Правильный выбор (гет)

1921 г.

Джереми Дартл, выйдя из такси, осматривался. Здесь ему предстояло жить много месяцев, пусть и в качестве домашнего учителя, и не сказать, чтобы он был недоволен такой судьбой. Перед ним был один из красивейших домов Питтсбурга: белый особняк в колониальном стиле, с изящными колоннами, с прекрасным газоном. "Сад наверняка тоже превосходный". Джереми любил бывать в подобных местах; созерцание цветов, красиво подстриженных деревьев и кустарников успокаивало его. А сегодня на свежей майской зелени и на белых стенах играло яркое, уже жаркое солнце, и ветер был свеж, как молодая надежда — словом, окрыляло все вокруг.

Видимо, такси увидели в окно: тяжелая резная дверь отворилась, и по ступенькам крыльца спустилась девушка в темно-синем платье. Она чуть наклонила голову, и солнечный луч позолотил ее короткие, гладкие пепельные волосы.

— Доброе утро. Вы, вероятно, мистер Дартл? Меня зовут Полли Харт, я экономка у мистера и миссис Хокли. Пойдемте, миссис Хокли велела показать вам комнату, а потом привести вас к ней.

Обстановка внутри дома, хотя Джереми и видел только коридоры, отличалась явным вкусом. Приглядевшись, однако, Джереми заметил смешение двух стилей: современная легкость и лаконичность контрастировала с чем-то более основательным, временами вычурным. Обои были простыми и светлыми, например, но перила лестницы — витыми и крепкими. Впрочем, он особенно не успел приглядеться: у Полли оказался на редкость быстрый шаг, с чемоданом в руке он едва поспевал за ней.

И это, конечно, было не его дело, но он ожидал, что чемодан ему поможет донести дворецкий или горничная. По крайней мере, в других домах, где он работал, было именно так. Джереми, однако, не стал высказывать Полли претензий. Оставив чемодан в комнате, он покорно отправился за ней в маленькую гостиную, где его ждала миссис Хокли.

Он уже видел эту женщину в агентстве мистера Декстера, когда договорился о трудоустройстве. Она произвела на него яркое, хоть и своеобразное впечатление, которое теперь повторилось.

Полноватую фигуру миссис Хокли скрывало простое темно-зеленое платье; вопреки моде она не стригла свои роскошные рыжие кудри, а убирала их в простой пучок. Ее облик, словом, отличался бы скромностью, с который не согласовывалась разве что неуместная утром помада... Но ее жесты, движения, голос, грубоватые черты лица, даже складки платья — все дышало нечистой чувственностью, сладострастием; за ней точно тянулся шлейф разврата. И теперь, когда рядом с ней, непринужденно раскинувшейся на диване, встала Полли Харт, Джереми сильнее ощутил это.

Будь он художником, пожалуй, он изобразил бы этих двух женщин как олицетворение чистоты и порока. Облик Полли Харт был проникнут зимней свежестью, строгостью и бесстрастием; взгляд ее больших голубых глаз отличался прямотой, какую не всякий выдержит. Миссис Хокли напоминала сгнивший изнутри плод, сохранивший румяную и сочную оболочку. Джереми не сразу вспомнил, где уже видел подобное выражение лица; только спустя минуту осознал: так же утомленно и мрачно глядела проститутка, которую он однажды вечером видел на улице во Франции.

Тем более странно было наблюдать, как эти женщины обратились друг к другу с искренним дружелюбием.

— Мистер Дартл прибыл, миссис Хокли.

— Рада вас видеть, — хозяйка протянула ему полную белую руку; в другой она держала мундштук с сигаретой. — Надеюсь, вы извините, что вас не встретили надлежащим образом? У Присси, нашей горничной, сегодня выходной. Я давно ей обещала.

— Данное слово нужно держать, — Джереми постарался улыбнуться. — Когда я смогу познакомиться со своим учеником? Мне кажется, чем скорее я проэкзаменую его и приступлю к занятиям, тем лучше.

Его вопрос, кажется, слегка озадачил миссис Хокли. Она почему-то посмотрела на Полли.

— Джеффи уже встал?

— Да, мэм. Он позавтракал и сейчас, должно быть, читает тот отрывок из Библии, что я ему задала.

Джереми подавил нервный смешок. "А потом окажется, что она у них еще и за кухарку". Миссис Хокли, кажется, заметила его выражение лица и рассмеялась.

— Да, мисс Харт раньше была няней Джеффюрсона, моего сына, но согласилась взять на себя еще и обязанности экономки. Прежняя очень скоропалительно нас покинула, буквально сбежала. Прислуга вообще у нас не держится, не так ли, мисс Харт? У нас для обычных людей слишком... своеобразная атмосфера.

Ее подвижное лицо выражало лукавство, как будто она дразнила его, но потухшие глаза не смеялись. "Зачем она мне все это рассказывает? Разве дамы ее круга обычно не скрывают такие вещи?" Джереми не мог бы представить, чтобы с ним, едва знакомым человеком, делилась подобным любая прежняя работодательница.

— Присядьте, мистер Дартл. Мисс Харт сейчас приведет Джеффи. Я хочу, чтобы вы познакомились при мне.

Джереми подчинился. Полли вышла, и ему показалось, будто он остался наедине с опасной большой кошкой. Миссис Хокли с приветливой улыбкой расспрашивала его о прежней жизни, пару раз мило подшутила, но он не мог отделаться от тяжелого чувства. Была ли то гадливость при виде явно развратной женщины, непонимание ее поведения или неприязнь, которую вызывали ее глаза — он сам не сумел бы точно сказать.

Наконец вернулась Полли, ведя за руку хорошенького мальчика лет семи. Его рыжие кудри почти достигали плеч, а черные глазенки с любопытством уставились на незнакомца. Впрочем, доверчивым это любопытство не было, а том, как ребенок прижался к матери, Джереми почудилось что-то нервное.

— Познакомься с мистером Дартлом, он твой новый учитель, — ласково сказала сыну миссис Хокли. Мальчик обернулся и осмотрел Джереми с головы до ног. С третьей попытки удалось уговорить его поздороваться.

...Оставшись с ребенком наедине, Джереми проэкзаменовал его. Мальчик знал довольно много, был сообразителен, но часто отвлекался. В самый разгар диктанта, который ему устроили, он вдруг заявил:

— А мама с папой были на "Титанике!"

Признаться, Джереми был удивлен. Он слышал о "Титанике" и всегда считал, что люди, прошедшие подобную трагедию вместе, будут по-особенному относиться друг к другу. С ней не вязался дух разврата, окружавший миссис Хокли — и не вязалась, как он позднее убедился, холодность, которую проявляли друг к другу она и ее муж.

Самого мистер Хокли Джереми увидел вечером, за ужином. Это был очень красивый человек лет под сорок, высокий, смуглый, черноглазый. Правда, по некоторым признакам Джереми угадал в нем пристрастие к алкоголю, но при такой жене это было вовсе не удивительно. Мистер Хокли бросил на него оценивающий, подозрительный взгляд, выслушал представлявшую Джереми жену со скептическим видом и сухо, но вежливо поинтересовался, как Джереми оценивает подготовку их сына. Ответ, кажется, его не слишком интересовал.

Первый вечер на новом месте Джереми провел за чтением. Ему позволили воспользоваться библиотекой, которая в этом доме была большой, но чересчур современной, состояла в основном из новомодных или сомнительных авторов, к тому же была украшена парой картин, какие приличные люди называют мазней. Джереми наугад вытащил книжку с фамилией "Драйзер" на обложке. Чтением, однако, он остался доволен: роман оказался весьма поучительным.

Один раз, встав, чтобы пройтись по комнате, Джереми заметил миссис Хокли, в одиночестве бродившую по саду. В другой услышал, как в коридоре зазвенел голосок Джеффи, ему тут же ответила Полли, и снова настала тишина. Стоило бы порадоваться, что можно отдохнуть, но приходилось признать: тишина в этом доме была недоброй.