Вопросы трудоустройства (джен)

Это уже вообще. Это просто… Это просто нет. Твой босс свихнулся, его босс свихнулась, а ее босс ни разу в жизни не играл в тетрис. Захреначить на два паллета гору товаров, которая еле влезает на двенадцать — это физически, мать их всех, невозможно. Но они настояли, чтобы ты что-то придумал. Двенадцать часов спустя ты что-то придумал. Примерно в это же время ты нашел ключи от уплотнителя мусора. Ну, зато все поместилось.

И сейчас ты идешь — нет, скачешь вприпрыжку с работы, с улыбкой на лице и радостью на сердце, и насвистываешь, как герой диснеевского мультика. Может быть, к тебе присоединяется хор певчих птиц, а на фоне танцуют милые лесные зверюшки. Или нет. Тебе все равно плевать. Тебе плевать абсолютно на все. И это удивительно успокаивает.

Например, ты знаешь, что дома поехавшая Берри Панч пытается забраться в твой сейф с алкоголем — да, тебе пришлось купить гребаный сейф, чтобы она все не вылакала — но сейчас тебя абсолютно ничего не волнует. Волновалки кончились. Какой-то сукин сын купил последнюю в районе обеда. Чтоб ему провалиться! Впрочем, ты не отчаиваешься, потому что это не имеет значения. Больше ничего не имеет значения! Ты подходишь к двери, когда из чьей-то рации раздается твое имя. Не-а!

Ты почти проходишь четверть пути до дома, когда решаешь все-таки перейти на обычную ходьбу. Скакать вприпрыжку не так просто, как кажется. Не надо было так делать. Когда ты, наконец, добираешься до двери квартиры, ты пыхтишь как жирдяй, убегающий от медведя. От порога приходится ползти. Из глубины квартиры тебя зовет бутылка освежающего ледяного сидра. Ты слышишь ее прямо отсюда, из прихожей.

— Ано-о-он, — шепчет она, — Ано-о-о-о-о-о-о-о-о-он…

Холодненькая… Тебе жизненно необходимо что-то холодненькое. На той неделе ты ценой кучи сил и нервов таки впихнул в сейф один из этих мини-холодильников — даже дырку для провода просверлил — но сейчас, сейчас твои труды окупятся тысячекратно. Ледяной, с кислинкой, сидр — только для тебя одного.

— Ано-о-о-о-о-о-о-он!

Он зовет тебя. Ты делаешь последнее усилие и подтаскиваешь свое бренное тело к сейфу.

— Ано-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-он! Выпусти меня!

— …

Она залезла в сейф. Каким хером Берри Панч залезла в сейф? Более того, каким хером она застряла ВНУТРИ сейфа? Сейфы ведь для того и нужны, чтобы держать посторонних СНАРУЖИ?

— Анон! Это ты? Выпусти меня!

НЕ-А. НАХЕР. Ты моментально разворачиваешься на 540 градусов и ретируешься. Пора повидаться с твоей любимой пра-пра.

* * *

Своим появлением ты изрядно удивил Эфель. Не тем, что прополз сквозь дверной проем как дохлый кот. Не тем, что хрипло потребовал сидра на языке мертвой цивилизации из иного мира. Нет, тем, что…

— Что?

— АНОН! Ты на два дня раньше положенного!

— Я не знал, что теперь на прием в алкогольный магазин надо записываться за неделю!

— Скажешь еще, — фыркнула она. — Но, но… теперь же все, абсолютно все посыплется…

Старушка опустила руки в ладони и издала такой протяжный и преувеличенный вздох, что у тебя хватило времени собраться с силами, подняться на ноги и отряхнуться.

— Что случилось, Анон? Уже кончился Амаретто?

— И кое-что еще, — Ты задумался, прикидывая ущерб от проникновения Берри Панч во святая святых. — Пожалуй, практически все.

Ха, теперь ты звучишь совсем как алкоголик. В другой ситуации тебя это могло бы обеспокоить, но сейчас ты в кругу единомышленников.

— Ну, что поделаешь, — Эфель вздохнула, опустила стакан с джином и вышла из-за стойки. — Проблемы на работе?

— Не хуже, чем обычно. — Горькая правда. — Просто я… м-м…

Ты чувствуешь позыв поделиться с Эфель своей ситуацией. В конце концов, эта старушка продает тебе твой сок радости, что автоматически делает ее твоим лучшим другом. С другой стороны, некоторые парни с работы чуть не усрались, когда узнали, что ты завел себе пони. Пожалуй, ты не хочешь так рисковать отношениями со своим дилером. Говори неопределенно. Неопределенность — двигатель прогресса.

— Я теперь пью за двоих.

— Что.

Этот взгляд на ее лице… Это что-то среднее межу «ты, блядь, свихнулся?» и «надеюсь, что ты просто, блядь, свихнулся», только вежливый и очень милый, потому что она годится в бабушки твоей бабушке.

— Я вижу в этом две проблемы, — Эфель потерла виски. — Черт подери, я надеюсь, что их всего две. Во-первых, беременным пить нельзя. Во-вторых, ты вообще не должен быть беременным.

— Твою мать, очень на это надеюсь!

При этом ты совершенно не помнишь, что было в среду вечером, так что возможно всякое. Ну, ТЕХНИЧЕСКИ это невозможно, но то же самое говорили про говорящих единорогов, так что…

Эфель окидывает тебя любопытным взглядом и издает усталый стон. Очень старушечий стон.

— Я уже слишком стара для этого дерьма, — она наваливается на стойку и цапает свой стакан с джином. — Ну хорошо. Расскажи бабушке Эфель, что там у тебя закончилось?

— Все. Абсолютно все.

Она моргнула. Дважды.

— Очень хорошо. Тогда что тебе НУЖНО?

— Сидр.

— И все?

— Это то, что мне нужно прямо СЕЙЧАС.

Эфель мудро кивнула.

— Серьезно. Сейчас. У меня был дерьмовый день.

— Ты же знаешь, что в алкогольных магазинах распивать запрещено? — спросила она, отхлебнув джина.

— Н-ну да…

— Ну вот и ладненько, — довольно буркнула старушка, — Это самое главное. Нарушать законы случайно — какой в этом интерес?

Эфель улыбнулась, подмигнула и сделала очередной глоток.

— Ну хорошо. — довольно вздохнув, она отставила стакан, сложила руки вокруг рта и прокричала вглубь магазина: — Дорогуша! Слышишь? Принеси Анону бутылочку холодного сидра, ладно?

— О, ты, наконец, наняла себе помощника?

Ты всегда был уверен, что здесь работает кто-то еще, но ты, как сказать… никогда НЕ ВИДЕЛ в магазине никого кроме нее.

— Секунду, мэм! — раздался в ответ жизнерадостный голос.

Полминуты спустя белый единорог выпустил(а?) изо рта тебе в руки бутылку ледяного сидра. Огромный, мать его, единорожище. Ростом почти с саму Эфель. Даже выше, если считать рог. Ты слишком устал, чтобы считать рога, но ты все равно решил попробовать. У него (нее) один рог. Одинорог. Ахха!

— Вы не назвали конкретную марку, так что…

Эфель прерывает ее, начав чесать ей за ухом. Пони ОБОЖАЮТ, когда им чешут за ухом.

— Я уверена, ты выбрала лучшее, что у нас было, Тия.

Ты с подозрением осматриваешь бутылку. Она мокрая. Буэ-э-э-э-э-э… Будем считать, что это конденсат.

— Есть открывашка?

— Анон, у тебя стойка под носом.

Один точный удар — и ты начинаешь превращаться в человека. Потом что-то произошло. Перед тобой пустая бутылка из-под сидра на стойке и полупустая в руках. Потом опять что-то произошло.

— Так что произошло? — спросила Эфель, не отрываясь от почесываний. — Там же должно было остаться как минимум… Ну, короче, много. Как у тебя могло закончиться ВСЕ?

— Берри Панч.

— О, — бабуля усмехнулась. — Похоже на понячье имя.

— Ага.

Ты опускаешь взгляд на бутылку. Там пусто. Проклятье.

— Да, так она себя называет.

Впрочем, ты уже начал сомневаться.

— Ты тоже себе завела кое-кого, я вижу?

— Уже довольно давно, между прочим, — Эфель крепко обняла белую пони за шею. Та пискнула от удивления. — Если бы ни Тия, это местечко рассыпалось бы по кирпичикам.

— Вы… Вы бы и сами справились, я уверена!

— Глупости! — рассмеялась Эфель. — А кто будет доставать бутылки с верхних полок?

— И вести вас домой? — устало улыбнулась белая пони в ответ.

— Видишь? Что бы я без тебя делала?

— Не пила бы на работе? — замечаешь ты.

— Видишь, он все сечет!

— Хотел бы и я пить на работе.

Кстати, может, это можно провернуть. Мхм. Когда ты выпил, ты добрый. Начальство постоянно сверлит тебя по поводу «негативного отношения к коллегам», так что… Тебе начинает казаться, что это хорошая идея. Обычно это значит, что это плохая идея. К херам работу.

— Итак, Анон, ты выпил свой сидр. Что дальше?

Ты прикидываешь масштаб своих желаний против объемов наличности в бумажнике. Принимаешь сложные решения, отбираешь только самое необходимое, затем — пожимаешь плечами. Черт с ним. Тебе не платят за то, чтобы ты принимал решения, уже с… с начала времен, короче.

— Эфель, у меня с собой баксов восемьдесят. Придумай что-нибудь.

Она мудро кивнула.

— Тия, будь добра, достань…

Где-то в этот момент ты перестал обращать на разговор внимания. У ее пони есть крылья. И рог, и крылья. Разве так бывает? Эх, почему у твоей пони нет ничего полезного? С другой стороны, рог на голове в интимной ситуации может обернуться боком… Не то чтобы у тебя со своей пони были интимные ситуации… По крайней мере, ты ничего такого не помнишь. Ты облокачиваешься на стойку и приступаешь к третьему сидру. Черт знает, откуда он взялся, но грех жаловаться. Тебе все еще на все плевать. Ты как раз приговаривал четвертую бутылку, когда Эфель с переливчатым звоном опустила на стойку пакет.

— Этого вам с твоей пони хватит, чтобы продержаться.

— Очень на это надеюсь.

Ты вытаскиваешь бумажник и расплачиваешься.

— Сам до дома доберешься? Тия может…

— Справлюсь.

Ты добиваешь… Ух ты, сколько же на стойке бутылок.

— Наверное…

— Ну, если что, у тебя есть мой номер, — старушка усмехнулась. — Звони, если упадешь и не сможешь подняться.

— Хорошо!

Ты похлопал по карману. По ПУСТОМУ карману. Черт.

— Вот только… я утром забыл телефон дома.

Ты хватаешь пакет и по загадочной траектории направляешься к выходу.

— Если что, я буду визжать как сучка, идет?

— Идет!

* * *

Тщательно продуманный голосовой сигнал сегодня не пригодился. Ты добрался до дома в целости. Как и содержимое пакета. Ух ты, сколько же тут всего! Ты пинком распахиваешь дверь и вламываешься внутрь.

— АНО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-ОН! ЭТО ТЫ?

— ДА!

— ВЫПУСТИ МЕНЯ-Я-Я-Я-Я-Я-Я!

Или можно просто оставить ее внутри. Будет безопаснее для бутылок.

— АНОН! МНЕ НУЖНО В ТУАЛЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!

Вот дерьмо. Точнее, только бы не дерьмо.

— Сейчас!

Ты добрался до сейфа и уставился на него мутными глазами. Дело плохо. Ты забыл комбинацию. Дело очень плохо.

— АНОН!

Ах да.

— Секунду, вспоминал, как открывается.

Это ОЧЕНЬ простая комбинация. Ты достаешь из кармана ключ.

— Вставить… на че-етверть на-а… направо!

ЩЕЛК! Дверь распахивается, и мимо тебя проносится розовый ураган. За ним вылетают пустые бутылки. Твою мать, как же ты рад, что они действительно пустые. О твоей пони можно говорить многое — черт, это твоя пони, говори что хочешь — но вот терпеть она умеет. Ты собираешь пустые бутылки и наполняешь сейф заново. Свободного места остается еще почти три четверти, но этого должно быть достаточно, если Берри Панч опять не пролезет внутрь.

Кстати говоря — вернее, кстати думая — как она вообще туда залезла? Ты и понятия не имеешь. Ничего очевидного. Никаких дыр в металле, никаких, эм-м… ну да, все. Никаких дыр в металле, так что…

— Каким хером ты пролезла внутрь?!

— Анон, настоящая любовь всегда найдет дорогу, — отвечает Берри Панч, довольно возвращаясь в комнату с огромной улыбкой на морде. — Настоящая любовь ВСЕГДА найдет дорогу. Чего ты мне принес сегодня?

Ты смотришь на опустевшие бутылки, затем на только что опустевшую пони. Если бы она не была такой беззаботно-веселой, то от ее огромной улыбки ты бы сейчас обделался.

— Но… ты… Сейф же был набит битком! И ты хочешь еще?!

— Я все еще могу идти по прямой! — Она проходит из одного угла комнаты в другой и обратно. — Еще бы я не хотела!

Ты начинаешь бормотать слова — обрывки слов — потому что все это сплошное безумие. Она терпеливо ждет, пока твой поток полу-слов иссякнет. Очень терпеливо. Поток не иссякает. Ты все еще в ступоре. В конце концов она устало вздыхает и прижимает копыто тебе к губам.

— Тс-с!

— Но…

— Тс-с!

— Нет, я…

— Тс-с!

— НЕТ!

Ты отпихиваешь копыто Берри и смотришь на нее самым суровым взглядом, на который хватает сил. После всего случившегося сегодня выходит что-то среднее между мольбой о смерти и насупившимся младенцем.

— Хватит вести себя как ребенок, — Берри Панч вздыхает и закатывает глаза. Очевидно, насупившийся младенец пересилил. — Налей мне выпить и расскажи, как прошел твой день.

— Нет! Ты мне не жена! Ты домашнее животное, раб, я не знаю…

— Ой, можно подумать!.. — с этими словами Берри Панч направляется к двери, выводя крупом безумно преувеличенные параболы.

По прямой она ходит, ага. Ты бросаешь взгляд на почти пустой сейф и вздыхаешь. Да, тебе не нравится пить одному, но стоит ли оно этого? Может, поменять ее на другую пони.

— Твою налево… Вот Тия таких проблем Эфель не доставляет.

Твоя пони замирает на полпути.

— Тия?

— Да, гораздо более воспитанная пони.

— Раза в два меня выше?

— Вот только не рассказывай мне, что у пони воспитание зависит от роста…

— Белая шкура? Пастельная грива? Аликорн?

— Да, да, и, если так вы называете пегасов с рогами, то да.

— О. — она делает еще несколько шагов в сторону гостиной. — Анон, давай уже выпьем, а?..

— Ну ладно, давай.

Ты осматриваешь свои скудные запасы. Эфель накидала тебе парочку рома, какую-то… водку со взбитыми сливками, бутылку бренди… Давненько ты не пил бренди.

— Сейчас буду!

Ты вытаскиваешь бренди из сейфа и запираешь его накрепко, прекрасно понимая, что хер оно чему поможет.

— Выбрала, что будем сегодня смотреть?

— А ты не хочешь рассказать, как прошел твой день?

— В жопу мой день. — Ты плюхаешься на диван рядом с Берри. — И вообще, мы не женаты. Нихера я не обязан тебе рассказывать.

Так с ней и надо! Она мое гребаное домашнее животное! Даже два стакана со льдом на кофейный столик притащила. Всегда бы так.

Берри Панч пожала плечами и пододвинула к тебе один из стаканов.

— Ну, тогда и я слушать тебя не обязана. И да, я кое-что выбрала.

— Без субтитров? Я слишком устал, чтобы еще и читать.

Ты наливаешь немножко бренди в оба стакана — просто на пробу.

— Вроде… вроде без субтитров. Должно быть с озвучкой. Что-то вроде той штуки, которую мы с тобой смотрели в первый раз.

— DMC?

— Ага. Только у всех гитары и барабаны, все черное, красное и угловатое.

— А. Металлопокалипсис?

— Точно.

Она с опаской принюхивается к напитку в стакане.

— Вроде ничем не пахнет, а?

Ты поднимаешь свой стакан к лицу.

— Ага, не пахнет.

На вкус, впрочем, как моча с огнем. Как будто у тебя во рту война между первым и вторым, и что бы ни победило — все равно проиграешь ты. Судя по лицу Берри Панч, она разделяет твои впечатления.

— Смешать с колой?

— Смешать с колой, — резко кивает она, — Эта штука перебьет вкус чего угодно.

Ты вскакиваешь — в свободном понимании этого слова — с дивана и направляешься на кухню.

— Как эта дрянь вообще называется? — кричит тебе вдогонку Берри Панч, но ты слышишь только «четочетословопрос». Ты уже нырнул в холодильник в поисках колы, а холодильники не особо способствуют распространению звука.

— ЧЕГО?

— Четочетословопрос!

— ПОГОДИ, СЕЙЧАС ПРИНЕСУ КОЛУ!

— Злобнозлобноеточетословопрословасловавопрос!

Ага, нашел банки. Если так пойдет и дальше, придется перейти на двухлитровки. Банок на дольше хватает, и их проще отмерять, но такая аргументация летит в трубу, когда у тебя дома завелся пылесос, который сосет все жидкое. Ты… ты же не собираешься?.. Собираешься, наверное.

Налить пива на ковер и смотреть, как она его высасывает. Как будто робот-пылесос, работающий на спирте! О да! Надо будет попробовать. Как-нибудь потом. Сейчас надо превратить это пойло во что-то пригодное к употреблению. Вооружившись банками, ты возвращаешься в гостиную.

— Чего ты хотела?

— Что это такое? — Берри Панч гневно тыкает копытом в бутылку, чуть ее не опрокинув.

— Бренди.

— Да, но что за бренди?

— А хер его знает.

Может, перелезть через спинку дивана, чтобы не идти вокруг? Так будет быстрее… Нет! Плохая идея! НОГИ, ТВОЮ МАТЬ, ПЛОХАЯ ИДЕЯ! СТОЯТЬ! Диван почти опрокидывается под твоим весом, но ноги несут тебя к победе. На этот раз ты их простишь. С довольным вздохом ты устраиваешься на подушках.

— Так вот, хер знает, что это за пойло. Я читал этикетку ровно до слова «бренди».

Берри Панч смотрит на тебя краем глаза.

— Я тоже.

— Хмм.

— Хмм.

— ЧУР НЕ Я!

— БЛЯДЬ! ЛАДНО!

— ЭЙ, СЛЕДИ ЗА ЯЗЫКОМ!

— С чего бы?

— Ну, это… Потому что пони должны быть чистыми и милыми, вот!

Она опасно сощурилась.

— Нахер пошел, ублюдок конченый. Сам виноват.

— Что?!

— Напомни, что мы с тобой смотрим по вечерам?

Ах да.

— А еще ты и сам не святой, так что…

— Так что это я во всем виноват?

— Ага.

— Ну… я могу с этим жить.

Ты пожимаешь плечами, чуть их не вывихнув. Она тоже.

— И все равно чур не я.

— Ладно, ладно! Клянусь Селестией, если ты… — она замерла и моргнула. — Не говори ей, что я ей клянусь. Селестия даже не знает, что я существую, но я…

— Хорошо.

Она наклонилась вперед и уставилась на этикетку.

— Это… у-ух… дерьмо какое-то?

— Почему?

— Это называется «Писко».

— Ну, объясняет вкус.

— Ага.

Напиток на вечер:

Пискола

— Кола

— Писко

Ага. Как звучит, так и пьется.