Душевные смуты пациентки Грейнджер (гет)

Драко Малфой склонился, устало колдуя над плечом Гермионы. По его серьезному виду, сползшим на кончик носа очкам, глубокой складке на лбу можно было сказать, что трудится колдомедик уже довольно долго.

Увидев, что Гермиона пришла в себя, он отвлекся, дал ей выпить какое-то зелье, соленое на вкус, смазал плечо пахучим бальзамом и продолжил манипуляции палочкой.

— Где я? — Гермиона не могла пошевелиться. Над ней паутиной свисала тончайшая ткань балдахина, но больше ничего увидеть она не могла.

— В безопасности, — раздраженно ответил Малфой. — Хотя ты уже сама для себя представляешь опасность!

— Ты спас меня? — тихо спросила она, чувствуя разочарование. Она была так близка к Северусу! Гермиона будто все еще чувствовала его щетину самыми кончиками своих пальцев.

— Не я — Поттер, — коротко ответил Драко. Он наконец закончил сеанс врачевания и перевел дух, опуская палочку.

— Но как он узнал, где я?! — Гермиона почувствовала беспокойство, сама не зная почему. Интуиция ее не подвела.

— Благодаря моему отцу, — ответил Малфой, собирая препараты на серебряный поднос. — Поттеру взбрело в голову устроить на него облаву — не знаешь почему?!

Гермиона знала, но предпочла промолчать.

— И вот когда доблестные мракоборцы шныряли по имению в поисках какого-то синего конверта, отец увидел, что ты в беде.

— Увидел?!

— Не тупи, Грейнджер, у него было второе зеркало — такое же, как то, что он подсунул тебе!

— А... — Гермиона вспомнила, что у Гарри и Сириуса было что-то похожее. — Авроры нашли пророчество?

— Нет, — отозвался Драко. — Они вообще ничего не нашли, и отец подаст на них жалобу за вторжение — в Визенгамот.

— Мне жаль, что так вышло, — сказала Гермиона больше из вежливости, на автомате.

— Тебе станет по-настоящему жаль, когда узнаешь, что с тобой случилось, — возразил Малфой. Он позвал домовика, и тот забрал поднос с лекарствами. Судя по всему, Гермиона находилась в имении Малфоев.

— Это не так уж и важно, — она хотела пожать плечами, но дикая боль пронзила всю левую половину ее тела.

— Тебя укусил оборотень, — все же сказал Драко со вздохом. — Мой коллега — специалист по ликантропии— да и я сделали, что могли, но за результат поручиться нельзя.

— Спасибо, — тон Гермионы звучал так, будто она хотела сказать: "Лучше бы дали мне спокойно умереть".

Драко постоял еще немного, посмотрел на пациентку с сожалением, а потом молча вышел, качая головой. Плохо, очень плохо.

Гермиона осталась одна. Сначала она лежала неподвижно, свыкаясь с мыслью о том, что ликантропия опасна не только для окружающих, но и для самого больного. Были случаи, — она читала еще на третьем курсе — когда вновь обращенные оборотни перегрызали себе вены или когтями наносили смертельные раны. Правда, это скорее исключение из правил, но... Гермиона посмотрела на свои запястья — вены просвечивали, и были отлично видны. Снейп сказал, что эликсир с пылью Воскрешающего камня не помог бы ей попасть в одно с ним измерение. Как странно! У алхимиков — и более опытных — она нашла подтверждение обратному... На столике возле кровати Гермиона обнаружила знакомое уже зеркальце и, не удержавшись, заглянула в него.

Люциус сидел за столом в своем кабинете и что-то писал, часто обмакивая перо в чернила. Сосредоточенный на своем занятии, он, казалось, не замечал ничего вокруг. Гермиона захлопнула зеркальце и устыдилась своего любопытства. Северус прав: рассматривать другого мужчину — это дурной тон. Даже если этот мужчина хорош собой настолько, что на него просто приятно смотреть. Как на картину, не больше. Она отложила зеркальце и закрыла глаза — надо было поспать.

— Грейнджер! — грубый окрик Драко разбудил ее. Гермиона не знала, сколько проспала. — Ты можешь объяснить, какого драккла тут происходит?!

— Не понимаю, о чем ты, — превозмогая боль в плече, Гермиона приподнялась на постели.

— У отца случился инфаркт! — в глазах Драко читалась неприкрытая паника. — Инфаркт!

— Странно, мне казалось, он здоров... — Гермиона насторожилась, и рука ее сама собой потянулась к зеркальцу.

— Так и было! — вопил младший Малфой то бледнея, то краснея. — Я лично следил за его здоровьем и могу поклясться — он пережил бы меня!

— Чем я могу помочь? — осведомилась Гермиона и, не сдержавшись, заглянула-таки в зеркальце.

Люциус лежал в кровати. Похоже, он спал. Ровное дыхание говорило о том, что кризис миновал.

— Все было хорошо, пока он не решил проверить, цело ли пророчество, — быстро затараторил Драко. — Отец подошел к ларцу, открыл его, достал шар... И в это самое мгновение схватился за сердце! Что-то напугало его до полусмерти, но он не помнит что.

— А пророчество?.. — Гермиона похолодела. — Пророчество цело?!

— Это все, о чем ты можешь думать в такой момент?! — Драко все себя от гнева ударил кулаком по стене. — Конечно, оно разбилось! Отец выронил его, когда ему стало плохо!

— Разбилось... — Гермиона закрыла глаза — еще одна возможность стать ближе к Северусу рухнула.

— Ты можешь объяснить все это?! — оказывается, Драко был еще здесь.

— Я?!

— Ты! — он навис над ней, и в его очках отразилось зарево заката. — Я думаю, это твой Снейп! Я не знаю как, но мне кажется, это он хотел убить отца!

— Зачем ему это?! — Гермиона непонимающе заморгала. — К тому же... Как Северус мог сделать это — ведь он даже не призрак!

— Он трахал тебя при помощи медиума! — из-за переполнявших его эмоций Малфой уже не выбирал выражения. — Откуда я знаю, что еще он мог придумать?!

— Он бы никогда не стал...

— Мы говорим о Северусе Снейпе! — Драко разве что не брызгал слюной. — Этот человек на моих глазах убил Чарити Бербидж, чтобы доказать Пожирателям свою преданность! И это при том, что все время был на стороне Дамблдора! От него всего можно ожидать! Даже после смерти!

— Я думала, Чарити Бербидж убил сам Волдеморт...

— Это Снейп так сказал, — Малфой отдышался и без сил упал в кресло напротив.

— Северус говорил, что мистер Малфой врет про пророчество, — Гермиона почувствовала, как в глубине ее души поднимается гриффиндорское ощущение несправедливости. — Но я не думаю, чтобы он...

— Тебе принести осколки?! — Драко вскочил и исчез за дверью, чтобы через десять минут томительного ожидания появиться перед Гермионой вновь. В его руках был пакет, внутри которого Гермиона обнаружила куски стекла сферической формы, пепел и вековую пыль.

Она тяжело вздохнула и закрыла глаза, не зная, кому и во что верить.