Нэй. Сердце Власти (гет)

27 августа (иль) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мальвинор.

Вечер.

Площадь Третьей Арки Благородства Мальвинора.

Нэй не стал нарушать обещания и в тот же вечер, несмотря на поездку и усталость — вот поэтому и любил он пешком или бегом: усталости меньше, чем в карете или телеге — сразу по прибытию в Мальвинор отправился к ближайшей Арке Благородства по пути из Северных Ворот, если точнее, к третьей Арке Благородства Великого Мальвинора. Он решил пройти Арку Благородства в ее нормальном режиме, не дожидаясь Праздников.

Его сопровождали Элли и Сэм.

Единственное, чего Нэй боялся — это первого шага в Арку, ну а вдруг она его не пропустит? Даст пинка и понимай как хочешь? Поэтому он до последнего держал руку эльфы, и даже когда жрецы Арки составляли документы — предварительный документ: имя, фамилия, должность где бы то ни было, чтобы продолжить его после выхода или разорвать, если человек в Арку не войдет, — он продолжал держаться за руку; менял руки, когда оставлял свои отпечатки и расписывался, как за тростинку под водой находясь. А она все говорила что-то успокаивающее.

И наконец…

Нэй как в воду нырнул! Глубоко так вздохнул и сделал первый шаг.

И…

Сделал второй, третий.

Арка Благородства его впустила!

Он даже остановился от неожиданности.

А что было вокруг?

Впечатление такое, что он оказался в астрале. Та же серая дымка, непонимание, где верх, где низ. И напрочь тело свое потерял. Видимо Арка Благородства выбирала что-то привычное для человека, ну или его страхи: кто-то убегал в Арке от демонов, но страшно было только внутри, а не вне, там уже была радость, или, наоборот, радости: кто-то рассказывал, что весь путь смеялся над чем-то, но вот над чем, так и не понял, или как после сна. Но понять почему так или иначе происходило с каждым конкретным человеком, никому не дано. При этом следующий поход в Арку Благородства мог вызвать у человека совсем другие чувства.

Вот Нэю и случилось побывать в астрале, но в Арке Благородства. Он даже прошептал свою излюбленную фразу:

— Хьюстон, как слышишь, прием! Прием!

И оторопел, когда услышал:

— Хьюстон на связи! Э… Не понял, ты же в Арке? — очень удивленный голос Сэма.

Ну, теперь понятно стало: астрал — это состояние Арок Благородства, всегда и всюду. Вот именно через астрал они и общались, и узнавали все, что нужно им знать. Ну или это только Нэю, казалось, и все намного сложнее.

Впрочем, додумать он не успел, так как следующий шаг, вроде семнадцатый — привычка считать шаги всегда и везде! — вывел его из Арки Благородства.

И он засветился!

Воссиял!

Это был белесый свет с какими-то золотыми вкраплениями или маленькими лепестками, что немного удивило жрецов, которые честно признались — такого еще никогда не видели, ну, чтобы у человека была именно такая примесь в воссиянии, причем она не наполняла свет, как у потомков эльвов или альвов, а казалось, что золотую фольгу размешали в воде. Впрочем, минуты через две золотое конфетти, как назвал для себя этот эффект Нэй, наконец растворилось в воссиянии, и он засиял чистым белым светом.

В общем Нэй получил первый свой свет и время — целых десять минут и восемнадцать секунд! При этом сравнивать это время со временем, когда Арка находилась в «выключенном» или «холостом» состоянии, во время Праздника Основания, не совсем корректно. Там происходило само воссияние, то есть устанавливался факт, что ты воссиявший, а не сошо, хотя, конечно, некоторое увеличение значения можно было заметить. И это воссияние даже у властительных особ длилось не более нескольких десятков минут, и не такое яркое. Поэтому, чтобы понять свое воссияние, если, конечно, есть желание, то следовало пройти Арку Благородства в ее нормальном, а не праздничном, режиме.

Мог ли Нэй подняться над сошо раньше, например, еще будучи на службе в Граничном Патруле?

Что самое удивительное — мог! И не просто мог, а был обязан!

Он спокойно мог избавиться от знака сошо уже после победы в Турнире!

У него была такая возможность и такое право. После победы, в октябре (ос) он и Леомираис отправились в Мальвинор на праздник Основания.

Столь значимая победа могла способствовать возвышению Нэя, что должно было повлиять и на его службу, и карьеру, и дальнейшую жизнь.

Они даже договорились с Леомираисом, что Нэй обязательно пройдет Арку Благородства. Но…

Но Нэй исчез на несколько дней, вообще из поля зрения всех, кто прибыл в Мальвинор в праздничное увольнение сроком в натиру. Попытки его найти успехом не увенчались, а когда он появился явно в нетрезвом виде и очень радостным, то до окончания их увольнения оставалось менее пяти часов — вход в Королевский Лес считался окончанием увольнения и началом патрулирования, поэтому все, кто был с Нэем и Леомираисом в увольнении, тут же отправились к Межевому валу.

Леомираис на это только пожал плечами и сказал, потрепав его по белой, короткой шевелюре, что Нэй, видимо еще не дорос до возвышения, поэтому пусть будет все, так как есть.

Может, так и должно было быть? Не раньше и не позже?

Ко всему прочему, знак сошо освобождал Нэя Вейна от некоторых обязательств, которые возлагались на людей с воссиянием. Он становился чуть ли не невидимкой. Внешность у него была хоть и запоминающаяся, но его мало кто запоминал. Чего запоминать этих сошо?

И он, конечно, пользовался этим своим положением, в общении и с людьми, и с командирами, и с женщинами. Особенно с женщинами.

Да, он был в самом низу иерархии, но при этом умудрялся оставаться в центре внимания, манипулируя и в каком-то смысле властвуя над обстановкой и обстоятельствами.

Поэтому весь этот «плач» Нэя по поводу своей крови, судьбы и карьеры — это была всего лишь игра на публику. Все эти попытки вассальной клятвы и постоянные отказы были всего лишь игрой. Или это была именно та единственная дорога, по которой он, Нэй Вейн, должен был пройти со всеми трудностями и испытаниями, чтобы наконец достичь определенной цели?

Ну да, скажете тоже!

Ну, а вдруг?

Когда Нэй получил бумагу о своем воссиянии, Сэм довольно сильно приложился своей ладонью по его плечу, таким образом поздравив друга. Ну, а Элли просто обняла, а Сэм добавил и своих объятий, и так они стояли минуты три. Не целовались, а просто стояли и радовались свершившемуся.

Но выполнив одно обещание, требовалось выполнить и еще одно.

Школа Мастера Шифу ждала Нэя.

Так что объятья объятьями, а тренировки по расписанию.

Вперед, покой нам только снится.

 

25 сентября (ос) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мальвинор… Утро.

Чайнатаун.

Школа Мастера Шифу.

Нэй бежал уже тридцать первый круг.

Чуть ускорился, пробегая мимо Мастера Шифу. Тот величественно стоял возле самой дорожки, опираясь на длинную палку. Весь такой седой, в традиционном китайском длинном платье с красными драконами (знак его Клана — Красный Дракон), с длинными до пояса волосами, густыми белыми бровями, и с длиннющей тонкой бородкой, которую он нежно так поглаживал левой рукой, наблюдая за учениками-бегунами с этаким заговорщицким прищуром и снисходительной улыбкой.

Ну, как с театральных подмостков сошел. Есть в китайском театре Чайнатауна Мальвинора такой персонаж — дядюшка Ляо, олицетворяющий добро. В начале пьесы его все пинали, но в конце добро обязательно побеждало зло, часто с кулаками. Вроде сюжет один на всех, а сколько пьес разных и любопытных на этот сюжет! И все такие веселые, поучительные, иногда глупые, но всегда милые и по-своему добрые, даже если злодеи там жуткие и их злодеяния страшные — актеры переигрывали страшно, но в этом вся и соль. Нэю посчастливилось побывать на паре спектаклей. Китайский язык немного резал слух, но все вполне понятно. Вот только иероглифы — и в самом деле как китайская грамота.

Позади Нэя послышались вскрики учеников, которым, видимо, досталось палкой по пятой точке. Правильно, не стоило расслабляться, если бежишь в темпе, то делай хотя бы вид, что бежишь, а не идешь. Нэй, кстати, тоже уже получил сегодня один раз. Задумался и очень быстро ускорился после точного попадания.

Тридцать второй круг начался.

Ну как круг — всего-то каких-то двести ярдов дорожка.

Мальвинор город большой, можно сказать, огромный, немного в размерах уступающий другому, самому Великому Городу Каракраса — Мир Рошанскому, но и тут была борьба за квадратные ярды. Конечно, можно было применить магию пространства, расширяющую горизонты, но даже отточенная до совершенства, эта магия оставалась очень дорогим удовольствием. Поэтому все делалось как бы и широко, и в то же время, все старались сжать и втиснуть в определенные рамки. От чего и беговая дорожка была всего в двести ярдов. Вроде бы и не такой большой, но при этом вполне полноценный спортивный овал, в центре которого располагалась небольшая, но очень сложная полоса препятствий, ну, чтобы пространство не пропадало зря. А наверху тоже беговая дорожка — «по брусьям», уложенная так, что солнечный, дневной, свет не скрывался за странным потолком.

Чайнатаун как предчувствие…

Впрочем, Чайнатаун сам по себе район, можно сказать, небольшой город, особый, тут и правила свои, и культура, и даже восприятие пространства другое.

Вообще, появление Чайнатауна в Мальвиноре стало довольно любопытным явлением на просторах Каракраса. До этого китайская диаспора жила в отдельных кварталах разных городов, но никак не претендовала на отдельный район. И только возникновение Мальвинора, этого свободного города, перекрестка мира, если не миров, подвигло диаспору на создание чего-то, что стало определяющим явлением для них самих, и для людей вне этого события и сообщества.

По легенде отцами-основателями Чайнатауна являются три величайших китайца Каракраса — Ван Ши Ин, Ши Ман Ши и Крис Шаманиль. Последний, как можно понять из имени и фамилии, к китайцам имел очень отдаленное отношение. Да, и портрет его, который совместно с двумя другими портретами Отцов-Основателей висел в каждом доме Чайнатауна, даже и близко не похож…

Но только не стоило об этом говорить в Чайнатауне, иначе вы тут же заполучили бы во враги всех его жителей. Криса Шаманиля, здесь, в Чайнатауне, считали самым что ни на есть истинным китайцем, и другое мнение просто не воспринималось и даже считалось вредным.

По легенде именно он, Крис Шаманиль, купил первый участок земли, с которого и началось строительство Чайнатауна.

Впрочем, это и в самом деле легенда, так как в начале возникновения самого Мальвинора, его строительство назвали Стройкой Тысячелетия, участки под строительство, можно сказать, раздавались бесплатно. Ну, почти. Единственное условие заключалось в том, что этот участок и все, что на нем будет построено, можно будет продать только через пятьдесят лет. Конечно, тут же нашлись умники, которые приобретали участки в надежде продать их подороже через эти пятьдесят лет. Но этой затее осуществиться не дали, так как существовало еще одно условие, гласящее, что, если на участке за десять лет ничего не будет построено, он будет изъят из владения и передан более заинтересованным в строительстве людям.

Само собой, отцы-основатели не собирались ничего продавать, они собирались строить. И на первом участке почти сразу была построена трехэтажная пагода и ворота в виде извивающегося пестрого дракона — которые стояли и поныне, тем самым заложив основы Чайнатауна, а идея по его созданию приняла реальные очертания.

Кстати, по поводу Первой Пагоды, как ее называли до сих пор, разгорелись споры, которые шли и сейчас — о том, что похоже друг на друга: Первая Пагода или Башни Одарков на Межевом Валу? Точнее, кто взял идею — одарки у китайцев или китайцы у Великих?

На самом деле этот спор бессмысленный, потому что никогда не будет разрешен.

Хотя стоило признать, что Башни очень похожи на Первую Пагоду — или наоборот. Но самое интересное в том, что до Великого Катаклизма за Башнями такого странного копирования или вида не замечалось. Башни как Башни. Впрочем, Башни были построены несколько тысяч лет назад, хотя было мнение, что они продолжали строиться и по сей день, просто никто этого не замечал, поэтому, вполне возможно, они способны были перенимать что-то неожиданное и нетрадиционное, чтобы выделиться, изменить вид, стать неповторимыми и более загадочными. О Величии Башен говорить тоже бессмысленно, так как они Велики уже одним своим существованием.

Но как бы то ни было, китайцы очень гордились, что одарки переняли их архитектурные идеи. Именно переняли, а не китайцы скопировали. Тут, как и с отцами-основателями, другое мнение полностью отрицалось, и если не хочешь врагов, то уже понятно, соглашайся с жителями Чайнатауна. Впрочем, с ними никто и не спорил, ведь никто ничего не мог доказать. Ни они, но и ни те, кто с ними не были согласны. При этом говорили, что эльфы знали правду, но спросить-то у них можно, но вряд ли они ответят.

Что касается религии, ведь Первая пагода — это ведь храм, и считалось, что китайцы Чайнатауна Мальвинора являются истинным скирианами. Правда, их скирианство — это удивительная смесь всех их верований от конфуцианства до даосизма, где от скирианства почти ничего не осталось. Но при этом верховным богом в их храмах везде и всюду считался Великий Скирия, одно из его восточных воплощений. В общем, все смешалось в их храмах, но при этом они старались придерживаться того порядка вещей, который существовал в мире, их окружающем.

Еще говорили, во времена, когда Чайнатаун только-только вставал на ноги, жизнь в нем кипела не только вполне обычная, основанная на разуме, культуре, величии великой нации, но и теневая — смрадная, мерзкая, жестокая, которая и породила на свет, темный свет, некие Триады — тайные преступные сообщества, которые очень быстро возвысились, но также быстро и исчезли из жизни и истории, как Чайнатауна, так и всего Каракраса.

Только слухи и остались.

И в этих слухах были удивительные — слухи о том, что Триады не просто исчезли, а их уничтожил союз, кто бы мог подумать — Ночных гильдий и Тайных канцелярий. Как уже было сказано выше, в Мальвиноре в то время все только начиналось. Повторение — масштаб и размах стройки по историческим хроникам и воспоминаниям современников, был просто гигантский! Город напоминал огромную, если не великую стройку даже не века, а тысячелетия! И ночники еще не успели все поделить, все ночные гильдии откомандировали в город своих представителей, в которых были и китайцы, и поэтому были они еще чужими для нового города, и тайничие — и Тайные канцелярии городов многих и восьми Королевств своих агентов выделили: вот здесь китайцев не было вообще — только входили в курс вопросов и дел своих.

Впрочем, поначалу никаких трений между ночниками и триадами не было. Как бы одно дело делали. Но по прошествии какого-то времени, что ночники, что тайничие столкнулись со страшной проблемой. Кто-то, в тот момент было еще непонятно, кто, стал наполнять черный рынок Каракраса наркотиками на основе опиатов. Но мир Каракраса когда-то давно уже проходил через эту проблему, и только вмешательство одарков способствовало ее решению. С тех пор между ночными гильдиями и тайничими существовал и существует поныне негласный договор о том, что никаких наркотиков, кроме сонки! Даже мак как цветок был запрещен! И выжигался как огнем, так и магией решительно и беспощадно!

Что касается сонки — она ведь универсальна! Ее варили, парили, жарили, кипятили, растворяли, и вообще, что только с ней не делали! Хочешь уснуть — делаешь снотворное, хочешь полетать во сне — тоже сонку пьешь или натираешься. Хочешь оживить мертвых — и тут сонка незаменима! Да, и к ней происходило привыкание, и ее адепты порой умирали в страшных муках. И могли посадить, если ловили с большим ее количеством. Но все-таки это сонка, и от нее известно, что можно было ждать. Но опиумная наркота была совершенно неприемлема! Люди Каракраса, да и другие разумные, оказались на эту гадость слишком падки — история древняя забылась — и очень быстро превращались в жуткие создания, без воли и разума, из которых можно было тянуть и тянуть золото, пока оно не заканчивалось. А там уже и смерть.

И тогда Ночники и Тайничие объединились — один из немногих случаев, когда произошло такое объединение, хотя это только слухи. Сначала бы понять, кто вспомнил прошлое. А после того, как это было выяснено, объединились уже для уничтожения этого зла.

Хроники гласят, что резня была жуткая и страшная. Чайнатаун горел три дня, а трупы собирали потом целую натиру. Не без перегибов и ошибок — под горячую руку попали многие невинные люди — китайца ведь за версту видно, — которые оказались в те дни в этом месте, и в это время. И когда все закончилось, Тайная канцелярия принесла извинения и выплатила компенсации, — но опухоль вырезали подчистую. С тех пор в Чайнатауне если и существовал криминал, то в виде небольших банд, которые даже непонятно чем жили, так как в родном районе — Чайнатауне мало нашлось бы мест, где можно поживиться, а в самом Мальвиноре и без китайских банд было кому промышлять.

Впрочем, считалось, что банды — это просто некие механизмы воспитания молодежи, где выживешь — хорошо, нет — ну на нет и суд есть, и каменоломни Сирты.

Воспитание по-китайски, так сказать. Ну кто-то ремнем, а кто-то…

В общем, Чайнатаун отстроился быстро и быстро обрел славу уже не рассадника наркотиков, проституции и бандитизма — но если копнуть глубже, хм… — а места, где можно было научиться единоборствам, выпить отличного чаю, купить отменный и надежный замок и заказать прекрасное украшение из драгоценных металлов и камней.

И если пройтись по Чайнатауну, то сначала на каждом углу будет попадаться школа какого-нибудь мастера единоборств, и не сказать, что плохого. После человек увидит чайную, где его внимание привлечет не только аромат прекрасного напитка, но и свежая выпечка. Еще немного пройти и наткнешься на скобяную лавку или механическую мастерскую. И уже потом, скрываясь от случайных глаз, можно заметить и ювелирный магазинчик.

А еще удивительный Театр, ни на что не похожий. Праздники совершенно неповторимые и непонятные. Лунный календарь, со своим шестидесятилетним циклом, и пантеоном цветных зверей. И многое что еще экзотичного и странного.

Хотя, Чайнатаун — это все-таки, в большей степени, кунг-фу. Тоже неповторимое и удивительное единоборство. Вот Школа Мастера Шифу — он потомок, как это не казалось странным, именно Криса Шаманиля, который вошел в историю еще и как Мастер Шень, один из выдающихся мастеров кунг-фу — и располагалась на одном из броских углов Чайнатауна, и была одной из лучших и по искусству, и мастерству обучения, и по количеству учеников.

Но…

Но это же Каракрас. Тут мало кого удивишь кунг-фу. Хотя и кунг-фу можно удивить. Тут нужно удивлять…

Эр’ката как величие.

Эр’катой!

Эр’ката в мире Каракраса являлась непререкаемым авторитетом! И все эти школы, что в Чайнатауне, что в других местах — не только кунг-фу единым жив мир — считались чем-то вроде ступенек к приближению к мастерству эр’каты. Правда в «недосягаемом приближении», так как эльфы, пусть и Странные, но все же эльфы, старались всеми силами не допустить людей в сонм мастеров эр’каты.

Они создали даже так называемые — Круглогодичные Экзаменационные Высшие Курсы эр’каты.

Раз в натиру проходил экзамен, потому что очень много было тех, кто мечтал пройти этот экзамен. Турнир в Граничном патруле — это несколько иное.

И любой считающий себя мастером, любой разумной расы — будь то эльф, или человек, или еще кто, мог, пройдя специальное испытание, получить высшее звание Мастера эр’каты.

Но, это только казалось.

Эр’ката, как и любое единоборство, имело свои определенные правила и свои категории мастерства.

И у нее имелось множество поясов: и зеленые, и красные, и черные, и синие, и оранжевые и… назвать все просто невозможно. Но даже эльфы считали все эти знаки всего лишь фетишем эр’каты, но никак не мастерством.

То есть в эр’кате существовали только три наивысших ступени, которые и вызывали у эльфов восхищение, при этом никаких поясов тут не было. Так как Мастера эр’каты, должны были видеть себе подобных по силе, а не по поясу.

Эр’хиш — наивысшая ступень.

Эр’карун — вторая по силе и значимости. Ступень, которую мог достичь мастер-человек, но не выше. Эльфы не признавались, но на самом деле в прошлом жили мастера из людей, Крис Шаманиль — Мастер Шень — один из них, которые были достойны и высшей ступени — эр’хиш, но так на эр’каруне и остановились. Потому что эльфы не давали достичь высоты. Ну, видимо, для того, чтобы эльфы превосходили людей, и чтобы люди, хоть в чем-то не вставали вровень с эльфами.

И эр’тиш — третья, но такая же значимая ступень.

Все остальное в понимании эльфов — пыль, и даже многие людские мастера, обладающие поясами низших уровней, не считались эльфами сколько-нибудь значимыми персонами, чтобы преклоняться перед ними, хотя достижение любого пояса — это и кровь, и пот, и годы тренировок, и на самом деле каждый пояс достоин своего уважения.

Эльфы даже изобрели для всех таких человеческих мастеров оскорбительно-презрительное наименование — картуш. При этом эльфийских мастеров, обладающих поясами, столь низменный «титул» миновал — их называли по определению мастерства.

Да, и на экзаменах к ним относились намного благосклонней, чем к людям или другим разумным, решившим подняться в иерархии эр’каты. Честно говоря, над людскими мастерами чисто издевались, и Нэй мотал головой, когда видел столь унизительное к ним отношение. Хотелось встать и надавать по эльфийским надменным мордам.

Леон не позволил. Ну, да, были позывы, а эльф сидел и руку Нэя так сжимал, сиди, мол, без тебя разберутся. Приходилось сидеть.

То есть Нэй с Леоном приходили на экзамен, еще когда оба служили в Граничном Патруле. Поэтому Нэй представлял, что это такое и с чем это все едят.

Что касается Мастера Шифу…

Он сдал экзамен на эр’тиша лет тридцать назад. Долго и упрямо шел к этой цели. Даже сбрил после первого неудачного экзамена, а было это все шестьдесят лет назад, волосы и бороду, только брови свои роскошные оставил, дав себе слово начать их отращивать только после успешного прохождения испытания.

Но так и не отрастил. Во-первых, попытался подняться выше до эр’каруна, но это ему так и не удалось. А во-вторых, все эти парики и грим играли очень важную роль в обучении в его школе.

Мастер Шифу каждому, кто приходит к нему в школу, тут же предлагал сорвать бороду или волосы с его головы, обещая в случае успеха бесплатное обучение на целый год! Очень щедрое предложение, надо сказать! А в конце каждого года обучения снова предлагал этот финт ученикам.

При этом Мастер Шифу демонстративно убирал руки за спину, только изредка бородку взлохмачивал или волосы. Но даже такая фора мало кому помогала, хотя были в школе Мастера Шифу такие счастливчики.

Что касается Нэя, то их первый спарринг прошел в довольно интересном ключе. Учитель сказал Нэю действовать с Мастером Шифу в полную силу, как только он это умел. А Мастер Шифу не обмолвился о своих фальшивых парике и бороде. При этом Нэй даже понятия не имел, что перед ним мастер эр’каты — эр’тиш!

В общем довел он Мастера Шифу до истерики. Сорвал и парик, и бороду оторвал. Синяков они, конечно, друг другу наставили, но в конце спарринга Мастер Шифу просто встал перед Учителем и руками развел:

— И чему мне его учить?

И Учитель сказал, что именно пониманию эр’каты Мастер Шифу и должен обучать Нэя, чтобы тому было легче понять ее суть. То есть нужен был не бой, а именно философия. Но, если честно, Учитель и предположить не мог такого развития событий, но был очень рад за своего ученика.

И с тех пор, кстати, Мастер Шифу всегда представал перед Нэем в своем истинном обличье — с блестящим как зеркало черепом и с полным отсутствием щетины на подбородке. Честно говоря, Нэй так и не понял, когда Мастер Шифу умудрялся бриться.

Интересно, что Учитель сдавал экзамен только три раза, но можно сказать, что только один, когда все было очень серьезно у него. А вот Мастеру Шифу упрямства было не занимать, и сдал он экзамен на тринадцатый раз.

Ну, а сейчас, в школе Мастера Шифу, Нэй просто отдыхал и перезагружал свой организм для новых нелегких испытаний — пьянки, пьянки и еще раз пьянки.

И ему здесь очень нравилось.

И нравились все эти утренние зарядки, бег, палка по пятой точке, упражнения и гимнастика, особенно гимнастика Нэю нравилась, эта, как ее — у-шу, иглоукалывания, после таких процедур Нэй чувствовал себя как заново родившимся. И тренировки, тренировки и тренировки. Казавшиеся уже давно пройдёнными, они как свежий ветер вливали в организм Нэя новые силы, возможности и желания.

Но тренировки были всего лишь разогревом. Нэй мог и по своей методике тренироваться, не прибегая к услугам Мастера Шифу. Но, как уже было сказано, Нэй стал терять хватку, появился животик, исчезли кубики на прессе. В постели он оставался так же хорош, но вот в единоборстве просел и побеждал тех же тафгуров лишь на классе, тратя на поединки много больше времени, чем должен был.

Вот поэтому и отправился в школу Мастера Шифу, так как ему был нужен именно мастер эр’каты, а, если честно, других Нэй просто не знал. А если и знал, то были они дороги и непонятны. А тут обещанный бесплатный прогон по всему телу, что может быть лучше?

Поэтому основные занятия по приведению Нэя в форму происходили днем, когда Нэй и Мастер Шифу уединялись в тренировочном зале и посвящали два часа капо’эйра эр’каты — так назывался простой, или «танцевальный» спарринг в эр’кате, так как боевой спарринг, тот же «буриган», заканчивался через… секунды. И не сказать, что Нэй всегда побеждал. У него побед было побольше, но, по правде говоря, Мастер Шифу и без экзаменов давно достиг эр’каруна, и даже возраст этому был не помеха. Поэтому и почти ровные результаты спаррингов между собой.

А две натиры назад Нэй вместе с Мастером Шифу побывал на экзамене у эльфов! И было любопытно, что посмотреть, хотя хм… ничего не изменилось за пять лет, ни в процессе экзамена, ни в отношениях между людьми и эльфами.

Впрочем, сам экзамен, на котором они присутствовали, был не очень серьезным. Если, конечно, со стороны посмотреть глазами Мастера эр’каты — в который раз: от скромности Нэй не умрет.

Мастер Шифу попросил к нему присоединиться, понаблюдать за его учеником, который собрался подняться, не до Мастера, рано еще, а получить первый свой пояс — белый. Эти экзамены были совсем простые, и эльфы-зрители даже на них не присутствовали, ну, кроме экзаменаторов и судей.

Но, конечно, остались они посмотреть и на более серьезные экзаменационные бои.

И тут было на что посмотреть. И достойных было много, и достоинства у многих было не отнять. Но вот эльфы.

Но руку его теперь держала Элли, тоже приглашенная Мастером Шифу, на экзамен.

Пробегая уже тридцать третий круг, Нэй неожиданно увидел в стороне появившегося Сэма. Он огромный, его было видно из всех углов, и из-за всех препятствий и конструкций, которые были нагромождены в центре бегового овала. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Сэм появлялся в школе Мастера Шифу часто и сообщал новости Нэю, который не выходил из школы, ну разве что на экзамене был. И в Астрал не выходил, дал себе слово, просто спал и больше ничего.

А пробежав еще чуть вперед, Нэй в просвете увидел и Элли, при этом ее голова была обращена в совершенно другую от Нэя сторону. Как и голова Сэма тоже смотрела в другую сторону от Нэя.

Куда это они смотрели?

Ответ пришел через пару секунд. И был он так удивителен, что Нэй встал как вкопанный, так как увидел Артура собственной персоной! Причем не просто стоявшего и разговаривающего с друзьями, а висящего на турнике! И довольно умело подтягивающегося на этой самой перекладине. Такие штукенции были расставлены по всей школе Мастера Шифу, так как в любой момент ученик мог в чем-то провиниться, а значит, его ждало или подтягивание, или «упал — отжался», чтобы не занимались бездельем в свободные минуты.

Вот как сейчас. Правда, не подтягиваться пришлось, а получил Нэй палкой по пятой точке.

Но Нэй на это внимания не обратил. Постоял, немного переваривая увиденное, и не продолжил бег по беговой дорожке, как должен был, а побежал напрямик, преодолевая все встреченные на пути препятствия, с необычайной легкостью и скоростью.

Он, конечно, удивился появлению друга и названого брата. Но на самом деле сам забыл, что месяц-то, двадцать восемь дней прошло уже, даже чуть больше, а значит, его время отдыха и восстановления закончились, и Нэя ждало возвращение в мир и новые впечатления, теперь уже от высшего общества и милой аристократии, к которой он уже, можно сказать, приобщился.

Вот именно такие едкие мысли были обо всем этом и о том, что учудил Артур с побратимством. Ну, нечего не поделаешь, сделали груздем — полезай в кузов.

А он хотел убежать от реальности? Наивный.

Нэй наконец преодолел все препятствия и уже шагом подошел к стоящим друзьям.

С Сэмом поздоровался за руку. Элли руку поцеловал, чтобы не провоцировать народ на удивление, и хотел было сказать какую-нибудь колкость или пошутить по поводу Артура и турника, как совершенно неожиданно друг его выдал такое, что даже Нэя удивило!

Артур потянулся, выпрямился на перекладине на вытянутых руках, сделал ласточку почти параллельно земле, тут же несколько оборотов вокруг оси и наконец спрыгнул, приземлившись на землю, не так чтобы очень ловко, но вполне умело. Да еще умудрился выполнить гимнастический реверанс и руки так развел, закончив все, одним словом, с улыбкой:

— Вот!

Сказал и подошел к одному из двух офицеров, появившихся из неоткуда, взял у того из рук свой камзол и, одеваясь уже, к Нэю подошел, и…

Медленно так, аккуратно, прикрыл двумя пальцами челюсть Нэя, которая, кажется, была готова выпасть от удивления на землю.

— Ради этого стоило вспомнить прошлое, — проговорил Артур и под хихиканье эльфы и хмыканье орча обнял друга. — Я рад тебя видеть, брат.

Нэй наконец пришедший в себя от увиденного и настроения Артура, тоже обнял его.

— И я рад тебя видеть, Артур, — Нэю пока было привычней обращаться к другу по имени. — Тебе же никогда не нравился турник, — удивление продолжало быть и оставаться.

— Потому что именно на нем мой учитель по культуре тела и физическим упражнениям — Максимил Гон — гонял меня до седьмого пота, так как только перекладину можно было устроить в моих покоях без особого разрушения. То есть пока я не подтягивался раз десять, убежать мне не удавалось. Поэтому и ненавидел перекладину, но именно она давалась мне лучше всего.

Нэй усмехнулся:

— У тебя талант к гимнастике!

— Скажешь тоже, — махнул рукой Артур, и уже серьезно добавил: — Так, я приехал за тобой, как и обещал, ну и Сэма с Элли прихватил по дороге, потому что мы сейчас же отправляемся в Дорожный Дворец.

— Дорожный Дворец? Это же…

— Именно так, Нэй, — Артур усмехнулся, поняв недосказанную фразу друга. — Мы поедем в Мир Рошанский с комфортом, ветерком и без особой нервотрепки. Сегодня прибудем, а первого октября, когда все гости соберутся, честно говоря, я пока не знаю, кому дед, наш дед, выдал, кроме нас, еще разрешения, на эту поездку, но это и не так важно, выедем в столицу на Железном Големе.

Железный Голем! О! Прокатиться на этой штуке была мечта Нэя, ну, когда он был еще мальчишкой-карманником из приюта дядюшки Отоя и бегал смотреть с крыши на сборку этой махины в Аркете. Зрелище стоило того, чтобы его увидеть. Но всегда думал, что мечта так и останется мечтой. А тут…

А Артур продолжал говорить:

— Эти два офицера Секретной службы, да, да не удивляйся, — он указал на двух офицеров в несколько потрепанной, хм… Скорее, в простиранной не одной стиркой полевой форме, но с удивительно чистыми, надраенными до блеска сапогами. — Майор, маркиз ди Трихш, — один из двоих вышел вперед, резко, по-военному кивнул головой и щелкнул каблуками сапог. — И майор, маркиз ри Турнс, — второй офицер сделал то же самое, кивнул и щелкнул. В общем, офицеры до мозга костей. А Артур, представив офицеров, продолжил: — Являются нашей личной охраной на время нахождения в Дорожном Дворце.

— Нашей личной охраной? — с некоторым сомнением проговорил Нэй.

Артур хмыкнул:

— Не сомневайся в них. К тому же у них под началом по роте первоклассных бойцов.

— Две роты на наши персоны?

— На все персоны Дорожного Дворца, — уточнил Артур, — Тут, кроме них, только человек десять, — огляделся. — В общем, они где-то тут, умеют прятаться, демоны. В детстве пытался играть с ними в прятки, но куда уж там, меня всегда находили, а их так ни разу и не нашел, — он неожиданно хлопнул в ладоши. — Все, Нэй. Собирайся! Месяц я тебе, на, как ты говоришь, перезагрузку, дал, даже больше, теперь все, нас ждут большие дела и маленькие интриги. Вещи можешь не забирать, в Дорожном Дворце все для тебя, и твоих гостей, — посмотрел на Элли и Сэма, — подготовлено.

— Ну хоть с Мастером Шифу простится-то могу? — напор и командный тон Артура были просто ошеломительными. И этот человек не умеет командовать?

— Это само собой, — усмехнулся Артур.

— Тогда я побежал.

Нэй двинулся к беговому кругу, на котором уже никто не бегал, а все ученики школы сгрудились у передней дорожки и наблюдали за странными гостями, шепчась между собой, так что ему пришлось пройти сквозь их небольшую толпу, и только после этого он, преодолев препятствия, подошел к Мастеру Шифу, стоявшему на другой стороне круга, поклонился:

— Мастер, мне пора, труба зовет.

— Это я уже понял, — Шифу поклонился в ответ. — Проведенное с тобой время было прекрасным, плодотворным и познавательным.

— Вы мне льстите, Мастер!

— Правильная лесть в малых дозах достойна уважения. Она не дает зазнаться, но и не дает опустить руки.

— Тогда это просто похвала.

— Правильно, — Мастер Шифу улыбнулся, продолжая поглаживать свою бороду. — Главное, чтобы она не перешла в лесть.

Они снова, с улыбками, поклонились друг другу:

— Я очень рад, что ты нашел время проведать старика, ну и поделиться толикой своей мудрости — эр’карун.

— И я был рад встретиться с вами, эр’тиш, и постичь вашу мудрость.

И новый поклон.

— Все иди. И знай, двери моей Школы для тебя всегда открыты, как открыты для тебя мое сердце и моя мудрость!

— Вы очень щедры, и я никогда ни забуду этой щедрости, — и снова рука у сердца, поклон, потом крепкое рукопожатие.

Очередная глава завершилась…

Что там дальше?