Автор. Мне понравилось. Все очень хорошо описано. Главное все логично. Пока. Но я прошу и умоляю вас, не портить столь радостный сердцу пейринг, еще и так отлично начатый, на отношения с белобрысым напыщенным снобом.
Да что ж такое, ребята? Почему вы не лишаете меня шанса поэкспериментировать? У меня уже есть фик по паю (который, к слову, любят и драмионщики), теперь я хочу попробовать что-то новое. Посмотрим, куда это всё зайдет)
Есть только одна драмиона что я могу читать без тошноты "Желтые жирафы". Но по тому что я вижу, если вы не передумаете, то будет второй. Только сделайте это красиво.
Чёрт, это станет моим проклятьем, скажите честно? Да, я написала неплохой пой, можно даже сказать, у меня получилось его написать. Теперь я хочу попробовать что-то новое. Что-то с сюжетом и не таким однозначным пейрингом.
Да блин, мне даже немного обидно: я стараюсь, выкладывают добротную главу нового фика, а все, о чем читаю под ней "Почему вы пишете Драмиону?" -_-
Смиритесь, автор. Кстати, пай любимый пейринг англоязычных фанатов. Это у нас люди с ума посходили и понаписали драмион как собак бродячих. А достойных раз и обчелся.
Да ну, люди слишком серьёзно относятся ко всему этому, ей-богу
Смиритесь! Вот в чем странность людей, они за героев так болеют, что аж начинают реально злится, воспринимая оскорбление героя, как оскорбление своих чувств.
Их было четверо. Четыре пушистых мушкетера. Цапались друг с другом только так - но... В моем детстве были только они.
Они проводили меня во взрослую жизнь.
Вчера закончилась эпоха.
Крис. Старший из них - и помню я его хуже всех. Бабушкин пестрый кот, пушистый, с теплым белым животом. Очень любил, когда этот живот ему чесали. Ласковый.
Обожал играться с бумажной бабочкой.
Фиса. Единственный наш кот - взятый папой с мамой. Серый, солидный, с обрубком хвоста - ему давным-давно его прищемило. Он был старше меня, и мне казалось, что он был всегда.
Когда была маленькой, очень его боялась. Я обнимала любимую подушку, он запрыгивал на нее, и я начинала визжать. Приходил папа, забирал кота, а он выпускал в подушку когти и уносился только вместе с ней.
Мы с ним потом очень сдружились. И мне даже не нужно напрягаться, чтобы почувствовать под рукой вздымающийся теплый бок, вибрирующий от довольного урчания.
Русик. Длинный и короткошерстный кот моего теперь дедушки. Спокойный. Отношения у нас с ними были прохладные.
А потом я как-то заснула, приняв его за подушку. Целую ночь он терпеливо ждал, пока я высплюсь. Утром смотрел недовольно, но беззлобно. Так началась наша дружба.
Степа. Тоже дедушкин кот. Львенок, нелюдимое рыжее облако. Не толстый, но такой пушистый, что казался необъятным.
Боялся всех незнакомых и прятался под кроватями, долго от меня шарахался. А потом за каким-то обедом нагло запрыгнул мне на колени и выжидающе на меня уставился.
Я боялась, что, так как он подолгу меня не видел, он снова начнет меня пугаться. Не начал. Его доверие я заслужила раз и навсегда.
Криса нет уже много лет, Фисы - три года. Русик умер несколько месяцев назад. Степу усыпили вчера.
С ними странно все сложилось. Коты разных хозяев - один бабушкин, два дедушкиных, один наш - самое счастливое время свой жизни провели в дедушкином саду, на даче.
Петергофский Крис, вместе с бабушкой каждое лето приезжающий в Комарово.
Питерский Фиса, кот занятых взрослых, у которых вечно то командировки, то путешествия. Однажды родители снова отдали его бабушке - и уже не забрали. И мы каждое лето приезжали к нему в гости. На даче он был активнее, живее и счастливее, но я до сих пор чувствую себя перед ним смутно виноватой.
Русик и Степа, живущие на этой даче вместе с дедушкой.
Я любила их, своих четырех мушкетеров.
И я восхищаюсь своими бабушкой с дедушкой, которые любили их, заботились о них и проводили каждого.
Других котов у них тоже нет. Я не представляю, как им сейчас тяжело.
Спасибо им.
И спасибо вам, мои коты. Мягкой вам радуги.