Triquetra (гет)

And so the time has come, it's here

The silence ends, a change is near

30 Seconds To Mars “Welcome To The Universe”

Гарри осторожно ступал по затхлым каменным коридорам замка в сопровождении Ордена Феникса. Рядом с ним шагали Сириус и Рон. Гарри даже удивился собственному спокойствию. Юноша чувствовал, как сила Жизни наполняет каждую клеточку его тела решимостью и отвагой.

«Впереди тебя ждёт битва, Гарри. Ты сразишься с заклятым врагом, но не забудь, что без друзей ты не победишь»

Гарри слегка улыбнулся, услышав голос Константы.

«Это просто... волшебно! Я уверен в своей силе. Никогда я не чувствовал себя таким свободным. Я знаю, что могу сделать все, что захочу! Ничто меня не остановит!»

«Осторожнее, Гарри Поттер, – с легким беспокойством ответила волшебница, – в тебе звучит Глас Силы. Все союзники Трикетры услышат его, но у каждой силы он разный. Не слишком увлекайся Гласом, иначе ты полностью лишишься страха»

«Но что плохого в том, что я не буду бояться?» – возразил Гарри.

«Абсолютное бесстрашие может быть ещё хуже, чем страх. Ты забудешь об осторожности, станешь поступать безрассудно и, быть может, поставишь под удар жизни тех, кого любишь».

Константа замолчала, и Гарри остался наедине со своими мыслями. Юноша взглянул на Сириуса. Тот поинтересовался:

— Она разговаривала с тобой, да?

— Константа предупредила меня о Гласе Силы, — кивнул Гарри. — Ты слышишь его?

Сириус отрицательно покачал головой.

— Пока нет. И, надеюсь, не услышу. Не хочется, чтобы мной кто-то управлял.

— Осторожно! – внезапно вскрикнула Тонкс. Из-за угла высыпало около десятка слуг Вольдеморта в масках. Воздух взорвался разноцветными лучами заклинаний.

— Avada Kedavra! – два голоса Пожирателей слились в один, и у Старгиса не было шанса избежать проклятья. Артур Уизли вскрикнул: «О нет!» и ответил яростной красной вспышкой Expelliarmus Acerbus. А Пожиратели все прибывали, и сейчас и их было уже около полусотни.

— Crucio! – прохрипел женский голос.

— Stupefy! – резкий взмах палочки Чарли послал заклинание в противницу. Та увернулась, но маска спала с её лица. Сириус, увернувшись от очередного проклятья, увидел лицо этой женщины. Той, которая отправила его в путешествие за Арку. Беллатрикс. Ее взгляд упал на Блэка, и глаза расширились от удивления и ужаса.

— Ты-ы-ы?.. – выдохнула она.

— Я, – с ненавистью подтвердил Сириус и выбросил вперёд руку с зажатой палочкой: – Percussura!

Беллатрикс с силой впечатало в стену. Она замертво рухнула на пол.

— Теперь мы в расчете, – проговорил Сириус, став над ней.

Гарри только и успевал посылать заклинания налево-направо. Petrificus Totalus, Impendimenta, Stupefy... Почти рядом с ним Дамблдор взял под защиту раненую Эммелину Вэнс, возведя над нею молочно-белый защитный экран. Юноша услышал низкий голос позади себя:

— Avada Kedavra!

Он молниеносно оглянулся и увидел, как прямо в него летит зеленый луч...

Рон рывком оттолкнул друга и выставил руки в жесте, похожем на крылья птицы. Заклинание отразилось прямо в Пожирателя.

— Спасибо, – Гарри с трудом осознавал, что был на волосок от смерти.

— Не за что, – отозвался Рон, помогая ему подняться.

— Зря я в последнее время забросил Магию Жеста, – пробормотал Гарри.

Вскоре нападавшие были нейтрализованы.

— Это только начало, – переводя дух, сказал Сириус. – Чёрт бы их всех побрал! Уложили Старгиса...

— Интересно, как там Эстель и Рэм? – вздохнула Тонкс, вытирая кровь со лба. Чарли приблизился к ней.

— Может, мне залечить твою рану?

Тонкс махнула рукой.

— Пустяки, это просто царапина. Не трать силы. Если останется шрам, я даже буду рада. Будет память о боевых подвигах, – девушка пожала плечами. – Во всяком случае, я в любой момент могу его убрать.

— Я чувствую её зов о помощи, – тихо сообщил Сириус крестнику.

— Тогда иди к ним! – воскликнул юноша.

— А как же вы...

— Мы справимся, скорей! – поторопил крестного Гарри.

Сириус нахмурился, но быстрым шагом направился в сторону подземелий.

* * *

— Рэмус, – оскалился Червехвост.

— Питер, – с недоброй улыбкой отозвался Рэм. Рука его сильнее сжала палочку, а взгляд был прикован к Петтигрю. Видно было, что на вольных хлебах у Вольдеморта Хвост вновь приобрёл солидную фигуру.

— А это, как я полагаю, сама Смерть, – издевательски произнёс Червехвост. – Я уже чувствую её холодящее дыхание...

С этими словами он медленно приближался к паре. Люпин следил за каждым его движением, просчитывая возможные варианты событий. Здесь его волчьи инстинкты были как нельзя кстати. А Питер продолжал:

— До чего глупы были эти колдуны – чтобы жалкая маггла победила великого Лорда!

Эстель вспыхнула и вышла из-за спины Рэма.

— Не называй меня так, ничтожество! Я всё знаю – ты мерзкий червь, убил стольких людей!..

— Flippindo! – с раздражением произнёс Петтигрю. Девушку откинуло в сторону. Приземлившись на пол, она застонала от боли.

— Stupefy! – немедленно ответил Люпин. Заклятье угодило в стену на миллиметр правее Петтигрю. Эстель слабо застонала, и Люпин на секунду забыл об осторожности и бросил быстрый взгляд в её сторону. Но и этого хватило его противнику:

— Expelliarmus! – палочка Рэма уплыла по воздуху в руки к Червехвосту. – Обидно, да?

Люпин лихорадочно соображал, что ему предпринять. Смерть от руки Питера не входила в его планы. Но, как известно, у жизни есть привычка разрушать все наши планы – вновь отвлекшись на Эстель, с трудом поднимающуюся с каменного пола, Люпин слишком поздно почувствовал движение серебряной руки Червехвоста. Тот схватил его за горло и приподнял над землёй. Кожу Рэма обожгло прикосновение смертоносного металла. Он почти не мог дышать – металлические пальцы перекрыли доступ воздуху, а серебро жгло, как огнем.

Эстель, как дикая кошка, с криком прыгнула на спину толстяка. Тот опустил Рэма, который бессильно сполз по стене или опустился на пол, судорожно откашливаясь. Питер со злостью стряхнул девушку со спины и выкрикнул, обернувшись к ней с палочкой в вытянутой руке:

— Avada Kedavra! – но его голос слился с другим, полным ненависти:

— Stupefy!

Стремительное Оглушающее заклинание настигло Червехвоста со спины, и он упал ничком на холодный пол. Однако его последнее заклинание достигло цели.

— Эстель! – прохрипел Рэм и бросился к девушке, распластавшейся на полу. Появившийся Сириус мгновенно оценил ситуацию и вмиг оказался рядом. Рэм в отчаянии припал ухом к груди девушки. Сердце не билось.

— Она не умерла, – прошептал Люпин, устремив дикий взгляд куда-то мимо Блэка. – Не умерла... – Он вскочил на ноги, отрицательно качая головой.

— Рэм... – Сириус закусил губу и перевёл взгляд на Эстель.

— Но она мертва! Почему? За что, Мерлин…

— Рэм, – нахмурившись, снова позвал Сириус.

— Всё из-за меня, виноват только я...

— Да Рэм, послушай, в конце концов! – потрясенно крикнул Сириус. – Она же дышит!

— Как?.. – только и смог выдохнуть Рэм. Блэк достал палочку:

— Enervate!

Эстель поморщилась и открыла глаза.

— Что случилось?

— В тебя попала Avada Kedavra, – ошеломленно сообщил Люпин.

Эстель побледнела.

— Но ведь после него смерть неизбежна!

— Наверное, – предположил Блэк, – тебя нельзя убить. Ты сама – Смерть и никогда не прекратишь своего существования.

Эстель молча выслушала Сириуса и с его помощью поднялась на ноги.

— Мы должны найти Гарри, – напомнил Люпин.

— И он назвал меня жалкой магглой! – возмущенно процедила Эстель. – Во мне сила, которая во сто крат больше его магических способностей!

— Успокойся, девочка моя, всё хорошо, – на автомате ответил Люпин, всё ещё в шоке от нового открытия.

— А этого... – с отвращением произнёс Сириус, взглянув на Червехвоста, – мы оставим вот здесь, – с этими словами Блэк на всякий случай наложил на Петтигрю сразу с десяток Связывающих заклинания и запер в одной из темниц, опечатав её Анти-Аппарационным заклинанием.

— Point me! – произнёс Люпин, и они втроём двинулись на поиски остальных.

* * *

Гарри вела неведомая сила. Коридоры замка сменялись узкими винтовыми лестницами, стены покрывала влажная плесень, а по бокам виднелись десятки наглухо закрытых дубовых дверей, и не было видно конца этому мрачному лабиринту. Но Гарри упорно шёл в непонятном направлении в полной уверенности, что скоро он достигнет своей цели, и уверенность эта передавалась магам, не отстававшим от него.

На пути Ордена не появилось ни одного Пожирателя Смерти. Перед очередной лестницей Гарри остановился и твёрдо произнёс:

— Дальше я пойду один. Не ходите за мной.

— Но Гарри...

— Нет, Рон, – не поворачиваясь, покачал головой Гарри, – это моя битва.

— Мы ведь пришли, чтобы помочь тебе...

— Я знаю, Тонкс, но теперь я должен идти один.

— Это опасно, сынок! Мы прикроем тебя...

— Миссис Уизли, спасибо вам за заботу, – с искренней благодарностью отвечал Гарри, – но...

— Ступай, Гарри, – спокойно произнёс Дамблдор. – Теперь наши судьбы в твоих руках. Только будь осторожен. Пока рядом нет союзников – ты не всесилен.

— Спасибо, – юноша обернулся и улыбнулся. Рон крепко обнял друга на прощание, и Гарри начал подниматься по темной лестнице.

Ступеньки вывели его к огромному холлу. Шрам начал ныть еще во время полета на драконе, а сейчас он просто пылал огнём. Гарри остановился перед громадными дверьми. «Встречай своего врага», – прошептала Константа и покинула разум юноши.

— Alohomora! – с отчаянной решимостью произнёс он.

Двери со скрипом, разрезавшим звенящую тишину, отворились. Гарри, вскинув голову, осторожно прошёл внутрь.

Если холл показался ему огромным, то эта зала была раз в пять больше. Огромные окна были задвинуты тяжёлыми черными шторами, стены увешаны старыми картинами со стершимися красками, везде стояли громоздкие канделябры с десятками свечей. На огромном кресле в центре восседал сам Лорд Вольдеморт.

— Гарри Поттер, – почти приветливо произнёс Вольдеморт, – ты до отвращения предсказуем. Летишь, как мотылёк на огонь, – Лорд слегка взмахнул палочкой, и двери залы закрылись. Гарри исподлобья взглянул на Вольдеморта. Несколько лет назад Гарри дрожал бы от страха, оказавшись с ним один на один, но сейчас такая встреча казалась юноше чем-то самим собой разумеющимся. Больше не было страха за себя и за других. Только шальная мысль пронеслась в его голове: «Жаль, если я вдруг умру и больше не увижу Гермиону». Глас Жизни в душе Гарри слился воедино со сладкой мыслью о мести Вольдеморту. Лорд поднялся с кресла, но Гарри не отшатнулся ни на шаг.

— Ты такой же, как твой отец. Мнил из себя спасителя, непобедимого героя, – Лорд расхохотался высоким зловещим смехом. – Ты полагаешь, что ваш союз сможет уничтожить меня?

— Добро всегда побеждает зло, – ответил Гарри.

— Добро... Зло... что вбил тебе в голову Дамблдор? Нет добра и зла, Гарри. Есть Сила. На чьей стороне Сила, тот и прав. Я не добро, но и не зло. Я – Сила. Власть. Могущество. Я поступаю так, как хочу. Мои интересы лежат за рамками добра и зла. Но, впрочем, я заговорился. Crucio.

Гарри только и ждал этого момента.

— Protego!

Как и два года назад, между палочками-близнецами возникла светящаяся нить. Вольдеморт досадливо выдохнул.

— Брось, у тебя всё равно ничего не выйдет! – смело крикнул Гарри, изо всех сил стараясь приблизить яркий шарик к палочке Вольдеморта.

— Ты мальчишка, молокосос!

— Нет, – покачал головой Гарри, – я — Жизнь.

Сосредоточенно сдвинув брови, Гарри выбросил вперед руку, и золотой шар ударил в Вольдеморта. Тот не удержал равновесия и упал на пол. Юноша остановился над ним, запрокинул вверх голову и раскинул в стороны руки, как будто призывая небо в свидетели.

— Я – Жизнь. Я лишаю тебя силы, – не своим, глубоким голосом произнёс Гарри. Из его тела вырвалось золотое сияние, наполнившее комнату... В нём растворился истошный вопль Вольдеморта...

* * *

Люпина с Блэками Орден встретил с большой радостью. Эстель сдержанно улыбалась в ответ на приветствия и молчала. Рэм был немного озадачен столь нехарактерным для неё поведением, но, с другой стороны, он был удивлен её спокойствием. Узнай бы он, что бессмертен и является квинтэссенцией смерти, Мерлин знает, какой была бы его реакция...

После ухода Гарри прошло уже около получаса, и многие начали волноваться.

— Мы не хотели его отпускать, – взволнованно пожимала плечами Молли. – Но он говорил таким тоном, что никто не смог возразить.

— Это Глас Силы, – сказал Сириус, – ему невозможно сопротивляться. Гарри самый сильный из Трикетры, поэтому он настолько могущественен.

— А что этот Глас шепчет тебе? – поинтересовался Люпин.

Сириус пожал плечами.

— У меня есть догадка... возможно, мой Глас – это связь с Эстель и Гарри, – он притих и будто прислушался. – Сейчас я чувствую, что Гарри в порядке. Но, думаю, нам лучше последовать за ним. Я поведу.

Сириус пошептался с Дамблдором, и Орден сдвинулся с места, следуя за Блэком. Рэм с беспокойством поглядывал на Эстель. На её личике было совершенно несвойственное ей выражение: слегка нахмуренные брови, сжатые губы и холодный взгляд, которое то и дело сменялся озадаченным и испуганным. Рэм лишь поморщился и продолжал идти. «Не каждый день узнаёшь, что ты бессмертен», – рассудил он.

Члены Ордена поднялись по лестнице и собрались в холле. Боковые двери, которые не заметил в свое время Гарри, казались незапертыми.

— Давайте проверим двери, – предложил Кингсли и подошёл к самым большим. – Заперто.

— Гарри там, – сообщил Сириус. – Нужно открыть...

Блэк не договорил, так как из боковых дверей неожиданно появились Пожиратели Смерти. Воздух снова стремительно наполнился магией, и только вспышки да наперебой выкрикиваемые боевые заклинания разрывали его целостность. Рэм привычно загородил Эстель, но она лишь расхохоталась, и у Люпина по коже прошел мороз. В этом смехе не было ни радости, ни удовольствия – только холодное ликование. Она выскользнула из-за его спины и пошла прямо на Пожирателей, которые, как по приказу, одновременно направили свои палочки на неё. Но Убийственные проклятья лишь отскакивали, словно теннисные мячики. Пожиратели с недоумением переводили взгляды со своих палочек на девушку и обратно.

Джордж мельком взглянул на Эстель и от удивления едва не угодил под «Crucio». С таким же удивлением и трепетом на девушку взглянули и остальные волшебники. Героиня дня же безразлично оглядела поле боя и, как ни в чем не бывало, заправила за ухо прядь волос. Люпин скорее почувствовал, чем увидел, как один из Пожирателей направил в Эстель Пыточное Проклятье. Звериные инстинкты проснулись в нем, — как-никак, накануне было полнолуние, — и он, грациозно и легко прыгнув, оттолкнул девушку за каменную колонну. Они приземлились на твердый пол, и Люпин, переведя дух, отчитал девушку:

— Эстель, если на тебя не действует Avada, это не значит, что ты должна стоять посреди драки, как истукан!

— Я упиваюсь своим бессмертием, – с насмешкой пояснила Эстель. – К тому же, – добавила она с переменой в голосе, – нужно было отвлечь внимание от вас.

Люпин растерянно кивнул, поднялся с пола и вновь бросился в бой. Но гул заклинаний и крики не отвлекли его от беспокойных мыслей: что-то в девушке было не так, он это чувствовал.

Эстель тем временем опасливо высунулась из-за колонны. Учитывая слова Люпина, она осторожно поползла к Сириусу, прижимаясь к стене. Вдруг девушку оглушил дикий крик, и в нескольких дюймах от неё в стену врезался человек. Эстель отпрянула и, не удержав равновесия, упала на пол. Человек, рухнувший рядом с ней, не был ей знаком. Его лицо испещрили порезы, а в его боку зияла страшная рана. Он был мертв. Девушка задрожала и, задыхаясь, с трудом поднялась на ноги. Она оглянулась вокруг, на этот раз со страхом: вспышки заклинаний, стоны пораженных проклятьями и шум падающих тел... Внутри неё все сжалось, и она помотала головой, отгоняя какие-то мысли. Нужно торопиться – это главное. Найдя взглядом Сириуса, она двинулась дальше, постоянно ожидая нового крика и остерегаясь попасть кому-нибудь под ноги.

Сириусу не давали передохнуть нападавшие Пожиратели. Эстель пришлось, дрожа от нетерпения, ждать, пока он не уложил своего толстого противника. Выбрав момент поспокойнее, девушка ринулась к кузену и схватила за рукав:

— Скорее, мы должны выполнить своё предназначение, – выдохнула Эстель Эстель, и, не выпуская его руку, увлекла за собой. Сириус неожиданно дернул кузину, отправив ей за спину красный луч.

— Что-то ты чересчур рьяно относишься к миссии, – задыхаясь, проговорил он.

— Многие сильные побеждены бывают немощными, – певуче ответила Эстель и тут же заслонила Сириуса собой от Смертельного Проклятья. – Мы свергнем зло с его трона, – через плечо пообещала она и потащила Блэка к дверям залы.

Пожирателей Смерти с каждой минутой становилось всё меньше и меньше, поэтому двери залы заслонила шеренга Пожирателей всего из пяти человек. Элита. Подоспевший Рэм узнал братьев Лестранг, Нотта, Эйвери и МакНейра.

— Мой повелитель рассказал о вашем союзе, – словно выплюнул Рудольфус. – Надо же, не зря Гойл кокнул ту человекоптичку.

Эстель побледнела и вздрогнула.

— Я отомщу!.. Меня вам не убить, – прошипела она и вытянула руку. Сириус содрогнулся от ощущения липкого ужаса, окатившего его тело. Словно рядом был дементор, даже хуже. А Люпин испуганно наблюдал за тем, как от руки Эстель исходит густая дымка, дыхание смерти...

— Нет! – Рэм резко опустил её руку, а Сириус вместе с появившимися близнецами уложили Пожирателей.

Эстель гневно взглянула в глаза Рэму. Мужчина невольно отступил назад. Это была не его Эстель, это была... Несущая Смерть. Она вырвалась, двумя стремительными шагами приблизилась к двери и изо всех сил толкнула тяжёлые створки, которые не поддались. Сириус, поморщившись, наложил Alohomora. Из-за двери вырвалось сияние, заставившее всех зажмуриться или отвести глаза. Когда свечение потухло, те, кто ворвался в зал, смогли различить скорчившуюся на полу фигуру Вольдеморта. Все его тело было словно опутано призрачными, но прочными веревками из золотого света. Сириус вытащил меч и, оценив ситуацию, подбежал к Гарри. Эстель, на удивление, не ринулась за ним, а застыла на пороге. Теперь, когда победа была так близка, девушка была не в силах сделать шаг. Смятение и нерешительность наполнили её душу. Юноша повернулся к крестному:

— Теперь ваш черёд. Он скован, но в любой момент может вырваться.

Эстель глубоко вздохнула и на ватных ногах приблизилась к союзникам.

— Ну же, Эстель! – дёрнул её за руку Сириус, но девушка оттолкнула его. Блэк заглянул ей глаза и понял, что Глас Смерти, завладевший её рассудком и подпитываемый желанием мести магам, отступил. Но почему — он мог только гадать.

— Я не могу, Сириус! Ты не понимаешь! Я читала тетрадь... Если я убью кого-нибудь, то проклятье вырвется, и следующей жертвой будет тот, кого я люблю!

— Что еще за глупость?! – в сердцах выкрикнул Гарри, с все возрастающим недоумением следивший за разговором.

— Рэм... – не отводя глаз от Сириуса, выдохнула Эстель со слезами на глазах. Блэк понял всё, что она хотела сказать одним именем. Она не хочет его потерять. И Сириус тоже не хочет потерять единственного друга. Голос Гарри снова прервал их:

— Что вы медлите! Я же не могу целую вечность его удерживать!

Сириус быстро взглянул на Вольдеморта и обратно на Эстель. Та застыла перед ним в нерешительности. Эстель всегда можно было читать, как открытую книгу, и Сириус видел, что его кузину на части разрывает предстоящее решение. Сириус схватил её за плечи.

— Эсти, милая, у нас нет выбора! Это единственный шанс уничтожить Вольдеморта. Пойми, мы спасем миллионы жизней! И его жизнь тоже. Мы что-нибудь придумаем, чтобы обойти это проклятье. Клянусь!

Девушка уже не сдерживала слёз, но медленно кивнула. Сириус почувствовал, как её дрожащие пальцы накрыли его руку, сжимающую рукоять меча, и они вместе подошли к Вольдеморту.

— Licet tu non caperebto renati, num tu cadebto in aetatis!* — с каждым словом Сириуса меч поднимался всё выше и выше. Клинок слабо засветился золотым светом. Но когда вступил дрожащий, но решительный голос Эстель, он будто взорвался ослепительным синим сиянием:

— Mors tuus fortuna est, tuus fatum est!** – и они обрушили удар прямо в сердце Вольдеморта.

Синяя молния прошла через все тело Вольдеморта, разделяясь на отдельные веточки. Свечение ударило в глаза Трикетре. Все волшебники за дверями залы замерли. Казалось, время остановилось, даже бушевавшая гроза стихла. Синева накрыла Вольдеморта плотным панцирем, который тут же взорвался и рассеялся неизвестно откуда взявшимся ветром.

Темный Лорд сгинул в небытие.

Немногие оставшиеся в живых Пожиратели, ворвавшись в зал, в неверии и ужасе упали на колени, Эстель отшатнулась от места, где несколько секунд назад лежал один из величайших чёрных магов в истории. Её глаза, полные слёз, встретились с глазами подбежавшего Рэма. Он взял девушку за руку, но она боязливо оттолкнула его и выбежала прочь из тронного зала.

— Эстель! – крикнул вслед Люпин и развернулся к Сириусу: – В чём дело? Мы же победили!

Сириус уже открыл рот, но в воздухе появился призрачный силуэт Константы.

— Ты прав, Сменобраз. Зло ушло. Трикетра свободна.

Маги, справившиеся с Пожирателями, с благоговением глядели на колдунью. Та продолжала:

— Каждого из вас ждёт награда. Исполнится то, о чём вы мечтаете глубоко, в самом дальнем уголке вашего сердца, – она тепло улыбнулась. – Частица силы Жизни всегда будет с тобой, Гарри Поттер. Это твой дар. А ты, Сириус Блэк, сохранишь в себе Глас, связывающий тебя с самыми дорогими людьми.

— Но Эстель… – растерянно произнес Люпин. – Что же будет с ней?

— Она несчастна, никому нельзя желать её нынешней участи. Ей нужна поддержка и солнце, которое сможет осветить её мрачную душу. Иди... – многозначительно произнесла она, кивнув Рэму, и вновь обратилась ко всем. — Теперь я могу отправиться к предкам. Прощайте, мои потомки! Пусть ваши деяния переживут славу подвигов Древних Дней!

Константа медленно растворилась в воздухе, а Рэм под радостные возгласы и смех ринулся искать Эстель.

— — —

* Пусть возрождения ты не познаешь, пускай ты сгинешь на века!

** Смерть — твой удел, твоя судьба!

* * *

Deep in the dark, you'll surrender your heart

It's gonna get to your heart

LeAnn Rhymes “Can’t Fight The Moonlight”

Внезапная яркая вспышка молнии заставила Люпина на мгновение зажмуриться. Раскаты грома раскраивали черное небо напополам, а сквозь пелену ливня почти ничего не было видно. Черный трансильванский лес клонился к земле нещадным ветром. Рэм приставил руку козырьком к глазам, защищая их от резкого ветра и потоков воды, и зашагал вперед, вглядываясь во мглу. Сердце его учащённо билось. Наконец, возле обрыва он увидел Эстель, неподвижную, словно статуя. Рэм поспешил к ней.

Она стояла, обняв себя руками. подошел к ней вплотную, но девушка не отреагировала. По её лицу текли капли, но Рэм был уверен, что это не слёзы, а всего лишь дождь. Молнии освещали её бледное лицо.

— Эстель... – негромко произнёс он и положил руку на её плечо, пытаясь успокоить.

— Я всегда плачу, когда мне плохо, — как-то безразлично отозвалась она. — А теперь не хочу. И не могу. Конечно, было бы хорошо снова уткнуться тебе в плечо и рассказать обо всех своих проблемах, но, боюсь, в этот раз я утешения не найду. Кто я, Рэм? Всю жизнь я искала ответ на этот вопрос. Хваталась за каждую ниточку, пыталась вытрясти из родителей любую подробность. А теперь я нашла свои корни. Моими предками были тёмные волшебники, которые были на стороне Вольдеморта. Но, более того, я оказалась права, что несу всем только смерть. Сначала мои родители...

— Эстель, ты не можешь винить себя...

— Но виновата я! Только я! – Эстель вскочила со скамейки и закрыла лицо руками. – Я ведь Несущая Смерть!

— Но это не значит, что ты...

— Я прочитала тетрадь, в которой было написано про Проклятого Смертью. Он принесет смерть тому, кого любит, что он породит только смерть. Я не хочу быть такой. Я бессмертна, так? То есть буду видеть, как умирают мои близкие, и более того, сама буду причиной их смерти. Лучше я сама умру. Я найду способ покончить с этой жизнью, неважно, какой. Я не хочу, чтобы погиб кто-то ещё. Только не ты, – прошептала она и с этими словами качнулась к пропасти.

Сердце Рэма ухнуло куда-то вниз. Волна смертельного ужаса обдала его тело. Он рывком подался вслед за девушкой и, схватив её за руку, резко притянул назад. Он не рассчитал силу, Эстель врезалась в него и инстинктивно ухватилась за его мокрую рубашку, чтобы не упасть.

— Ты с ума сошла?! – Рэм встряхнул её за плечи.

Девушка не ответила, и как-то странно взглянула на него. Теперь в её взгляде не было прежнего холода. В глазах были капелька удивления, искорка недоверия и испуг. Она боялась не его — она боялась себя. Её тёплое дыхание было прерывистым и обжигало холодную кожу Люпина. Эстель была так близко, что он мог разглядеть каждую черточку её лица, его взгляд растворялся в её глазах: они манили своей глубиной, таили в себе неизведанную опасность и безмерное отчаяние. Она была проклята судьбой, также как и он сам. Всё стало на свои места, все кусочки мозаики сложились в цельную картинку. Рэм забыл, что они всё ещё стоят у обрыва, не думал, что их ищет Сириус, не вспоминал ни о том, сколько лет разделяют их, ни что стоят они под проливным дождём… Вечная война разума с чувствами в его душе на этот раз не увенчалась успехом разума: он свернул свои знамёна и поднял белый флаг. Каждый удар сердца Люпина будто отбойными молотками отдавался в его ушах, горячая волна разлилась по всему телу... Для него в этом мире осталась лишь девушка, которую он сжимал в объятьях. Рэм медленно наклонился к ней и поцеловал мокрые нежные губы.

Перед его закрытыми глазами вспыхнули мириады ярких звёздочек, страсть, спящая в его душе до настоящего времени, вспыхнула ярким пламенем и вылилась в это ласковое прикосновение губ. В один миг Рэм подумал, что она может испугаться и оттолкнуть дерзкого оборотня, посмевшего сорвать поцелуй с её невинных уст. Но когда Рэм почувствовал, как её руки нерешительно двинулись по его плечам, как она осторожно прикоснулась пальцами к его щеке и робко ответила на поцелуй, его руки скользнули вниз по её спине, ещё крепче прижимая к себе.

Мгновение показалось Рэму вечностью, наполненной лишь её слабыми вздохами и невероятным чувством, переполняющим каждую клеточку его тела – любовью. Измученная душа Рэма наконец нашла себе приют и покой. Она запела, и песня её была прекрасней, чем голос феникса. Даже волк в нем, казалось, превратился в ручного щенка. Потому что он нашёл её. На краю пропасти, под проливным дождём. Слова Сириуса были пророческими – двое лунатиков отыскали друг друга.