Пророчество (гет)

Мокрая одежда липла к телу. Он лежал на чем-то твердом, спина горела, лопатки, кажется, сейчас должны были рассыпаться прахом. Ноздри жёг воздух, горло саднило, а он просто хотел открыть глаза и не мог — на веки словно положили по камню.

И вдруг появился свет. Много света, он казался красноватым из-за закрытых глаз, словно Регулус смотрел на солнце, как когда-то в детстве. Свет делал больно, но он словно отрезвлял. «И боль пропала», — подумал Регулус изумленно. Он пошевелил рукой: подушечки пальцев послушно заскользили по твердой деревянной поверхности.

— Смотрите! Смотрите же, быстрее!

— Энн, ты… Эй! Он… получилось!

Регулус нахмурился. От многочисленных голосов начинала гудеть голова, к тому же ни один из них не был знакомым. По звучавшему топоту ног он догадался, что комната наполняется все больше и больше. Регулус к своему ужасу понял, что все еще не может открыть глаза. «А если я… ослеп»? — подумал он, и сердце его на миг остановилось. Он не знал, где находится, с кем и почему. Попытался вырыть из памяти последнее воспоминание, но не смог: просто серая пустота, в которой можно сойти с ума.

— Что такое? Он больше не подает никаких знаков? — прозвучал над головой мужской голос. Он явно принадлежал взрослому, а может, и пожилому человеку. — Это в который раз вы меня зовете сюда, а? Еще раз и я…

— Нет-нет, мы, правда, видели! — закричала испуганно девчонка. — В этот раз точно!

Регулусу надоела эта перебранка: в воздухе витал страх девушки и других людей, которые молчали — слышалось только их рванное от испуга дыхание. Он не знал, что тут делает, но прекрасно понимал — все ждут его… пробуждения? Регулус понимал, что лежать, словно труп, и слушать, как мужчина отчитывает других он не в силах.

К телу снова вернулась боль. Напрасно он радовался минуту назад. Легкие охватило пламенем. Регулус попытался пошевелить пальцами, но в этот раз ничего не получилось. «Нет, — испуганно подумал он, представив, что ему придется провести всю жизнь в таком состоянии, — нет! Не может быть!»

Этот страх придал ему сил: Регулус вдруг рванул вперед; ему казалось, что он двигался нечеловечески быстро, хотя на самом деле его тело едва приподнялось над столом, на котором он лежал. В открытые глаза ударил свет, он опалил их, будто языки огня. Регулус застонал, упал, ударившись головой, обратно на стол и прикрыл глаза ладонью, вытирая выступившие слезы.

Всё вокруг него взорвалось мириадами звуков: вопили, кажется, сами стены. Регулусу словно сжали голову стальными тисками, и череп должен был вот-вот лопнуть.

— Тихо! — громогласно прозвучал крик мужчины над всей этой какофонией. — Вышли все из комнаты сейчас!

Регулус ждал разгневанных жалоб, но через пару секунд всё затихло: они и правда вышли из комнаты. Неужели так слушаются этого… А кто он? Регулус осторожно убрал ладонь от лица и огляделся. Он, как и догадывался, лежал на столе, который стоял посреди небольшой темной комнаты. Свет, который чуть не ослепил его, исчез. Над головой у Регулуса, шатаясь, висела тусклая лампочка с каким-то засаленным стеклом.

— Поздравляю.

— С чем? — насторожился Регулус. Он не видел мужчину, и голос звучал словно отовсюду.

— С пробуждением.

— Я не понимаю, — ответил Регулус устало. Тело ныло. Он хотел, чтобы боль исчезла, чтобы незнакомец ушел, оставив его наедине с собой. Но нет: только он мог дать нужные ответы и Регулус прекрасно осознавал это.

— Ты все поймешь, — шаги, а потом Регулус наконец-то увидел его: высокого мужчину в черной мантии. Лицо все еще скрывал полумрак комнаты. — Стоит только взять это в руки…

На колени Регулусу упал медальон. Выгравированная змейка сверкнула при свете лампы. От ужаса Регулус забыл, как дышать.

* * *

Гермиона поставила последнюю точку в письме и потянулась. За окном уже светила луна: сегодня была ясная ночь, небо наконец-то освободилось от туч. Стрелка наручных часов показывала половину десятого — она задержалась на работе непозволительно долго. Но сегодняшний день был наполнен событиями, поэтому она не корила себя за это.

— О, ты все еще тут! — дверь кабинета главы отдела магического правопорядка открылась и из дверного проема выглянула голова Наттли. — Отлично. У меня как раз задание… нет-нет, — он засмеялся, увидев вытянутое от усталости лицо Гермионы, — ты можешь выполнить его завтра. Так вот… Нет, сначала зайди в кабинет.

Уильямсон, который собирался домой, закатил глаза. Гермиона улыбнулась и пошла за начальником, пытаясь догадаться, какая работа ее ждет. Последние два дня она уделила чтению старых книг, которые она украла на шестом курсе из кабинета Дамблдора. Гермиона читала их с отвращением, снова погружаясь с головой в тайны самой темной магии, связанной с крестражами, пытаясь помочь Кингсли с разгадкой пророчества. Об этом они договорились никому не рассказывать.

Наттли уселся за свой массивный стол, а Гермиона осталась стоять. Два стула, которые были в этом кабинета, завалили стопками книг и пергамента. На полу растеклась лужа чернил. Наттли был не самым аккуратным человеком в Министерстве.

— Итак, — он вздохнул и начал рыться в бумаге на столе, — задание: ты должна посетить вот три этих семьи на выходных.

Наттли вручил ей список с фамилиями и адресами.

— Зачем? — Гермиона заметила лондонский адрес. — Вроде бы в этом районе нет волшебников, разве нет?

— Есть, — Наттли натянуто улыбнулся. — Они несовершеннолетние. И живут с магглами.

— Магглорожденные? Зачем мне их посещать?

Наттли посмотрел в окно и вздохнул. Гермиона заметила на его лице щетину, а волосах седые прядки. Она работала с ним уже больше двух лет, но почему-то не замечала, что он старел.

— Мы заметили, что уровень использования магии поднялся, — начал объяснять Наттли. — Он поднялся как раз у несовершеннолетних: колдуют подростки пятнадцати-шестнадцати лет. В основном магглорожденные.

Гермиона непонимающе нахмурилась. На счет этого существовал закон, о котором знали даже дети.

— Их ведь за это должны исключить. Или назначить слушанье, разве нет? — она не хотела, чтобы кого-то исключали из Хогвартса (сразу же вспомнился Гарри на пятом курсе), но закон есть, и игнорировать его глупо.

Наттли кивнул.

— Да, ты права, но мы ведь не можем исключить из школы всех подростков-магглорожденных? Пойдут слухи.

Гермиона знала, чего Министерство опасается больше всего. Слухов о его некомпетентности. Она даже не удивилась и уже поняла, что ей нужно будет сделать.

— Я должна поговорить с ними, так ведь? Узнать причину колдовства и рассказать, что случится, если они продолжат нарушать закон?

Наттли широко улыбнулся:

— Именно! Мы отправляли письма, но колдовство не прекратилось. Теперь мы отправляем министерских работников.

Гермиона пожала плечами:

— Хорошо. Завтра выходной. Я смогу с утра посетить их.

— Спасибо, — Наттли сжал ее руку своей. — Я не сомневаюсь, что ты сделаешь все правильно.

* * *

Регулус смотрел на медальон, боясь прикоснуться к нему. Он словно его зачаровал, ввел в транс. Пропало всё: странный незнакомец, грязная комната, тусклый свет. Остался только он и этот медальон, который он видел, перед тем, как погрузиться в воду, исчезнуть, утонуть.

Его словно кто-то ударил. Он задыхался. Протянул руку к медальону, все еще не решаясь взять его. А потом, наконец, отваживаясь, сжимает холодное украшение в руке и проваливается в воспоминание.

Свод пещеры, вода, в которой плещутся мертвецы и сотни голосов в голове от зелья, которое он только что допил. Голоса кричали, требовали чего-то, они разрывали его изнутри, убивали, опять возрождая своим гулом. А пить хотелось невыносимо — Регулус был уверен, стоят смочить горло, как все это исчезнет.

И он ползет по каменному островку зловещей пещеры, ползет, раздирая ноги и руки в кровь, пока не добирается до берега и тянет руку к холодной темной воде. Он пьет воду из озера, словно животное, жадно и неистово. Поднимает голову, делает вдох, а потом снова пьет. А после звучит всплеск.

И он умер.

Регулус открывает глаза. В руке все еще медальон, он сжимает его так, что побелели костяшки. На коже он чувствует взгляд незнакомца, который все видел. «Он знает, — бешено стучит сердце. — Он все знает!» И одно только это до смерти пугает Регулуса. Кто мог вернуть его из мертвых? Кто бы осмелился кинуть вызов самой Смерти?

Волдеморт.

Одно имя, а Регулуса уже бьет озноб. Неужели ради только одной мести он оживил его? Или ради того, чтоб узнать, как Регулус осмелился ослушаться?..

— Что вам нужно? — голос дрожит.

— Не стоит нас бояться, — наконец мужчина вышел на свет. Регулус понял: это конец. Он знал его. — Мы не враги, чтобы ты не думал.

Но Регулус прекрасно понимал, что это не так.