Солнце в тени (гет)

Алан и Лили сидели за небольшим столиком в дальнем углу гостиной друг напротив друга. Их руки были связаны на уровне запястий, на которых предварительно сделали небольшие порезы, чтобы сочившаяся кровь смешалась и произнесённые слова древних заклятий впитались в неё, создавая новую прочную связь и соединяя их разум.

* * *

В полутёмной гостиной горел, потрескивая, старинный камин. Рядом с ним в кресле расположился Алан. Его голова раскалывалась на части. После сложного ритуала, в процессе которого их с Лили соединила ещё одна незримая нить, и теперь они могли читать мысли друг друга, Алан чувствовал себя выпотрошенной рыбой, которую собирались приготовить на ужин.

Рядом на диване устроилась Лили. После долгого напряжения она буквально валилась с ног и, как только легла на диван, провалилась в глубокий сон. Её бледная тонкая рука трогательно свисала, доставая до пола.

Алан изо всех сил старался уснуть, но сна не было ни в одном глазу. Его мысли спутались, он не мог сконцентрироваться ни на чём и соображал с трудом, ведь его мозг претерпел изменения. А неутихающая пульсирующая боль ещё сильнее вдавливала его в кресло.

Над его головой послышался тихий голос — мужчина, помогавший Гарри в совершении ритуала, решил узнать, как они себя чувствуют.

— Алан, как ты?

— Терпимо, — коротко ответил молодой человек.

— Боль утихнет, мысли успокоятся, ясность ума восстановится, — медленно проговорил старик.

— Во время ритуала вы испытывали какие-то трудности. Почему? — спросил Алан, сидя с закрытыми глазами.

— Всё дело в вашей с сестрой связи, — вздохнув, начал старик. — Она очень крепкая, как тугой канат. Этот канат состоит из узлов, каждый узел — что-то крайне личное для вас обоих, ваши сверхспособности. И чем вы ближе, тем больше таких узлов и тем труднее их ослабить. И добавить к этому канату ещё один узел в виде возможности знать мысли друг друга и проникать в разум было непростой задачей, потому что отдалить вас друг от друга, чтобы растянуть связь, я не мог.

— Понятно, — на самом же деле Алан ещё больше запутался. — Почему мои старые шрамы вновь сочатся кровью?

— Как тебе уже говорил Гарри, у вас одно магическое ядро на двоих, тёмная половина — у тебя, а светлая у неё. Светлую и тёмную силу невозможно соединить. Но её сила мощнее, и она пускает на твою тёмную сторону свои нити, и это разрушает твою оболочку, то есть тело, — спокойно объяснил старик, удобно устраиваясь в кресле напротив.

— И к чему это всё приведёт? — не выдержав, спросил Алан, открыв глаза и уставившись прямым взглядом на своего собеседника.

— Если однажды ты не станешь поистине тёмным , — а перейти на тёмную сторону можно, лишь совершив тёмные деяния, — то она уничтожит тебя, — будничным тоном проговорил старик.

— Как просто, — улыбнулся Алан в ответ. — Значит, если я не стану таким же засранцем, как Виктор, меня убьёт моя же сестра.

— Всё верно, — подытожил старик.

— В нашем доме наша сила не работала, так, если нам вернуться...

— Это не спасёт тебя. Либо ты становишься засранцем, либо умираешь, либо убиваешь сестру. Защиту, которую поставили на дом ваши родители, исчезнет, как только кто-то из них умрёт.

— Ясно. Что вы подразумевали под тёмными деяниями? — с надеждой на то, что это может быть вполне приемлемо для него, спросил Алан.

— Убийство, — быстро ответил старик.

— Всё яснее некуда. Спасибо, — сказал Алан. Убийство не было приемлемым для него. Он потёр переносицу, сильно зажмурив глаза, и только сейчас заметил, что боль утихла, а голова стала яснее.

— Я ответил на все твои вопросы, Алан?

— Вполне.

— Что ж, тогда я пойду, удачи вам.

— Всего доброго, — угрюмо произнёс Алан вслед уходящему старику.

Лили открыла глаза и сразу посмотрела на сидящего рядом брата. Он выглядел подавленным, а его лицо, наполовину освещённое светом огня из камина, было обеспокоено и оттого выглядело ещё красивее, чем обычно.

— Если бы ты убил Виктора... — тихо начала она.

— О чём ты говоришь? — нервно спросил Алан. Даже не взглянув на неё, он достал сигареты.

— Ты всё прекрасно понял, — сказала сестра, с трудом поднимаясь с дивана.

— Ты в своём уме, дорогая? — он взглянул на Лили, поднося к носу и нюхая сигарету.

— В своём. А ещё в твоём, и я знаю, чего ты хочешь, — устало произнесла Лили.

— Слышать мои мысли ты можешь, но управлять мной ты не в силах, — сказал Алан, закуривая.

— Но...

— Значит, будем жить, как жили раньше, и всё. Если Виктор нас не убьёт, — грубо перебил её брат, откинувшись на спинку кресла.

— Алан, Лили, нам пора, — сказал внезапно появившийся Гарри. — Джозеф ждёт нас.

* * *

Лео осторожно следовал за Виктором. Он шёл среди густо растущих деревьев, чтобы его не заметили: ветки раздирали руки и лицо, снег намочил его ботинки и штаны. В сумерках было всё сложнее разглядеть фигуру Виктора, который нервно размахивал руками, расчищая себе дорогу к пещере.

Лео всё же боялся его.

Ещё совсем маленьким его отправили в приют для детей-сирот. Он пробыл там до восемнадцати лет, и, выйдя за пределы приюта, пытался устроиться на работу, зарабатывал небольшие деньги и тут же их тратил. От государства ему досталась небольшая квартирка в неплохом районе столицы.

Однажды, работая за прилавком в магазине садовых инструментов на одной из главных улиц города, он встретил своего дядю.

— Молодой человек, будьте добры, дайте мне парочку во-о-н тех садовых перчаток. Руки совсем огрубели от работы в саду,— сказал пожилой мужчина в тонкой куртке и в поношенных джинсах.

— Как скажете, сэр.

Лео достал с полки упаковку перчаток, которые интересовали покупателя.

— Вот, с вас два шестьдесят четыре, — сказал он, протягивая их старику.

— Спасибо, можно узнать ваше имя? — спросил мужчина.

— Лео. Леонард, сэр, — сказал Лео немного удивлённо, протягивая ему руку в знак знакомства.

— Микаэль, Микаэль Коларов. Я ищу работников к себе на ферму в нескольких километрах от города и хотел узнать, не интересует ли вас работа на свежем воздухе за приличную зарплату? — произнёс старик.

— Сэр, я не уверен, что моему начальнику это понравится... — начал Лео.

— Всё же я предлагаю вам подумать, — уверенно произнёс Микаэль.

С тех пор Лео переехал к нему домой, в Хайгейт, и узнал, что Микаэль — брат его покойной матери. Их отношения развивались аккуратно и бережно, как строится карточный домик: старик боялся надавить на него, не желая, чтобы Лео бросил всё и вернулся к прежней жизни. А Лео старался угодить старику, чтобы он не выгнал его. Лео лишь тогда понял, что этот человек — единственный во всем мире, кто знает про него больше его самого и так легко принял к себе. Впервые о нём кто-то заботился от чистого сердца.

Микаэль был властным, но в то же время добрым и мягким. Они жили в его доме, занимались хозяйством, Лео работал не покладая рук.

И была у них традиция: почти каждый вечер Микаэль рассказывал ему факты из жизни его семьи. В один из таких вечеров Лео узнал, что отец его остался жив после того страшного происшествия, изменившего так много судеб.

— Он придёт за мной, дядя? — спросил тогда Лео.

— Он думает, что ты мёртв, — сказал старик.

— Как мёртв?

— Лео, в тот вечер ты и твоя мать должны были покинуть поместье, но план твоего отца шёл как по маслу. Мишель не смогла уехать, ей просто не позволили. И тогда она решила спасти тебя, спрятав тебя и защитив особой магией. Огонь не коснулся тебя, а после того, как тело твоей матери остыло, тебя нашли.

— Но почему мама не спряталась вместе со мной? — с грустью спросил Лео.

— Потому что такая магия требует исключительной жертвы. Она пожертвовала собой ради тебя, то есть отдала за тебя свою жизнь. Только мать способна на такое, Лео.

— Но как ты узнал обо всем этом?

— Мои знания — не единственное моё хорошее качество, ещё я сумел сохранить это в тайне. И никто не знает о том, что ты жив, кроме меня. Прости меня, но если бы тебя забрал я, об этом вскоре всё же узнали бы. Я не мог так рисковать. Зато ты прожил двадцать лет в спокойной обстановке.

— Но почему ты забрал меня сейчас, разве мне уже ничто не угрожает? Отец ведь вернётся.

— В этом наше преимущество, Виктор не в курсе того, что ты жив и ждёшь его.

— Преимущество?

— Виктор самый могущественный маг, и он очень богат. Но в нём созрела месть, а ненависть управляет им. Он не должен был выжить.

— Он заслуживает смерти?

— Об этом я хотел спросить у тебя.

— Он оставил мою мать умирать. Он прикрывает свои действия местью за нас. Думаю, я сам убью его.

— Это я и хотел услышать.

И вот теперь Лео весь продрог, но продолжал следить за своим отцом. Они с Микаэлем долго рассуждали, как же проникнуть в ущелье, если Виктор так его защищал. Но Лео понял, что нужно лишь немного разозлить его.

Он начал выполнять его задания, втираться в доверие и однажды небрежно назвал своё имя. Это и стало ключевым моментом. Виктор стал сомневаться в том, в чём был уверен двадцать лет. А это сведёт с ума любого.

Виктор считал, что ответ мог знать только тот, кого он держал в пещере. Лео узнал о них, только встретив Гарри и его внуков. Рассказал об этом дяде. Микаэль поведал ему, кто они, и всё встало на свои места.

Лео мог рассчитывать только на удачу, на рассеянность отца, которого охватили гнев и сомнения: что он не закроет вход магией и Лео удастся проникнуть внутрь.

Так и получилось. Лео с легкостью кошки проследовал за отцом и очутился в пещере, оставаясь всё ещё не замеченным.