Дом (гет)

Strange days have found us

And through their strange hours

We linger alone.

Bodies confused,

Memories misused,

As we run from the day

To a strange night of stone.

«Strange Days» The Doors⁽¹⁾

— Мы уже часами ходим, Сириус! — сказал Альфа. — Что, если ты ошибаешься? Что, если она вовсе не здесь?

— Она здесь, Альфа, — ответил он. — Никто не просит тебя оставаться.

Сириус становился всё напряженнее. Ему не нравилась эта тьма, она чувствовалась неправильно. Конечно, он знал, что Кэтлин здесь, но чем дольше они шли, тем больше он нервничал из-за того, что с ней стало.

Словно в ответ на сомнения Альфы, что-то большое и быстрое ринулось к ним по туннелю. Сириус поднялся в воздух и бросился на него. Краем глаза он видел, как Андромеда и Сол последовали его примеру и строем полетели под ним.

Их объединенный свет озарил существо. Оно было полностью черным, за исключением двух ярких серебряных пятен, которые, видимо, являлись глазами. В его движениях не было ни малейшей грации или плавности, оно не удерживало равновесие и плохо стояло на ногах. Бесформенное, нечеткое, оно постоянно менялось у них на глазах.

Сириус попытался ударить его первым. Он устремился на него очертя голову и когда вот-вот должен был взрезать копьем плоть чудовища, оно сформировало лапу и отбросило его прочь. Сириус, вертясь, отлетел в другую сторону, и удар был настолько сильным, что ему не сразу удалось вернуть себе контроль над полетом.

Андромеда и Сол полетели на чудовище вместе, но встретились с тем же результатом. Сириус достал Зоаи, который в виде кинжала висел у него на поясе, и нацелил его на чудовище, попытавшись уничтожить его. Вибрация стрельнула по воздуху, но та часть чудовища, которую она должна была ударить, исчезла и обернулась вокруг вибрации. Оно не поддавалось силе Зоаи.

Андромеда попробовала использовать свой Зоаи, который всегда был обернут вокруг ее талии, чтобы создать из тьмы клетку для чудовища, но тьма туннеля не повиновалась ей. Стало ясно, что мощь Зоаи, бесконечная снаружи, бесполезна против тьмы Неизведанного и его более сильных чудовищ.

С одного бока чудовища возникли яркие вспышки света. Альфа на предельной скорости швырял в него кинжалы, отвлекая его, пока Полярис поднырнул под него с другого бока и со всей силы ударил боевым топором в основание чудовища. Атака Поляриса попала в цель, и чудовище в ярости встало на дыбы. Демонстрируя грацию, которую никто в нем не подозревал, Полярис увернулся от трех ударов и присоединился к Альфе на безопасном расстоянии с другого бока чудовища.

Альфа кивнул Сириусу, и тот сразу понял, что он имел в виду. Он повернулся к Солу и Андромеде и увидел, что они тоже поняли.

Альфа облетел вокруг — к передней части чудовища — и убедился, что серебряные глаза смотрят на него, после чего начал швырять в него кинжалы. Он нырял и летал вокруг передней части чудовища, кинжалы ударяли его под разными углами, заставляя глаза чудовища следить за ним.

Сириус, Полярис, Андромеда и Сол одновременно прокрались к задней части. Они вместе бесшумно бросились в атаку, но когда были всего в нескольких футах от чудовища, из его спины выстрелили темные щупальца и обернулись вокруг светил.

Ошеломленные, они не сразу начали прорубаться сквозь опутавшую их тьму. Тем временем чудовище неуклонно подкрадывалось к Альфе, который отступил к стене туннеля.

Одним текучим движением Сириус прорубился сквозь щупальце и вонзил копье в спину чудовища. Сол разрезал узы Андромеды, а затем свои, и Андромеда последовала примеру Сириуса и вонзила катану туда, где должен был находиться жизненный центр. После чего Сол и Полярис взлетели к глазам. Сол опустил косу прямо между серебряных точек света.

Чудовище не шевелилось. Мгновение они думали, что с ним покончено, а потом воздух вокруг них сотрясла странная вибрация, похожая на Зоаи. Сириус повернул копье в спине чудовища — никакого эффекта. Андромеда вытащила катану и приготовилась к дальнейшему.

Но ничто не могло подготовить ее к тому, что произошло.

* * *

Кэтлин несколько минут смотрела на дверь, через которую ушла жемчужное светило. Убедившись, что не слышит ничего, кроме обычных звуков рева внизу и шагов наверху, она встала с кровати и подошла к двери. Но когда Кэтлин потянулась к ручке, голову пронзила стреляющая боль, заставив покачнуться. Она упала обратно на кровать, прижав ладони к ушам, тряся головой и кусая губы в попытке избавиться от боли. Перед глазами всё расплылось, а когда зрение сфокусировалось, она оказалась в другой комнате.

В темном холодном месте. Пол здесь был ярко-зеленым, мягким и пружинистым, напомнив Кэтлин мох. Свет, казалось, исходил от пола, и пределы комнаты, если они у нее вообще имелись, было невозможно разглядеть в темноте. Кэтлин чувствовала, что когда-то давно уже была здесь, возможно, во сне.

Она почувствовала, что в комнате есть кто-то еще, немного впереди нее.

— Кто ты? — дрожащим голосом позвала она.

Из темноты медленно выступила высокая фигура. Это снова был он. Человек с темными глазами и шрамом на лице. Тот, который вынес ее на улицу в день ее смерти. Тот, который появлялся во сне.

Он грустно улыбнулся ей:

— Привет, Кэтлин. Ты скучала по мне?

Растерявшись на мгновение, Кэтлин поняла, что действительно скучала по нему. Она хотела узнать, кто он и почему так беспокоится о ней.

— Я не думал, что так обернется, Кэтлин, — грустно признал он. — Должно было сложиться иначе. Это… Я думал, она умерла! Думал, ты убила ее… но, видимо, я ошибался.

Он вздохнул:

— Я мертв, дорогая Кэтлин. Умер через несколько недель после тебя. Мне нужна была операция после аварии. Доктор сделал что-то неправильно… Я умер от заражения крови. И тогда я вернулся сюда и начал проверять насчет тебя, чтобы убедиться, что с тобой всё хорошо. Но это не так. Клянусь, я не знал, что так получится! — он снова улыбнулся. — Я никогда раньше не из-за чего не расстраивался. Однажды я должен буду поблагодарить тебя за это. В любом случае, обещаю, что скоро приду. Я должен кое о чем позаботиться здесь, но я приду так скоро, как смогу.

— Почему ты говоришь мне это? Почему заботишься обо мне?

— Прости, я не могу больше ничего объяснить. Ты всё узнаешь, если… когда мы выберемся из этого бардака.

Темное помещение растаяло.

— Не теряй надежду, Кэтлин. Он идет за тобой, — сказал мужчина, и помещение исчезло, а Кэтлин оказалась лежащей на кровати, без головной боли.

* * *

Кэтлин встала и снова подошла к дверной ручке. На этот раз она коснулась ее без проблем и легко открыла дверь.

Коридор был белым. Кэтлин подумала, он выглядит подозрительно, и провела по нему пальцем — белый стерся, уступив место черной полосе. Горько улыбнувшись, она продолжила путь по коридору.

В конце него находилась короткая лестница, ведущая на кухню. Кэтлин обнаружила, что не голодна и вообще-то никогда не хотела есть. Это была просто сила привычки.

Спустившись обратно, она заинтересовалась тупиком возле лестницы. Кэтлин знала, на одном уровне с ней кто-то плакал, и если белые стены были иллюзией, кто знает…

Она нажала ладонью на стену, и та растаяла, открывая проход в коридор тьмы.

Кэтлин осторожно пошла дальше по коридору, в котором единственным источником света была тьма, испускавшая жутковатое свечение.

К счастью, тьма не являлась лабиринтом, а была такой же прямой, как белый коридор.

Футов через пятьдесят коридор резко повернул направо и внезапно закончился. Слегка опешив, Кэтлин развернулась кругом и пошла обратно к белому коридору.

И в этот момент она услышала. Тихий, почти неслышный всхлип, исходящий откуда-то из-за стены слева от нее.

— Кто здесь? — смело спросила Кэтлин.

Мгновение никто не отвечал.

— Всего лишь я, — прозвучал красивый голос, которого Кэтлин никогда прежде не слышала.

Короткая, простая фраза, которую он произнес, влилась в уши Кэтлин, словно музыка — мелодия, которая поднималась ввысь и на секунду унесла ее. Она мотнула головой и вернулась. Голос заговорил снова.

— С твоей стороны есть дверь? Или ручка? — спросил он — грустно и жалобно, но даже такие эмоции, озвученные этим голосом, требовали уважения.

— Н… Нет, — вынуждена была ответить Кэтлин, чувствуя себя так, словно только что совершила нечто жестокое и бессердечное.

Голос вздохнул:

— Тогда, пожалуйста, присядь и поговори со мной немного.

— Конечно! — выдохнула Кэтлин, смущенная тем, что обладательница голоса снисходит до разговора с ней, земным созданием.

— Ты та девушка, — произнес голос. — Та, о которой они говорили месяцами.

— Да, — ответила Кэтлин. — Думаю, так и есть.

— Они давно охотились за тобой. Хотя бы это я могу слышать. Их голоса становятся громче, когда они говорят о тебе, особенно у белой. Она кричит гневно и эмоционально.

Кэтлин внезапно осознала, что голос принадлежит существу женского пола.

— Как думаешь, зачем они хотели заполучить тебя? — спросила она.

— Чтобы наказать Сириуса, — не задумываясь, ответила Кэтлин. — Она ненавидит Сириуса. Однажды она пыталась убить его и использует меня как приманку, чтобы вынудить его прийти сюда и снова попытаться убить его! — голос Кэтлин сорвался. — И я ничего не могу сделать, чтобы помочь ему!

Она прикусила губу в попытке подавить рыдание.

— Ш-ш-ш, дитя, всё хорошо, — слова обволокли Кэтлин, словно теплое уютное одеяло. — Я слышу, как они говорят. Он идет за тобой прямо сейчас.

— Но что, если чудовища окажутся сильнее него? — спросила Кэтлин. — Что, если они набросятся на него и просто… — она не смогла закончить.

— Ты правда веришь, что он позволит уничтожить себя, прежде чем снова тебя увидит? — спросила она.

Кэтлин сразу перестала беспокоиться.

— Нет, — просто ответила она.

— Хорошо. Я тоже так не думаю. Я никогда не встречалась с нынешним Сириусом. Я знала самого-самого первого, когда Вселенная была еще молода. Но он обладал вспыльчивым темпераментом и горячей преданностью, и я твердо верю, что нынешний Сириус не может быть другим.

Последовало мгновение тишины.

— Кто ты? — вдруг спросила Кэтлин, тут же пожалев о своем вопросе.

Но голос засмеялся — красивым высоким смехом, который звучал будто золотые колокольчики на свадьбе.

— У меня нет имени, дорогая, никогда не было и никогда не будет, — сказала она. — Поэтому я не уверена, как ответить на твой вопрос. Но, возможно… — она замолчала, будто прислушиваясь к чему-то. — Идет один из них.

Желудок Кэтлин ухнул вниз.

— Белая. Быстрее возвращайся в свою комнату! Мы поговорим еще, когда она уйдет!

Кэтлин вскочила с пола, на котором сидела, и с бешеной скоростью помчалась к белому коридору. Она повернулась к месту, где стена расплавилась, и коснулась его.

— Пожалуйста, пожалуйста, сделайся снова белой! — умоляла она, и к ее величайшему изумлению, стена повиновалась.

Не веря собственной удаче, Кэтлин пробежала в комнату, нырнула в кровать и притворилась спящей.

* * *

И десяти секунд не прошло, как вошла Спутница. Несколько минут она не двигалась, а потом, удовлетворенная тем, что Кэтлин в самом деле спит, коснулась ее лба.

Той черной штукой, излучающей зло. Кэтлин почувствовала, как она прожгла ее череп, и перед глазами возникло видение: Сириус, убивающий Лео, сжигая его. Кэтлин поняла, что Спутница пытается послать ей кошмар о злом, жутком Сириусе.

«Она пытается промыть мне мозги, — подумала Кэтлин. — Она хочет, чтобы я повернулась против него». Кэтлин мысленно ухмыльнулась. Ну, ей стоило бы стараться получше!

Отправив ей фальшивый сон, белое светило быстро вышла из комнаты. Кэтлин собиралась снова встать, но сон истощил ее, и она упала обратно на кровать и заснула.

* * *

Альфа прижался спиной к стене, воспользовавшись затишьем в битве, чтобы дать крыльям немного отдохнуть.

Вдруг чудовище начало трястись и, издав звук, непохожий ни на что, что светила когда-либо слышали, выросло на всю высоту комнаты. Черные щупальца выстрелили из стены и привязали Альфу к темноте быстрее, чем он успел вскрикнуть.

* * *

У Сириуса, Андромеды, Сола и Поляриса были собственные проблемы. При звуке визга чудовища из стен появились другие. Больше, чем они могли сосчитать. Черные щупальца выстрелили из стены, из пола, из потолка. Они видели, как щупальца схватили Альфу, но не могли ничем ему помочь. Они зависли высоко в воздухе, зная: пара шагов в любом направлении, и щупальца или чудовища накинутся на них.

— Туннель сам является чудовищем! — крикнул Сол Андромеде, но она смотрела на Сириуса.

Лицо Сириуса стало пустым и невыразительным.

* * *

Запаниковав, Альфа начал формировать кинжалы и попытался отрезать от себя тьму. Каждый раз, когда он отражал ее, она вырастала заново, больше и сильнее, чем прежде. Он посмотрел на остальных и увидел, что тьма повсюду, появились другие чудовища. Он принялся быстрее ударять по своим узам.

— Сириус? — мягко позвала Андромеда.

Он не смотрел на нее.

С криком, способным соперничать с воплем чудовища, Сириус бросился на врагов.

1) Странные дни нашли нас, и в течение их странных часов мы влачим существование в одиночестве. Спутанные тела, дурно трактуемые воспоминания, когда мы бежим ото дня к странной каменной ночи («Странные дни» The Doors).

Вернуться к тексту