Нэй. Сердце Принца (гет)

Историческая справка

Брюки как отражение эльфов

Брюки, штаны, шаровары, гольфы, чулки…

Нет.

Все-таки брюки.

Именно брюки считались знаком свободы в эльфийской традиции, поэтому эльфийки-женщины никогда в человеческом мире не надевали платьев и юбок человеческих женщин, считая эту одежду зависимостью от человеческих мужчин.

Впрочем, мы не говорим сейчас о том, в чем ходят эльфы и эльфийки на своих территориях. Все, что известно — это лишь слухи, так как очень мало кому из людей позволено было побывать в их обособленном мире. Даже Высокие эльфы, которые жили среди людей Запада и управляли ими и никуда и никогда не уходили, даже они одевались как люди, но и там эльфийки не надевали платьев, но при этом свято скрывали от людей свои традиции внутриэльфийской одежды.

Говорят, о свободных одеждах — балахонах, накидках, тогах — в некоторых источниках можно найти мнение, что эльфы вообще ходят обнаженными в своих домах и территориях, но все, что виделось людьми или представлялось ими — это всего лишь слухи и на самом деле к правде они не имели никакого отношения, или как раз правдой и являлись, но подтвердить или опровергнуть этого люди не могли, а эльфы и не собирались что-то говорить людям.

Но если их мир скрыт от людей, то в мире людей эльфы все-таки предпочитали подчиняться хотя бы видимым людским законам.

Поэтому и одежда у них почти что человеческая, даже шилась в человеческих мастерских.

Конечно, существовало некоторое различие между мужским и женским платьем, но в основном это связано с украшениями — чуть больше кружевных напевов, всевозможные вышивки. Само собой, вытачки, чтобы подчеркнуть грудь или, наоборот, ее скрыть. И ткани более легкие и нежные.

Ведь очень мало было людей, кто мог понять и различить эльфов — мужчин и женщин — между собой. Они красивые и величественные, перед ними хотелось упасть на колени и биться лбом об пол, чтобы они восприняли твое приветствие с благосклонностью или, скорее, с брезгливой благосклонностью. Но мало кто мог сказать, перед кем он упал на колени и стал биться головой об пол. Эльфа это или эльф?

Казалось, что эльфы сами поддерживали эту странную свою особенность путать людей своей внешностью и различиями. Но на самом деле они так привыкли жить, потому что они прекрасно разбирались в лицах друг друга, никогда не ошибались, как не ошибались и в лицах людей. То есть это не их шутка, они вообще не любили шуток на гендерную тему, а обычная жизнь, и это беда людей, что они не могли отличить двух эльфов — эльфа и эльфийку, в одном и том же наряде, но с небольшими нюансами, — а не проблема эльфов.

Впрочем, среди людей всегда находились и находятся прекрасные индивидуумы, способные различать неразличимое. Которые всегда становились отличными дипломатами на поприще переговоров с эльфами, что постоянно необходимо, так как даже со Странными эльфами приходилось и приходится постоянно договариваться или просто говорить, и лучше при этом не ошибаться как в лицах, так и в именах.

Так вот, брюки…

Брюки эльфийки, эльфийские женщины, носили везде и всегда. Даже на балах и светских приемах.

Ох, как это довольно тяжело: наблюдать за вальсирующими парами, состоящими сплошь из…

Если незнакомый с обычными традициями человек попадет на такой бал, то подумает, что собрались на нем сплошь мужчины. Точнее, женщины на нем тоже присутствовали — человеческие — в роскошных вечерних платьях, с подолами до пола, в пышности и лентах, в сверкающих драгоценностях, но их на вид было очень мало, гораздо меньше, чем мужчин.

Но это все-таки торжественные приемы, где обязательно присутствовали делегации странных эльфов. На обычных приемах эльфов и эльфиек очень мало, если, конечно, кто-то из них не был знаком с хозяином дома.

Поэтому такие приемы выглядели для человека, не привыкшего к таким балам, несколько вульгарно, что ли. Во всяком случае, у меня был шок и разрыв шаблона — здесь можно улыбнуться, дорогой читатель.

Одни мужчины, женщин мало, и все танцуют и смеются. Но если такой человек начнет спрашивать, что тут происходит, то его могут посчитать невеждой и выставить взашей из дома. Сначала пойми этикет и традиции, а уже потом задавай вопросы.

Но все-таки если приглядеться, то, конечно же, можно было понять, что часть мужчин — это и не мужчины вовсе.

Хотя, нет. Запутаться можно любому человеку, даже привыкшему к таким светским раутам и балам. Просто человек, мужчина, привык, что женщина сразу выделялась из толпы своим видом и своим платьем. Именно женским платьем, именно это и отличало женщину от мужчины, и при этом брюки для человеческой женщины, может, и будут знаком свободы, но вряд ли ее за это похвалят — скорее, осудят.

Ведь несмотря на свободу и равенств,о декларируемые всеми Восемью королевствами, мир Каракраса, точнее, Ликсии, все-таки больше мужской и в какой-то степени даже сексистский. Женщины, да, имели много привилегий. Например, Четверо из Высших Архиепископов Скирианства являлись женщинами, да и священников среди них даже больше, чем мужчин; и все благодаря Святой Жозефине, которая провела первое богослужение при погребении Скирии. Да, и среди Королей прошлого было достаточно женщин. И Орден Святой Жозефины свято стоял на защите женщин.

Но все-таки… Все-таки женщина находилась в большем подчинении к мужчине, чем наоборот. От этого и некоторые запреты, и непонимание, как в жизни, так и в одежде, и платье до пола одно из них. В женщине должна быть какая-то загадка.

А у эльфов все, видимо, было иначе. Поэтому и брюки, и никаких платьев. И одежда почти как у мужчин. Хотя и добавлялись детали, чтобы показать женственность — рубашки навыпуск, небольшие юбочки поверх брюк, или камзолы-юбки, вытачки на груди. И больше вышивки, кружева.

И шляпки довольно роскошные, и женские, маленькие треуголки с многочисленными перьями и другими украшениями.

Да, и обувь на любых балах они меняли с высоких ботфорт, чисто мужских сапог на миниатюрные эльфийские мокасины, почти без каблуков, чтобы было легче танцевать.

И еще одна деталь отличала эльфиек от своих мужчин — это тонкая, магически-прозрачная и почти невесомая вуаль-плащ; говорили, ткут ее из паутины приручённых в эльфийских землях гигантских пауков-дирахнов, столь она легка, но и прочна.

Когда эльфа надевала эту вуаль, то все мгновенно понимали, что перед ними женщина! Красивая, величественная, великолепная. Всем казалось, что и нет одежды на эльфе или она, одежда, есть, но точно платье на ней, а не брюки. Эффект совершенно непередаваемый!

Человеческие женщины пытались носить эту вуаль — ее купить можно, хотя и стоила она баснословно дорого. Но у человеческих женщин не получалось быть такими же прекрасными, как эльфы. И обнаженности никакой, и величие куда-то пропадало. Да и в большинстве своем на первых же шагах женщины запутывались в краях этой вуали, и только крик и гам и никакой красоты.

Впрочем, как не старались женщины-эльфийки показать свою женственность, свою красоту и свое отличие от мужчин-эльфов, это в большинстве своем не спасало от ошибок.

Ну вот не мог человеческий глаз видеть эти отличия. На балах, приемах, везде. Конечно, до драк и дуэлей дело не доходило, но некоторые рожи ходили красные.

Был момент, когда пытались переодеть эльфиек в женское платье — был такой указ одного из Королей Рошана. Кажется, Урбана VIII…

Но, во-первых, Указ человеческого Короля эльфам почти что и не Указ. А, во-вторых, исчез эльфийский шарм — эльфа в платье уже и не эльфа или даже слишком эльфа. Так и не разобрался.

Хм… Странное дело, но только один бал был по новому Указу, а на следующий день этот Указ был отменен.

Как говорится, пусть все остается по-старому.

Людям — людское…

А…

А эльфийкам — брюки.

Мысли из головы…

* * *

27 октября (ос) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Королевская портняжная мастерская.

Примерка.

Нэй уже третий час сидел в примерочной Королевской мастерской в ожидании Элли и Рианы. Женская примерка — еще та головная боль, а если считать, что Нэй чуть ли не силой заставил Элли примерить, а теперь и надеть женское человеческое платье, то головная боль вдвойне. Ну, или месть эльфы Нэю, чтобы не командовал тут!

И эта головная боль началась две натиры назад.

Прошли все обеды и торжества по случаю Дня Основания.

Нэй на них блистал и был в центре внимания. Особенно 18 октября (ос).

Но до этого они посетили главную Королевскую Портняжную мастерскую, чтобы начать подготовку к балу.

И вот тут, в ней, среди готового платья, как рекламу, Нэй увидел это великолепие! Белое бальное платье! Именно для бала. Для Бала! И именно для человеческой женщины. Но ему просто захотелось облачить в это платье эльфу! Ну, конечно, не совсем в это, но такого же фасона, и обязательно более дорогое! Он был готов потратить все золото мира, чтобы Элли блистала!

Но она уперлась, и ни в какую! Вот хоть кол на голове теши! Пришлось встать на колени! И просто попросить… просто попросить надеть, ну хотя бы, один раз, чтобы он увидел и запомнил. А потом пусть делает, что хочет.

Вот перед коленопреклоненным любимым человеком она не устояла и согласилась. Но с условием, что видеть ее в этом платье он не будет до генеральной примерки! И вот уже восьмой день он провожал Элли и Риану на примерку и сидел вместе с орчем в ожидании ее завершения. Но сегодня хоть был последний день, и он должен был наконец увидеть Элли во всем великолепии!

Как и Риану должен был увидеть Сэм, влюбившийся в нее по уши. Но она, как уже было известно, ответила ему взаимностью!

Кстати, о Риане…

Она присягнула Нэю на верность. За ее спасение она решила принять на себя вассальные обязательства. Нэй препятствовать этому не стал, для его экспедиции лекарь был нужен. Ну, а то, что Риана решилась на такой шаг, то это был ее выбор и, видимо, мера защиты, в каком-то смысле. Сэм тоже не препятствовал, но, конечно, вассалом Нэя становиться не собирался. У него было и так два нурча, куда еще вплетать вассальность?

Вот Риана очень благодарно восприняла возможность облачиться в прекрасное и великолепное платье, но, конечно же, несколько иного кроя, чем у Элли. Королевские Портные клятвенно пообещали, что ни одна женщина на Балу, в честь Дня Рождения Короля, не будет в одинаковом платье. Да, фасон единый — это бальное платье, но отличия будут обязательно, как и различные красные вставки и шитье, так как дресс-код Бала — это красное и белое.

Ну, Нэй им верил.

И надеялся, что Элли все-таки согласится на это платье. К тому же у него было кое-что приготовлено для этого, о чем он ей пока не рассказал.

Четвертый час…

Он даже, кажется, задремал. Поэтому резко мотнул головой, встал с диванчика, прошелся по комнате туда-сюда. Поприседал и руками задвигал, затряс.

Понятно, что там все женские штучки, но что так долго-то?

Нэй как раз стоял спиной к примерочной, крутил руками, когда наконец за его спиной щелкнул замок, и он обернулся.

Учитель был неправ! В своем представлении, что эльфа в женском платье теряет свой шарм. Шарм не просто остался, он стал просто сверкающим. Недосягаемым. И, видимо, поэтому Риана оказалась за спиной Элли, чтобы не разбивать эту неземную красоту. Но и она выглядела великолепно, Мастера знали свое дело, ну, видимо, еще и магии немножко добавили.

А Нэй так и застыл с открытой челюстью, просто стоял как дурак и наслаждался этой красотой. Сногсшибательной и просто неописуемой.

А потом совершенно неожиданно упал на колени и, приложив ладони к лицу, заплакал. Даже разрыдался!

Теперь уже у Элли, да и у всех, кто был в комнате, отвисли челюсти на такое поведение Нэя.

Риана, Элли, Сэм, портные, все заозирались друг на друга, совершенно не понимая, что происходит.

Но как началось, так и закончилось.

Нэй хныкнул последний раз, убрал руки от красных глаз и резко встал. Вздохнул:

— Я плакал от того, Солнце мое, что больше никто, кроме нас, здесь присутствующих, не увидит этой красоты. Я насладился, видел, теперь ты можешь вернуться к своим традициям, — он хлюпнул носом. — Теперь я понял, почему тот Указ был отменен, вы так небесно-красивы в женских платьях, что Урбан VIII просто испугался этой красоты. Видимо испугался, — хлопнул он себя ладонями по бокам. — Но я счастлив хоть тем, что увидел.

И остался стоять этаким нахохлившимся птенцом.

И тогда к нему подошла Элли, так грациозно и так элегантно, как только могут эльфы, даже не подворачивая подол, как будто летела над землей. Подошла и обняла Нэя:

— Ты не прав, моя радость. Урбан VIII не поэтому отменил указ, а просто потому, что никто из эльфиек его не выполнил. И я в том числе! Мы так гордо ему наплевали в душу, что до конца своего правления он больше эльфов не приглашал на Торжественные Балы. Но, надев это платье, я поняла, что он был прав, мы должны отличаться друг от друга. Мы должны быть разными — мужчины и женщины. Я надену это платье на Бал!

— Ты футис? — он снова был прижат к груди эльфы.

— Нет! Я говорю искренне. И спасибо тебе, что заставил, иначе я бы никогда не поняла, какая это прелесть — быть женщиной!

И он поднялся над полом! На высоту ее глаз, и впился в ее губы своими губами.

Ох, что это был за поцелуй!

И ни до кого им не было дела. А все смотрели, расширив глаза и открыв рот, и даже никто не удосужился отвернуться для приличия хотя бы.

А когда долгий, очень долгий поцелуй закончился, она очень тихо, как только она могла, и только ему, прошептала:

— На слабо меня взял?

— Есть немного. Но плакал я искренне.

Она улыбнулась:

— Я люблю тебя, человек-сошо.

— И я тебя, солнце моей жизни.

* * *

07 ноября (оль) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Золотой (Розовый) Дворец Мирминора.

Торжественный Бал в честь сто двадцати пятилетия Владетеля Земли Рошанской и прочая, прочая, прочая — Его Королевского Величества Урбана IX.

7 ноября (оль) не являлся истинным Днем Рождения Урбана IX.

Традиция отмечать в этот День Дни Рождения сначала Королей Аркитара, а после Великого Катаклизма Королей Рошана, началась через несколько веков после смерти Сигизмунда II и создания Великого Аркитара.

Это именно Его День Рождения.

В оль (ноябрь) родился, в оль и умер.

На самом деле День Рождения Урбана IX это 25 мая (аль). И, конечно же, в этот День тоже происходят торжественные мероприятия, но менее масштабные и шумные.

Так как все величие Праздника, его апогей, совершается 7 ноября (оль).

Уже с утра к Золотому Дворцу начали подъезжать кареты с приглашенными гостями.

По протоколу аудиенции у Короля при входе в Большой Торжественный Зал — или воссиянии — могли испросить только несколько десятков высокородных персон. Так заведено было еще Маркитоном V, которому вся эта торжественная рутина, когда Король встречал чуть ли не каждого приглашенного гостя, была ему противна «до мозга костей» — его фраза. Поэтому был принят высочайший эдикт, а с ним и протокол, в котором расписывались все титулы и звания, которые могли и должны были получать аудиенцию — пять минут вместе с воссиянием — у Короля во время Торжественных мероприятий.

Этот эдикт взяли на вооружения все Короли Ликсии, и теперь большая часть гостей, а их ведь стало во много раз больше, чем даже при Маркитоне V, прибывала заранее и в назначенный час заполняла Главный Торжественный Зал.

И после того, как обычные гости собирались и заполняли Зал, а их подарки отправлялись в специальные кладовые, в определенное время, почти всегда в восемнадцать часов, в Зал, через Северные врата-двери, входили-воссияли все Восемь Королей Ликсии, во главе с Королем Рошана.

Да, 7 ноября (оль) как день Рождения Короля был принят всеми Королями и был отдан Рошанскому Королевству. Все остальные Короли отмечали свои Дни Рождения именно в свои Дни Рождения.

Так вот появление, воссияние, всех Восьми Королей — Великий Князь Дланский так же во всех документах и договорах назывался Королем Длании, хотя у себя дома больше употреблялось — Владетель Длании Великий Князь Дланский и Ново Холмский — и начинало Торжественную Аудиенцию, когда по протоколу появлялись гости, достойные аудиенции.

А уже после окончания Аудиенции начинался сам Бал, на котором протокол уступал место торжеству, где можно даже потанцевать с Королем Рошана или с любым другим Королем — белые танцы, или в последнее время вальсы, когда женщина приглашает мужчину, были достаточно частыми на Балах, и Королей, конечно же, приглашали. Это не возбранялось, на Балах дотронуться до Короля можно было без разрешения. Но только на торжественных Балах. И танец или вальс с Королем был хорошей возможностью попасть в фавор, если, конечно, уметь хорошо танцевать, а не просто прыгать.

Нэй с Элли оказались среди достойных аудиенции. Ну, это и понятно, кто же эльфу запишет в обычные гости?

Впрочем, как выяснил Нэй, на самом деле большие части делегаций эльфов, как Странных, так и Высоких, подчинялись королевскому протоколу и превращались во вполне себе обычных гостей. И только обязательная свита при Астре, то есть правителе эльфов, имела возможность участвовать в воссиянии и присутствовать при Аудиенции. То есть от эльфов были четыре делегации от всех трех анклавов Странных Эльфов: Дом Норвилион — родина Элли, Дом Арвилион и Дом Сорвилион — родина Леомираиса, и большая делегация Высоких эльфов во главе с Правителем Западных Земель Астрой Дома Орвилион — Эркариосом асто вис Арвисом.

Нэй не совсем понял. И Элли пришлось уточнить, что да, она является Астрой дома Норвилион, но на самом деле Правителей Дома несколько, можно сказать, целый Совет. Если кто-то уходит к людям, то он — или она — остается Астрой, но правят оставшиеся Астры. Но если происходят торжественные мероприятия, то для действующих Правителей существует порядок «быстрого прихода», когда они выходят к людям только на время торжества. Это происходит не каждый год, а было когда-то принято эльфами — один раз в двадцать пять лет. Но в празднование Столетия Короля Урбана IX Элли не выходила по «быстрому приходу», были кое-какие дела, и, как и сейчас, делегацию Дома Норвилион возглавлял ее двоюродный брат Кариоларис асто вис Нумис. И на самом деле они Элли и Нэй могли обойтись вполне обычными гостями. Но это было желание Короля Рошана, поэтому они и находились в ожидании Аудиенции.

Вот именно, что в ожидании. Ходили из угла в угол аристократического будуара в ожидании, когда Старший мажордом Зала вызовет их и, озвучив их титулы и звания, они двинутся, воссияют — на самодвижущейся повозке! — к Королевскому возвышению для Аудиенции с Королем!

Когда Нэй услышал о самодвижущейся повозке, сначала не поверил своим ушам. Но оказалось, да, существуют такие штуки, и не из каких-либо миров, а именно здесь придуманные. Угадайте, кем? Правильно, Ди Вирши!

Некое подобие колесницы — впереди на специальном уступе водитель; управление — рычаги за спиной, причем облаченный в сливающийся с самой платформой — красное с золотом — одежде, видимо, чтобы не отвлекал взглядов от гостей, кому выпала честь аудиенции. Сами же гости, по двое на каждой повозке, стояли на возвышающейся над полом платформе, сантимов пятьдесят от пола, почти в открытом пространстве, лишь впереди стенка, за которой и находился водитель, с ручками, чтобы держаться гостям. И вот таким образом королевские гости и преодолевали огромные шестьсот ярдов до возвышения, где сидят Короли.

Когда самодвижущихся повозок не было, применялись самые настоящие колесницы с лошадьми! Правда, маленькими, но очень сильными, но не пони, а пильпиками⁽¹⁾. Поэтому возле Большого Зала можно было обнаружить множество комнат, похожих на конюшни, но сейчас занятые совсем другими функциями, ну или как гаражи и ремонтные боксы для этих самых повозок. Но так как повозки занимали меньше места, то до сих пор находились комнаты, совершенно пустые и заброшенные. И это в Золотом Дворце? В общем, такие повозки очень сильно облегчили труд слуг и обслуживающего персонала. И воздух стал намного чище…

Элли надела платье, но для секрета и большей таинственности, Нэй воспринял ее предложение на ура, накинула еще вуаль, получилось очень даже загадочно. Ну, а Нэй добавил к ее платью драгоценный гарнитур из диадемы, колье, сережек — Элли редко надевала серьги, в основном в ее ушах постоянно сверкали этакие золотые запонки или кнопки, чтобы дырочки не зарастали — и браслетов. Когда он это все показал, даже у Элли сперло дыхание от такой красоты, а когда она это все великолепие надела на себя, то можно было солнцу не восходить, чтобы не приревновать Элли к себе!

А Нэю к своему красно-белому одеянию — красный камзол, белые штаны и сапоги, и лишь чёрная треуголка — пришлось надеть на себя уже здесь, в будуаре, ещё и орденскую, синюю с золотыми узорами, ленту через правое плечо. Он не совсем понимал это действо, так как не был ничем награжден. На это Элли только загадочно хмыкнула, но ничего говорить не стала. Что-то явно было сделано за его спиной. Ну, Артур, погоди! Ну, или Элли так по, хм… доброму мстила за платье.

Из специального слухового окна было все прекрасно слышно, кого объявлял мажордом. Хотелось бы посмотреть на этих персон, но двухстороннего зеркала тут не было, а жаль.

По появлению этих гостей можно было судить об их значимости на ступеньках иерархической лестницы — и на вершине есть ступеньки. Первые в списке высоких гостей, а их сегодня намечалось тридцать одно воссияние, на ступеньках чуть дальше от Трона, последние самые высокие гости почти равнялись с Троном. Или сами обладали Троном. Таким как раз и являлся Астра Дома Орвилион. И его воссияние было последним в списке Аудиенции.

А вот Нэй с Элли были где-то в середине этого списка. Хотелось поскорее, а то этот будуар уже осточертел.

Кстати, о самодвижущихся повозках.

Было две тренировки, чтобы высокородные господа не оплошали, передвигаясь на этих любопытных повозках. И во время первой тренировки произошел довольно неприятный эксцесс…

Почему Нэй вспомнил?

Потому что в будуар, как к себе домой, зашёл пожилой слуга и принялся ремонтировать ящик столика под трюмо, левого от входа. Да, и в самом деле заедало его немного. Но, это ведь не время для его ремонта! Нэй постоял несколько секунд в удивленном размышлении, а потом резко подошёл к слуге, взял его под руку и со словами:

— Уважаемый! Ваша рабочая прыть мне очень импонирует. Но, может, вы в другой раз отвёрткой покрутите? — выпроводил его из будуара, благо он особо и не сопротивлялся.

А перед тем, как закрыть дверь, довольно зло проговорил секретникам на охране:

— Ещё раз воспользуйтесь своей сердобольностью, отправлю на Восточный фронт! — и под недоуменные взгляды охранников закрыл дверь.

— На Восточный фронт? — переспросила Элли.

Нэй пожал плечами:

— Ну не говорить же им про каменоломни Сирты.

Так вот, об эксцессе.

Тренировки, как это ни удивительно, проходили все достойные аудиенции аристократы и эльфы. Время у всех было разное, поэтому никто не с кем не встречался. Но при этом даже Астра Дома Орвилион проходил тренировку, как и все гости.

В общем, во время первой тренировки на специальном полигоне нужно было проехаться на повозке не шестьсот, а целых тысячу ярдов. Видимо, чтобы тренировка отложилась в памяти сразу, без повторения. Скорость не сказать что большая, но и не маленькая. Ветром не обдувались, но все-таки стоять нужно было уметь чтобы, держась одной рукой за поручни, другой махать зрителям, которые будут смотреть на воссияние любого из гостей Аудиенции. И, если честно, в первые секунды даже Нэю было не по себе и от скорости, и от движения. Но вскоре вестибулярный аппарат пришел в норму, и Нэй, как и Элли, даже начали получать удовольствие от поездки. При этом рядом с проездом, с правой стороны, на такой же тележке, двигался инструктор, средних лет мужчина, и лишь пару раз сделал замечание по поводу ног, которыми лучше бы во время повозки не двигать. Почему не сделать специальный поребрик, чтобы ноги не сдвигались? На это инструктор сказал, что делали, но люди начали спотыкаться. А представьте себе споткнувшегося аристократа перед королем? Впрочем, и без поребрика спотыкались.

И вот когда обе тележки уже почти преодолели свои тысячи ярдов, тележка инструктора вдруг резко развернулась влево, в сторону тележки Нэя и Элли, и совершила самый настоящий таран!

Но это было еще не все. С тележки инструктора, как заправский попрыгунчик, подпрыгнул ее водитель, уже с кинжалом в руках, и с криком: «Слава Герцогу!» — взвился в воздух, приготовившись вонзить свое оружие в Элли! То есть если и убивать, то любовь!

До этого момента Нэй и Элли падали. Удар был неожиданным и резким, их тележку подбросило и повернуло под углом, так что разумные стали заваливаться влево. А тут еще этот попрыгунчик…

Благо Элли была не в бальном платье, а в брючном, повседневном костюме, то есть зацепиться ей было не за что и не чем. Поэтому Нэй и вошел в «буриган», не боясь задеть ни Элли, ни ее платье.

То есть Нэй замедлил время.

Он тут же поменялся местами с Элли, оказавшись над ней, и теперь кинжал летел ему в грудь. Вложил в руки всю энергию и обрушил ее на готовящегося убить убийцу, а потом уже подхватил эльфу и, перевернувшись, вернул события в нормальное русло.

Упал, смягчив падение воздушной подушкой под спиной, и с очень злой на себя Элли в объятьях.

— Дура! Ведь чувствовала же!

При этом несостоявшийся убийца пролетел ярдов сто, не меньше, и упав, переломал себе все кости, Нэй на энергии не экономил.

Тут же набежали секретники — что да как?

Что как? Что как? Куда вообще все смотрели? Зачем вообще нужна секретная служба, если она не выполняет своих задач?

Перед Нэем и Элли извинились. И следующая тренировка проходила под неусыпным контролем человек двадцати секретников, при этом двое из которых водили еще тележки, надо сказать, очень умело.

Поэтому странный гость в будуаре и вызвал у Нэя некоторую озабоченность и очередные вопросы к секретникам. И хорошо, что это оказался не очередной заговорщик, а просто очень работящий слуга. Но с Бонифацием, через хм… Короля, нужно будет поговорить, чтобы он успокоил своих вассалов, а то так вскоре останется совсем без слуг. И с Секретной службой нужно поговорить. Не успели Гвардию распустить, а уже новые интриги кругом!

В будуар наконец заглянул помощник мажордома зала, молодой и очень верткий парнишка, с очень высоким воссиянием, низкородных здесь на службе не держали:

— Властительная, — поклон в сторону Элли. — Ваше Высочество, — поклон в сторону Нэя, — Ваша аудиенция!

В сторону все мысли глупые. Потом со всем разберемся, по ходу поступления проблем.

А сейчас нужно улыбаться.

И Нэй и Элли улыбались.

Взошли на самодвижущуюся повозку.

А голос мажордома, усиленный какой-то техномагической штучкой, уже объявлял Элли и Нэя.

Сначала эльфу:

— Властительная и Восхитительная Владычица Нордмундира Астра Дома Норвилион Хранительница Семи Рун — Эллионариэль Кина Мина Рина Орна Артана асто вис Нумис орви Кавис номи Ревис!

Нэй с некоторым удивлением посмотрел на любовь свою:

— Семь Рун? Нордмундир? Что это если не секрет?

— Секрет! — она улыбнулась. — Ты не спрашивал, я и не рассказывала!

Это камень в огород Нэя, что он многое знал, но не все?

Но, это-то ладно, а ведь себя-то услышал, ведь чуть не упал! Побратимство Побратимством, но зачем столько на его плечи взвалили?

— Его Пресветлое Высочество, Принц Слова, Герцог Норский, Граф Симур, Грандер Короны и Кавалер Ордена Неправильной Звезды — Нэй дер Вейн!

— А когда я Герцогом-то стал?

— В день Побратимства! — Элли усмехнулась.

— Что-то я не слышал этот титул во время Ритуала.

Они уже ехали на самодвижущейся повозке, улыбались, махали свободными руками. Было довольно удобно, оказывается, тележки для Аудиенции были чуть шире, но все равно, лучше было держаться за поручни. Они и держались.

Кстати, стоило уточнить, почему Нэй и Элли воссияли вместе, а не раздельно. Они ведь не муж и жена, как многие персоны на Аудиенции — хотя были и одиночные воссияния. Все дело оказалось в желании Элли. Она не хотела быть одна на воссиянии и Аудиенции, а так как Король пригласил на Аудиенцию и Нэя, то все решилось как бы само собой. Оба вместе на Аудиенцию. Хотя на самом деле это было нарушение кучи регламентов и правил, как людских, так и эльфийских — одно из которых заключалось в том, что человек и эльф не могли быть вместе на воссиянии на одной колеснице или повозке, если они, конечно, не муж и жена — уже забылось, когда такое было в последний раз. В общем, Нэй снова стал нарушителем правил, правда, теперь с полного согласия Короля.

А может, взять и пожениться?

О-о-о! Мечтать не вредно…

Когда проехали середину пути, Нэй улыбнулся и проговорил:

— Время пришло, Солнце мое! Освети этот Бал своим сиянием!

— Да, мой Господин! — и Элли сорвала с себя вуаль.

Вуаль сама по себе скрывала любую одежду, поэтому понять, что было надето на эльфе, было невозможно. Пока она не сорвала с себя вуаль — на самом деле если эльфийка надевала вуаль, то она ее никогда не снимала во время бала или присутствия в торжественном месте, так что Элли тоже в каком-то смысле нарушила правила.

Вот, кажется, не было ничего, а тут…

О! Какой возглас прокатился по всему Залу! Как гости ринулись к дорожке, по которой ехали Нэй и Элли. А какие глаза были у женщин. У всех женщин, независимо от расы! Эффект именно такой, на какой и рассчитывал Нэй.

Удивить всех!

Вот они и удивили! Всех!

Правда, Нэй немного отвлекся от созерцания людского удивления и восхищения, потому что, пусть Элли не обижается, его привлекало уже Королевское возвышение.

Это была площадка или все-таки небольшая площадь, возвышающаяся над основным полом на восемь ступенек. И на этом возвышении и находились все Восемь Королей, по правую руку от Короля Рошана. А вот на две ступеньки ниже, то есть на площади шестой ступеньки и по левую руку от Короля Рошана, расположились еще три тронных кресла, на которых восседали Трое Носителей Права Рошанского Королевства.

Артур-Гарет вис Лонгбард, Герцог Лемосийский — Первый Носитель Права. О нем Нэй слышал только хорошее, от своего брата Артура.

Тром-Урбан вис Лонгбард, Герцог Совойский — Второй Носитель Права. Как говорил Артур человек так себе, хотя и военный. Правда, что он подразумевал под «так себе», так и не сказал.

Ну и, конечно же, Отон-Норвик вис Лонгбард, Герцог Умбрельский — Третий Носитель Права. Теперь уже, после Ритуала Слова и Побратимства с Артуром, приемный отец Нэя.

Такие все немного напыщенные, высокомерные, но все-таки вполне живые. И все смотрели на прибывающих Нэя и Элли.

Но Нэй уже и на людей больше не смотрел. Трон был в его глазах.

Трон, на котором восседал Король Рошана Урбан IX.

Истинный Трон!

Сгоревший Трон!

Или просто…

Головешка.

И сразу кое-что вспомнилось.

1) Пильпика — «малышка» в переводе с древне-ангулемского)

Вернуться к тексту