Операция "Санта-Клаус" (джен)

Да-а... хорошо погуляли вчера! Теперь хочется начать новую жизнь.

В новом городе.

Под новым именем. (с)

— Гарри, ты однозначно сошёл с ума! — деловито заметила Гермиона Грейнджер, со скоростью разъяренного кентавра носившаяся по комнате и с каким-то исступлением украшавшая любые попадавшиеся на пути поверхности гирляндами, блестящими шариками и еловыми ветками. — Сейчас я закончу праздничные приготовления и сразу же отведу тебя в больничное крыло!

— Ты не понимаешь! Мы должны, нет, это наш священный долг! — с надрывом проговорил Поттер, безуспешно пытавшийся отбросить с глаз настырно лезущую черную прядь. — Сколько лет я боролся с тёмными волшебниками, спасал мир и вообще был занят кучей других не менее полезных занятий. И почему-то все основные поручения приходились именно в канун Рождества! С меня хватит! НА-ДО-Е-ЛО!!! — рявкнул он, вскакивая с кресла. Гермиона подпрыгнула от неожиданности и выронила коробку с игрушками, одарив при этом своего друга убийственным, как возможный шампунь профессора Снейпа, взглядом.

— Только подумай, — продолжил он, — как замечательно было бы отпраздновать Рождество, по-настоящему отпраздновать!.. Или ты предлагаешь посидеть дома, тихо слопать по тарелке с пудингом и отправиться спать? Это же ужасно! Без рождественских гимнов, без близких...

— О, звучит, как мечта моего детства!..

— Без шумного застолья, без стола, ломящегося от тортов, пирожных, салатов...

— Бр-р! — Грейнджер передернуло при воспоминании об армаде дражайших дядюшек и тетушек, упоенно распевающих рождественские гимны до того состояния, когда их блаженные физиономии не рухнут в тот самый злополучный салат.

— Без подарков!

— Очень даже представляю, — кисло отозвалась девушка, каждый год находившая под елкой зубную нить и медицинский справочник, наглядно иллюстрирующий все стадии заболевания кариесом.

— Брось, Гермиона! Гарри прав, — в проеме двери нарисовался Рон Уизли, тащивший за собой...

— Кактус?! Это что, во имя Мерлина, за шуточки?!

— Ты сама сказала: принеси дерево большое и зеленое, колючее, ну вот я и...

— РОН!!!

— Кактус — отличное новогоднее дерево! А как свежо на нём заиграют привычные елочные игрушки!..

— Я тебя сейчас!..

— Да ладно, ладно!.. Ёлки уже все спилили до нас, — признался Рон. Неожиданно он ухмыльнулся. — Ты бы видела, как Захария и Симус пытались друг у друга последнюю ель отобрать! Притащили её со двора в школу и давай на себя перетягивать! Чуть без глаз не остались! Я как-то побоялся к ним присоединяться, праздник лучше справлять без ёлки, чем без глаз, знаешь ли... И тут я оборачиваюсь, вижу — кактус стоит. Большой такой, красивый! Ну, я его под шумок и...

— И?

— Невилл совсем не расстроится, не переживай!

— Невилл?..

— Ну да, — Уизли куда-то заторопился, — Это же его... гхм... ель была... наверное. Вы что вообще ко мне прицепились-то, а?! — внезапно обрушился он на остолбеневшего Гарри. — Ёлка вам не нравится, кактус не нравится! Сами ищите, раз умные такие! — и он пулей вылетел из комнаты, взвалив при этом на Поттера горшок с колючкой.

* * *

Зима в этом году и в правду выдалась отменной: снег весело валил с неба крупными хлопьями, из-за чего на земле образовались сугробы выше человеческого роста; вместо непонятной, сыровато — мерзловатой погодки стоял настоящий зимний мороз, довольно необычный для этой части Англии. Сияло солнце, снегвесело переливался всеми цветами радуги, сияя миллионами маленьких бриллиантов.

Несколько очумевший после нескончаемых унылых и серых дней первого семестра народ всей живой развеселой массой высыпал на улицу играть в снежки и кататься на льду, который в этом году залил для школы Хагрид.

Кстати, насчет сугробов. То, что они бывают высокими, как самомнение некого Малфоя Д. — это факт. Но вот передвигающимися следом за учениками — даже для прогрессивной и после проделок близнецов Уизли привыкшей АБСОЛЮТНО ко всему школе Хогвартс, это было слишком.

Картина была такова: беззаботный и ничего не подозревающий Колин Криви вприпрыжку бежал по школьному двору. За ним медленно и угрожающе полз гигантских размеров сугроб. Когда Колин резко затормозил, видимо, пораженный какой-то внезапно вспыхнувшей в голове мыслью, сугроб столь же внезапно остановился. Так они и стояли: напряженно думающий мальчик и не менее напряженно наблюдавший за ним сугроб. За то время, пока Криви молча стоял, размышляя о судьбах мира, на верхушку сугроба ветром намело сугроб-малютку. Выглядело это весьма... умилительно.

Гриффиндорцы не умеют долго думать — это факт. Вот и Криви, следуя неписанным нормам поведения своего факультета,заулыбался наиглупейшей улыбкой и бодро поскакал дальше. Сугроб неожиданно по-человечески крякнул и уныло пополз в обратную сторону. Путь к отступлению был неожиданно отрезан большой серой кошкой, испепеляющий взгляд которой прожигал сугроб до основания. В ответ на возмущенное мяуканье кошака, сугроб что-то жалобно промямлил, и они вдвоем побрели дальше. Вылазка не удалась.

* * *

Нет ничего хуже Рождества.

Что толку в этом глупом празднике, если ты, год за годом, будешь сидеть в полном одиночестве в сыром подземелье и под бой курантов пересчитывать снятые у гриффиндорцев за прошедший год баллы.

Зачем вообще нужны эти праздники? Подарки, улыбки, беззаботный смех, угощенья — нелепо и скучно. Скучно жить на этом свете. Ведь её рядом нет, и никогда не будет.

Северус Снейп печально высморкался, украдкой стирая с щеки одинокую скупую мужскую слезу, и продолжил нарезать лягушачьи лапки для новогоднего яда, который он уже десятый день варил в условиях строжайшей секретности.

Нет ничего хуже одиночества. А он одинок. И следующий год проведет наедине с собой. Ещё один безрадостный, пустой и мрачный год. Точно такой же, как прошлый, позапрошлый, позапрошлый, да и все двадцать предыдущих, если уж на то пошло.

Не лучше ли избавить мир от ещё одного полного ничтожества, не нашедшего себе места в этой жизни?..

Глубоко вздохнув и тщетно стараясь подавить дрожь в руках, профессор поддел половником зелье и начал подтягивать его к своему рту.

— Северус, дорогой, я же говорил тебе взять у Минервы поваренную книгу. У меня при одной мысли о её супчиках текут слюнки. Кстати, дорогой мой, у меня к тебе одна маленькая просьба. Ты ведь не занят?

Затравленно обернувшись, Снейп увидел вошедшего Альбуса Дамблдора, облаченного в нарядную черную мантию, расшитую золотыми нитями, и кокетливый колпачок под стать мантии. В голове зельевара тут же промелькнула ассоциация с пышными похоронами. И, кажется, он уже знал, кого собираются хоронить.

Услышав про ма-аленькуюпросьбу, Северус с неподдельным отчаянием на лице начал мешать свою отраву, предназначенную в качестве новогоднего подарка гриффиндорским студентам, со скоростью сто оборотов в секунду. Несчастный зельевар помнил про предыдущие ма-аленькие просьбы Альбуса. Самой невинной была мольба проследить за безопасностью Поттера. Боясь, что в этот раз многоуважаемый директор попросит его спрыгнуть с Астрономической башни или собрать в полнолуние грибов в Запретном Лесу ради торжества добра и справедливости, Снейп решил не откладывать дегустацию зелья в дальний ящик. Осталось только доварить его за те мгновения, пока Альбус пробирается к нему через нагромождение котлов и парт. Профессор лихорадочно кидал в котел всё, что было у него на столе, исступленно перемешивая опасно шипящее варево.

Все проблемы Северуса всегда происходили только оттого, что он не успевал свести счеты с жизнью перед тем, как до него доберутся цепкие лапы директора. В последний раз Дамблдор за шиворот поймал его при попытке бегства через канализационную трубу, и, водрузив брыкающегося и истошно взывающего о помощи Снейпа на место, заявил, что есть много других способов испытать экстрим. К примеру... провести сдвоенный дополнительный урок для членов команд по квиддичу Слизерина и Гриффиндора.

Н-да, тот урок школа не забудет ещё долго. Тогда в медпункте закончилсявесь годовой запас успокоительного зелья: первую бутылку мадам Помфри разбила трясущимися руками, из второй она отхлебнула лично, а остальное смели все, кто присутствовал на уроке. Учителя же полным составом вместе с Альбусом Дамблдором отпаивали находящегося в полуобмороке горе-учителя огненным виски.

На уроке Северус достиг высшей точки в своем мастерстве ехидничания и подшучивания с присущим ему тонким английским юмором. Похоже, что юмор оказался чересчур тонким, так как ученики тряслись и падали в обморок с небывалой быстротой. Пятерых доставили в больницу с нервным срывом. Один особо впечатлительный до сих пор проходит курс реабилитации в неврологическом отделении больницы Святого Мунго. Что там говорить, сам Драко Малфой до сих пор кричит во сне из-за того разноса, который профессор зельеварения учинил над его зельем. Неустрашимые спортсмены под пронизывающим взглядом Снейпа бледнели до синевы и пытались освоить способность мимикрировать под цвет столов и стульев. Невозмутимым оставался лишь один Поттер. До крепколобого мальчика не доходил весь яд и желчь, которые бидонами изливал на него зельевар. В конце концов, при виде сваренного Золотым оболтусом зелья, Снейп зашатался и с воплем: «Урок окончен! Минус сто миллионов баллов с Гриффиндора!» выпорхнул из класса, знатно грохнув за собой дверью. Испугав каменную горгулью своими горящими глазами и стучащими зубами настолько, что та забыла про пароль, он вихрем ворвался в кабинет Дабмлдора, добежал до его стола, нажал на кнопку, открывавшую потайной ящик, набил рот лимонными дольками, и на глазах изумленного директора выпучил глаза, задохнулся и с чувством выполненного долга грохнулся оземь.

Перепугавшийся Альбус кинулся проверять, не испортились ли его любимые вкусняшки. Сжевав десять-двенадцать, он наконец-то обратил свой лучистый взор на валяющуюся у его стола бесчувственную тушку Северуса Снейпа и, забив ему носовые полости обильно смоченной нашатырем ватой, кинулся звать на помощь учителей, ведь зная, ЧТО значит «сдвоенный дополнительный урок для членов команд по квиддичу Слизерина и Гриффиндора», он здраво рассудил, что магия тут бессильна. Только огневиски. Только литров десять.

— Ну, Северус, — примиряющий голос Дамблдора вытянул Снейпа из мрачных воспоминаний. — Я просто испугался, вдруг дольки-то мои испортились. (Легиллимент недоделанный! — злобно подумал Снейп, продолжающий по инерции перемешивать яд). Я их накануне столько съел, что... А вдруг вся партия плоха? Ты же знаешь...

— Меня вас черный рынок не интересует, — пробурчал Северус. Дамблдор уже стоял рядом и совал свой непомерно длинный до чужих тайн нос в котёл. Теперь оставалось только два выхода: либо быстро выпить самому, либо насильно залить его в глотку любимому шефу. Второе было даже лучше. Может же он, в конце концов, позволить себе подарок на Рождество?

— А, Северус! Добрый вечер, добрый вечер. Как поживаешь? Как твой ревматизм?

Момент был упущен. Теперь в кабинете нарисовалась ещё и преемник директора. Индифферентно списав это на свое обычное невезение, Северус тем не менее с легким озлоблением отшвырнул от себя половник. Поднявшиеся брызги неопределенного оттенка последовали за этим движением, и, описав в воздухе красивую дугу, совершили аварийную посадку на крючковатый нос зельевара. Отточенным до механизма движением он вытащил из кармана платок и вытер нос. Выражение его лица оставалось равнодушно — отчужденным, на легкую нервозность указала лишь молниеносно располовиненная лягушка, которая с легкой руки Снейпа последовала вслед за своими сородичами в котел, окатив близ стоящих новой волной брызг.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Северус? — озабоченно спросила подошедшая МакГонагалл. От ответного взгляда коллеги она попятилась назад, отметив про себя, что мазь от ревматизма пока не дала положительных результатов.

— Что это ты тут готовишь, дорогой? — наигранно-бодрым голосом попытался разрядить обстановку Дамблдор. Снейп помрачнел ещё больше и упрямо продолжая молчать, снова угрюмо схватился за половник.

— О, кулинария — это замечательно! — радостно потирая руки заметила гриффиндорский декан, снова почувствовавшая себя в своей тарелке.

— Французская, как я понимаю, — директор взял в руки лягушачью лапку. — Прекрасный выбор, Северус. Как называется этот... ммм... деликатес?

— Смерть гриффиндорцам.

— Ах, какой шутник! — радостно хохотнув, заметила Минерва, хлопнув профессора по спине так, что тот практически нырнул в котел. — Нет, Альбус, дорогой, как я вижу — а я уж в этом разбираюсь, поверь! — это что-то таиландское. Да, я узнаю непередаваемый аромат традиционных азиатских специй.

— Минерва, дорогая, но, тем не менее, мне кажется, что, всё же, это французский суп из лягушачьих лапок. Кушанье, несомненно, элегантное и трудное на восприятие, что куда больше подходит нашему Северусу.

— Но Альбус, я настаиваю...

— Нет, Минерва, милая, это я настаиваю...

Снейп тихо зарычал и приблизился к зелью, чтобы уловить запах традиционных азиатских специй. Амбре исходило такое, что у бедняги защипало в глазах. Зажав нос, он громко грохнул крышкой котла. Ведущая светский спор парочка тут же перевела свое внимание на его несчастную персону.

— Северус! — радостно возопил директор. — Мальчик мой, я же совсем забыл, зачем мы к тебе приходили!..

Насколько помнил Северус, память у старого интригана была превосходной. Особенно, когда дело касалось выполнения обещаний, данных Мерлин-знает-сколько-лет-назад.

— ... так вот, — неожиданно Альбус толкнул Снейпа на скамью, и они с Минервой разместились по обе стороны от него, конспираторски нагнувшись ближе. — Нам нужна твоя помощь. Рождество на носу, а мы снова должны будем устраивать культурное мероприятие для нашей просвещенной молодежи.

— Ну? — сухо откликнулся Снейп. По-видимому, это известие его не вдохновило.

— Мы рассчитываем на твою поддержку в одном важном деле.

— Если хотите приготовить яд или другое полезное снадобье в качестве подарка — то я весь к вашим услугам.

— Нет, тут дело в другом. Северус, мы хотим, чтобы в этот раз дети отпраздновали Рождество самостоятельно, на свой вкус. Мы так хотим доставить им удовольствие и...

— ... и свести в могилу учителей? — ехидно поинтересовался зельевар.

— Да нет же! — Минерва начала сердиться. — Дети перестали верить в чудеса. У нас есть план, как вернуть им эту веру. Ты знаешь сказку про Санта—Клауса?

— Хотите, чтобы я им вырядился и лез через дымоходы в башни, затаскивая подарки для этих бандитов?

— Ты не человек, Северус! Ты — рентген.

— Что-о?! — вскричал Снейп, до которого начал доходить весь масштаб ловушки, в которую он должен был попасть. — Вы серьезно предполагаете, что я стану ЭТО делать?

— Ну, мы...

— Мерлин! — яростно вскричал Снейп, вскакивая с места. — Дамблдор! Вы за кого меня принимаете?!

— За того, — спокойно ответствовал невозмутимый директор, — кто хочет помочь сыну той самой Лили. Ты помнишь её, Северус?

— О ч-чём вы?

— У Гарри её глаза. Хотя бы в память о ней помоги нам организовать нашим любимым детям настоящий праздник!

Рухнувший на стул Снейп закрыл глаза руками. Когда он убрал руки, то в его глазах стал заметен какой-то блеск. Дамблдор и МакГонагалл украдкой хлопнули друг о друга ладонями и хитро перемигнулись. Про таинственную историю с Лили профессор трансфигурации была осведомлена весьма смутно, зато узнала о более практической стороне данного вопроса: произнося это имя, со Снейпа можно было стребовать что угодно: от помощи в поливки цветов до подмены на занятиях. Срабатывало всегда безотказно. Несколько спавший с романтично-ностальгического настроения Северус уныло подумал, что сработало и в этот раз. Грусть-тоска вернулась на свое законное место — в голову зельевара — и он с надеждой стал мечтать о том, чтобы случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, что вернуло бы ещё и злость с ехидством, без которых невозможно было нарезать лягушек для зелья. Дамблдор и МакГонагалл довольно думали о том, как полезно всё-таки знать о маленьких слабостях человека и строили воздушные замки, в красках расписывая в своей голове будущее празднество. Немногие пережившие ярость Снейпа лягушки молились, чтобы не произошло ничего, что могло сбить долгожданную депрессию у Северуса. Коротко говоря, все были заняты, а директор с деканом Гриффиндора ввиду своей исключительности, ещё и довольны жизнью. Снейпу и лягушкам это решительно было не по душе.

— Так, — воодушевленный директор развернулся к Снейпу, хищно потирая руки. От этого настроение зельевара ушло в ещё больший минус, что вызвало переполох среди бородавчатых ингредиентов яда. — Сейчас я...

Умопомрачительный грохот самым наглым образом прервал тираду Альбуса. Дверь подземелья распахнулась, и в помещение ураганом ворвалось что-то белобрысое, долговязое, доверху нагруженное какими-то ящиками, коробками и прочими предметами подвального интерьера. Пошатываясь, оно добралось до небольшой двери в глубине подземелья, рывком открыло её и скрылось во тьме. Последовавшие за этим звуки удара, падение чего-то тяжелого и сдавленные ругательства почти оглушили наших героев. Из темноты появился чумазый Драко Малфой, и, торопливо пробормотав: «здрапрофессорснейпМакГонагаллдамблдор», ретировался в неизвестном направлении. Через несколько секунд раздался ужасающий звук падения — подземелье содрогнулось. Всё, что не было закреплено, весело запрыгало по помещению.

— Вот, посмотрите, что делается с детьми, когда они не верят в Санта-Клауса — внезапно возмутился Дамблдор, обращаясь к вцепившемся в него Минерве и Северусу. — Ни тебе «здрасьте», ни «до свидания»!.. И куда только родители смотрят?

— Северус, что это было? — ошарашено спросила МакГонагалл, испуганно глядя на маленькую дверцу.

— Чулан, — пробормотал Снейп, прослеживая траекторию падения штукатурки с потолка. — В нём Моргана ногу сломит. Я сам в него не суюсь: мои студенты там складируют всякий хлам.