Маги в Советском Союзе 2. Орден Феникса. (джен)

— Вы кто такие? — грозно спросил Джеймс. Молодежь переглянулась между собой и вперед вышла Гермиона.

— Давайте мы вам расскажем дома, лорд Поттер. Ни я, ни мои друзья не причинят вам и вашей семье вреда, и все что мы расскажем, является правдой. Магия в свидетели — сказала она. Гарри, Рон и Джинни поддержали ее, а Валера, Лева и Рита просто кивнули.

— А эти, почему не поклялись? — спросил молодой лорд, указывая на советских подростков.

— Мы не маги, лорд Поттер. Но также клянемся, что не причиним вам и вашей семье зла. — ответил Лагунов.

— Ладно, заходите — пригласил их Джеймс

* * *

— Вообщем мы из 1997 года — начала Гермиона рассказ, когда все расселись в гостиной Поттеров — «Тот — кого — нельзя — называть» вернулся в 1995 году после поражения в 81-м. Практически весь первый состав «Ордена Феникса» погиб до передышки. В 97-м, во время одной из схваток меня с друзьями перекинуло в 83-ий год, в СССР.

— Они попали к нам. В Куйбышев. Благодаря им, мы одолели тёмного тысячелетнего вампира и в ответ на помощь нам помогаем им. Перенеслись на два года назад. — продолжил Лёва.

— Как вас зовут? — спросила Лили Поттер, держа на руках малыша Гарри.

— Валера Лагунов. Царь вампиров Советского Союза — представился голубоглазый парень в очках.

— Вампир! — воскликнул Сириус.

— Бродяга остынь! В России бессмертные не такие как у нас — заступился за юного Стратилата-Царя, Джеймс.

— Мы не убиваем невинных людей. — сказал Лагунов и дальше продолжил: — Лева Хлопов — князь Верховного Совета — встал каштановолосый подросток: — и Рита Шарова — девочка присела в реверансе.

— Вкусное оставим на потом — сказал Рон и встал: — Рональд Билиус Уизли

— Джиневра Молли Уизли.

— Гермиона Джин Грейнджер

— А ты уверена, что ты Грейнджер, Гермиона? — спросила Марлин

— Грейнджеры мои приемные родители. Дальние родственники мамы. По-настоящему я… — начала девочка.

— Гермиона Марлин Блэк — закончил Сириус. Герми кивнула, а остальные глянули на последнего парня.

— Гарри Джеймс Поттер.

* * *

Взрослые маги застыли с открытыми ртами, поочередно глядя на взрослого Гарри и на малыша Гарри.

— Нет, конечно, Сохатый, я подозревал, что мелкий вырастет твоей копией, но чтоб на столько — проговорил Сириус.

— Да ладно! Наверняка ты видел, как он рос — возразил Джеймс, и тут посмотрев на отрицательно машущего взрослого сына, спросил: — Разве не так?

— Вы погибли, пап. Я сирота! Сириус двенадцать лет сидел в Азкабане по ошибке, а потом погиб в бою. Тридцать первого октября 1981 года вас нашел Он. По наводке предателя Петтигрю. Я остался один!!! СИРОТОЙ!!! Рос как домовик в рабстве у Дурслей. До одиннадцати лет спал в чулане — и тут Гарри прорвало.

Он все рассказывал и рассказывал. Про свое детство, про побои Дурслей, про то, что до Хогвартса у него вообще не было друзей. Лили плакала, прижимая к себе малыша — Гарри, Марлин прикрывала рот рукой от шока. Девочки поглядывали на него печально, а мальчики переживающе. Джеймс, Сириус и Римус злобно сжимали и разжимали кулаки, а Гарри все рассказывал и рассказывал, не сдерживая слез. В конце концов, Лили не выдержав, обняла взрослого сына, упустив малыша в манеж, тут к ним присоединился Джеймс. Гарри впервые был в объятьях родителей. Так они простояли пять минут.

* * *

— А что будем делать с крестражами и где их искать? — спросил Рон.

— Один уже нашли — сказал Гарри и обратился к крестному — Сириус, позови, пожалуйста, Кикимера. Он должен знать.

Блэк позвал своего домовика: — Кикимер!

— Что понадобилось предателю семьи — проворчал Кикимер, появляясь в гостиной Поттеров.

— Тебе знаком этот медальон? — спросил Лева, вынимая из портфеля медальон с подписью «РАБ»

— Откуда у вас медальон хозяина Регулуса? — завопил домовик

— Ты сказал «медальон хозяина Регулуса». Почему? — спросил Гарри. — Откуда он взялся? Что собирался сделать с ним Регулус? Сядь, Кикимер, и расскажи мне все, что ты знаешь о медальоне и о том, что связывало с ним Регулуса!

— Делай всё, что скажет Гарри. Он такой же твой хозяин, как и я — приказал Сириус домовику.

Эльф сел, сжался в комок, опустил мокрое лицо между коленей и принялся раскачиваться взад и вперед. Когда он заговорил, голос его звучал приглушенно, но в тихой и гулкой кухне различался достаточно ясно.

— Хозяин Сириус сбежал, скатертью дорога, он был плохой мальчик, он разбил своим беззаконным беспутством сердце моей хозяйки. А хозяин Регулус был истинной гордостью семьи, знал свой долг перед именем Блэка, знал, в чем величие чистой крови. Много лет он беседовал с Темным Лордом, который собирался вывести волшебников из тени, чтобы они правили маглами и магловскими выродками. А когда ему исполнилось шестнадцать, хозяин Регулус присоединился к Темному Лорду. Он так гордился, так гордился, так счастлив был послужить… И однажды, через год после вступления в ряды, хозяин Регулус пришел на кухню, чтобы поговорить с Кикимером. И хозяин Регулус сказал… сказал… — Старый эльф начал раскачиваться намного быстрее. — Он сказал, что Темному Лорду нужен эльф.

— «Тому-которого-нельзя-называть» понадобился эльф? — переспросил Гарри и оглянулся на Рона с Гермионой, которые выглядели не менее озадаченными, чем он.

— О да, — простонал Кикимер. — И хозяин Регулус предложил ему Кикимера. Это высокая честь, сказал хозяин Регулус, честь для него и для Кикимера, который должен сделать все, что прикажет ему Темный Лорд, а потом ввернуться домой.

Кикимер закачался совсем уж быстро, теперь дыхание его перебивалось рыданиями.

— И Кикимер отправился к Темному Лорду. Темный Лорд не сказал Кикимеру, что они станут делать, но взял Кикимера с собой в пещеру у моря. А за той пещерой была другая, гораздо больше, и в этой пещере было огромное черное озеро…

У Гарри поднялись волосы на загривке. Ему казалось, что квакающий голос Кикимера долетает до него через простор той темной воды. Дальнейшее он видел так ясно, словно сам присутствовал при всем, что там происходило.

— …и там была лодка…

Конечно, там была лодка; Гарри знал ее, крохотную, призрачно зеленую, заколдованную так, чтобы она могла нести к центру озера лишь одного чародея и одну его жертву. Вот, значит, как Волан-де-Морт проверил средства защиты своего крестража — позаимствовав никому не нужное, бросовое существо, домового эльфа…

— На острове стояла ча…чаша, полная зелья. И те…темный Лорд велел Кикимеру пить его… — Эльфа трясло с головы до ног. — Кикимер пил, и пока он пил, он видел страшное… Кикимер горел изнутри… Кикимер кричал, молил хозяина Регулуса спасти его, молил хозяйку Блэк, но Темный Лорд только смеялся… он заставил Кикимера выпить все зелье… и бросил в пустую чашу медальон… и опять наполнил ее зельем. А потом Темный Лорд уплыл, оставив Кикимера на острове…

Гарри видел все как наяву. Видел белое змеиное лицо Волан-де-Морта, исчезавшее во тьме, видел безжалостные красные глаза, не отрывавшиеся от сотрясаемого корчами эльфа, которому оставалось до смерти лишь несколько минут, потому что по истечении их он уступит безумной жажде, насылаемой жгучим зельем на своих жертв… Но дальше воображение Гарри идти отказывалось, он не понимал, как Кикимеру удалось спастись.

— Кикимер хотел воды, он подполз к берегу острова и пил из темного озера… и руки, мертвые руки, высунулись оттуда и утащили Кикимера под воду…

— Как же ты выбрался? — спросил Гарри и нисколько не удивился, обнаружив, что задал этот вопрос шепотом.

Кикимер поднял уродливую голову и взглянул на Гарри большими, налитыми кровью глазами.

— Хозяин Регулус позвал Кикимера назад, — сказал он.

— Понятно, но как тебе удалось спастись от инферналов?

Кикимер, похоже, не понимал, о чем его спрашивают.

— Хозяин Регулус позвал Кикимера назад, — повторил он.

— Понятно, и всё-таки…

— Это же очевидно, Гарри, — сказал Рон. — Он трансгрессировал.

— Но… в той пещере нельзя трансгрессировать, — сказал Гарри, — иначе бы Дамблдор…

— У эльфов своя магия, не такая, как у нас, правильно? — сказал Рон. — В Хогвартсе они трансгрессировали в любую сторону, а мы не могли.

Наступило молчание, Гарри переваривал услышанное. Как мог Волан-де-Морт совершить такую ошибку? И пока он думал об этом, Гермиона ледяным тоном произнесла:

— Разумеется, «Тот-который» считал ниже своего достоинства вникать в особенности домовиков и на манер всякого чистокровки относился к ним, как к животным. Ему и в голову не пришло, что они могут обладать магией, о которой он ничего не знает.

— Высший закон домовика — приказ хозяина, — нараспев сообщил Кикимер. — Кикимеру велели идти домой, Кикимер пошел домой…

— Вот видишь, ты сделал, что тебе велели, ведь так? — ласково сказала Гермиона. — Значит, в невыполнении приказа ты не повинен!

Кикимер, раскачиваясь все с той же скоростью, потряс головой.

— Что произошло, когда ты вернулся? — спросил Гарри. — Какими словами ответил Регулус на твой рассказ о случившемся?

— Хозяин Регулус очень встревожился, очень, — заквакал Кикимер. — Хозяин Регулус велел Кикимеру спрятаться, из дома не выходить. А потом… это было немного позже… хозяин Регулус, ночью, пришел к чулану Кикимера, и хозяин Регулус был странный, не как обычно, в расстройстве ума, сказал бы Кикимер… и он попросил Кикимера отвести его в ту пещеру, в пещеру, где Кикимер был с Темным Лордом…

И они отправились в путь. Гарри снова видел все совершенно ясно — испуганного старого эльфа и худого смуглого ловца, так похожего на Сириуса. Кикимер знал, как открыть потаенный вход в пещеру, знал, как поднять со дна крохотную лодчонку, и на этот раз к острову, на котором стояла чаша с ядом, с ним плыл его обожаемый Регулус.

— И он заставил тебя выпить зелье? — спросил охваченный отвращением Гарри.

Но Кикимер лишь покачал головой и заплакал. Гермиона прижала ладонь ко рту — похоже, она что-то поняла.

— Хо…хозяин Регулус достал из кармана медальон, такой же, как у Темного Лорда, — сказал Кикимер, слезы уже текли по обеим сторонам его рыльца. — И он велел Кикимеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны…

Рыдания Кикимера обратились в подобие скрежета, Гарри приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова.

— И он приказал… Кикимеру уйти… без него. И он велел Кикимеру… идти домой… и никогда не говорить хозяйке, … что он сделал, … но уничтожить… первый медальон. И он выпил… все зелье, … а Кикимер поменял медальоны… и смотрел, как хозяина Регулуса… утаскивали под воду… и…

— Ах, Кикимер! — простонала расплакавшаяся Гермиона. Она опустилась рядом с эльфом на колени, попыталась обнять его. Но он немедля вскочил на ноги и с нескрываемым отвращением отпрыгнул от нее.

— Грязнокровка коснулась Кикимера. Что сказала бы хозяйка?

— Не называть ее «грязнокровкой»! — рявкнул Гарри, но эльф уже и сам наложил на себя взыскание: упал на пол и начал биться об него лбом.

— Останови его, останови! — закричала Гермиона. — Разве ты не видишь, как ему плохо? Они же обязаны подчиняться любому приказу!

— Кикимер, стой! Стой! — крикнул Сириус.

Эльф лежал на полу, задыхаясь и дрожа, вокруг его носа поблескивала зеленая слизь, на мертвенно-бледном лбу, которым он колотился об пол, набухали ссадины, налитые кровью глаза припухли, наполнились слезами. Ничего более жалостного Гарри еще не видел.

— Итак, ты принес медальон домой, — сказал он, ему было не до милосердия, требовалось выяснить все до конца. — И попытался уничтожить его?

— Что ни делал Кикимер, он не смог даже царапину на нем оставить, — простонал эльф. — Кикимер перепробовал все…все, что знал, и ничего, ничего не помогало — так много могучих заклятий было наложено на крышку медальона. Кикимер был уверен: чтобы уничтожить медальон, нужно его открыть, а он не открывался… Кикимер наказал себя и попробовал еще раз, потом еще наказал и опять попробовал. Кикимер не смог выполнить приказ, Кикимер не уничтожил медальон! А его хозяйка сходила с ума от горя, потому что хозяин Регулус пропал, а Кикимер не мог рассказать ей, что случилось, нет, потому что хозяин Регулус ве…ве…велел ему не говорить никому в се…семье о том, что было в пе…пещере…

Кикимер зарыдал так, что произносить связных слов больше уже не мог. По щекам смотревшей на него Гермионы текли слезы, однако притрагиваться к нему она больше не решалась. Гарри опустился на корточки, потряс головой, стараясь прояснить ее.

— Гарри, у Кикимера голова устроена по-другому, — сказала Гермиона, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Он раб. Эльфы домовики привыкли к дурному, даже жестокому, обращению. В том, что сделал с Кикимером Он, ничего такого уж необычного не было. А войны волшебников — что они значат для эльфов вроде Кикимера? Он предан людям, которые добры к нему, и миссис Блэк, наверное, была добра, а Регулус был добр определенно, вот он и служил им с полной охотой и разделял их верования. Я знаю, что ты хочешь сказать, — продолжала она, увидев, что Гарри собирается ей возразить, — что взгляды Регулуса изменились… Но, похоже, Кикимеру он об этом не сказал, так? И я, пожалуй, знаю почему. И Кикимер, и родные Регулуса чувствовали себя в большей безопасности, придерживаясь давних воззрений на чистоту крови. Вот Регулус и старался защитить их всех. Я давно говорила: волшебникам еще придется заплатить за то, как они обращаются с домовиками. Что же, «тот который» заплатил… и Сириус тоже.

Гарри не стал с ней спорить. Глядя на Кикимера, рыдавшего на полу, он вдруг вспомнил слова, сказанные ему Дамблдором всего через несколько часов после смерти Сириуса: «Сириус… никогда не считал Кикимера существом, чьи переживания могут быть столь же глубокими, как человеческие…»

— Кикимер, — спустя некоторое время сказал Гарри, — когда тебе станет немного лучше, сядь… ээ… пожалуйста.

Прошло еще несколько минут, и наконец, икота Кикимера стихла. Он сел и выпрямился, потирая глаза кулачками, совсем как маленький ребенок. .

— Я хочу попросить тебя кое о чем, Кикимер, — сказал Гарри.

В поисках помощи он взглянул на Гермиону: приказ Гарри хотел отдать мягко, но в то же время не притворяясь, будто это не приказ. Впрочем, его изменившийся тон, видимо, заслужил одобрение Гермионы — она поощряюще улыбнулась ему.

— Я хочу, Кикимер, чтобы ты принес этот медальон, пожалуйста. Это очень важно. Мы хотим закончить работу, которую начал хозяин Регулус, хотим… мм… сделать так, чтобы его смерть не была напрасной.

Кикимер опустил кулачки и уставился на Гарри.

— Принести медальон? — проквакал он.

— И доставить его сюда — сказал Гарри, посмотрев на родителей. — Как тебе кажется, ты сможешь сделать это для нас? — спросил он после согласного кивка отца

Кикимер кивнул и поднялся на ноги.

— И как мы его уничтожим? Меча с ядом Василиска у нас нет — спросила Джинни

— Зато есть святая вода. Валентин Сергеевич сполна снабдил нас бутылями с водой, — заметил Лева, смотря в свой портфель.

— Мертвое боится освященной воды, а так как Крестраж по своей сути мертв, то может получиться — сказала Рита

— Я его открою, — объяснил Гарри, — а кто-нибудь из вас выльет на него воду. Сразу. Потому что эта дрянь будет отбиваться. Тот кусочек Реддла, что жил в дневнике, меня чуть не прикончил.

— Но только не дома — испуганно сказала Лили.

— Конечно. Безлюдное место где-нибудь есть? — спросил Валера

— За деревней небольшая поляна есть. Там можно — предложил Джеймс. На том и порешили

* * *

— А как ты его откроешь? — испуганно спросил Рон, когда они прибыли на место. Поляна оказалась закрыта от деревни плотным пролеском, гарантировавшего что ни один магл не увидит их.

— Попрошу на змеином языке, — сказал Гарри.

Ответ пришел как будто сам собой, словно Гарри давно уже его знал в глубине души и только теперь понял. Он посмотрел на изогнутую букву «S», выложенную из сверкающих зеленых камушков; нетрудно было себе представить, что это крошечная змейка свернулась на холодном камне.

— Стой! — крикнул Рон. — Не открывай, серьезно!

— Почему? — спросил Гарри. — Отделаемся от этой мерзости, она мне уже поперек горла…

— Гарри, из нас некто не сможет, действовать будет сильнее. Правда, давай лучше ты…

— Давайте буду я — вышла вперед Рита — Скажи, когда будет пора, — попросила она.

— На счет три, — сказал Гарри.

Он уставился на медальон, сощурив глаза и мысленно представляя змею на месте буквы «S». То, что обитало в медальоне, задрыгалось, точно пойманный таракан. Его даже можно было пожалеть, вот только ссадина от цепочки еще горела на шее Гарри.

— Раз… два… три… Откройся!

Последнее слово прозвучало рычащим шипением, и золотые створки, щелкнув, раскрылись. За стеклышками, вправленными в створки, блестели живые глаза, какие были, наверное, у Тома Реддла до того, как они стали красными, с вертикальным зрачком.

— Давай, — сказал Гарри, придерживая раскрытый медальон на камне.

Шарова дрожащими руками подняла бутыль. Гарри крепче ухватил медальон — он уже приготовился увидеть, как из-за разбитых стекол брызнет кровь.

Вдруг из крестража раздался голос:

— Я вижу твое нутро! И знаю, что тебя тревожит

— Не слушай его! — прохрипел Гарри. — Бей!

— Я знаю твои сны, Маргарита Шарова, я видел твои страхи. То, о чем ты мечтаешь, может сбыться, но и то, чего ты боишься, может сбыться тоже…

— Бей! — заорал Валерка.

Его голос эхом прокатился между деревьями. бутыль задрожала — Рита не могла оторвать взгляда от глаз Реддла.

— Потеряла родителей… Хотела их вернуть… Помогала древнему вампиру найти потомка первородного царя… Хотела быть его девушкой

— Рита, бей скорее! — рявкнул Гарри, чувствуя, как содрогается медальон под его руками, и, пугаясь того, что может случиться. Рита все еще дрожала, и тут глаза Реддла вспыхнули красным.

Из глаз в окошечках медальона выступили нелепыми пузырями две причудливо искаженные головы — Валерки и Глеба.

Рита вскрикнула от неожиданности и попятилась. Фигуры продолжали расти, поднимаясь над медальоном — по плечи, потом по пояс, потом по щиколотку, и вот они уже стоят, покачиваясь, словно деревья с одним общим корнем, над настоящими. Медальон раскалился добела, Гарри отдернул руки.

Рита, как зачарованная, смотрела ему в лицо.

— Лучше бы ты погибла. Мне не нужна такая подруга как ты. — начал призрачный Валерка

— И мне ты помогала, подвела друга — подхватил призрачный Глеб.

— Кому ты нужна с раком крови? Что ты сделала в своей жизни, чтобы, сравниться с Стратилатом-Царем? Кто ты такая против Валерки Лагунова?

— Бей, Рита, бей! — кричал Лева, но девочка стояла неподвижно, широко раскрыв глаза, в которых отражались призрачные Валера с Глебом. Их волосы развевались языками пламени, глаза горели красным, голоса звучали зловещим дуэтом.

— Даже родителям стала не нужна, — глумился фальшивый Валера, — вот они и отправили тебя к бабушке в Куйбышев

— Ни какому парню ты не будешь нужна. Никогда ты не найдёшь свою любовь — глумился «Глеб»

— Давай, Рита! — завопил Рон.

Вода резко полилась на медальон, послышался протяжный вопль осколка порванной черной души. Гарри стремительно обернулся, поскальзываясь на снегу и держа наготове волшебную палочку, но сражаться было не с кем.

Чудовищные копии Валеры и отца Глеба исчезли без следа. Рита стояла с пустой бутылочкой в опущенной руке, а перед ним на камне лежал мокрый медальон.

— Да уж — сказала Джинни.

— Рит, это всего лишь крестраж. Это не правда. Я рад, что у меня есть такая замечательная подруга — сказал Валерка.

— Крестраж всегда врет. Он так сопротивляется. Поднимает твои страхи и манипулируя ими уничтожает опасность в виде тебя самого — сказал Сириус.

— Минус один — подвел итог Хлопов, а Рон, обняв свою девушку, повел ее в дом Поттеров-старших.

Примечания:

Комментарии, мне нужны ваши комментарии. Хотя бы просто по одному слову. И ещё, буду рад вашим идеям про продолжение фанфика. Пишите мне в личку, я прочитаю и попробую реализовать. Буду рад помощи!