Можно ещё-ещё скорей, но это пространствоветер нужен, а он опасный!

Весь тот год, что мы летели к двойному скоплению Персей, я был погружен в исследования свойств пространства. Переоборудованная лаборатория вскоре мало чем отличалась от завода.
От рейсовых и боевых аннигиляторов мои новые лабораторные механизмы разнились поначалу лишь мощностью, - те измерялись миллионами альбертов, эти, маленькие, порознь не развивали и миллиарда киловатт. Я сам настаивал на такой крохотной мощности. Я не хотел, чтоб в результате моей неосторожности наш звездолет превратился бы сам в один из тех провалов в пространстве, какие мы устраивали с другими телами.
Мои механизмы не уничтожали пространство, но меняли его плотность, далеко не добираясь до границ, где пространство концентрируется в вещество и вещество распадается на пространство.
И теперь я снова удивился, до чего высокая организация у этих чудовищных существ, что были названы разрушителями или зловредами. По анатомическим снимкам их тел мы определили, что сердце у каждого было не только гравитатором и гравитационным орудием, но и совершенной станцией волн пространства!
Я не буду описывать подробности опытов с ними. Неудачи и успехи зафиксированы в памяти МУМ, пусть обратится к ней, кто интересуется. Важно было одно: колебания плотности пространства действительно подчинялись волнообразным законам. После бесчисленных экспериментов мы получали сферические волны, конические, даже цилиндрические - кинжальный луч, пронзающий простор. И лишь один из законов колебательных движений не оправдывался для волн плотности пространства - они распространялись всегда со сверхсветовой скоростью. Световой барьер был для них низшей границей.
Мы получали волны пространства, в миллионы раз более быстрые, чем свет, - а ведь можно было идти и выше. Сам свет являлся предельным случаем волн пространства, этим объяснялось его загадочное постоянство в движущихся системах. Мы вступили в удивительный, никому на Земле не ведомый, мир!