Дневник (The Journal) (гет)

Седьмой курс — апрель

[15 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

ГЕРМИОНА

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

ГЕРМИОНА

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Я только что говорил с Драко. Боже, Гермиона, прошу, скажи, что с тобой все в порядке.

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Не для того я помогал Невиллу и передавал сообщения домовым эльфам, чтобы ты взяла и дала Беллатрисе Лестрейндж вот так себя поймать.

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

О чем ты думала? Как ты вообще позволила себя выловить? Ты же умная. Я, черт возьми, специально проследил за тем, чтобы ты была в безопасности. Как они вас нашли?

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Это все Уизли, да? Он вернулся и из-за него вас чуть не убили. Гермиона, я его убью. Клянусь, если с тобой что-то случится, я лично убью этого рыжего ублюдка. У меня тут ждут не дождутся, пока их протестируют, пять зелий и шесть заклинаний.

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Гермиона, ответь.

* * *

[16 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Сегодня я убил егеря. Он состоял в группировке Сивого. Он передал Беллатрисе, что ты находишься у парочки Уизли, но дом под защитой Фиделиуса. Беллатриса хотела, чтобы я его снял. Вместо этого я убил егеря. По-моему, Малфой теперь меня боится.

* * *

[17 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Малфой сказал, что ты никогда не простишь мне того, что я сделал. Но до тех пор, пока ты в сохранности, мне плевать. Гермиона, прошу, просто скажи, что ты в безопасности.

* * *

[18 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Я начинаю сходить с ума. Никто не знает, где ты. Невилл ничего не слышал. Пожалуйста, передай как-нибудь, что ты в безопасности. Пусть не мне, но хотя бы кому-нибудь вообще.

* * *

[19 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Что-то не так. Они усилили охрану в Хогсмиде. Что бы ты там не делала, не суйся в Хогвартс.

* * *

[20 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Девчонка Уизли не вернулась с Пасхальных каникул. Малфой похож на ходячего мертвеца.

Прошлой ночью они выследили бабушку Невилла. Сам он пропал. Ханна пытается управлять их маленьким предприятием, но без Невилла и Лавгуд все накроется медным тазом. Сестра Дафны пытается помочь, но это совсем не то.

* * *

[21 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Сегодня утром Темный Лорд призвал Пожирателей. Но, Гермиона, я этого не почувствовал.

* * *

[22 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Прошлой ночью Малфой кричал твое имя во сне. Блейзу пришлось наложить на балдахин его кровати заглушающее.

Вчера Снейп поймал Асторию за воровством ингредиентов для зелий. Она пропала.

* * *

[23 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Я убедил Ханну скрыться вслед за Невиллом. В их госпитале осталось два волонтера, и когда сегодня вечером я оттуда уходил, спало там девять учеников. Волонтеры будут сменять друг друга на дежурстве каждые двенадцать часов до тех пор, пока мы не найдем кого-нибудь еще.

Один из них — Терри Бут. Подумал, тебя это повеселит. Он говорит, что в нумерологии он разбирается лучше тебя. Так и хочется показать ему то контрпроклятие, которые ты нашла.

* * *

[24 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Сегодня Амикус попытался заставить меня использовать Круциатус на третьекурснике. Я сказал ему идти нахер. Ему это не очень понравилось. Я решил бросить его курс и проводить больше времени за зельеварением. Не думаю, что уже упомянул: у меня очень неплохо стали получаться заживляющие зелья.

* * *

[25 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Прошлой ночью я подлил Малфою зелье «Сна Без Сновидений». Сегодня он выглядит получше, хоть и не полностью здоровым. Собираюсь и дальше подливать ему зелье в тыквенный сок до тех пор, пока он снова не станет похож на живого человека.

Крэбб попытался выяснить у меня насчет отслеживающего заклинания. Я его проклял. Боюсь, теперь он как никогда похож на огромную бородавку. Блейз убедил Малфоя изменить воспоминания Крэбба, чтобы тот вообще забыл о существовании отслеживающего заклинания. Не знаю, как ему это удалось, и не уверен, что вообще хочу знать.

Кстати, я этим всем больше не занимаюсь. Сжег карту примерно час назад. И никто, кроме меня, не знает ни рун, ни заклинания.

Прошу, скажи, что ты в порядке.

* * *

[26 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

-неавторизованный пароль- Тео сейчас спит, но я не могу промолчать: тебе нужно ему ответить. Он повсюду носит с собой эту штуку, как будто дышать без нее не может. Ответь ему.

[нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Чертов Блейз. Все никак не перестанет совать свой нос не в свое дело.

Но так-то он прав. Ответь мне.

* * *

[27 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

В целом пропало 30 или 40 учеников с других факультетов. Мы втроем с Дафной и Блейзом пытаемся отслеживать количество слизеринцев. С нас все еще спрашивают. Честно говоря, большая часть пациентов больницы Невилла состоит из наших.

Прошу, береги себя.

* * *

[28 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Малфой выглядит почти отдохнувшим. Правда, есть он отказывается. Вообще, у многих нет аппетита. Мы все чувствуем, что скоро что-то произойдет. Пропадает все больше учеников, и пропажу пары из них Кэрроу ставятся в заслугу себе. Сегодня утром я случайно увидел, как тошнило Пэнси. Думаю, Кэрроу ее пытали. Они думают, что она знает, куда пропадают рейвенкловцы.

Надеюсь, вы расправитесь со своим заданием как можно скорее.

Прошу, береги себя.

* * *

[29 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Сегодня солнечно. Не знаю, что чувствую по этому поводу. Мы открыли дверь в госпиталь, чтобы впустить солнечный свет. Это на самом деле вызвало улыбку на лице пациентов. Один из них — первокурсник, крошка с Рейвенкло — наколдовал кучку маленьких бумажных птиц и пустил их летать по комнате. Пятикурсник со Слизерина сделал так, чтобы они пели. В какой-то степени это дало надежду.

Прошу, береги себя.

* * *

[30 апреля, нацарапано в дневнике, принадлежащем Теодору Нотту]

Сегодня мне написал отец. Он в гневе из-за того, что я перестал выслеживать людей. Грозится прийти в Хогвартс.

Притворюсь, что не получал никакого письма. В крайнем случае, я перенесу госпиталь на новое место и забаррикадируюсь в классе где-нибудь на другом конце школы.

Прошу, береги себя.

Блейз передает привет.

* * *

Курс седьмой — апрель: Тео

Новости дошли до Тео через стандартный источник: через пьяного в библиотеке в неприличный час Драко.

— Поттер… Грейнджер, — проговорил Драко. Несмотря на румянец от алкоголя на правой щеке, выглядел он словно призрак. Левая сторона его лица была покрыта сетью отекших порезов.

Тео почувствовал, как земля ушла из-под ног, а в голове стали проносится тысячи разных вариантов того, что же произошло. Он сопоставил варианты с травмами Драко и с тем, что срочных вызовов от Темного Лорда не поступало, и решил, что произошло что-то плохое, но не самое ужасное.

— Что случилось?

Драко сделал глоток и пустым взглядом уставился в стену. На стене были узоры из нарциссов, и Тео решил, что его этот узор расстраивал.

— Поймали. Сбежали.

— Поймали, — повторил Тео, и вдруг почувствовал, как подкосились колени. Он споткнулся о стул. Драко, который уже давно был не в состоянии пользоваться палочкой, призвал домового эльфа и попросил у него стакан для Тео. — Поймали? — вопрошал Тео, в то время как домовой эльф ставил стакан с огневиски на столик рядом.

— Сбежали, — повторил Драко. — С чертовым домашним эльфом, — он сделал очередной глоток. — И всеми заключенными.

В комнате воцарилась тишина, и Тео пытался переварить услышанную информацию. Наконец, Драко снова заговорил.

— Хвост мертв.

— Охереть, — выдохнул Тео. Было все так же непонятно, что конкретно произошло, но вдруг на Тео снизошло, о чем же именно говорил Драко. — Их привели туда? — спросил он с беспокойством в голосе. — К кому?

Драко направил пустой взгляд покрасневших глаз на Тео.

— К Беллатрисе.

Тео не знал, хочется ли ему блевать или выпить.

— Она…? — Тео не был полностью уверен, о чем именно собирался спросить. Может, о том, направила ли Беллатриса свою палочку на кого-нибудь из тех, кого поймали и привели. Поттера трогать без позволения Темного Лорда она бы не стала, так что оставалась только Гермиона. — Грейнджер, — произнес Тео, — она навредила Грейнджер?

— Да, — ответил Драко без запинки. — А потом Поттер и Уизли пришли на помощь.

Чувство ужаса настолько поглотило Тео, что он едва не пропустил очень важную часть информации.

— Уизли?

— Как оказалось, оспа у него прошла, — фыркнул Драко. Он с тоской взглянул на донышко своего стакана, и Тео наложил Отталкивающие Чары, чтобы тот не стал себе доливать. — Только возьму себе еще стаканчик, — Драко пьяно вызвал эльфа, который при взгляде на него вернул стакан вместе с Отрезвляющим Зельем. — Иди нахер, — произнес Драко и швырнул зельем обратно в эльфа. Тео протянул руку и забрал зелье у оскорбленного эльфа, который тут же аппарировал.

— Тебе нужно быть добрее по отношению к твоим эльфам, — повторил Тео то, что так много раз слышал от Гермионы во время ее гневных тирад на пятом и шестом курсах.

Верный домовой эльф мог спасти тебе жизнь, а из-за оскорбленного ее можно лишиться.

— И ты иди туда же, — заплетающимся языком ответил Драко.

Решив, что ничего полезного больше из Драко вытянуть не удастся, Тео заклинанием растворил его стакан с огневиски в воздухе и поставил вместо него на край стола Отрезвляющее зелье. Он подошел к выходу размеренным шагом, но, как только оказался по ту сторону двери, ринулся прочь.

Тео влетел в свою комнату и захлопнул за собой тяжелую деревянную дверь. В попытках найти дневник он начал судорожно рыться в чемодане, который привез с собой на каникулы. Тео открыл дневник и постучал палочкой по странице.

— Гермиона Джин.

ГЕРМИОНА, написал он крупными буквами, будто немедленно требуя ответа. Он подождал пять минут и снова написал кричащие буквы, затем еще пять, после чего стал умолять ее сказать, что с ней все было в порядке. Через двадцать минут он уже составлял план убийства Уизли.

Волосатые яйца Мерлина, какой же он идиот, что послушал Блейза. Общаться с Гермионой было ничуть не опаснее, чем передавать Невиллу информацию или продумывать план убийства конкретных Пожирателей. Тео сам был ходячей неприятностью, но переложил всю ответственность на плечи Гермионы. Нет, Тео позволил Блейзу переложить вину на плечи Гермионы и заставил ее поверить в то, что из-за нее он находился в большей опасности, чем из-за того, что буквально убил очередного Пожирателя смерти. Гермиона и так была склонна к тому, чтобы брать на себя тяготы Избранного, ну а Тео, в свою очередь, просто взял и дал ей взять на себя еще и свои. После всех его громких слов о личной ответственности, нести ответственность за собственные риски он так и не удосужился.

До самого момента, когда за окном показался закат, Тео не покидало ощущение того, как внутри него непрестанно сменяли друг друга чувства вины и досады.

— Кто ее привел? — спросил Тео Драко за завтраком.

— Да ты нахрен издеваешься, — заворчал Драко, рука с тостом замерла на полпути ко рту. Он выглядел так же плохо, как и вчера ночью, однако, прежде, чем сесть за один стол с Нарциссой, от запаха алкоголя он удосужился избавиться. — Cовсем с ума сошел?

Тео сжал челюсть.

— Кто привел Поттера? — переформулировал он вопрос в угоду Драко.

— Люди Сивого, — ответил Драко и, взглянув на Тео исподлобья, откусил большой кусок от тоста. — Скабиор, Вейнрайт, — продолжил он с набитым ртом. Он проглотил и уставился на свою тарелку. — И тот ублюдок, брата которого убили прямо перед тем, как усилили охрану Хогсмида.

— Донован? — спросил Тео, чувствуя, как чувство тревоги внутри сменяется на нечто более примитивное, животное, как это обычно бывало в моменты осознания, что перед ним открылась определенная возможность действовать.

Драко щелкнул пальцами и подцепил вилку.

— Тот самый.

— Они еще тут?

— С хрена ли им еще быть тут? Сивому повезло, что после того, как Поттер сбежал, Темный Лорд не убил его прямо на месте.

Тео пожал плечами, признавая, что относительно претворения в жизнь его идеи шансы приравнивались к нулю. Редко когда возможности сами шли к нему в руки. В свое время ему пришлось приложить немало усилий, чтобы выяснить, когда Майкла Донована перенаправят дежурить в Хогсмид, а выследить Егерей, находясь при этом в школе, было еще сложнее.

Из коридора послышался шум, и Драко, со звоном отбросив вилку, вскочил на ноги.

— Это что еще за черт?

Тео пошел к двери вслед за Драко и вытащил палочку. Он отметил, что Драко его примеру не последовал.

— У меня есть информация! — закричал мужчина, облаченный в куртку из драконьей кожи и магловские брюки. Его темно-русые волосы были собраны в хвост, а сам он в данный момент стоял между братьями Лестрейндж, которые держали его мертвой хваткой. Люциус и Беллатриса стояли перед мужчиной: Люциус выглядел болезненно, а Беллатрисе, в свою очередь, было откровенно скучно. — Я знаю, куда направился Поттер!

— Если твоя информация хоть на малую толику неточная, пощады от Темного Лорда можешь не ждать, Донован, — сказал Люциус.

Мужчина побледнел и кивнул. Тео критически осмотрел его лицо, пытаясь найти схожесть с Майклом. Глаза, наверное, были те же. Было вполне возможно, что не смотря на разговор, состоявшийся минутой ранее, Судьба все же решила бросить Губерта Донована Тео прямо к ногам.

— Он… ну… он… Поттер направился на юг! Я слышал, что на южном побережье проживают двое Уизли!

Беллатрису эта информация явно не впечатлила.

— И? — спросила она.

Мужчина — которого, как все больше убеждался Тео, звали Губерт Донован — тут же начал пытаться спасти ситуацию.

— И… и они сейчас у этих Уизли! Которые на побережье!

— Отведи нас к ним, — сказала Беллатриса, и Тео заметил, как она поглаживает палочку из красного дерева, которая была на пару сантиметров короче ее собственной из дерева грецкого ореха. Он начал подозревать, что Драко поделился далеко не всеми деталями о стычке с Поттером и Уизли.

— Не могу. У них там какое-то заклинание наложено, как и у остальных людей из Ордена…

— Фиделиус, — вклинился Тео в разговор, не подумав. Драко прошипел его имя, но Беллатриса уже развернулась к ним лицом — ее темные глаза сияли от радости.

— Крошка Нотт, — произнесла она и запрокинула голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Ты же, вроде как, все знаешь о Чарах Фиделиуса. Учитывая твое чудесное отслеживающее заклинание.

Донован посмотрел на Тео широко открытыми глазами.

— Это ты — тот, кто находит все эти убежища Ордена?

Тео сглотнул, понадеявшись, что выражение на его лице было больше похоже на усмешку. Он и не подумал о том, что кто-нибудь кроме его отца вообще был в курсе существования его отслеживающего заклинания. Если даже егерь знал, что они выслеживали убежища Ордена, а Беллатриса была осведомлена о том, что именно Тео этим занимался, то в таком случае знал и Темный Лорд.

— Что-то я не вижу метки у тебя на руке, — сказал Тео, жестом показывая братьям Лестрейндж, чтобы те отошли в сторону, и быстрым проклятием разрезал левый рукав Донована. И если оно случайно порежет кожу, что ж, таков был риск использования заклинания достаточно сильного для того, чтобы разрезать драконью кожу. — Ты не в том положении, чтобы знать о том, кто и что делает для Темного Лорда.

Тео скорее почувствовал, нежели увидел, как Драко и Люциус на пару сделали шаг назад, в то время, как Беллатриса наклонилась вперед — в глазах ее искрилось сумасшествие. Донован с ужасом посмотрел на разрезанный рукав куртки, будто только сейчас осознал, насколько же неимоверно глупо было возвращаться в поместье Малфоев без Поттера на привязи.

— Но ты ведь можешь, да? — с отчаянием в голосе вопрошал Донован. — Ты можешь пройти сквозь заклинание и найти Поттера.

К сожалению, теперь Беллатриса смотрела на Тео так, будто мысль эта имела смысл.

Он уверенно покачал головой.

— Без крови Уизли — никак, — сказал он ей, моля Судьбу о том, чтобы Рональд Уизли не оставил после себя ничего больше волоска.

— Драко, — рявкнула Беллатриса, — иди осмотри темницы. У этого предателя крови из носа шла кровь, когда его сюда притащили. Найди что-нибудь, что Крошка Нотт сможет использовать, — Драко выбежал из комнаты, и она снова повернулась к Доновану. — Начни молиться о том, чтобы мой племянник нашел хоть что-нибудь, — она перебирала палочку между пальцами. — Мне просто не терпится опробовать эту палочку.

Казалось, ждали они целую вечность. Тео попробовал думать о чем-нибудь отвлеченном — высчитал контрзаклинания к продвинутым проклятиям и повторил семь основных законов трансфигурации — но попытки с треском провалились.

Темный Лорд знал о том, что Чары Фиделиуса пробивал именно он, Тео. Как скоро наступит момент, когда Темный Лорд призовет Тео с целью побеседовать с глазу на глаз? Можно сделать ставку на то, что произойдет это на следующий день после того, как Тео выпустится из Хогвартса. Убьет ли Темный Лорд его на месте за заговор против Пожирателей? Или, может, для того, чтобы держать Тео на коротком поводке, начнет угрожать жизнями Гермионы и Невилла? Когда Темный Лорд захочет принять взвешенное решение, то на что Он выберет опираться: на непревзойденные способности Тео или на его опасный бунт?

И вне зависимости от того, захочет ли Темный Лорд его использовать или убить — какие у Тео вообще оставались варианты?

В конце концов, Драко вернулся с куском дерева, пропитанным кровью.

— Тетя Белла, — произнес он, протягивая ей находку. Он отмахнулась от него, жестом показывая, чтобы тот передал найденное Тео.

Тео поморщился и сказал Беллатрисе намного увереннее, чем на деле себя ощущал:

— Это не пригодно для использования. Кровь сухая. Для заклинания нужна жидкая.

Беллатриса зашипела, и глаза ее наполнились гневом.

— Ничего, найдешь способ или Темный Лорд покажет тебе Свое недовольство.

Собрав в кулак последние капли смелости, что в нем остались, Тео недобро взглянул на Беллатрису.

— Ты меня за идиота что ли держишь? Я бы уже давно нашел способ, если бы он существовал, — огрызнулся он. Драко, уставившись на дерево в руке, каким-то образом умудрился побледнеть еще сильнее.

Беллатриса с рыком направила свою палочку на егеря.

— Круцио!

Пока Беллатриса была отвлечена, Тео произнес призывающее заклинание, и через пару минут к нему в комнату, едва не задев Люциуса за макушку, влетела его прóклятая шкатулка. Поскольку время, отведенное ему на земле, внезапным образом сократилось, Тео не мог просто взять и не использовать подвернувшуюся возможность. Он подошел к ближайшему пристенному столику, открыл шкатулку и достал зелье, использованное на Майкле Доноване. Со скучающим видом он подошел обратно к Беллатрисе.

— Если ты с ним закончила, мне бы хотелось протестировать новое зелье, над которым я работаю.

Беллатриса прищурилась, и все же с интересом наклонила голову.

— Он выживет?

Уголки губ Тео сложились в улыбку.

— Это-то я и хочу выяснить.

На лице у ведьмы появилась широкая сумасшедшая улыбка, а сама она сделала шаг назад.

— Может, Крошка Нотт, в конце концов Темному Лорду и не придется тебя наказывать.

Тео не осмелился взглянуть на Драко, который, как он предполагал, с ужасом наблюдал за сценой. Драко обычно использовал Темную магию в порыве эмоций, как загнанная в угол кобра, которая пытается первой напасть на того, кто угрожает. На преднамеренное убийство духу у него не хватало.

Но в мире Темного Лорда справедливости места не было, а сам Тео до того момента, когда в Волшебный Мир вернется справедливость, скорее всего уже не доживет.

— Привет, Донован. Губерт, если мне не изменяет память. Ужасно имечко, конечно, — произнес Тео, вставая на колени рядом с замученным мужчиной. Донован взглянул на него, едва узнав, кто перед ним. — Не то, что Майкл — намного лучше.

— Ты знал моего брата? — севшим от криков голосом спросил Донован.

— Знал, — Тео протянул флакон так, чтобы Доновану было видно. — Он помог мне это сварить, — Донован растерянно на него посмотрел, что вполне устраивало Тео. — Ну или его кровь помогла, не велика разница, — Тео склонил голову в бок и продолжил совсем тихо, так, чтобы Беллатрисе и Малфоям ничего не было слышно. — Ты помнишь, кого ты вчера сюда притащил?

— Поттера, — ответил Донован, побледнев.

— А еще кого?

— Предателя крови и двух грязнокровок.

Тео понятия не имел насчет второго маглорожденного или маглорожденной, и почувствовал, как внутри закипает гнев.

— Как их звали, Донован.

— Я не помню.

— А что насчет тех маглорожденных, которых ты выслеживал для Министерства? Их имена ты помнишь? — Донован в ответ покачал головой. Тео вздохнул и откупорил крышку с пипеткой. — Жаль. Мне было бы больше по нраву, если бы умирая, ты их помнил.

Донован очень кстати широко открыл глаза в ужасе. Тео поднес пипетку к одному из них и капнул. Донован захлопнул глаза и закричал, корчась на полу. Тео наложил на него Петрификус и перекатил мужчину на спину. Он поставил флакон рядом и попридержал второе веко Донована.

— Обычно нужно три капли, но раз я использовал кровь твоего брата, думаю, в твоем случае нужно будет немного больше, — Тео досчитал до шести и вернул крышку с пипеткой обратно во флакон.

Он отошел немного назад и стал наблюдать за результатом. Для того, чтобы эффект возымел полностью, потребовалось чуть больше времени, но вскоре глаза Донована начали медленно выгорать и чернеть — правый чуть больше, чем левый. Через минуту за всем этим последовал запах горящей плоти, и Тео услышал, как одного из Малфоев чуть не стошнило.

— Фините, — услышал он голос Беллатрисы, и Донован закричал. Он кричал до тех пор, пока связки его не сожглись полностью, и корчился до того самого момента, пока сердце его не превратилось в пепел. По всей видимости, дополнительное количество зелья свою роль сыграло как следовало. Не было ни малейшего сомнения в том, что Губерт Донован лежал мертвым грузом на любимом персидском ковре Нарциссы Малфой.

Тео услышал, как Драко вырвало в одну из очень дорогих ваз.

— Отличная работа, Крошка Нотт, — шагнув ближе к Тео произнесла Беллатриса с блеском восхищения в глазах. — Темному Лорду об этом доложат.

Тео подавил гнетущее чувство, возникшее внутри из-за угрозы.

Когда они с Драко снова оказались один на один, Малфой отпрянул от Тео в противоположный угол комнаты.

— Ты только что… — казалось, Драко не хватало слов.

— Да, — просто сказал Тео, ни капли не сожалея о содеянном. На братьях Донованах висело множество преступлений, и при Темном Лорде справедливости не было.

— Ты убил человека, — произнес Драко, сжимая и разжимая кулаки по бокам. Он смотрел на Тео так, будто боялся, что станет следующим.

— Я хотел посмотреть, сработает ли зелье на нем так же хорошо, как сработало на его брате, — поделился Тео и, увидев, как от ужаса лицо Драко приобрело серый оттенок, приподнял бровь.

— Атака в Хогсмиде, — с осознанием в голосе сказал Драко. — Это был ты, — Тео не удостоил Драко ответом, хоть и смотрел на него с вызовом. — Лицо Роули…

Тео еле сдержался, чтобы не улыбнуться.

— Ты убиваешь Пожирателей смерти.

Тео покачал головой.

— Только одного Пожирателя. Да и то, только потому, что он оставил мертвую женщину в моей прихожей.

Статус крови той женщины Тео упоминать не стал. Драко и без того, что женщина была маглорожденной, знал уже достаточно.

— А брата его за что?

— У меня были остатки зелья Майкла. Хотел протестировать, будет ли оно таким же эффективным на кровном родственнике.

— Да ты по уши погряз в Темных искусствах, — сказал Драко. — Ты превратился в них, — он задрал левый рукав, чтобы обнажить темную метку. — Ты теперь как худшие из них. Ты… ты как тетя Белла.

Вместо того, чтобы защищаться, Тео задрал левый рукав мантии и расстегнул манжеты рубашки. Он закатил рукав, обнажая бледную, покрытую пятнами темную метку. Если бунтарские действия Тео еще не настроили Темного Лорда против него, то вид темной метки точно доделает дело.

— Да ну?

Драко уставился на метку, и, совсем позабыв о страхе, подошел ближе, чтобы рассмотреть получше.

— Она что, исчезает? — шокировано взглянул он на Тео. — Как?

— Раскаяние, — почти честно ответил Тео. Зелье тоже имело место, но главным ингредиентом было раскаяние. — Нужно раскаяться в том, что мы сделали… делаем. Ты даже близко столько не натворил, сколько я.

Драко, пораженный ответом, покачал головой.

— Но ты только что убил…

— Егеря. И поделом ему, — Тео опустил рукав обратно и застегнул пуговицы на манжете. — Я растворил лицо Роули и переломал Лайтфуту половину костей. Они — ужасные люди, — он постучал по шкатулке, что лежала на столе. — В этой шкатулке у меня хранятся волосы и кровь более шестидесяти людей. И только половина из них этого заслуживает, — Тео почувствовал, как эмоции начинают выползать на поверхность, прорываясь сквозь чувство пустоты, присутствующее после убийства Донована. — Из-за меня любимые люди тех, кто ни в чем не виноват, находятся в опасности. Мы с тобой вместе помогли нашим отцам убить целые семьи. В этом я раскаиваюсь.

При мысли об этом Драко побледнел еще сильнее. Тео фыркнул. Малфои и правда не были созданы для работы с настоящими Темными искусствами.

— Грейнджер никогда тебе этого не простит.

Слова Драко задели Тео, потому что были правдой.

— Вот и отлично, — произнес он.

Тео взял свою шкатулку и вышел из гостиной. Слов не осталось, да и слышать он больше ничего не желал.

* * *

По возвращении в школу обязанности Тео по отслеживанию возобновились в виде одного конкретного задания, которое с одобрения Темного Лорда передал ему отец: избавиться от Невилла Лонгботтома.

Тео начертил руны в ряд внизу карты на стене, приклеил на них чарами волос Невилла и произнес заклинание. Из рун выделились световые сферы и начали перемещаться по карте. Как обычно, самая яркая сфера летала над Хогвартсом. Вторая по яркости сфера, не двигаясь, висела над центром Лондона, и у Тео пара секунда ушло на то, чтобы понять, что скорее всего это была больница Святого Мунго.

Свет одной из сфер становился все ярче, маячил он недалеко от Уилтшира и поместья Малфоев. Неожиданно ярко блестнув, сфера остановилась над Бристолем, после чего голубая нить потянулась вниз и коснулась карты, указывая на местоположение.

Он тут же понял, что либо бабушка Невилла отказалась использовать защитное заклинание Тео на своем доме, либо его чары теперь были достаточно сильными и могли пройти сквозь него. Сноп искр мог означать только одно: Тео пробился через Фиделиус на доме Августы Лонгботтом.

Он побежал в туалет и его тут вырвало. Десять минут спустя его, согнувшимся над унитазом, нашел пятикурсник. Тео грубо выругался на него, пригрозив вывернуть наизнанку кожу на лице мальчика, если тот немедленно не оставит его в покое.

Следующей в комнату зашла Дафна. Она села на пол рядом с Тео и подождала, пока у него не закончатся слезы, и пока он не вытошнит все до конца.

Семью не предают. Разве не это он сказал Невиллу, когда попросил его защитить Андромеду Тонкс?

Тео тоскливо подумал о том, что отец был бы очень горд. Только взгляните, в какого могущественного волшебника вырос Тео. Хуже проклятия было и не придумать.

Боль в груди была невыносимой.

Прости меня, отправил он Невиллу послание сразу после полуночи, как только Драко дрожащей рукой записал самые явные координаты с карты и совой отправил их отцам. Прячься. Сейчас же.

Он не увидел Невилла ни следующим утром в Большом зале, ни на занятиях по чарам в понедельник. «Ежедневный Пророк» об Августе Лонгботтом умалчивал, хоть Тео и знал наверняка, что атака состоялась.

В среду галлеон наконец-то нагрелся. Тео облокотился на стену в практически пустом Коридоре заклинаний и достал его из кармана.

Мы в порядке. Ба тоже.

Тео закусил кулак, скатился вниз по стене и с облегчением выдохнул. Он проводил пальцами по словам, а у самого глаза жгло из-за набегающих от усталости слез. Он услышал, как по коридору эхом разнеслись быстрые шаги, и почувствовал, как кто-то на него навалился. Он почувствовал, как Дафна заковала его в кольцо своих трясущихся рук.

— Ты тоже получила сообщение? — спросил Тео. Она закивала, голова ее покоилась у него на плече. — Они в порядке, — Тео неловко обнял ее в ответ и похлопал по спине.

Она рыдала ему в мантию, и Тео бросал полные яда взгляды в каждого, кто осмеливался косо взглянуть на Главную старосту.

— Я пытаюсь убедить Ханну уйти в подполье, — тихо сказала Дафна после того, как пришла в чувство. — Но она ни за что не хочет оставлять чертов госпиталь.

— Я с ней поговорю, — Тео достал из кармана серебряную фляжку и впихнул ее Дафне в руки. — Возьми.

— Чертовы хаффлпаффцы, — пробормотала Дафна, откручивая крышку. Она сделала глоток зелья, и медленно взгляд ее начал проясняться, пока глаза ее стали блестящими. Даже слишком. Но никто не заметит. Никто не замечал, что Староста мальчиков был беспрестанно пьян, а Староста девочек каждый вечер была под кайфом просто для того, чтобы дожить до конца дня.

Что за мир.

После того, как Дафна скрылась в кабинете, который служил ее личным офисом, Тео спустился в госпиталь Невилла и Ханны. Открыв дверь, он увидел Ханну, которая суетилась вокруг слишком уж большого количества студентов — они лежали на наколдованных кроватях. Рук явно не хватало.

Он прошел внутрь.

Ханна окинула его быстрым взглядом и кивнула. Через мгновение она снова на него посмотрела, и во взгляде ее теперь виднелась тревога.

— Ты что, снял защиту? — спросила она, побледнев.

Тео покачал головой и задрал рукав, чтобы показать блеклые очертания, что остались от темной метки.

— Связь разорвалась.

От удивления у Ханни отвисла челюсть. Она отложила бинты в сторону и поспешила к нему, чтобы обнять.

— Я знала, что у тебя получится! — она в предвкушении осмотрелась вокруг. — Нужно сказать… — оборвала она фразу на полуслове. Как только она поняла, что Невилла рядом не было, лицо ее погрустнело.

— Тебе нужно пойти к нему, — тихо произнес Тео. — Быть с ним.

— Не могу, — в ответ сказала она, с отчаянием указывая на полную людей комнату. — У нас осталось всего два волонтера. Я не могу их оставить.

Тео подцепил бинты и кивнул пациентам.

— Скажи им, чтобы взяли все на себя. Скажи своим волонтерам, что они могут мне доверять, — на лице Ханны отразилась грусть, однако, она медленно кивнула. — Найди Блейза Забини. Пошли его ко мне, а затем иди к Невиллу. Пообещай, что пойдешь.

— Хорошо, — в конце концов тихо согласилась Ханна. Она представила его пациентам, дала Тео короткие инструкции относительно ран и с огромным сомнением на лице навсегда покинула госпиталь.

Блейз объявился как раз в тот момент, когда Тео произносил залечивающее заклинание над глубоким порезом на руке одной из девочек. Он зашел в комнату и при виде такой картины нахмурился.

— Друг, это еще что за херня?

— Следи за языком, — сказал Тео, поглядывая на второкурсницу, сидящую на кровати.

— Зачем я здесь?— с расстановкой произнес Блейз каждое слово.

Тео закончил втирать мазь в заживленную рану, чтобы не осталось шрама, и после того, как заставил второгодку пообещать, что та прямиком направится в свое общежитие, отпустил девчонку. Трое учеников с разного рода порезами ждали, когда очередь дойдет и до них, двое спали, а один читал журнал по квиддичу в ожидании, когда завершится действие Костероста.

— До конца школа осталось два месяца, — сказал Тео. — Я собираюсь им помочь.

Блейз отшатнулся.

— Но я не целитель.

— Я знаю. Мне нужно, чтобы ты привлек волонтеров. Незаметно.

Блейз поморгал в замешательстве.

— Ты хочешь, чтобы я…

— Да, Блейз, — произнес Тео. Он уже успел порядком подустать от того, что друг его намеренно делал ситуацию еще сложнее. — Я и Дафну попрошу привлечь несколько старост, просто ты знаком с совсем другой категорией учеников.

— Это еще что значит?

— Ой, да ладно тебе. Это значит, что мне нужна твоя помощь, — Тео жестом указал на учеников в комнате. — Я, ведь, не Помфри, и не могу находиться тут постоянно. И у нас осталось всего два волонтера.

— А где Абботт?

— Я ее отослал.

Блейз посмотрел на Тео так, будто видел его впервые.

— И что, ты теперь играешь в целителя?

— У меня достаточно опыта, — Тео перешел к следующему пациенту и осмотрел порезы, которые покрывали лицо и плечи мальчика. Он призвал одно из зелий и с ужасом обнаружил, что банка была практически пустой. — К тому же мне нужно время на то, чтобы варить больше зелий. Все наши зельевары исчезли, — Асторию подловил Снейп, после чего та сразу пропала, а Лавгуд предположительно находилась там же, где и Поттер. — Просто приведи мне людей.

— А как же твои остальные обязанности? — спросил Блейз.

Тео сжал челюсть. Принять решение было бы проще, если бы Тео не был таким трусом. Ему нравилось жить, но выбор резко сокращался до двух вриантов: жить и потерять душу или умереть. В итоге, после того, как чувство вины из-за Августы Лонгботтом чуть не разорвало его пополам на полу в ванной, его покалеченная Темными искусствами душа сделала выбор за него. Он подозревал, что именно это и послужило апогеем разрыва связи с меткой Темного Лорда.

— Да хер с ними. С меня хватит.

Одна из учениц ахнула, и Тео посмотрел на ее, удивленный такой реакцией.

— Ты что, уходишь от Пожирателей смерти? — широко раскрыв глаза спросила девочка. Только сейчас Тео заметил, что галстук ее был зеленым. На деле, галстуки всех троих раненых были зеленого цвета. Он почувствовал благодарность по отношению к доброму сердцу Ханны.

— Да, — ответил Тео.

— А так что ли можно? — спросил один из них.

— Тебя убьют, — произнес первый паренек. Не угроза — просто констатация факта.

Блейз напрягся, и Тео отказывался поднимать на него взгляд.

— Скорее всего, — сказал Тео. Он начал наносить заживляющую мазь на раны второго парнишки.

— Достану я тебе волонтеров, — угрюмо сказал Блейз. — Просто… черт, просто выживи.

Тео начал произносить заживляющие заклинания над всеми троими слизеринцами-младшекурсниками, в то время, как они отвлеченно наблюдали за тем, как Блейз выходил из комнаты.

— Мы никому не скажем, что ты решил от них уйти, — проговорила девчонка. Она ткнула обоих мальчиков в бок, и те поморщились. — Мы не скажем никому.

— Ладно, — отозвался второй парень. — Мы не скажем.

На мгновение Тео застыл, смущенный неожиданной преданностью.

— Спасибо, — мягко произнес он.

Глубоко вздохнув, он поднял палочку и наконец-таки примирился со сделанным выбором.

* * *

Курс седьмой — апрель: Гермиона

Билл и Флер сидели на кухне коттеджа «Ракушка», прислонившись лбами друг к другу. Гермиона постучала по стене, чтобы дать о себе знать. Билл взглянул на нее и пробормотал что-то Флер, которая, кивнув, вышла из кухни, одарив перед этим Гермиону мягкой улыбкой.

— Рон сказал, ты попыталась сбежать куда-то, чтобы помедитировать, — произнес Билл, задрав ту бровь, что не была покрыта шрамами. — Ты за этим пришла? — немного опешив от того, что Рон вот так просто взяли и выдал ее с потрохами, Гермиона молча кивнула. Билл сделал шаг вперед и жестом указал Гермионе, чтобы та следовала за ним. Они вышли из дома, и Билл указал на разные направления. — Лес в той стороне, океан — там. Что выберешь?

Гермиона сделала глубокий вдох, пытаясь понять, тянуло ли ее куда-нибудь конкретно. До этого момента она тренировалась исключительно в лесах, так что, наверное, имело смысл закрепить результат в уже знакомой среде. Однако, перспектива поработать рядом с океаном интриговала.

— Думаю, что сегодня пойду в лес, а завтра схожу к океану.

Билл кивнул.

— Просто дай знать, где будешь, чтобы я смог тебя найти.

Он пошел обратно в дом, и Гермиона потащилась по тропинке вдоль деревьев.

Она целый час провела в лесу, но сосредоточиться так и не вышло. Она чувствовала, как в воздухе что-то витало, и это ее отвлекало; а, может, наоборот — звало.

Внезапно ей в голову пришла мысль о том, что ей нужно было поговорить с Биллом.

Гермиона поплелась обратно к коттеджу, чувствуя себя более уставшей, чем когда пошла в лес. Взгляд упал на дверной косяк, и Гермиона почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Эти руны она узнает где угодно.

— Кто это сделал? — спросила она Билла, который, по всей видимости, стоял снаружи, ожидая ее возвращения.

Он проследил за ее взглядом и брови его взлетели вверх от удивления.

— Джордж. Заглянул к нам, принес клочок бумаги и выжег руны — я даже не успел ничего ему сказать. Спасибо на том, что разрешил мне самому порезать себе палец, чтобы нанести кровь, вместо того, чтобы гоняться за мной с ножом.

Гермиона подлетела ближе к двери и заметила отличия между заклинанием, что было перед ней, и тем, которое было нанесено на ее палатке. Это было адаптировано для дерева и камня, в то время, как ее — для ткани; к тому же, для ее рун требовалась кровь наносящего, а для этого — Хранителя Тайны. Она тяжело сглотнула.

— Это — кровная магия, — сказала она и почувствовала, как от осознания того, что это было дело рук Тео, слезы в конце концов подкатили к глазам.

Билл только пожал плечами.

— Благодаря этому моя жена в безопасности, так что мне, в целом, плевать.

Отношение Билла к такого рода делу очень напоминало мнение Тео. «Да какая разница, Темные или нет, если это может спасти Избранному жизнь?» — тут же вспомнила она сказанное им.

Билл склонил голову. Едва заметный солнечный свет отбросил тень на его шрамы.

— Ты уже видела это раньше, — он подошел ближе, встал рядом с Гермионой и посмотрел вверх на руны. — Профессор Бабблинг во время занятий лишнюю литературу не задает. Где же ты это видела?

Гермиона прикусила внутреннюю сторону губы и мысленно прикинула, какую часть от всей правды стоило рассказывать.

— У нас на палатке висит вариация, — в конце концов ответила она. — Я начала изучать рунические заклинания в прошлом году.

Билл сощурил глаза.

— Джордж сказал, что это — изобретение одного из учеников Хогвартса. Твой друг?

Гермиона вспомнила о бумажном нарциссе и обо всех «я тебя люблю» в дневнике, что так надежно были спрятаны на дне ее сумочки.

— Да.

У нее было ощущение, будто она соврала.

— Гермиона, я, конечно, тебе не папа и не мама, но советую быть осторожнее, когда связываешься с теми, кто развлекается с такой вот магией. В Египте я сталкивался с такими видами кровных заклинаний, о которых ты даже представить себе и не можешь. Для волшебника перешагнуть границу между добром и злом довольно просто, когда он начинает…

— Я знаю, — оборвала его речь Гермиона. — И он тоже знает, — она снова, словно зачарованная, посмотрела на руны. — Но благодаря ему мы в безопасности, так ведь?

Она услышала, как Билл медленно выдохнул, и ей вдруг стало интересно, уловил ли он в ее голосе тоску.

— Они нанесены на каждом убежище Ордена, которые находятся под защитой Хранителя Тайны. Андромеда Тонкс и близнецы видели лично нанесли их несколько месяцев назад, после того, как Фиделиус на ее доме был разрушен.

— Разрушен? — потрясенно спросила Гермиона. — Фиделиус невозможно разрушить…

— А Пожиратели могут. Дом Андромеды — не единственный, до которого они добрались.

— Но… как? — Гермиона и представить себе не могла, чтобы у кого-нибудь получилось разрушить Фиделиус без присутствия хотя бы Хранителя Тайны.

— Невилл сказал, что у них там какое-то отслеживающее заклинание, и его мощи достаточно, чтобы это сделать, — Билл кивнул в сторону рун. — Только поэтому я не придушил Джорджа за то, что он принес это сюда без моего разрешения. Поэтому, и еще потому, что Андромеда к тому моменту успела одобрить заклинание. Близнецы, конечно, гении, но за СОВ по древним рунам они едва наскребли на тролль.

Гермиона заметила, как при упоминании братьев губы Билла сложились в насмешливую улыбку.

И тем не менее, просто так взять и проигнорировать то, что он сказал об отслеживающим заклинании она не могла. При воспоминании о том, как Тео рассказал, что с дома Шеклболтов был снят Фиделиус, внутри у нее все перевернулось. Она ни на секунду не сомневалась в том, кто именно из Пожирателей был на такое способен. И она ему в этом помогла. Ведь, сколько людей до сих пор были бы в безопасности, если бы в свое время она не предоставила бы ему доступ к карте Мародеров? Скольких людей отыскали Пожиратели только потому, что она подала Тео идею для создания этого заклинания?

— Невилл? — спросила она, надеясь, что Билл не смог почувствовать ее смятение.

Судя по напряжению в его глазах, он прекрасно понял, что что-то было не так.

— Андромеда и Люпин сказали, что у него есть источник в рядах Пожирателей. Я подозреваю, что у этого источника Андромеда и взяла эти руны. В Ордене никто с таким видом магии не экспериментирует. Не думаю, что кроме Андромеды и меня самого кто-нибудь из них вообще знал бы, с чего начать.

Гермионе пришлось напомнить себе, что Билл работал ликвидатором заклятий, да и остальные Уизли были далеко не глупцами.

— Он — Пожиратель, — кивая в сторону рун призналась Гермиона. — Думаю, он изобрел это как раз потому, что изобрел и отслеживающее заклинание.

— И на чьей же он стороне? — тихо спросил Билл. — Потому что на домах без рун Фиделиус разрушать продолжают.

Гермиона опустила взгляд на свои ладони и почувствовала острое желание поднять в воздух что-нибудь тяжелое для того, чтобы выпустить накапливающееся напряжение.

— У него есть любимые на обеих сторонах, — ответила она.

— У Малфоя или у Нотта?

Вопрос Билла поразил Гермиону, и в воздух взлетела дюжины камней. Он оглядел повисшие камни и перевел взгляд на открытые ладони Гермионы.

— Медитируешь? — покачал он головой. — Значит, твой друг — не единственный, кто развлекается с древней магией. — Билл выпрямил спину и, вздохнув, потянулся, чтобы подцепить один из летающих камешков. Все остальные, кроме того, что остался в руке Билла, упали обратно на землю. — Рон с Гарри ни о чем не знают, да? Ни о рунах, ни о беспалочковой магии? Ни о Пожирателе?

В ответ Гермиона быстро и резко затрясла головой. Билл кивнул.

Вдруг, он без предупреждения бросил камень Гермионе прямо в лицо. Она закричала и руки ее в защитном жесте взлетели в воздух. Она почувствовала тяжесть на ладонях, но не от шершавой поверхности камня. Она взглянула на свои руки и увидела, что находится под защитой тонкого голубого щита размером с большой учебник.

Она опустила щит, сделала шаг назад и посмотрела то на свои ладони, то на Билла. Гермиона понимала, что должна была либо разозлиться на него, либо обрадоваться тому, что смогла использовать новое заклинание, но все, что она ощущала в этот момент — это было чувство обреченности.

— Ты же не станешь им рассказывать?

— Нет, — щегловато ответил Билл, и из-под слоя шрамов перед Гермионой предстал красивый, непоколебимый мужчина, которого Флер полюбила. — Но тебе лучше об этом подумать. Такого рода секреты…

— Они не поймут, — сказала Гермиона. — Ты можешь себе вообще представить, как я такая захожу в комнату и говорю Гарри и Рону: «Знаете, ребята, я тут последние три месяца втайне от вас училась беспалочковой магии, и, кстати, семь месяцев назад самый умный Пожиратель Риддла нашел нас в лесу и наложил на нашу палатку защитные заклинания, а еще он помогал Невиллу, ну и ко всему прочему баловался на досуге Темными искусствами. Ах да, и по-моему, он попытался начать официально за мной ухаживать, но я была слишком тупа, чтобы понять, что этот чертов нарцисс вообще означает»?

Билл, к полному недоумению Гермионы, еле сдерживался, чтобы не засмеяться вслух.

— Может, стоит начать с беспалочковой магии? — сказал он, широко улыбаясь.

— Что тут смешного? — требовательно спросила она. Ей вся эта ситуация смешной не казалась от слова совсем.

— Много забот в последнее время? — спросил он.

— Я и половины не рассказала, — пробормотала Гермиона в ответ. — Ты еще не слышал о моих проблемах с нумерологией.

— С нумерологией? — Билл выглядел заинтригованным. — С тех пор, как нам пришлось скрываться, заниматься нумерологией у меня особо возможности не было, — он вытянул руки, и Гермиона поняла, что он потянулся за невидимым пером. Чувство отчаяния от скуки для человека с острым умом было знакомо ей как никому другому.

— Я покажу тебе свои подсчеты, если поклянешься, что не расскажешь Гарри с Роном, над чем я работаю.

— Не расскажу при условии, что ответишь на два вопроса, — согласился Билл. Гермиона сложила руки на груди в ожидани. — Малфой или Нотт?

Гермиона сделала глубокий вдох. С одной стороны, Невилл совершенно очевидно пытался держать Тео в тени от Ордена. С другой — помощь Билла была незаменимой, да и к тому же она уже успела рассказать ему половину всей этой истории.

— Нотт, — ответила она.

Билл взвешивал ответ, и губы его сложились в ухмылку.

— Ты бы приняла нарцисс, если бы знала, что он означает?

Гермиона почувствовала, как на этом вопросе у нее начали гореть щеки. Сказала «а», говори и «б».

— Да.

Билл открыл дверь взмахом руки и жестом пригласил Гермиону войти внутрь.

— Ты что, правда думала, что я стал бы докучать Рону с Гарри о твоих проблемах с нумерологией?

Гермиона замешкалась и увидела, как при взгляде на выражение ее лица, все веселье Билла улетучилось.

— Ты еще не видел, над чем я работаю.

Она принесла блокнот на кухню и вручила его Биллу, который уже ждал ее, сидя за столом. Он побледнел, отчего шрамы на его лице стали ярче.

— Крестражи? — прошептал он. Он провел пальцами по диаграммам и буквам на осях. — Во время работы в Египте я слышал кое-что… Ты знала, что Герпий Злостный был из Греции? Некоторые полагают, что он одно время был наставником Клеопатры — змеи и все такое… но я никогда… — Билл резко замолчал, палец его остановился на написанном имени. — Гарри?

Гермиона тяжело сглотнула и понадеялась, что сможет сдержать слезы до тех пор, пока не останется наедине с самой собой.

— Я должна придумать способ, как от него избавиться, — сказала она дрожащим голосом. — До этого момента мы уничтожали их полностью. Я не могу… мы не можем…

Билл призвал несколько толстых книг, которые приплыли по воздуху через весь коттедж и приземлились прямо на стол. Гермиона услышала удивленный возглас Рона и взмолилась всем богам о том, чтобы ему не пришло в голову последовать за летящими книгами. Билл передал одну из них Гермионе.

— Использовать пифагорову систему нельзя, потому что крестражи пришли из Греции…

— Это еще что за черт? — пройдя в кухню, потребовал Рон. — Мы сюда пришли не для того, чтобы помереть из-за летающей библиотеки, — он замолчал и уставился на стопку книг перед Гермионой и Биллом, открытую тетрадь, заполненную матрицами и перо в правой руке Билла. — Нумерология, Гермиона? Снова?

— Я…

— Она хотела показать мне, над чем работает пока вы, оболтусы этакие, целыми днями бездельничаете. А мне не помешает потренировать мозг перед возвращением в Гринготтс, — складно пояснил Билл.

Гермиона быстро пролистала страницы с именем Гарри.

— Ты мне как раз напомнил: я тут прошлой осенью посчитала контрпроклятие, но мне показалось, что наверняка есть метод попроще, чем тот, который я использовала, — она подтолкнула блокнот к Биллу — со страницы на него гордо смотрело контрпроклятие, которое она нашла для Тео.

Он присвистнул.

— Отличная работа, Гермиона. Ты его уже протестировала?

— Оно сработало, — подтвердила она.

— Если нужно будет замолвить за тебя словечко в Гринготтсе, дай знать, — сказал Билл. При смене темы цвет его лица вернулся в норму, и Гермиона почти поверила в то, что они будут обсуждать снятие проклятий, а не спасение жизни Гарри.

— Совсем с ума сошли, — закатив глаза произнес Рон. — Мы тут в бегах под угрозой смерти, а Гермиона смогла уговорить тебя заниматься домашкой. Мы не собираемся сдавать ЖАБА в июне, Гермиона, мы ищем крес…, — он замолчал прежде, чем успел проговориться об их задании в присутствии Билла.

Гермиона взяла в руки ручку и неодобрительно посмотрела на Рона.

— Мне нужно сделать перерыв, Рональд, и если ты не забыл, меня тут недавно пытали!

— И именно поэтому ты должна быть в кровати! А не заниматься… математикой!

— Это не математика…

— Рон, — сказал Билл, чем заставил обоих замолчать. — Думаю, Гермионе лучше знать, что именно ей поможет восстановиться. Если она хочет заниматься нумерологией, то, может, ей это и нужно сейчас больше всего.

Рон сморщил нос, но все же кивнул в ответ на сказанное Биллом.

— Пойду посмотрю как там Гарри.

— Вот и иди, — буркнула себе под нос Гермиона, когда тот вышел из комнаты. — По-моему они со дня на день объявят о своей помолвке.

— Гермиона, — пожурил ее Билл. — Ты сама от них отстраняешься для того, чтобы заниматься своими собственными делами.

— Потому что для них это скучно, — сказала она, с ужасом осознавая, как жалобно прозвучал ее голос. Она покраснела и снова обратила их внимание на блокнот. Билл вручил ей книгу о пифагоровой теории, а сам начал просматривать проделанную ею работу и делать пометки.

Каждый день Гермиона работала над задачей до позднего вечера, и каждое утро Билл просматривал проделанную работу, пока она уходила медитировать. К тому времени, когда мальчики просыпались, они уже в течение четырех часов были погружены в свои исследования. Дин Томас, которого привели в поместье Малфоев вместе с Гермионой, Гарри и Роном, обычно появлялся около двух, недоумевая, чем это они там занимались. Чаще всего он доставал какую-нибудь книгу из коллекции Билла, чтобы почитать в гостиной. Видимо, Гермиона была не единственной, кто скучал по Хогвартсу.

По настоянию Билла к девяти утра Гермиона обычно откладывала книги в сторону и проводила день в обсуждениях с Гарри и Роном о том, как заполучить Чашу Хаффлпаффа.

Утром их последнего дня в коттедже, Билл нашел Гермиону на пляже — в этот раз она решила заняться медитацией именно там. Она левитировала шары из воды по кругу на высоте двадцати футов в воздухе, наблюдая за тем, как они лениво дрейфуют в то время, пока она медитирует.

Она встретилась взглядом с Биллом, и водяные сферы упали на землю.

— Я была права? — спросила она.

Билл выглядел уставшим. Даже не уставшим — поверженным.

— Ты была права.

Не важно, какими способами они проводили расчеты или пытались жонглировать цифрами — результат всегда показывал, что было два пути: неоднозначный или наихудший.

— Как мне ему об этом рассказать? — едва слышно спросила Гермиона.

Билл покачал головой.

— Не думаю, что это нужно делать, — Гермиона уже была готова запротестовать, как Билл сделал шаг в воду и наблюдал за брызгами волн, что бились о скалы. — То, что произойдет — неизбежно. Не думаю, что Гарри поможет знание о том, что его ждет.

— Но он — мой лучший друг, — сказала Гермиона. Она почувствовала, как по венам начало распространяться отчаяние. Билл просто должен был ее понять.

— Тебе хотелось бы знать, когда ты умрешь? — тихо спросил Билл. — С точностью до минуты?

Гермиона начала размышлять об этом: о том, каково было бы жить, с уверенностью зная, сколько минут ей еще отведено; о том, сколько времени она сможет провести с Роном и Гарри. Она подумала о том, что если бы она умерла раньше Гарри, то никогда больше не увидела бы ни Тео, ни своих родителей и не села бы готовиться к ЖАБА.

И тут она поняла, что знать об этом ей бы не хотелось.

— В четыре ноль семь утра, — произнесла она вместо того, чтобы ответить на его вопрос.

— Это меньше, чем через семьдесят два часа, — Билл повернулся к ней лицом, и глаза его были полны печали. — Нельзя ему говорить.

Гермиона почувствовала, как в горле застряли слезы, и тяжело сглотнула.

— Знаю.

— Иди, — просто сказал Билл. — Будь самым лучшим другом в отведенное вам время.

Не думая дважды, Гермиона крепко обняла Билла.

— По крайней мере все это закончится, — сказал она ему в рубашку.

Билл похлопал ее по спине и тяжело вздохнул.

— На это вся надежда.

— Спасибо тебе.

— Иди, — твердым голосом сказал он, и Гермиона отстранилась. Бросив последний взгляд на разбивающиеся о скалы волны, она развернулась и побежала к Гарри.