждой выпитой порцией как будто бы трезвеет, а Рон уже уперся руками в стол и следит помутненным взглядом за тем, как директор вновь наполняет его стакан и сует под нос.

— Что, мистер Уизли? Больше не хотите? Со мной не хотите или вообще? Ну и черт с вами, я сам выпью, — говорит зельевар и тотчас же исполняет обещанное. — Мисс Грейнджер, у вашего друга не хватает духу завершить дело до конца, как не хватило и с вами на озере.

— Что? — Рон ошеломленно смотрит на Снейпа. — Тебя это не касается! — понимая, о чем говорит директор, тут же ощетинивается он, мельком взглянув на испуганную Гермиону.

— Вы читали о нас в газетах, Уизли? — не перестает дразнить его Северус. — Я должен сказать вам «спасибо», что оставили для меня ее… целой и невредимой.

— Как ты смеешь! — Рон кидается на директора с кулаками и ударяет того в лицо.

Оба валятся на пол. Гермиона кричит, видя, как мужчины начинают драться. Она не владеет собой, продолжает кричать, обращаясь к каждому из них попеременно. Возмущенная, Грейнджер выбегает из класса, но сталкивается на пороге с Драко. Тот, кинув быстрый взгляд поверх ее плеча, тут же спешит разнять дерущихся. Гнев кипит внутри нее, она не собирается оставаться. Что они устроили! Как не стыдно? А если их увидит Министр?!

Но совесть не дает ей убежать далеко. Она обязана ради чести школы задержать Министра, пока все не уляжется. Он не должен видеть того позора, что произошел у нее в кабинете.

Она еще издалека видит два силуэта в теплицах и направляется туда.

— Невилл, — запыхавшись обращается она к другу. — Там, в моем классе… Драко требуется помощь.

К счастью, Лонгботтом тут же понимает ее пронзительный взгляд, и, извинившись, покидает теплицы.

Министр кивает, ни о чем не подозревая.

— Здесь и правда чудесно, — говорит он, — прямо как в Хогвартсе.

— А где Скитер? — внезапно волнуется Гермиона.

— Я уже отправил ее домой. Лично прослежу, чтобы статья получилась что надо.

— Ну хорошо, — облегченно говорит Гермиона, и добавляет: — спасибо.

Ее руки все еще дрожат, и она прячет их в карманы пиджака, чтобы Министр не уловил ее волнения.

— Хотите чай? — Гермиона кивает на уголок преподавателя в конце теплицы, где стоит стол и несколько стульев.

— Почему бы нет?

Они проходят к столу, и Гермиона колдует — наполняет чайник Невилла водой и подогревает ее, сыпет заварку и находит в ящиках печенье. Министр присаживается на ближайший стул, даже не расстегнув теплую мантию.

— Ну как тут все, Гермиона? — спрашивает Министр, серьезно глядя на нее. — Скажешь мне начистоту? Кстати, тебе привет передавала Минерва. Она часто спрашивает о тебе.

— Могла бы спросить лично, — зачем-то говорит Гермиона, но тут же, спохватившись, кидает сожалеющий взгляд на Министра, отвечая на его вопрос: — Все хорошо.

— Тебе нужна какая-то помощь?

Она явно не подготовилась к этому разговору, хоть и предполагала, что он будет. Сейчас нужно нахвалить школу и успехи детей, расписать все прелести министерской программы, говорить все то, что положено отвечать на вопрос руководства предполагаемо счастливому и довольному всем подчиненному. И к этому «Всё хорошо» следует добавить еще что-то, но Гермиона говорит совсем не то, что следовало бы:

— Начав работать здесь, я поняла одно, — с усмешкой начинает она, присаживаясь на стул напротив Министра, — что все не так, как в инструкциях и книжках. Все сложнее и многограннее. Честно? — спрашивает она Бруствера и сама же отвечает: — Каждый ученик требует особого подхода. Я никогда и ни у кого не просила помощи, пытаясь справиться со всем сама. И сейчас не прошу. Простите меня, Министр. Возможно, вы захотите меня отозвать и даже наказать, но я должна вам признаться, что совсем не следую вашей программе… Дети-сквибы ничему не учатся, оттачивая до отчаяния одно и то же заклинание несколько месяцев подряд. Я нашла другой подход. Знаете, все благодаря одному случаю и Невиллу… В общем, когда они чем-то сильно впечатлены… Нет, не так, — Гермиона волнуется, пытаясь подобрать правильную формулировку своим мыслям. — При сильном эмоциональном потрясении к сквибу возвращаются магические способности. Я сейчас говорю не о настоящих сквибах, конечно же, а о потерявших способности к магии детях. Как только я это поняла, то стала наблюдать за успехами учеников. И в планах у меня вылечить всех детей, вернуть им волшебство.

Бруствер с каким-то уважением и восторженностью глядит на Гермиону, а та боится поднять на него взгляд, чтобы не столкнуться с разочарованием во взгляде Министра.

— У тебя, Гермиона, немного странное представление обо мне. Думаешь, я сухарь и смотрю на жизнь сквозь призму инструкций и указов, которые сам же и подписываю? Мы вместе воевали, ты знаешь практически о каждом моем шаге, начиная с момента нашего знакомства. Я видел и знаю, что жизненные ситуации нельзя загнать в рамки. Ты, как и я, первопроходец. И я ничуть не жалею, что ты стала работать в этом месте. Что в нужный момент набралась смелости и действовала, учитывая все нюансы. Здесь нужны такие люди, как ты. Я не сержусь, но с этих пор держи меня в курсе дела, идет? Я как глава проекта должен быть в курсе. Снейп тоже тебя хвалил.

— Он?! Меня?!

— Для тебя это странно? — с полуулыбкой спрашивает Министр.

Гермиона смущается и краснеет, и Бруствер делает вид, что не замечает этого.

— Интересный он человек, Снейп. Но характер тяжелый. Однако, и незаурядный. Сам себе хозяин. Безусловно, профессионал своего дела, — рассуждает Министр. — И я благодарен ему, что он поддержал меня с этой идеей создания школы. Сегодня мы долго с ним разговаривали. Конечно, мы оба начальники, и наш разговор больше походил на торговые отношения — ты мне, я тебе. Но без этого никак.

— Зачем вы все это говорите мне? — недоумевает Гермиона, с замиранием слушая Министра.

— Знаю, что тебе нелегко с ним, — отвечает Бруствер. — Мне и самому нелегко бывает. Часто спорим. А ты тут, в глуши, наверняка таишь или таила на него обиды, возможно, даже собирала чемоданы? Но к нему нужно просто привыкнуть. Он трудный человек, но… Скажу только одно: мне нужны здесь такие люди, как ты и он. Те, которым бы я мог безоговорочно доверять.

Гермиона кивает, находясь в полном замешательстве и в который раз убеждаясь, что магической Британии ужасно повезло с Министром. Ей стыдно, и одновременно с тем она чувствует благодарность по отношению к Брустверу. Он поддерживает ее, верит ей и ждет от нее взаимности. А она вместе со Снейпом подло его обманывает. Обманывает самого Министра!

— Ну вот и славно, — говорит он и ободряюще кладет ей руку на плечо. — Составишь мне отчет к понедельнику? О всех своих методах, хорошо? И, безусловно, о результатах.

Гермиона замирает. Как же она вляпалась! Кто ее за язык тянул? Что теперь ей делать, она не знает. Выдать ему сейчас же всю правду или подделывать отчет, фальсифицировать данные, заполняя документы на несуществующих детей? Но это не только ее тайна. Если она откроется Министру, то подставит и директора, и Луну, и Драко, и Невилла. Всех.

Гермиона стыдливо опускает взгляд и кивает.

— Пойдем в замок? — предлагает Министр, так и не дождавшись чая. — Нам с Роном пора возвращаться.

* * *

Тяжелый был день, решит она несколько часов спустя после отъезда комиссии. На Гермиону столько всего навалилось, что она впервые в жизни хотела убежать от проблем. Ей все стало вмиг противно и все надоело. Огорчения и частые обиды, одиночество и предательство. Её впервые в жизни подмывает собрать чемодан и, никому не говоря ни слова, просто сбежать. Ей противно в первую очередь от себя, от сегодняшнего разговора с Министром — она жалкая, подлая предательница. Он верит ей и доверяет, а она… Ей нет оправдания. Ей противно также от того, что натворил Снейп. Как унизил ее, как подначивал Рона. Ведь он специально это делал. Чтобы доказать ей, что ее несостоявшийся парень ничего не стоит. Только вот мерки у него были какие-то неправильные и странные для этого. Сегодняшний поступок его не сделал ему чести.

— Вы просто отвратительны, — говорит Гермиона Снейпу, когда тот застает ее одну в классе с пачкой тетрадей в руках. — Как вам только не стыдно?

— Не стыдно, — совершенно спокойно отвечает ей Снейп. — И вы прекрасно знаете, что Уизли первый начал, угрожал всякими протоколами. Это ему урок.

— Вы обвиняли меня в том, что я учу всех направо и налево, а сами преподали Рону урок?

— Мой урок будет ему полезен, — отвечает Снейп. — Так что, мисс Грейнджер, я должен вас благодарить?

— За что? — глухо спрашивает она, по-прежнему не глядя в его сторону.

— За то, что задержали Министра. О чем вы с ним говорили?

Гермиона, будто ужаленная, резко поворачивается к директору.

— О доверии. Он нам верит, а мы подло его обманываем!

Снейп усмехается.

— О, в мисс Неисправимой Гриффиндорке вновь проснулась совесть?

— А вы все шутите.

— Не обращайте внимания. Бруствер не ребенок, он отлично понимает, как составляются отчеты и как желаемое отличается от действительности.

— Я больше не могу врать, — признается Гермиона.

Решение далось ей не сразу, оно прошло сквозь муки совести, через борьбу с самой собой. Через долгие минуты и часы раздумий оно казалось единственно правильным, верным. И сейчас она думает о нем и о словах Снейпа. Он не прав, он не понимает. Бруствер сотворил этот проект, они не могут больше лгать ему. Он должен знать, чтобы контролировать. Он поможет, простит, найдет лучший выход из сложившейся ситуации, лучший способ, чтобы все нормализовалось. И как раньше она это не поняла, зачем раньше терзалась от мыслей и поиска правильного решения? Зачем они со Снейпом ломали головы и что-то придумывали? Ведь всего-то и надо было — довериться Министру. Сейчас ей кажется все таким простым, что даже смешно.

Снейп настороженно вглядывается в странное выражение лица Гермионы, почувствовав слабину в ее словах и подозрительное спокойствие в тоне. Он опасным голосом произносит:

— Вы не имеете права раскрывать все наши карты. Слишком поздно.

— Слишком поздно, — тихо повторяет она, отводя взгляд.