Legend of Oxford (гет)

Ученики затаили дыхание в ожидании речи директора. Он выглядел всё также неважно, как и несколько дней назад, что невозможно было не заметить. Хоть Гарри не знал возраста профессора Дамблдора, но сейчас мог смело дать тому около 90.

— Здравствуйте, дорогие ученики, — начал директор, опираясь рукой на учительский стол. – Добро пожаловать на первый урок по защите от тёмных искусств в этом году. Вы уже на шестом курсе, что доказывает, как вы повзрослели, — продолжая говорить, Дамблдор переводил взгляд с одного человека на другого, при этом слегка улыбаясь. — Практически с каждым из вас приключались различные вещи: порой грустные, порой забавные. Почти каждый знает это слово, опасность. Особенно оно стало популярным в последние годы в годы начавшейся новой второй войны. Но не будем обсуждать сейчас это, будем надеяться, что вскоре у нас найдётся время для дискуссии по такому поводу. Слово опасность хоть раз, но говорили все люди на нашей чудесной планете и, к сожалению, хоть раз сталкивались с ней почти все из них. Этот предмет, который я буду вести у вас в этом году связан напрямую с долей опасности. Даже встречи с простейшим боггартом уже можно назвать риском, не говоря о других страшных существах, как драконы (в этот миг Гарри вспомнился 4 курс – Турнир Трёх Волшебников. Как он украл яйцо венгерской хвостороги), оборотни и всякая другая ужасающая живность. Однако никогда животное просто так не будет нападать на человека. Есть несколько причин, почему оно может ранить или даже убить: первая причина – животное находится под влиянием человека, его заклинания, известного большинству из вас от покойного Аластора Грюма. Как вы уже знаете, культ этого заклятия пришёлся на два десятка лет назад – середина величайшей первой ледяной войны. Подчинение Тёмного Лорда использовало его, как и их господин. Под властью оказались многие опасные животные. Армия Тьмы приказала им убивать маглов и волшебников, так называемых, нечистых кровей. Разумеется, животные не могли помешать действиям тёмной силе Пожирателей смерти, так как вес их разума много меньше человеческого интеллекта. Лишь люди могут побороть в разуме это заклинание, довести до минимума его действие, но и не все люди способны на это. Они должны обладать неимоверной силой ума, но они способны выйти из-под власти.

Вторая причина, из-за которых животное может причинить вред человеку: защита. Оно способно защитить себя от отрицательных воздействий извне. Это свойство присутствует у любого существа. Его можно назвать и инстинктом для выживания, каждое существо может хоть мизерный, но предпринять какую-то попытку для мести. Это страшное вещь, месть. Вызвана она копящейся ненавистью, не обязательно из-за проступка другого человека. Она может быть вызвана складом головы, совокупность черт характера. Вы видите ненависть Вольдеморта ко всем маглоподобным людям, хотя у него нет никаких существенных оснований, настолько ненавидеть этот вид людей. Бывший Том Реддл всегда любил быть лидером, и был им. Весь факультет Слизерина находился в сильнейшем страхе от группы этого мальчика. Некоторые ученики с других факультетов пытались воспротивиться его власти, но не могли. Самое страшное было в том, что Хогвартс в страхе – был внутренним Хогвартсом. Учителя находились в неведении перед истинным злом. Я был среди них. После окончания школы Томом, я понял, что глаза мои могли открыться, но я не смог, не хотел, был ещё относительно молод. Я узнал, что существовал лишь единственный человек, не боящийся Вольдеморта ни в школе, ни на протяжении жизни. Мы все хоть раз чувствовали страх перед Тёмным Лордом, перед его силой, а этот человек был универсален. Рубеус Хагрид никогда не боялся определённых личностей, любой страх его был вызван внутренними переживаниями…

Дамблдор порой делал остановки в своих речах, будто давал осознать ученикам сказанные им слова. Никто не отводил от него глаз, никто не мог вымолвить какие-либо слова. Директор же устремил светло-голубые очи на солнце, высоко поднявшееся в небо.

Гарри сейчас было очень больно, Дамблдор испытывал его выдержку, нервы, но в любом случае парень не сломался бы никогда. Голову заполняли воспоминания: смерть двух Дурслей, Хагрида…

— Сегодня мы не будем проходить никаких заклинаний. Вы уже очень много узнали за предыдущие курсы, намного больше, чем учитывается по программе. Последние ваши учителя дали самые важные знания, они всегда вам помогут. Опасность может придти к каждому из вас в любой момент, в любой день, час, миг. Обеспечить абсолютную защиту не может никто, тем более во время войны. Профессора Люпин, Грюм, Снейп – очень сильные волшебники в области тёмных искусств. Наша магическая сторона ещё полна большим числом талантливых и важных людей, но, к несчастью, история человечества располагает не утешающим опытом: во всех важнейших событиях мирового масштаба играют огромную роль исключительные люди, буквально единицы. Вольдеморт, один из них…

Урок закончился неимоверно быстро, будто длился пять минут. Но причина была в другом: речи директора с минутными остановками длились крайне долго. Говорил профессор Дамблдор медленно. Гарри даже казалось, что даётся это ему с трудом. Всем своим видом директор вызывал сильное сочувствие. Жизнь его была разрушена Вольдемортом – он не мог спокойно жить где-нибудь в тихом шотландском графстве, наслаждаясь жизнью. Он удерживал мощь Вольдеморта, его армии. Именно он – всегда был надеждой человечества, всегда оправдывал её. Люди всего мира в него верили, в его победы, но причём тут Гарри? Дамблдор не получил такой славы, как Гарри, хотя тогда Гарри был всего год. Как мог так прославиться юный младенец, чтобы его узнавали везде? Может быть, эта тайна входит в Легенду Оксфорда? Тогда всё узнается с ней…

Вместе с Невиллом Гарри покинул класс, где за учительским столом задумавшись, сидел профессор Дамблдор.

— Какой сейчас урок? – поинтересовался Гарри, продолжая какое-то время наблюдать за директором.

— Во-первых – сейчас обед, а во-вторых, сегодня у нас лишь два урока, — ответил Невилл, начав спускаться по лестнице к Большому залу.

— Почему так мало? – не понял Гарри, нахмурившись.

— А ты разве хочешь ещё пару уроков? Радуйся, ведь с понедельника по среду у нас по четыре, в четверг три урока, да ко всему прочему немало встреч со слизеринцами, — произнёс Невилл. – Пошли лучше в большой зал, а то ничего не достанется, — улыбнулся парень.

Гарри стал спускаться по лестнице вслед за Невиллом. Мимо проходили другие хогвартцы, говорили об уроках, о выходных и свободном времени. Гарри же сейчас думал о поведении Гермионы. Он всегда думал об этой необыкновенной девушке, которую искренне любил всем сердцем…

Наконец, парни спустились в Большой зал, заполнявшийся постепенно. Учительский стол был совсем ещё пуст, лишь мадам Помфри, скромно устроившись на своём месте, ела картофельное пюре. Недалеко от неё стоял прозрачный куб, где блестел в лучах солнца, заливавшего весь зал, золотой Кубок Европейских Чемпионов по квиддичу. Даже сейчас некоторые ученики не могли отвести от него взор, ведь никогда клубы Хогвартса не выбирались дальше четвертьфинала, откуда вылетел 7 лет назад Слизерин.

Гарри и Невилл сели с краю гриффиндорского стола, положив рядом с собой ранцы. Вдруг первый заметил идущих к ним Джулию и Джордану.

— К нас приближается женская компания, — изрёк Невилл еле шевеля губами. Джулия присела со стороны Гарри, Джордана рядом с Невиллом.

— Не возражаете, если мы с вами присядем? – спросила Джул.

— Конечно, — сказал Гарри, став накладывать себе куриное филе с хрустящей золотистой корочкой. Девочки в это время откровенно глазели на своих соседей. – Только прошу, — обратился к ним Гарри, — не превращайтесь в Гермиону. Без толку на меня так смотреть.

— Но ведь… у вас нет подруг, — огорчилась Джордана, несчастным взором меря Гарри. – Мы могли бы ими стать.

Какие-то секунды юноша в очках взирал на девочек.

— Но вам всего четырнадцать и тринадцать лет, когда нам по шестнадцать, — пытался вразумить их Гарри.

— Это мелочи, — оправдывалась Джулия, грустно моргая.

— Я не знаю… Спросите у Невилла, — обессилено заявил Гарри, принявшись за куриное филе.

Конечно, Невилл стал намного смелее, в отличие от прошлых лет, но всё же не настолько, чтобы распоряжаться судьбой девочек.

— Эм-м-м… — протянул парень, уже с опаской глядя на Джордану, которая медленно приближалась к нему.

— Может вас, устроит встреча после тренировки? Ведь она будет, Гарри? – спросила Джулия. Подросток отвлёкся от вкусного филе, вновь обернувшись к девочке. Она была невысока, где-то 160 см (у Гарри рост был 175 см), имела ярко-голубые глаза, припухшие щёки, красивые губы, маленький носик. Брови были светло-русыми. Гладкие распущенные волосы такого же цвета достигали груди девушки. Фигура Джулии была просто великолепной для такого возраста, и Гарри, как и Невилл, этого не мог не признать.

Что о Джордане, то её глаза были серыми. Длинные ресницы придавали ещё большую красоту её лицу. Она была блондинкой. Сейчас волосы её были собраны в замысловатую постройку на голове.

— Да-да, тренировка будет, хорошо, — вымолвил Гарри, пытаясь как можно быстрее завершить этот разговор. Он и не предполагал, что игроки его сборной захотят встречаться с капитаном. Гарри всегда расценивал их хорошими охотниками и только. Теперь же он впервые взглянул на них по-другому, как на настоящих девушек, достойных более чуткого внимания. Однако, несмотря на это, парень продолжал считать их лишь подругами.

Невиллу было даже после конца разговора не по себе, хоть Джордана и перестала придвигаться к нему. Подросток судорожно, пытаясь побороть дрожь в руке, взял стакан с вишнёвым компотом и поднёс ко рту. Сами Джулия и Джордана стали накладывать себе еду в тарелки и, в конце концов, встали и пересели в другой конец стола. Несчастный Невилл провожал их взглядом и, к его величайшему огорчению, когда девочки сели, залились громким смехом. Немного отпив из стакана, он обратился к Гарри:

— Как думаешь, о чём они смеются?

— Если честно, мне все равно, — искренне сказал юноша.

— Г-г…Гарри, я никогда… не встречался… с девочками… — еле слышно произнёс Невилл. Адресат стал удивлённо глядеть на него.

— Успокойся, Невилл, ничего страшного нет во встречах с девчонками. Они постоянно смеются, когда рады чему-либо… ну или если им кто-то нравится. Ты найдёшь с… — на мгновение Гарри запнулся, не зная, как продолжить, — с ними общий язык. И ничего в этом страшного нет, — закончил парень, пожав плечами.

— Ну,… тебе легче говорить, чем мне… у тебя была Чжоу,… прости, я забыл, — грустно сказал Невилл, вспомнив произошедшее с девушкой. Гарри на мгновение перестал жевать…

Вскоре в Большой зал вошли Гермиона с Лавандой и Парвати. Судя по всему, последние рассказывали про мелкий разговор с Гарри.

— А что между тобой и Гермионой? – спросил более уверенным голосом Невилл, отошедший от потрясения назначения встречи девчонок. Гарри не отводил в это время взгляд от своей бывшей подруги. Она не улыбалась, не плакала. Лицо её было нейтральным. Таким оно и оставалось после рукоплесканий Лаванды, рассказывавшей уже какой-то забавный случай, приключившийся с ней.

— Я её люблю, Нев, — медленно ответил Гарри. Невилл тоже перевёл взгляд на Гермиону, севшую в центре стола Гриффиндора, довольно далеко от юношей. – Никогда не испытывал подобного чувства к девушкам.… Даже к Чжоу. А Джулия и Джордана – для меня вполне нейтральны.

Невилл молчал. Сейчас он обдумывал, что Гарри действительно стал его другом, ведь просто так он не рассказывает про свои чувства. У самого Невилла не было людей, которых можно было легко назвать друзьями…

…Рос Невилл в семье бабушки и дедушки. Его родители были измучены до сумасшествия Пожирателями смерти, когда мальчику даже года не было. Отношение родственников очень долгое время было унизительным. Все считали его трусом, особенно дед, который только и строил внуку козни, чтобы проверить есть ли в Невилле волшебная кровь. Долго мальчик был обычным маглом, ходил в самую обычную школу, где был грушей не только для главарей класса, но и для всех желающих.

Как он страдал в то время. Каждый день он возвращался с синяками, в грязи и полный царапин. После таких инцидентов бабушка ещё сильнее его наказывала за слабость Невилла. Он не мог никому противостоять, сказать обидное слово в чей-нибудь адрес. Хоть парни дрались с ним, когда он просто не хотел причинять боль, то девчонки очень сильно унижали его в глазах всей общественности. Они даже придумали для него обидную кличку «Пуфик», так как Невилл был довольно кругленьким мальчуганом. Ни друзей, ни простых знакомых. Всегда и везде он посмешище. Даже соседская девочка, что мягче всех к нему относилась, порой не могла сдержать смех при виде Невилла.

Развивался лишь его внутренний мир, который он никому не хотел открывать особенно после великой ошибки, допущенной им.

…Девятилетний мальчик возвращался из школы домой. На улице стояла тёплая осень, вокруг ветер поднимал и кружил в воздухе редкие оторвавшиеся пожелтевшие листья. Солнце ярко освещало маленькие улицы городка Смолл Виктория шотландского графства Абердин. По дороге, не спеша, ездили автомобили, мотоциклы. Порой на тротуарах появлялись велосипедисты. Однако никто из прохожих не здоровался с Невиллом. Вся красота окружающего мира была обманчива для него. Вокруг были одни враги, которые жаждали причинить хоть какой-то вред мальчику.

Вновь его рубашка была порвана, в некоторых местах виднелись свежие следы крови, как и на руках, ногах, его лице. Помимо этого, он был весь испачкан в пыли и грязи. Невилла снова побили одноклассники и снова без причины. Но он не жаждал мести, не испытывал ненависти к ним. Он лишь всё больше отстранялся от внешнего мира, уходил вглубь себя. Мечтать он мог лишь об одном – о времени, когда он закончит школу, ну, или его исключат из-за какого-нибудь проступка (что было совсем невозможно, ведь Невилл никогда не позволял себе различных вольностей).

Медленными шагами он приближался к своему дому, где его обязательно ждало какое-нибудь наказание от деда. Помимо поиска волшебных способностей, своими безумными действиями он пытался сделать из мальчика «настоящего мужчину». Дед мог в данный момент легко выпрыгнуть из зелёного куста и набросится едва ли не с палкой на внука, что вполне соответствовало его манере. Невилл обычно мог убежать от такого испытания, но домой ему возвратиться пришлось бы обязательно.

Дедушка не выпрыгнул из кустов, выращенных перед домом Долгопупсов, что было слабым утешением для мальчика. Он доковылял до крыльца, вытер ноги о коврик перед входной дверью и, наконец, зашёл в «дом ужасов» для него. Дедушки не было и здесь.

— Теперь нужно как можно тише пробраться в комнату, — судорожно думал Невилл, аккуратно сняв пыльные школьные ботинки. Взяв тапочки с собой, он тихонько двинулся в сторону своей комнатушки, похожей на более или менее вместительный шкаф. План, который он продумал в голове, сработал – где бы дед ни находился, он не услышал прихода внука. К великому счастью, дверь комнаты мальчика, которую он специально утром оставил немного приоткрытой, находилась всё ещё в прежнем положении. Невилл как можно сильнее втянул в себя крупный живот и попытался пролезть в комнату, не задев скрипучую дверь. Попытка оказалась, к счастью, удачной и, войдя, мальчик смог вздохнуть с облегчением. Однако не тут-то было – дедушка восседал на кровати Невилла и наполовину разъярённо, наполовину с улыбкой взирал на внука, а затем закричал так, что у до смерти испуганного мальчика заложило уши.

— БАБА, НАШ ЩЕНОК ВЕРНУЛСЯ СО ШКОЛЫ ВНОВЬ ОБОДРАННЫЙ, ГОЛОДРАНЕЦ!!!!

Такой засады Невилл не ожидал, но новый план действий был яснее первого – бежать. Быстро раскрыв дверь, бросив тапочки с портфелем под ноги поднимающемуся дедушке, мальчик рванул к выходу из дома, но его неуклюжесть вновь сыграла неприятную роль в судьбе: Невилл наступил на чей-то ботинок в прихожей и громко упал на пол. Однако желание уцелеть хоть в этот раз было важнее, чем забота об ушибленном локте. Он поднялся и кое-как сумел выскользнуть из дома, а затем побежать по улице лишь в одно единственное убежище, о котором не знали ни дедушка, ни одноклассники, ни какие-либо прочие люди. Это убежище находилось в еловом лесу в мили от его дома и называлось оно – шалаш. Его мальчик собственным руками строил, когда ему было всего шесть, чтобы спастись от многочисленных обидчиков. Там были некоторые вещи для хоть какого-то проживания на время нескольких часов, ведь дедовы поиски продолжались обычно очень долго.

Вот и сейчас голодный, измученный, побитый и задыхающийся Невилл рвался именно туда, где был его лучший дом. Там он получал всякую пищу для размышлений над жизнью. Там он строил свои планы на будущее, и лишь один человек кроме него знал об этом месте. Это была юная соседка (его ровесница), с которой по счастливой случайности они никогда не встречались в шалаше. Хотя порой она туда ходит, водит своих подруг.

Несмотря на то, что Элла училась в параллельном классе их школы, они с Невиллом в ней никогда не разговаривали. Мальчик подозревал, что соседка не хочет подвергать свой авторитет испытаниям, ведь с Невиллом нельзя было просто так общаться. Он был изгнанником не только в своём классе, но и также в некоторых других. И мальчишки, и девчонки, знавшие Невилла настраивали враждебно и всех своих знакомых в школе к этому «неприкасаемому»…

Наконец, город кончился и пошёл еловый лес. Мальчик перепрыгнул через глубокую канаву, забрался на небольшой холм, чтобы узнать, кончилась ли за ним погоня. Невилл выпрямился и увидел великолепные просторы графства: справа было изумрудное поле, ничем не засеянное и переливающееся на солнечном свете. Слева был сам городок, наполненный двухэтажными домиками и прилегающими к ним гаражами. Виднелись также сквозь заборы ухоженные садики за «хижинами» жителей. Они были наполнены не только небольшими фруктовыми деревьями вроде яблонь и груш, но и высокими берёзками, дубами, вокруг которых цвели клумбы с розами и гладиолусами…

Невилл спустился за холм и погрузился в лесную тьму. Ему нужно было теперь совсем немного пройти вглубь, чтобы настичь свой шалаш.

Земля в лесу была усеяна жёлтыми, оранжевыми и красными листьями, так как деревьев здесь было куда больше. Именно они загораживали последние тёплые солнечные лучи октября.

Пока Невилл шёл мимо толстых стволов деревьев, под его ногами стоял сплошной хруст. Чем дальше он заходил, тем становилось тише, будто он находился на необитаемой планете, о чём он часто думал. Однако мечты мальчика, как и у многих юных ребятишек, были в большей степени не реальны, хотя не все…

Спустя несколько минут Невилл, наконец-таки настиг своё тайное убежище. Это оказался самый примитивный шалашик, каркасом которого служили палки средней толщины. Крыша была покрыта мелкими палочками, затем сухой травой, нарванной 3 года назад. Поверх этих «материалов» лежала целлофановая плёнка, найденная здесь же в лесу. Построение стен отличалось большим количеством стволов карликовых деревьев, закрытыми широким куском фанеры. Внутри на пол был постелен коврик, сворованный из дома. На нём в углу лежал пакет с двухлитровой бутылкой кока-колы, бутербродами в специальной упаковке, да и несколькими книгами. Несмотря на внешние очертания, внутри было довольно просторно, и Невилл мог встать на колени, сильней не нагибаясь.

Мальчик медленно залез внутрь и устроился в одном из углов, где с внешней стороны было дерево. Лишь в этом месте можно было облокотиться на стенку, не опасаясь за разрушением шалаша, что никогда не забывал и сам Невилл. Он снял с себя порванный пиджак и бросил его рядом с собой. Сам же взял пакет, открыл бутылку газированной колы и отпил немного, затем схватил упаковку с бутербродами и, раскрыв её, достал один, небрежно приготовленный самим Невиллом пару дней назад. Откусив кусочек от бутерброда, он положил его на пакет и достал книжку. Это было произведение Артура Конан-Дойля – «Собака Баскервилей». Сейчас Невилл остановился на моменте, где Ватсон и Холмс сидели в засаде, ожидая, когда огромная псина выйдет на охоту пугать жителей города.

Но стоило ему прочесть буквально пару строчек, как он едва не подавился – в шалаш залезала его соседка Элла. У неё были каштановые волосы, карие глаза и худое лицо. Своим силуэтом она могла очень сильно запугать любого человека, на взгляд Невилла, так как похожа была на скелет в одежде. Вот и сейчас он перепугался, тем более, ведь они никогда не встречались здесь.

— Привет, — сказала она, наблюдая за изменениями лица мальчика. Тот облегчённо вздохнул, положив книгу в пакет.

— Здравствуй, — тихо произнёс Невилл.

— Как твои дела? – поинтересовалась Элла, что было довольно странно – раньше таких вопросов она не задавала.

— Ну, не сказать, что хорошо, — пожал плечами мальчик.

— А вот у меня отлично.… Жаль, что я не могу с тобой поделиться настроением, не так ли?

— Возможно, — удивился Невилл поведением девочки. Самым подозрительным была улыбка, постоянно присутствующая на лице Элеоноры.

— Как в школе дела? К тебе всё также пристают?

— Ну, да… — протянул мальчик.

— Это они сделали? – спросила она, нежно дотронувшись до раны на руке Невилла. У того в этот момент сердце екнуло в груди.

— Угу, — промычал он, не вспоминая про огорчение. Самое поразительное в Невилле было то, что плакал он крайне редко, несмотря на частые обиды.

— Придурки, — громко заявила соседка, при этом не переставая улыбаться. – Так почему ты не дашь им сдачи?

— Я… я не могу тебе сказать, — произнёс мальчик.

— Почему? – стала продолжать допрос Элла.

— Я тебе… не могу довериться, — сказал Невилл, с опаской поглядев на девочку.

— Почему не доверяешь? – настаивала она.

— Просто не могу! – сказал Невилл, потирая ушибленный локоть.

— Но я ведь твой друг, Невилл, — изрекла Элла. – Твой единственный друг. Больше у тебя никого нет, и не будет…

— А мне все равно! – строго вымолвил мальчик, насупившись.

— Что же ты так, почему такой злой?

— Не твоё дело, — грубо произнёс Невилл.

— Если ты расскажешь, я тебя поцелую в губы, — пошла на уступки Элла. Невилл, не мог отвести от неё глаз. С одной стороны, она была всё-таки противной девчонкой, хотя, с другой стороны, относилась к нему лучше, чем другие.

«Может она права? Может она – мой единственный друг? Вдруг у меня никого больше не будет?» — упорно размышлял мальчуган, продолжая не сводить взор с Элеоноры.

— Хорошо… — сказал Невилл наконец. Девочка ещё сильней обрадовалась и, расправив складки на своём розовом платье, устремила внимательный взгляд на мальчика. – Я боюсь… боюсь тяжело ранить их…

— И всё?! – воскликнула Элла.

— Ну-у… в общем, да, — заявил Невилл, ожидая чего-то нехорошего вместо поцелуя.

— Тогда всё… — протянула девочка.

— Что «всё»? – не понял Невилл, раскрыв шире глаза. – Поцелуя не будет?

Элеонора изумлённо взглянула на него: складывалось впечатление, будто Невилл не собирался возвращать, якобы, накопившийся долг ей.

— Ты думал, что я буду целовать такого толстого кретина, как ты?!?! – закричала Элла, ещё шире улыбаясь. – Да в гробу я таких, как ты видела!

После этих слов она вылезла из шалаша и засмеялась громким истерическим смехом.

— Вы представляете, народ? – обратилась она к кому-то. Вдруг Невилл услышал голоса многих своих школьных врагов. Они стали заливаться хохотом, некоторые даже появились перед выходом из шалаша Эллы и, падая на землю, показывали пальцем на Невилла.

— Пора к чертям сносить это жалкое подобие шалашика! – закричал кто-то. Невилл в оцепенении сидел какое-то время, пока не почувствовал сильный удар по стене чьей-то ногой. Стенка сломалась и упала на него. Крыша не могла выстоять на одной стенке и также обвалилась, сильно ударив мальчика по голове. Последняя стена стояла какое-то время, пока до неё самой дело не дошло: кто-то ещё ударил и по ней. она подлетела и сильно оцарапала руку Невилла своим углом. Тот не мог ничего вымолвить, лишь слышал громкий смех школьных врагов. Один из них завопил:

— Убегаем, а то Долгопупс решит «тяжело нас ранить», — этот кто-то сделал ударение на последние слова, стараясь повторить голос Невилла.

Почувствовался топот десятков ног. Через пару минут всё стихло. Невилл сидел тихо и безжизненно, в обломках своего бывшего дома. По лицу его струились реки тёплых, нежных слёз…

Никогда у Невилла не было достойного друга, никогда он не чувствовал поддержки от какого-либо другого человека, всегда должен был опираться лишь на себя. И только теперь он знал, что Гарри – первый его самый настоящий друг, который не мог подвести его, предать. Который всегда бы поделился своими мыслями и не дал бы огорчаться другу.

— Спасибо, Гарри, — произнёс Невилл. Сейчас из его глаз потекли слёзы, он просто не мог их сдержать.

— За что? – не понял Гарри, обернувшись на парня и увидев, что тот плачет, добавил: — Что с тобой, Нев?

— Спасибо, что ты мой друг…