Раз бяка, два бяка...  (джен)

Маленькая девочка на зов Кощея, разумеется, откликнулась. Она выглядела немного виноватой, но не слишком. То есть «по попе» не ожидала, максимум — угол, что ей, конечно, тоже не нравилось. Некромант только вздохнул, погладив сразу засиявшую улыбкой Тринадцатую.

— Прости, дядя Коша, — извинилась она. — Поттеры Гарри действительно не рожали. Джеймс вообще никого не рожал… А Лили…

— Это понятно, — кивнул Кощей. — Не может мать обходиться так с ребенком, хотя…

— Ты узнаешь, почему, — произнесла Тринадцатая. — Нужно, чтобы ты сам узнал… Ну, или мальчик.

— Значит, не все так просто, — вздохнул некромант. — Ладно, не сержусь я, все интереснее, чем просто скука.

Велесова ночь прошла, подарив детям внутренний покой, позволив встретиться с теми, кого почти не знали, получить слова ободрения или же прощения. Но все же среди школьников был один, что мечтал о власти любой ценой. Возможно, он был и не один, хотя Кощей над этим работал. Стефан Корнфут решил, что начнет не с убийств магглорожденных, а с более громкой акции, которая наверняка сделает его всеобщим любимцем. Как он убедил Тома Риддла — бог весть, но однажды вечером…

Впрочем, начиналось все вполне спокойно: представительница фольклора, проверив спавших отнюдь не у себя в спальнях детей, ибо Гермионе без Гарри было очень страшно, а Луна… Девочка раз за разом приходила к Яге, потому что очень тянулась к родной крови и даже, кажется, не осознавала этого. Итак, проверив детей, женщина решила прогуляться по коридорам замка, ударными темпами реставрируемого местными домовыми духами. Холод Кощей не любил — воспоминания молодости — поэтому домовые эльфы старались сделать тепло везде.

Яга проходила по третьему этажу, задумавшись о том, что вечно в Британии быть не хочет. Желание развалить замок и отправиться на Родину росло и крепло с каждым днем. Там и детям теплее будет, все-таки школа юных чародеев — это не мрачный замок с круглосуточным проживанием. И вот тут до нее донесся чей-то голос.

— Хочу кушать… — говорили на змеином с такой тоской, что Яга даже остановилась, недоумевая, кто животину мучает. — Не хочу ползать… Не хочу никого есть… Кроме барашка, наверное… Люди невкусные… Куда вы меня гоните…

— Это кто там плачет? — прошипела яркая представительница славянской мифологии. — Кого это не кормят? Покажись-ка.

— Матушка! — Ягу явно узнали. Из темноты появился худющий королевский василиск, который, по мнению Яги разве что не плакал. Он был молод, но не кормлен, по-видимому, очень давно, отчего женщина рассвирепела.

— А ну-ка духи домовые, покормите страдальца! — приказала Яга, подходя поближе. Управляющую связь она, разумеется, разглядела сразу и, оборвав ее рывком, пока животина трапезничала, потянула к себе того, кто был на другом конце.

— Матушка, он злой, нехороший! — заглатывая куски мяса, жаловался змееныш, оказавшийся каким-то слишком молодым — не старше тысячи лет. — Обижает, тебя кушать хотел заставить, а люди костлявые, невкусные, фу просто…

— Кушай маленький, кушай, — погладила его яркая представительница, подтягивая нить все ближе. Из коридора появился отчаянно сопротивлявшийся школьник с каким-то артефактом. Приглядевшись, Яга поняла, что придется будить Кощея, ибо в артефакте была своя мешанина непонятно чего. — Эй, духи домовые, разбудите-ка мне Снейпа да сюда приведите, — обреченно вздохнула женщина, зафиксировав мальчишку с артефактом.

На счастье Яги, змея и всего замка, Кощей спать еще не ложился, поэтому появился достаточно быстро. Некроманту было любопытно, что такого раскопала Яга, что понадобилось аж его вмешательство. Хотя он, разумеется, был благодарен подруге за то, что не дает помереть от скуки.

— Что тут у нас? — поинтересовался Кощей, мельком взглянув на жрущего василиска.

— Да вот, твареныш, — показала Яга на Стефана. — Василиском управлял, на нас да детей натравить хотел.

— Ну на нас натравливать — дело неблагодарное, — задумчиво произнес некромант, заметив артефакт в руках мальчишки. — Хорошо, что тебя выбрали первой, ты у нас жалостливая, а то было бы тут два скелета… Очень интересно, просто очень!

— Ну вот тебе, батюшка, — усмехнулась женщина, погладив наевшегося змея. — Развлекайся, а я пока малыша в лес провожу, нечего ему тут делать.

— Благодарю, — кивнул Кощей, для начала поменяв души местами: неумного пацана в артефакт, а того, что внутри сидел — в тело. — Ну и что ты мне скажешь?

— Я — великий! Я заставлю магглов и грязно… — некромант, поморщившись, выключил этот поток сознания, а затем задумался.

— Ты у нас огрызок, значит, нужно собрать полностью… — проблемы для Кощея это не представляло, особенно учитывая найденное в потомке. Но ведь и тело нужно… — Так, я решил!

По мановению руки страшного древнего некроманта тело Корнфута разделилось на два, визуально трехлетних. Почему получилось именно так, Кощею думать было лень. В одно тело вошла душа пацана-придурка, а второе ожидало сбора всех осколков. Затем обоих близнецов надлежало отправить родителям Стефана, и пусть это будет их проблемой. Убедившись в том, что такого наказания достаточно, некромант кивнул сам себе. Ритуал призыва сущности начался. Кроме того, «великого» следовало наказать, да и всю семью, не сумевшую воспитать человека — тоже.

— Будут у вас, значит, девочки-близняшки, — задумчиво проговорил Кощей. — Может, с ними получше получится…

* * *

Когда душу Волдеморта куда-то потащило, он поначалу обрадовался, но, увидев, что не одинок, испугался. Кто-то обнаружил его крестражи, собирая душу воедино, а это означало, что назвавший себя Волдемортом снова станет смертным. Душу объяло смертным холодом, а потом последовал болезненный удар, а за ним еще один…

Кощей дал придурку пару раз по морде от себя, и от тетушки, значит, привет передал, после чего тяжело вздохнул и начал вселение, сопряженное с частичной фильтрацией и удалением наносной памяти, мальчишке Риддлу не принадлежавшей. Видимо, предыдущее воплощение Дамблдора развлеклось, ну да не суть.

— Так, вы теперь девочки, — сообщил он обеим немедленно заревевшим близняшкам. — Память я вам поправлю, что значит… Вы забудете ваше прошлое, тот факт, что были мальчиками. Единственное, что будете помнить — вы очень нехорошими людьми были, потому и наказаны.

— Пощади! — характерно-нечетко хором возопили дети, но некромант не любил менять свои решения, поэтому только хмыкнул.

— Эй, эльф замка! — позвал Кощей. — Ну-ка, доставь детишек родителям. Да пригрози, что если с кровной магией баловаться будут — нечисти скормлю.

— Как прикажете! — раздался тоненький голосок, после чего с хлопком дети исчезли. Они еще не знали, что болевой порог у обеих сильно снижен, ибо наказание, по мнению некроманта, должно было иметь место. А раз родители Стефана забили мальчишку так, что тот почти с ума сошел, то будет им тоже испытание.

Закончив с разорвавшим душу придурком, Кощей отправился отдыхать. Несмотря на небольшое развлечение, все-таки было скучно, просто невозможно как.

Альбусу Дамблдору тоже было скучно — всем трем головам сразу, поэтому он подумывал уже сходить на заседание Международной Конфедерации Магов. Русские там появлялись крайне редко, так что богатырей можно было не ожидать. С другой стороны, если вообще всех усыпить, то как изменится Магический Мир? Эта мысль и подвергалась сейчас обсуждению всеми тремя головами.

— Господин Министр, — из камина показалась голова секретаря министерства. — Жаба на потолке министерства воет мерзостно.

— А петух? — поинтересовался Брайан, не помнивший суть распоряжений, данных по пьяни.

— А петуха давно уже… — вздохнул секретарь. — Отделу Тайн суп понравился!

— Жабу тогда тоже можно сварить… — задумчиво произнес Вульфрик, прерванный на середине высказываемой мысли. — Или так отдать… этим… Французам, вот! С пожеланиями приятного аппетита.

Посчитавшие себя оскорбленными французы лично явились к Дамблдору, чтобы высказать свое неприятие его издевки. Жаб, тем более розовых, они не ели. Правда, сначала представители Республики уснули, потом глубоко уснули, а потом их не могли добудиться даже в клинике на Континенте, потому что испугавшийся возможных подарков от богатырей Горыныч приложил их от всей души. И предстояло спать французам тридцать три года.

— Ягусенька, а давай замок развалим и домой полетим? — вежливо поинтересовался Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор у не менее скучающей представительницы нечисти.

— А мы разве здесь всех разбякали? — с подозрением спросила она. — Надо Тринадцатую спросить.

— Не всех, — прокомментировал Кощей. — Надо Поттеров отыскать, да выяснить, что это такое было. А вот когда вся Британия будет ходить строем, тогда и домой можно.

— Вся-я-я-я… — протянул Дамблдор. — Надо указ издать! — загорелся он идеей.

* * *

Вывешенный новый Декрет Министерства Магии сильно напугал древние и благородные семейства. В нем говорилось о подтверждении древности и благородства, причем подтверждении не деньгами или бумагами, а исключительно делом. Секретарь Министра Дамблдора вычленил из сплошного потока сознания главное — в древности были рыцари, они же относились и к благородным, подтверждая это ратными подвигами. Но Великий Дамблдор в величайшей мудрости своей снизил планку до «просто ходить строем», потому «смотр песни и пляски» был назначен на будущее воскресенье. А кто не явится, или не покажет, того из древних и благородных надлежало разжаловать.

В Мире магии поднялась паника, ибо как ходить строем, не знал никто. Спешно разбуженный Люциус Малфой обратился к магглам, шокировав оных, но помочь они, разумеется, согласились, поэтому все желающие обучиться присутствовали на поляне поместья Малфой, а напротив них стояли двое сквибов с палками в званиях сержантов морской пехоты.

— Маги повсеместно злоупотребляют наркотическими веществами, — доложили Ее Величеству, заставив пожилую женщину отвлечься от государственного дела — раскладывания пасьянса, что ее, разумеется, не порадовало.

— Продумайте ответные меры, — распорядилась Королева. К ответным мерам, по мнению советника, мог относиться повальный алкоголизм Палаты Лордов, но вот как тех уговорить, мужчина еще не знал.

Малфой уже проклинал Дамблдора, магглов, но послушно ходил так, как сказали, несмотря на острое желание приласкать больно бьющего палкой сержанта Круциатусом. У блюдечка с яблочком сидели Яга, Кощей, Дамблдор, Гермиона, Гарри и Луна, задорно комментируя то, что видели. Им было очень весело, а вот английским магам как раз наоборот. Британцы даже не решились задуматься и задать логичный вопрос Министру или там Визенгамоту… Они послушно выполняли распоряжение.

— Чисто овцы, — поморщилась Яга. — У нас бы за такое давно б на пики подняли.

— У нас, матушка, — заметил Персиваль басом. — Строем умеют ходить все.

— Потому и умеют, — зевнул Кощей. — Что, ностальгия заела? Можем на каникулах слетать, с Добрыней повидаешься…

— Вот вечно ты, отец родной, найдешь, как жизнь испохабить, — вздохнул Брайан, с кулаком богатыря встречаться не желавший, ему и первой сотни раз хватило.

В блюдечке аристократия выбивалась из сил — большинству мешали животы, Дамблдор предвкушал рождественский парад, а где-то во дворце Ее Величество раскладывала все никак не складывавшийся пасьянс, отчего женщина сердилась и желала странного.