Следы на ветру (джен)

Драббл из стола, который я в самый (!) последний момент решила доработать для челленджа #LovefulNWNights, проводящегося пабликом "Лес Невервинтер" | https://vk.com/neverwinterwood

— Так странно, — сказала Кара, всматриваясь куда-то вдаль, туда, где закатное солнце соприкасалась с тончайшей золотой кромкой чернеющего моря. — Никогда бы не подумала, что привыкну к этому месту. К докам, я имею ввиду. Теперь здесь даже пахнет иначе — не так мерзко, как раньше. Не понимаю, в чём дело.

Она поплотнее укуталась в алый, расшитый вышивкой плащ и слегка прищурилась, настойчиво наблюдая за исчезающим небесным полудиском. Снующие туда-сюда портовые работяги, казалось, совершенно её не волновали.

— Возможно, ты просто учишься смотреть иначе, — предположил Дэйн, пряча трубку в один из поясных кармашков. — Вот и всë.

Она взглянула на него.

Он ожидал, что сейчас она рассмеется, возможно, назовет его сумасшедшим — и будет права, но Кара лишь задумчиво нахмурилась, привычно скрутив в пальцах короткую рыжую прядь, и совершенно серьезно спросила:

— Это как?

Пожалуй, Дэйн не был к этому готов: сказитель из него всегда был никудышный, и временами ему даже казалось, будто за всю свою жизнь, проведённую в Западной Гавани, он разговаривал не так много, как здесь. И все-таки, каждый раз, когда эта девушка смотрела на него так, ему очень хотелось стараться — рядом с ней он всегда забывал, насколько всë в нëм неверно, а город Мастеровых словно вторил самозабвению, день ото дня вытачивая из него новую сущность.

— Попробую объяснить на примере Западной Гавани, — наконец выдохнул он и немного помолчал, подбирая слова. — Жизнь там течёт совсем иначе, куда медленней, и на первый взгляд может показаться, будто в топях время замерло давным-давно, но так только кажется. Стоит присмотреться, и ты начинаешь видеть, что все вокруг меняется: одни и те же вещи спустя мгновение становятся иными — в зависимости от настроения, возможно, или от чего-то ещё — я и сам не до конца понимаю, как это работает, но мир словно… Мир словно подчиняется сердцу. Принимает нужную форму. Позволяет видеть больше, когда ты позволяешь себе смотреть.

— Позволяешь себе смотреть?

Дэйн пожал плечами.

— Всегда есть вещи, на которые очень хочется закрыть глаза.

Кара задумчиво пожевала губу, скользнула взглядом по его лицу, и тут же обратилась несерьёзностью.

— Интересные у вас там развлечения, — шутливо поддела она и, вдруг оживившись, добавила: — о, и какой же ты видишь меня, Фарлонг?

Самой красивой, подумал он, безотносительно времён и причин. Пеплом сердца. Стихией. Жизнью на кончике языка. Но сказал:

— Ты — как живая бесконечность вариантов, и мне за тобой не поспеть. Никому за тобой не поспеть, но об этом ты и сама прекрасно знаешь.

Он смутился, отвёл взгляд в сторону, а она — всё-таки рассмеялась. Чисто, беззлобно. И её смех — грудной и естественный, яркий, будто перезвон маленьких колокольчиков, отпечатался внутри его сердца и, отразившись от подреберья, понесся дальше, разнося внутри тепло — сладкое и болезненное, как и все, что было связано с ней.

— Ладно, звучит! — в конце концов, ответила Кара, мимолетно коснувшись его руки холодными пальцами. — Звучит, Фарлонг, мне нравится. Считай, что твой ответ принят.

Она коротко поежилась и прикрыла глаза, вскинув точеный подбородок навстречу прохладному зимнему ветру, и не было ничего важнее этого момента — Дэйн готов был поклясться. Не было ничего правильнее, и ему так много хотелось сказать…

Конечно, он промолчал.