Хорошо. Ойген без эмпатии.

С Рабастаном всё будет плохо (допустим), Ойген из соображений разума будет ухаживать за ним – но помочь не сможет; Рабастан умрёт, окончательно и бесповоротно.
Со страшными подробностями, как то: перестанет есть - пища не удерживается, тошнота, дистрофия, изменения в голове – и Ойгена будет узнавать до последнего, но перестанет понимать, что с ним происходит, и будет спрашивать у Ойгена – почему он тут, что произошло, и будет просить помочь, но не сможет адекватно воспринимать ничего – и разговаривать с ним будет невозможно.
*Да будут реки слёз*
Ойген, понимая, что происходит, будет воспринимать всё спокойно и отстранённо и проговаривать себе – что помочь тут нечем.

В один прекрасный день, как раз перед тем, как Рабастан умрёт, Ойген увидит Риту Скитер, выходящую из подъезда их дома.

Затем Рабастан умирает, у Ойгена похоронные дела, хлопоты, беготня. Но он не страдает, ну – что поделать, не смог: Рабастан выжить не смог, а Ойген помочь ему не смог.

А на следующий день Ойгену принесут (с курьером-магглом) Пророк, где Рита в своей манере написала статью, что умер уникальный художник, которого жестокий Визенгамот слишком сурово покарал, и описывает все вот эти зверские подробности. Ну, Рита – она Рита и есть.
И у Ойгена внутри возникает холодная ярость. Эмпатии-то у него нету теперь, чтобы мучиться, как он неправ? Ну и вотъ.
Но это пока ещё не последняя капля.

Далее Ойгена выкидывают с его работы курьером. Кто-то на него пишет жалобу, что-де он там украл чего-то. В полиции ему, как судимому, не верит никто, прописывают люлей до сломанных рёбер. И могли бы и посадить конкретно, но тут пропажа находится – его отпускают, но даже не пытаются извиниться или как-то компенсировать побои, даже кто-нибудь скажет непременно, что всё равно у него рыльце в пуху, и так ему и надо. И на работу больше не берут.

А в камере Ойген встречает присевшего по мелочи уголовника, такого неприметного с виду Пахана. И только этот человек относится к Ойгену по-человечески, разговаривает, цыкает на других урок, чтобы не лезли.

Когда Ойгена отпускают, оказывается, что за квартиру ему платить нечем. Натурально, вон пошёл, как говорится.