Тишина, брат мой (джен)

Из книги неизвестного автора «Мы пробуждаемся во снах»:

«Мы призваны посланными ею грёзами. По всему Тамриэлю её видения открывают нам истинный мир, много лучший, чем тот, что известен тебе.

Вермина осияла небеса нашего мира! Вермина — звёзды нашего мира! Тысячи её истин — тысячи светочей на ночном небосклоне!

Мир бодрствования полон страданий и голода. Это мир лжи. Мы пришли со всех краёв этого разбитого мира, и здесь мы стали сновидцами, грезящими о грядущей светлой эре.

Она позвала нас сюда, в Штормхевен! Она открыла нам глаза на лучший мир! Мы оставим этот мир лжи позади!

Некоторые не могут постичь эти простые истины. Они не понимают её видения так, как мы, ибо они не настоящие сновидцы. Она призывает и сильных, и кротких, но тот, кто будет найден неготовым, погрузится в пучину безумия.

Пробудись, спящий! Поднимись, сновидец! Разыщи её во снах и присоединяйся к нам!

Мы ожидаем тебя.»

* * *

Окончательно я проснулся, когда день уже давно перевалил за полдень. Когда лучи солнца, проникшие сквозь узкие окна комнаты, стали светить мне прямо в лицо. Поморщившись, я раздраженно протер глаза, разлепив ресницы, приподнялся на локтях и обнаружил, что по-прежнему нахожусь в Скайриме, а именно в Данстаре, в какой-то, похоже, гостинице. Усевшись на кровати, попытался привести мысли в порядок. Последнее осмысленное воспоминание — это встреча с Сибиллой Стентор в Синем Дворце, на которой чародейка, буквально по полочкам, разложила все мои бестолковые действия за последние почти три месяца пребывания в Скайриме, а также сообщила, что якобы мной, как агентом Клинков, заинтересовался талмор. Помню последовавшее за этим поспешное бегство из Солитьюда. С довеском в виде непонятной девицы по имени Сорин Журар. Затем сумбурное путешествие в течении двух суток на корабле. Шторм и ночь у костра на берегу, проведенную за разговорами с Сорин и выпивкой. И, наконец, прибытие в Данстар, и заселение в местной гостинице, которое я почему-то помню уже плохо.

«Черт! Зачем же я так напился? Надеюсь, что ничего лишнего спьяну не ляпнул? Так, вспоминай голова! Куплю тебе шлем!»

Итак, на ночной стоянке мы обсуждали арбалеты. Там я был трезв и ничего лишнего не разболтал. А напившись, отправился спать до самого Данстара. Когда заселялись в гостиницу, воспоминания уже не такие четкие. Но ночевал, слава всем местным богам, я один. После же того, как Сорин с утра шумно разбудила меня, прервав такой замечательный сон про мою прежнюю беззаботную жизнь, я, высказав что-то сумбурное и вряд ли понятное девушке, выставил ее за дверь. Затем попытался снова уснуть, но едва проваливался в пучину сна, как мне начинала сниться какая-то муть, совсем не давая сознанию отдыха. Некоторое время поворочавшись на постели, я снова встал, прикончил последнюю бутылку «Огнедышащей медовухи», которую мы с Сорин распечатали еще на корабле, и, наконец, забылся сном без сновидений. В итоге, вроде бы ничего непоправимого я не совершил. А с талморцами, если они и в самом деле мной заинтересовались, будем разбираться позже. Сейчас же нужно выяснить, что от меня нужно бретонке, а потом, наконец, решить, каковы мои планы на ближайшее будущее?

«И поесть чего-нибудь жидкого и горячего,» — подумал я в ответ на бурчание пустого желудка и отправился в общий зал таверны.

* * *

— На долго ты планируешь задержаться в Данстаре, Герман? — с таким вопросом села за стол напротив меня Сорин, поставив перед собой тарелку с какой-то похлебкой, кружку с чем-то ароматным и несколько кусков хлеба с сыром. С трудом оторвавшись от поглощения позднего завтрака, я внимательно посмотрел на девушку. Ее лицо выражало простое любопытство. Никакого подозрения или опаски. Тяжело вздохнув, я ответил:

— Пока не знаю, — и надолго задумался, вернувшись к завтраку, а, наконец оформив крутившиеся в голове мысли, продолжил. — Наверное займусь поиском приличного жилья подальше от Солитьюда и талморцев. На родину я пока вернуться не могу, а так как я похоже застрял в Скайриме, нужно нормально обустраиваться тут. Кроме того, у меня оказывается есть пара нерешенных дел здесь в окрестностях, про которые я совсем забыл, — и, проведя рукой по отросшей бороде, со смешком заметил. — Но для начала нужно исправить это. За последние месяцы я как-то себя подзапустил, — и уже серьезней поинтересовался. — А что насчет тебя, Сорин? Зачем ты последовала за мной сюда? Что у тебя ко мне за дела?

— Точно, подстричься тебе не помешает. А то ты похож на древнего норда из легенд, — рассмеялась девушка и, не обращая никакого внимания на мой изменившийся тон, продолжила спокойно есть похлебку, а затем, пожав плечами, ответила на мой вопрос. — Какие дела, говоришь? Ты ведь полезешь в Мзинчалефт? Я хочу присоединиться к тебе.

— Мзинче… Что? — я запнулся пытаясь выговорить название, и с недоумением переспросил. — О чем ты?

— Мзинчалефт — это разрушенный город двемеров. Он находится к юго-западу от Данстара, — она махнула рукой в сторону, обозначая направление. — Я как-то читала о нем. Ты же исследуешь механизмы гномов? Разве нет?

— Нет, я не исследователь, — покачал я головой.

— А как же твой лук? Принцип его работы похож на двемерский? — удивилась девушка.

— Да, он похож на двемерский, но им не является. Понимаешь, Сорин, я прибыл издалека. На моей родине занимались наукой. У нас не было магии. Люди в моей стране изучали окружающую природу и ее законы. А затем подчиняли их себе. Мы освоили электричество, силу пара, воду, огонь, металлы, поднялись в воздух и даже выше, покинув пла… — тут я осекся, поняв, что немного увлекся, и скомкано сменил тему. — И этот лук был придуман там. А двемеры, насколько я понял, использовали только азы механики. Все их устройства со точки зрения техники достаточно примитивны. Многие моменты гномы похоже обходили с помощью магии. И вот из-за нее они, по-видимому, и уперлись в потолок, а увлекшись противостоянием с местными богами…

— Да, да, — заскучав, покивала девушка и, снова вернувшись к похлебке, поучительным тоном стала пояснять. — Ты говорил об этом позавчера ночью. Идея конечно логичная. Но никаких достоверных сведений о причинах исчезновения гномов нет. Поверь, я изучала этот вопрос. Все известные исследователи называют разные причины, — бретонка замолчала, зачерпнула ложкой суп, отправила ее в рот, затем откусила кусок бутерброда, задумчиво его прожевала и снова поинтересовалась. — Тогда какие у тебя дела в Данстаре? Я к чему спрашиваю. Я ведь пришла в Солитьюд за своим заказом, — и указав на меня куском хлеба с сыром, наигранно-обвиняющим тоном проговорила. — Который увел, между прочим, ты. Так вот, до этого я занималась в Пределе исследованием двемерских развалин. И теперь мне нужно решить — возвращаться назад или присоединиться к тебе. Но раз ты не полезешь в Мзинчалефт, как я сначала надеялась, то похоже что зря тащилась в эту проклятую дыру, — девушка в раздражении обвела помещение таверны руками. — Сколько раз здесь не останавливалась, всегда по ночам снятся кошмары. Как люди вообще здесь живут постоянно? Не понимаю. Ведь насколько я слышала, кошмары периодически снятся всем местным, — передернувшись, девушка уже молча продолжила есть. Некоторое время спустя, закончив завтракать и решив, наконец, чем теперь займусь:

— В ближайшее время мне нужно посетить Зал Дозора, показать дозорным один необычный артефакт, — сообщил я Сорин.

— О! К Дозор… кха-кха… К Дозорным Стендарра? — поперхнувшись напитком, удивленно вскинулась девушка. — А что за артефакт? Я раньше состояла в дозоре. Покажи его мне. Может быть я смогу чем-нибудь помочь, — с интересом предложила она. На что я, уже не удивляясь преследующим меня совпадениям, обреченно поинтересовался:

— Сорин, скажи мне, ты знакома с Израном? Охотником на вампиров? Он тоже бывший дозорный, — и наблюдал забавную картину. Девушка снова поперхнулась, закашлялась. А откашлявшись, открыла рот порываясь что-то сказать, закрыла его, потом возмущенно фыркнула и раздраженно ответила:

— Этот напыщенный козел тоже был дозорным Стендарра. Мы ушли из дозора вместе, чтобы возродить Стражу Рассвета. Орден охотников на вампиров. Но полгода назад он наговорил мне кучу гадостей. И я его бросила, — произнеся эту тираду, она принялась с вызовом смотреть на меня. Я же, снова опешив, поднял руки, словно защищаясь, и начал пояснять причину вопроса:

— Извини, я не знал про ваши отношения, — девушка зло прищурилась, а я, замявшись, поправился. — То есть я хотел сказать, что встретил Израна в Драконьем мосту месяц назад. И он мне помог разобраться с одной проблемой… Это долгая история. Но в итоге, я обзавелся артефактом, вроде как даэдрическим. А редгард, увидев амулет, посоветовал отнести его в Зал Дозора к хранителю Каркетте. Так же он рассказал, что в прошлом был дозорным Стендарра. Из-за этого я и подумал, что вы знакомы. Вот в общем и все.

— То есть ты хочешь сказать, что это Изран рассказал тебе про меня? И что он рассказал? — громко уточнила разгневанная девушка, вычленив из моего рассказа самое главное для себя.

— Да нет же, — в отчаянии тоже воскликнул я, поняв, что разговор зашел куда-то не туда, но, заметив, что криками мы привлекли внимание посетителей таверны, уже тише закончил. — Изран вообще не говорил ни про каких своих знакомых. Про тебя я услышал от Сибиллы Стентор. Она придворный маг в Солитьюде. И давай закончим этот разговор. Тут слишком много лишних ушей, — я взглядом указал на посматривающих в нашу сторону нордов, что сидели за соседним столом. — Позже в моей комнате я покажу тебе амулет, там и продолжим разговор, — снова фыркнув, девушка раздраженно огляделась вокруг, увидев, что нас действительно разглядывают, молча кивнула и продолжила есть. А я отправился приводить себя в порядок.

* * *

Сразу после завтрака я узнал у Торинга, местного трактирщика, где в Данстаре можно приобрести бритву и подстричься. Бородатый длинноволосый норд, услышав мою просьбу, громко расхохотался, назвал меня глупым имперцем, ничего не понимающим в том, как должен выглядеть настоящий мужчина, и отправил в сторону пристаней, где, по его словам, молодая семейная пара, недавно прибывшая из Хаммерфелла, открыла кузницу. Невозмутимо поблагодарив хозяина гостиницы. Я покинул таверну и потопал в порт.

Дом кузнеца действительно обнаружился недалеко от портовых складов. Это было большое деревянное одноэтажное строение на каменном фундаменте с вывеской в виде молота и наковальни. Когда я попытался попасть внутрь, оказалось что дверь, ведущая в лавку, заперта. Но, обойдя здание, я нашел все молодое семейство в сборе на заднем дворе. Там была небольшая пристройка, скорее даже просто крытая веранда без стен, в которой и располагалась сама кузня. Здоровенный и почему-то открытый, обложенный крупными камнями горн, в данный момент погашенный, наковальня рядом с ним, верстак и точильный камень с ножным приводом, а так же различные инструменты, разложенные на большом деревянном столе — можно сказать стандартный набор местных мастеров по работе с металлом. Сам кузнец, молодой светловолосый крупный норд, что-то увлеченно мастерил за верстаком. А у стены дома на длинной лавке сидела темнокожая молодая девушка. Заметив меня, она поплотней закуталась в теплую накидку, одетую поверх шерстяной кофты, и поприветствовала меня словами:

— Единственное, что мне не нравится на родине мужа, так это холод. Почему здесь все время холодно?

— Наверно, потому что это север, — осторожно ответил я, оглянувшись на кузнеца. Но тот был все также увлечен и не обращал на мое появление никакого внимания.

— Да, да, родина нордов и все такое, — усмехнувшись, понимающе покивала редгардка и, обведя меня внимательным взглядом, поинтересовалась. — Чем мы можем тебе помочь? Хм… У нас есть клинки, шлемы… Практически все необходимое для наемника…

— Нет, оружие мне не нужно. У меня достаточно странная просьба для этих мест. Мне нужна бритва, — и я провел рукой по бороде.

— О, да! — хохотнула девушка, окинув мужа веселым взглядом. — Норды считают бороду признаком смелости, мужества и силы её владельца. Каких трудов мне стоило заставить Рустлейфа начать бриться? — она, закатив глаза, покачала головой, а потом поднялась со скамейки и отправилась ко входу в лавку, жестом показав мне, следовать за собой. — И да, у нас найдется набор для бритья, причем сделанный из эбонита. Редкая, но острейшая бритва. Она будет острой практически вечно. Я покажу как ей пользоваться, а то вы, жители севера, совсем не умеете правильно обращаться с такими вещами, — и снова расхохоталась.

В результате я обзавелся обычной такой, складной клинковой бритвой, какими у нас на земле пользовались еще каких-то пятьдесят лет назад. Единственное ее отличие от привычных мне заключалось в том, что темно-фиолетовый, почти черный, металл клинка, украшенный изящным золотистым рисунком, придавал простому инструменту для бритья немного потусторонний вид. Заточка действительно оказалась хирургической. Цена правда кусалась, но, ввиду отсутствия в ближайшей доступности привычной безопасной бритвы, нужно брать лучшую из доступных опасных. А эбонит, насколько я помнил из игры, являлся лучшим металлом для оружия в Тамриэле. Затем Серен, как представилась жена кузнеца, помогла мне с бритьем и укоротила волосы. Попутно объяснила, какие вещества нужно покупать, и где, в качестве пены для бритья. В итоге, завершив цирюльные дела, я поблагодарил отзывчивую редгардку, оставив в кузнице круглую сумму золота, и наконец почувствовал себя нормальным цивилизованным человеком, а затем отправился в лавку местного алхимика, где пополнил новыми флаконами свой походный набор с зельями. Когда же я закончил все дела и вернулся в гостиницу, на город уже опустились сумерки, а в комнате меня поджидала изнывающая от любопытства Сорин.

Пока я прятал покупки в мешок и доставал амулет, девушка разглядывала меня удивленными глазами:

— А ты моложе, чем я думала, Герман. И теперь наконец стал похож на человека, — все же справившись с удивлением, с усмешкой заявила она. На что я, протянув ей амулет, с иронией ответил:

— Конечно, конечно, был древним нордом из легенд, а превратился в молодого глупого имперца.

Бретонка же, проигнорировав мой выпад, стала с любопытством рассматривать артефакт:

— Необычная у него форма. Как ты говоришь назвал его этот напыщенный… редгард?

— Изран сказал, что он похож на тотем Клыка и Когтя, и что он как-то связан с Хирсином, — девушка покачала головой, затем закрыла глаза, сжав амулет в руках, и неподвижно замерла. Просидев так некоторое время, со вздохом протянула его мне:

— Нет, магию я в нем чувствую. Но чары мне не известны и я не помню, чтобы где-то раньше видела что-то подобное. Изран прав, тебе нужно к хранителю Каркетте. Если кто и знает, что это такое, то скорее всего именно она.

Так ничего нового и не узнав, я выставил из комнаты девушку и улегся спать.

* * *

На следующий день, проснувшись и приведя себя в порядок, я нашел Сорин в общем зале таверны в обществе дочки трактирщика, исполняющей роль барда. За завтраком, напомнив бретонке, что сегодня собираюсь пойти к дозорным, предложил отправиться туда вместе. Но девушка внезапно отказалась. Объяснив отказ тем же, чем и Изран ранее, а именно плохими отношениями с Каркеттой. В порядке извинений она подробно описала дорогу от Данстара до штаб-квартиры дозорных, расположенной в полудне пути от города, и отметила ее местоположение на старой карте Скайрима, которую я приобрел еще в Солитьюде. Затем рассказала про великанов, которые временами кочуют по здешним лесам, и посоветовала держаться от них подальше:

— Поверь мне, Герман, они достаточно разумны, чтобы не проявлять агрессию первыми. Но не слишком любят, если кто-то приближается к их стоянкам, — пояснила бретонка.

Так что, мне пришлось отправиться в путь в полном одиночестве. И спустя час, собравшись и покинув город, я уже шагал по имперской дороге, ведущей на юг. Первые несколько километров моего пути пролегли по равнине, обрабатываемой местными. Вдоль обочины дороги, местами огороженной здесь невысокими каменными заборчиками, располагались небольшие поля, засаженные овощами и злаками. В Скайриме уже подходило к концу короткое северное лето и, по хмурому и покрытому облаками небу, чувствовалось приближение дождливой осени. Местные фермеры начали уборку скудного урожая, поэтому тут и там на полях встречались бедно одетые мужчины и женщины с лопатами и серпами. Они работали, практически не обращая на меня внимания. Так, бросали иногда короткие равнодушные взгляды, да и только. Заметив один из таких взглядов, я криво усмехнулся про себя:

«Уже почти не отличаюсь от представителей этого мира, по крайней мере издалека.»

Через пару часов поля закончились и начался густой хвойный лес. Он был сухим и чистым. Высокие деревья, похожие на привычные сосны, басовито шумели от ветра. Периодически встречались небольшие заросли кустарников. Слышалась перекличка местных птиц. Углубившись на пару километров, я заметил издалека огромное кострище в стороне от дороги, по-видимому это и была пресловутая стоянка великанов, но ничего толком не разглядел, а подходить ближе, следуя совету Сорин, я не рискнул. У меня итак слишком много неприятностей в последнее время. Еще спустя пару часов наткнулся на развилку, похожую на описанную бретонкой. Достав карту и прикинув расстояние, предположил, что это и есть нужный мне поворот. И сошел с дороги на небольшую хорошо утоптанную тропу, уходящую в сторону видимых из-за деревьев высоченных гор. А через полчаса кружащая среди сосен тропа, наконец, вывела меня к расположенному на пологом склоне, тщательно очищенном от редких деревьев и кустарников, комплексу из нескольких строений. Большое двухэтажное традиционно деревянное здание на каменном фундаменте возвышалось над крохотными хозяйственными постройками и казалось словно вросло задней стеной в отвесную скалу. И это действительно оказалась штаб-квартира Дозорных Стендарра.

Но встретили меня несколько не ласково. Когда я любовался открывшимся видом на возвышающиеся над головой громадные скалы, вышедший навстречу серокожий немолодой данмер, одетый в глухой пластинчатый доспех, с накинутой поверх него серо-бежевой мантией и бежевым же капюшоном, поинтересовался с подозрением, что я здесь забыл. А в ответ на мою просьбу о встрече с хранительницей заявил, обнажив стальной клинок, что Каркетта в данный момент отсутствует и дозорные не принимают гостей, поэтому мне следует поскорее убраться отсюда, чтобы избежать знакомства с его мечом. На вопросы же о причинах я был грубо послан в Обливион. А о времени возвращения женщины данмер все же сообщил, что та вернется только через неделю.

Так, не солоно хлебавши, я и вернулся к вечеру того же дня обратно в Данстар. Где уже Сорин, в ответ на мое недоумение от такой встречи, спокойно предположила, что хранительница скорее всего инспектирует Сигнальную Башню Стендарра в Рифте, и сейчас в Зале Дозора находится только минимум членов ордена, вот они и встречают незваных гостей с опаской, ведь в зале хранятся артефакты даэдра.

* * *

В ожидании возвращения хранителя Каркетты, не зная чем себя занять, я предложил Сорин сходить к развалинам имперского форта, расположенным на скалистом холме неподалеку от города. Захватив оружие и немного еды, мы в тот же день отправились туда. В былые времена форт был, похоже, огромным. Крепостная стена, сейчас представляющая собой только груду гигантских каменных обломков, опоясывала весь немаленький холм. Сейчас же в целом виде более или менее сохранилась только высокая сигнальная башня, которую я заметил еще с корабля. Вход в строение, выполненный в виде небольшой пристройки, завалило обломками ограждения, упавшего с открытой верхней площадки сооружения, вперемешку с землей. А среди развалин свило себе гнездо семейство здоровых, размером со взрослую собаку, пауков. Когда я увидел неожиданно выскочившую из-за камня тварь, первой промелькнувшей мыслью было, что зря я проявил любопытство, и внезапно возникло желание поскорее убраться отсюда, что я и собрался было сделать. Но бретонка, по-видимому, уже сталкивавшаяся раньше с подобными местными монстрами, отреагировала совершенно спокойно и скомандовала, чем меня отрезвила:

— К бою! Целься им в голову! И будь внимательнее, они плюются паутиной! — и, вскинув лук, принялась поливать пауков стрелами. В итоге мы быстро расстреляли их с расстояния, не дав даже приблизиться. Правда я все же успел поймать несколько снарядов, которыми плевались мерзкие твари. Эти плевки оказались с сюрпризом. Паутина, из которой они состояли, мало того, что была весьма липкой, а при застывании прочной, так к тому же твари пропитывали ее каким-то ядом. Эта отрава, попав на открытую кожу, вызывала онемение и потерю чувствительности, словно от обморожения. Мне повезло, что я был в плаще и в перчатках, потому что, как рассказала девушка, этот яд довольно неприятно и надолго замораживает жертву пауков, таким образом твари делают запасы пищи.

Когда мы избавились от всех местных обитателей, то обшарили паутину, в которой, кроме мертвых тушек злокрысов и пары отравленных волчьих трупов, ничего ценного не обнаружили. Так же нашли спрятанный среди камней старый рассохшийся сундук, в котором лежало несколько ржавых дрянных мечей и сгнивший мешочек с десятком септимов. Видимо чей-то забытый тайник. Но я, вдохновленный находкой, решил поискать вход во внутренние помещения старой крепости. Обойдя весь форт, мы выяснили, что все возможные проходы в сооружение основательно завалены. Но не отчаиваясь, я предложил захватить шанцевый инструмент у кузнеца и разобрать завалы вокруг башни, ведь наверняка там где-то под ними есть дверь. И вот уже несколько дней мы занимаемся археологией, возвращаясь в город только затем, чтобы переночевать и пополнить запасы воды и еды.

* * *

— Скажи мне, Герман, зачем мы полезли в эти даэдровы развалины? — в очередной раз раздраженно спросила меня бретонка, брезгливо отчищая одежду от паутины. Я же, откинув здоровенный камень в сторону и обнаружив на его месте, наконец-то, край деревянной двери, устало присел на лежащий тут же огромный обломок какого-то здания, достал из мешка флягу с водой и, сделав большой глоток, в который раз со вздохом ответил:

— Я уже объяснял, что хочу проникнуть туда и осмотреть внутренние помещения, Сорин. Это простое любопытство, ну и может быть немного жажда наживы. И я также предлагал, если тебе не интересно, то могла бы остаться в городе, — девушка насмешливо фыркнула, бросив бесполезное занятие, так как паутиной тут было покрыто все свободное пространство, протянула руку, выхватила у меня фляжку и, снова проигнорировав мое предложение, прикрыв глаза, начала с наслаждением пить прохладную жидкость.

— А я тебе уже устала пояснять, что зря ты надеешься здесь что-то найти, — наконец оторвавшись, с сожалением перевернула емкость и, убедившись, что она действительно пуста, Сорин добавила. — Обычно имперские войска, оставляя свои укрепления, забирают все свое имущество. Порой кажется, что они выгребают со складов даже грязь и злокрысов. Да и, судя по состоянию этого форта, — она обвела рукой завалы битого камня, покрытого паутиной. — Его покинули наверное в прошлом столетии, и даже если тут что и было раньше ценного, то местные жители все уже растащили.

— Сорин, вот ты говоришь, что в Данстаре всем снятся кошмары? А ты не задумывалась, в чем может быть причина этого? — сменив тему, спросил я, забирая фляжку обратно и взяв в руки лопату, принялся откапывать найденную, наконец, дверь в башню.

Мне было действительно интересно узнать ответ на этот вопрос. Играл я давно и помню уже не все квесты, а на ролевках мы отыгрывали в основном противостояние легиона и братьев бури, стражей рассвета и вампиров. Ну и Темное братство конечно. Оригиналом игрового сюжета я не интересовался, просто ездил развлечься и увидеть Ее. И вчера ночью мне снова приснился сон с Ее участием. Причем проснувшись, я опять не мог понять где нахожусь. Сон был настолько реалистичным. Будто на самом деле снится мне именно Скайрим. А то видение и есть моя реальная жизнь. Это меня напугало, и вот сейчас я решил уточнить мнение у хоть и бывшей, но все же Дозорной. Может это связано с какими-то местными богами.

— Не знаю, — тем временем задумчиво протянула бретонка и, попинав отброшенный мной камень, схватила вторую лопату и принялась мне помогать. — В городе есть музей, его открыл несколько лет назад сумасшедший имперец… хм… Как же его звали? А, точно, Весул. Так вот, этот музей посвящен Мифическому Рассвету, была такая организация во времена Кризиса Обливиона. Я как раз только вступила в дозор. И мы проверяли его на даэдрические артефакты, но ничего не обнаружили. Так, безобидная теперь символика уничтоженного еще в прошлой эре ордена. Да дневники его членов, больше похожие на ностальгию старых пердунов о прошедшей молодости. К тому же этот Весул постоянно путешествует в поисках экспонатов для своего музея и редко бывает в Данстаре. Я была на днях возле его дома, думала посмотреть библиотеку, там иногда попадаются интересные книги. Оказалось его и сейчас нет в городе, и похоже давно. Но возможно Весул обнаружил, что-то новое и теперь хранит это в доме. Отсюда и кошмары, — пожав плечами, девушка отбросила лопату и немного капризно, сбив меня с мысли, закончила. — Все, Герман, дверь мы нашли, так что осталось немного. Но уже вечер и вода закончилась. Давай может продолжим завтра?

— Ты шутишь, женщина? — девушка наигранно надулась и сделала вид, будто собирается уходить, а я разозлился, что из-за ее капризов упустил мысль о причинах посещающих меня снов. — Тут осталось работы максимум на час. А завтра, если ты не забыла, возвращается Каркетта, и мне нужно будет с утра отправиться в Зал Дозора, и еще не известно, будет ли потом время сюда вернуться, — и, больше не обращая внимания на уставшую бретонку, продолжил работать лопатой, периодически отбрасывая руками попадавшиеся крупные обломки камня. Несколько минут спустя позади раздалось обиженное сопение, а затем рядом появилась Сорин с лопатой в руках и молча стала мне помогать. Спустя почти час, когда мы наконец полностью освободили проход к двери, обнаружилось, что и замок, и петли намертво заржавели. Но толстые деревянные доски, из которых было сбито дверное полотно, успели за столько лет изрядно сгнить, и я, с помощью лома и такой-то матери, сумел их выбить.

Внутри помещения было темно. Пахло одновременно пылью, гнилью и еще чем-то непонятным. Вернувшись к оставленным неподалеку вещам, бретонка принесла приготовленные заранее факелы. Запалив их и зайдя внутрь, мы оказались в небольшом зале, каменный пол которого был покрыт толстым слоем пыли, грязи и каменными же обломками, нападавшими похоже с растрескавшегося потолка и стен. Судя по расставленным рядами деревянным лавкам и невысокой кафедре перед ними, раньше тут был какой-то зал то ли для лекций, то ли для религиозных служб. Скамьи были частью сломанными, частью рассохшимися и сгнившими. На стенах висели обрывки истлевших гобеленов. Вдоль них стояло несколько металлических стоек с подставками для свечей. Видимо именно с их помощью осуществлялось освещение в зале. Подойдя к кафедре, я оглядел ее. На открытых полках обнаружилось несколько похоже так же, как и все здесь, кроме камня стен, сгнивших книг, свитков, каких-то непонятных ржавых металлических инструментов и знакомый маленький светящийся синий камень — камень душ. Пока я радовался очередной ценной находке, Сорин обошла зал, подсвечивая стены факелом, и остановилась позади меня, что-то молча рассматривая там. Спрятав камень в поясной мешочек, я подошел узнать, что же ее там так заинтересовало. Разглядев в ярком свете факела барельеф на стене, изображавший смутно знакомую фигуру, я в ступоре замер и наконец вспомнил, с чем были связаны кошмары жителей Данстара:

— Думаю, завтра я пойду с тобой в Зал Дозора, Герман. Хранитель Каркетта должна увидеть это, — прошептала спустя некоторое время девушка.