Через тернии к звездам (гет)

“Nothing anywhere I go, don’t stop.

That the road anywhere

‘ s running after you

When I run to, down the dark road,

Running after you, I go,

Where I need to go?

Tell me where I need to go?”[1]

Robots Don't Sleep “ Run”

«Легенда гласит, что в иной плоскости вселенной, неоткрытой еще нашим умам, среди галактики полной мерцающих звезд темнела своей холодной синевой круглая, нетронутая почти лучами светила одинокая планета Глезуорсо. Поверхность ее покрывали лишь воды океана и льды, затвердевшие под колющими северными ветрами, и жизни на ней не было.

И плыл однажды по галактикам корабль, но разбившись о россыпи астероидов, попал на Глезуорсо и замерз во льдах внезапной зимы, пришедшей за многочисленными цунами. Корабль и люди, что плыли на нем, были слишком велики для планеты — представители высшей расы, бороздившие просторы в поисках новой жизни. Согласно легенде, с других звезд, в той — иной — плоскости, можно увидеть темный синий шар и застрявший на одной его стороне корабль — в величину немногим меньше самой планеты; цепь, обмотавшую его и якорь, повисший в невесомости с другого края.

Силы этой людской расы были заключены в украшениях на их руках и ногах или в ожерельях на их шеях. Волшебные камни хранили их магию, их чувства и их жизнь.

Еда у команды быстро кончалась, и вскоре в живых остались только трое. Эгерос — капитан корабля, Эпистралия — его возлюбленная и Галлос — друг Эпистралии, всегда завидовавший Эгеросу, его власти, успехам и уважению. Алчный по природе своей, сведенный с ума страхом смерти Галлос на пятидесятый день их крушения решился на предательство и на наивысший грех — отнятие жизненной энергии. Убийство.

Ночью, когда Эгерос и Эпистралия спали в каюте, он прокрался, чтобы сорвать с пальца Эгероса его жизненное кольцо. Но девушка, услышав шорох, проснулась и увидела под светом одинокого фонаря, проникавшим через открытую дверь с палубы, нагнувшегося к спящему Эгеросу Галлоса. Что есть сил, она кинулась на него и вытолкнула на палубу.

Пробудившись от звуков борьбы, Эгерос выбежал на палубу, но было поздно. Эпистралии удалось сорвать браслет Галлоса, но и он, умирая, успел отомстить. Падая вниз, он ухватился пальцами за ожерелье на шее девушки, и нить меж камней лопнула, рассыпая энергетические "ликириты" на дерево палубы. Эпистралия бессильно сползла вниз.

Эгерос, ослепленный горем и неверием, расслышал сквозь свое потрясение лишь прощальную ее фразу. "Не дай чувствам умереть", — попросила Эпистралия и посмотрела на все еще перекатывающиеся по палубе круглые, похожие на огромные черные жемчужины, ликириты прежде, чем покинуть этот мир.

Протосковав пять дней и пять ночей, Эгерос нашел в себе силы и собрал камни ожерелья с палубы. Он сложил остатки еды сумку и отправился по льду на другую сторону планеты, где ещё, знал, не замёрз океан. Он бросил со слезами камни в соленые воды его и взмолился в отчаяние, взывая к суровому сердцу этой мёртвой планеты дать на ней жизнь хоть кому-то. Ликириты, большие соизмеримо с океаном планеты, ибо большими были люди потерпевшие крушение, пали огромными холмами средь темных вод, образовав незаконченный треугольник. Эгерос со смирением сорвал с пальца последний элемент — свое кольцо — и положил, умирая, его в вершину треугольника, завершая, таким образом, цикл. В камнях сосредоточились безграничная любовь и жертва. В мёртвой земле зародился росток жизни.

И так, согласно легенде, в той плоскости бесконечной вселенной, на Глезуорсо появились острова, расположенные в форме треугольника, издавна считавшегося символом единства сознания. А сосредоточение чувств в ликиритах, давших тем основу, впиталось в саму землю и воду. И вся планета задышала ресептивной магией, или, как её принято называть — Эгеросом.

Ведь именно он принёс последнюю жертву и молитву пытаясь дать жизнь будущим поколениям и планете — не дать их с Эпистралией чувствам умереть. А Эпистралией величают вечную струну энергии, протекающую на каждом из островов, как лестницу к спасению, ибо она была той, кто подарил шанс Эгеросу, совершив еще один неизмеримый грех — убийство друга. Сделав болезненный выбор. Отсюда — путь к спасению на Глезуорсо темен и тернист. Эпистралия приводит путника к нему, только вывернув наизнанку».

Мечтательно застыв взглядом на окне, профессор Вэддингтон вздохнул:

— Так ладно, это было небольшое лирическое отступление, а теперь, давайте по существу.

По широкой квадратной аудитории прошелся заинтригованный шепоток.

— Этот миф, дорогие студенты, как вы верно уже поняли, лежит в основе ресептивной магии, или как вы уже знаете — магии Эгероса, — Вэддингтон окинул взглядом лестницу рядов, за столами которых приготовили перья студенты. — Магия эта основана на чувствительности человеческой нервной системы.

Гермиона притворилась, что пишет. Она уже прочитала первую главу учебника и составила себе личный конспект.

Суть, знала она, заключалась в плавном погружении мозга пациента в транс. При взаимодействии с чистыми энергетическими потоками Эгероса ячейки долговременной памяти открывались и выбрасывали наружу заключенные внутри воспоминания. Таким образом, можно было вытащить самую глубоко-запрятанную и подавленную человеком информацию.

— Способ этот не похож, однако, на окклюменцию, — продолжал лекцию Вэддингтон, крутясь рядом с кафедрой, словно поломанный волчок, — как может показаться с первого взгляда. В отличие от окклюменции ресептивная магия воздействует не на активы, а на чувственные пассивы человеческой памяти.

За окном сверкнул золотом отразившийся от ската пагоды луч солнца. Наверное, проехала машина.

— Пишем, молодой человек, — со снисходительной холодностью обратился Вэддингтон к одному из молодых людей на переднем ряду. — Здесь ведущую роль играет контролер или, другими словами — воздействующий извне. Он обязан найти болевую точку пациента и на ее основе воздействовать на сознание, выстраивая цепочку наиболее уязвимых частей памяти. Далее чувства подконтрольного должны сделать всю работу сами, выталкивая импульсы и создавая необходимый образ.

Профессор облокотился на кафедру, сверкая, словно начищенный галеон. Гермиона знала этот блеск в глазах преподавателей и приготовила руку к действию.

— Так, а теперь, скажите, мои дорогие, что мы знаем о потолке Эгероса в нашем обществе? Да, мисс?..

— Миссис Уизли, сэр, — все головы разом повернулись к Гермионе. — На более сложных — высочайших — уровнях ресептивной магии, контролер может, как и в окклюменции, "посещать" голову партнера, — заторопилась она. — Но их, как правило, нет нужды использовать, если только случай не тяжелый или если меры применения ресептивной магии не принудительные. Например, с преступными деятелями.

Оправляя темно-бордовый свитер, Гермиона неловко опустила глаза:

— Наши возможности пока ограничиваются финальным разделением образа...

— Или, переводя на привычный язык — чтением мыслей! — довольно закончил за нее Вэддингтон. — Что подводит нас непосредственно к проблеме ресептивной магии, которой являются ее источники.

Он облизнулся, словно сытый кот — довольный своим приемом.

— Внутренние резервы самих людей, — изрек он громогласно. — Как контролеров, так и подконтрольных...

Гермиона уставилась в парту. В самом углу ее была нарисована виселица и очень выразительная физиономия в петле. Что скажет профессор, она и так знала.

На осуществление этого мощного колдовства требуется много жизненной и эмоциональной энергии. Поэтому, зачастую, после продолжительной терапии и пациент, и специалист могут ощущать эмоциональное и физическое истощение.

Существует так же возможность подпитки извне. Например, определенные горные породы или некоторые течения подземных рек — здесь можно проследить связь с легендой. Однако таких источников в мировом магическом сообществе пока найдено совсем мало.

Оказалось, это скучно — сидеть сиднем на лекции, зная все наперед, после пережитых ею лет абсолютной динамики. В следующий раз не стоит составлять конспект. Гермиона лениво подняла взгляд от вывалившегося языка колоритного висельника, и посмотрела на площадку с кафедрой.

Вэддингтон как раз подводил итог:

— Собственно поэтому, сфера до сих пор так слабо изучена и наши возможности, как сказала миссис Уизли...

Она дернулась, все еще не привыкшая к фамилии. Даже после всех процедур с визой и посольств.

— Так или иначе, ребята, Эгерос таит в себе невероятный потенциал и тайны, о которых мы с вами можем только догадываться, — Вэддингтон широко улыбнулся, спускаясь с кафедры.

— Здесь, в Лхаса, — он начал подниматься по ступенькам между рядами парт, обращаясь к сидящим и заглядывая особо замечтавшимся студентам в глаза. — Что с тибетского означает «место богов», сосредоточены одни из крупнейших известных скоплений Эгероса на планете. Поступив к нам на обучение, вы открыли перед собой дверь в изучение одного из самых перспективных на данный момент направлений магии.

Вэддингтон остановился где-то на верхних рядах:

— Так, записываем заголовок: "Найденные и потенциальные источники ресептивной магии. Данные на тысяча девятьсот девяносто девятый год".

Гермиона с тоской поводила ручкой по выпученным глазам висельника и добавила новую бородавку ему на нос. За окном виднелась крыша Дворца Потала, главной достопримечательности Лхаса. И еще, покрытые уже по осени снегом шапки Тибетского нагорья. Все, что требовалось записать, и так было у нее в тетради. Более того, она перечитывала информацию уже несколько раз: в брошюрках и книгах. Однако ближе к концу пары мысли и внимание Гермионы с новой волной интереса сосредоточились на преподавателе:

— С тысяча девятьсот пятьдесят третьего года в Берхтесгаденских Альпах в Баварии, — глаголил, подняв палец в воздух, Вэддингтон, — на севере Германии наблюдаются довольно частые вспышки ресептивной магии. Что из этого следует? — он выдержал красочную паузу. — Основа полагать о достаточно серьезном скоплении Эгероса в регионе. Главным источником принято считать известную гору Сояллай. Магическая часть хребта, естественно.

— Там проходит ежегодный завершающий этап «Чемпионата Мира по Гонкам на Колесницах с Фестраллами»! — подал голос кто-то из аудитории.

— Совершенно верно, — кивнул невозмутимо профессор.

— Повороты очень крутые, и чем выше тем большая опасность сорваться, — говорящим оказался молодой человек с вытянутым лицом, сидевший в третьем ряду, по левую руку от Гермионы. — Многие участники срываются и погибают. Еще больше народу без вести пропадает!

— И здесь, как вы понимаете, замешана ресептивная магия, — подытожил, щелкая пальцами Вэддингтон. — А точнее ее источник — открывающийся с определенной долей непостоянства — обнаруживший себя в пятьдесят третьем году портал.

Он резво развернулся и широким шагом снова двинулся к окну.

-Специалисты сейчас внимательно изучают аномалию, — Вэддингтон потер переносицу. — На самом пике, как наш молодой гонщик уже наверняка знает, находится небольшое деревянное строение — изба, до пятьдесят третьего использовавшаяся как спасательный пункт. Оттуда заклинанием «канатов» притягивали пострадавших со склонов и обочин. Благородя идеальной конусообразной форме горы, такое расположение пункта первой помощи считалось очень выгодным. Но как только начались вспышки, и выяснилось, что портал открывается именно в этом строении, избу было решено закрыть от окружающих и начать исследования.

— Так гонки же стали еще опаснее! — пискнула из аудитории какая-то девочка.

В ее тоне смешались возмущение и ужас. Гермиона перевела взгляд обратно на Вэддингтона.

— Да, и с пятьдесят третьего года канаты больше не протягивались, — с суровой грустью резюмировал тот.

В аудитории повисла пауза.

— Сояллай находится в резиденции Розенбергов, — Вэддингтон с усилием мотнул головой, стряхивая с лица прокравшуюся маску недовольства, — богатой германской семьи в-восьмидесяти-поколениях чистокровных волшебников. Из их фамильного замка открывается прекрасный вид на гору. Розенберги с большой готовностью проводят спонсирование проекта и всячески помогают исследованиям.

Профессор отступил от окна, задумчиво постукивая пальцами о пальцы:

— Иная информация о функционировании объекта на данный момент, к сожалению, является засекреченной. Вообще, этого нет в вашей программе... Забудьте, — махнул он, очнувшись вдруг, рукой.

Все забыли и лекция продолжилась. А Гермиона поставила в уме галочку. Она приехала в столицу Тибета — Лхаса — только вчера, а уже строила планы побывать однажды в Берхтесгаденских Альпах.

_______

Кому интересно:

Картина вдохновившая меня на планету Глезуорсо

http://www.pichome.ru/bw2

Берхтесгаденские Альпы — http://www.pichome.ru/bwA

Лхаса, Тибет — http://www.pichome.ru/bwK

[1] (англ.) Нет места, куда я бы не пошел.

Без остановки.

По дороге в неизвестность,

Что тянется по твоим следам.

И когда я бегу по этой темной дороге,

Бегу за тобой, иду,

Куда я должен идти?

Скажи, куда мне идти?