Начальник Камчатки

История Статута о секретности (взято с просторов инета)


Дорогой Артур!

Я рассказываю тебе, как обещал, о том, как и почему появился в мире закон о разделении волшебников и магглов, который в Британии зовут Статутом о Секретности. В этом письме речь пойдет о том, что привело к разделению сообществ, какие причины для этого были.
В древние времена волшебники и магглы жили вместе, и никому не приходила в голову мысль о том, что они столь различны, что должны существовать отдельно друг от друга.
Магия не всегда была такой, какой мы с тобой её знаем.

В те древние времена совсем не существовало чар, никто не пользовался волшебной палочкой. Вместо этого волшебники проводили длинные сложные ритуалы, использовали пение, ритмизированные тексты и почти позабытые сейчас формы обращения к стихийной силе. О том, какой была магия тогда, ты со временем узнаешь от профессора Бинса.

В стародавние времена не было волшебных школ, учиться магии можно было в храмах, посвященных духам и стихиям, которых люди считали богами. Они поклонялись им и постигали связанные с ними искусства – в каждом храме свои. Практически каждый, рожденный с даром волшебства, рано или поздно попадал к жрецам и становился одним из них… Передаваемые в храмах знания всегда сохранялись в тайне, таковы были требования традиций, и хранились эти традиции с величайшей тщательностью. С такой тщательностью, что многие из тех знаний после разрушения храмов оказались потеряны. Если находились нарушители, которые посягали на тайное знание, то их постигала строгая кара. О связанных со всем этим понятиях сакральности и герметичности тебе в свое время подробно расскажет преподаватель Алхимии.

Храмы были местом встречи с волшебством для обычного человека. Искусства жрецов почитались, существовало уважение к тайне. Это было время гармонии между носителями различных способностей. Простецы всегда знали, что могут обратиться в храм с любой нуждой. Они платили благодарностью носителям особого дара. Не было места зависти и гневу. А если неведомые силы и вызывали страх, то это был страх благоговейный.

Когда древние культуры приблизились к порогу своего увядания, молодые дикие племена вторглись в тщательно отлаженную систему и равновесие покачнулась. В те смутные времена храмовые системы рассыпались, многие великие тайны выплеснулись во внешний мир. Знание стало добычей случайных людей, которые не просто не понимали всей тонкости и сложности его, но и не готовы были соблюдать важные условия обладания этим знанием. Они частенько использовали во зло то, что подлежало тщательному хранению. Утратилась жреческая преемственность и практики обучения. Шарлатаны, глупцы, и безумцы пользовались тайными знаниями, чтобы возвыситься. Так искусство волшебства стало чаще служить злу, чем добру. Даже хуже – оно служило глупости и амбициям неграмотных простецов. В этот момент сами волшебники ужаснулись своим возможностям. Все это было в первые века после Рождества Христова. И уже тогда появились среди волшебников те, которые задумались о том, что лучше бы великие знания оставались скрытыми. А поскольку уважение к тайне в новом мире было не в почете, то знания стоит скрывать, скрывая его носителей.

Христианские храмы не были готовы к тому, чтобы перенять форму поведения жрецов-язычников. Это время было временем духовных метаний. Появлялись секты: одни отвергали все искусства и волшебные в первую очередь, иные – использовали все способы влияния на разум простецов, в том числе магию…. Среди священников христианской церкви, конечно, встречались знатоки древних искусств. Они понимали, каким соблазном является знание о волшебном искусстве. Вдобавок, оказалось, что вера в чудесное смущает умы магглов. Они были склонны верить в благость Господню благодаря чудесам. Если чудеса благи и могут исходят от человека, а не только от Христа, то чем он отличается от людей? Слияние чудес божественных и человеческих смущало умы. Магглы и так чаще понимали молитвы как волшебные заклинания и не отличали молитвенное обращение от колдовства. Это не удавалось решить долгие годы.
Вот выдержка из книги XV века с описанием ведьмы: "произнося вслух Ave Maria и другие колдовские заклинания, она умела заговорить зубную боль, вылечить лихорадку и сифилис, вернуть утерянную собственность, вызвать дьявола из ада, воровать у коров молоко и вытягивать спиртное из столба". Или ещё - из описания процессов о ведовстве: "В 1527 году Уильям Браун, обвиненный в использовании магического искусства и заговаривании лошадей, сознался, что лечил лошадей травами, пятикратным чтением "Отче наш" и молитвы к ангелу-хранителю и Символа веры по три раза". Путаница в умах магглов была неописуемой!
Компромиссом стало то, что волшебные науки были признаны церковью неподобающими, и использование их было запрещено.
Это был закон для магглов. Волшебники же, по решению специального конклава, были обязаны получать теологическое образование. В первые столетия существования Хогвартса теология изучалась всеми студентами в обязательном порядке. В период разрыва отношений Англии с Римской церковью (в XVI веке) возникли в этом вопросе большие осложнения. Появились диспуты между школьным начальством и профессором теологии. Королевский указ о разгоне монастырей подлил масле в огонь. В результате между профессором-монахом и директором Хогвартса произошел конфликт, и профессор теологии удалился в гневе. С тех пор в Школе этот предмет не преподавался систематически. Его давали урывками, а потом он и вовсе растворился в других дисциплинах. Теперь все эти темы обсуждаются в обязательном порядке в курсе Истории и Теории Магии, а также маггловедения.

В общем, использование магии во зло и чрезмерная распространенность знаний о ней привели к тому, что магические искусства оказались под неким запретом общества.
Но, несмотря на это, вера в волшебство и обращение к волшебным темам в те времена были естественными, как дыхание.

Отношение к проявлениям волшебного было в чем-то даже будничным, люди любили волшебников, многие из них стали считаться героями или святыми. Появление магических существ также не вызывало изумления, хотя они признавались в большинстве своем опасными. И церковь далеко не всегда выдерживала рамки запрета. Например, в XII веке во время шествия вокруг Собора Парижской Богоматери разыгрывали сюжет о святом Марцелле Парижском – Победителе Чудовищ. Сам он жил в V веке, был парижским епископом и среди прочего прославился тем, что изгнал из близлежащей долины жуткого дракона. Змей-дракон - ужас окрестных жителей - был изгнан святым епископом, при помощи сверхъестественной власти. Даже сейчас изображение св. Марцелла вместе с чудищем украшает стены Собора. Ещё история: покровителем маленьких детей в то время считался святой Гинефор. Простецы верили, что, если помолиться с ребенком на руках на его могиле, дети могут выздороветь от любой хвори. Святой Гинефор был собакой. Думаю, что на самом деле, это был анимаг.

Но такое наивное восхищение смешивалось со страхом, недоверием и даже ненавистью. Волшебники стали терять чувство собственной нужности! Многие из них пытались использовать свои знания и способности, занимая места советников при правителях. Но прошли времена Мерлина и Алкуина, теперь этих людей ждал удел простых приближенных, которым всегда грозит опала, если они возвысят голос более чем положено. Иные маги занимались врачеванием, но и там их положение уже становилось небезопасным. Все чаще появлялись лекари-неволшебники, которые используя алхимию – доступное и им искусство – и знания о человеческих болезнях и строении организма, преуспевали в лечении. Обращаться к ним стали все чаще, обходя стороной загадочных и опасных умельцев. Простое и объяснимое не страшило магглов, тогда как загадка – всегда пугает!

Многие магические семьи уже в тот – средневековый – период начинают замыкаться в своих владениях. Предпочитают никому не демонстрировать свое искусство. Обычно они стремились занять прочное положение среди военной аристократии, но не прибегали к своим возможностям во имя чего-то большего. Главным условием сохранения суверенности того или иного дома являлась нежелательность демонстрации собственных магических способностей за пределами собственных владений. Неискушенный наблюдатель вряд ли сумел бы отличить аристократа-мага от рыцаря-маггла.

Кое-кто из волшебников находил себя в обучении невежественных простецов. Маги не только преподавали в университетах, но и оказывались придворными учеными и учителями для детей знатных фамилий.

Развитие науки неуклонно шло вперед. Несмотря на то, что работали волшебники и магглы часто бок о бок, именно магглы чаще совершали значительные открытия – им, лишенным простых способов воздействия на мир, многое приходилось создавать собственными руками. Так интеллект, эрудиция и изобретательность вступили в соревнование с природным даром волшебства.

Мир стал все быстрее меняться – географические открытия, искусные механизмы, новые способы ведения войны – все это сделало нужду в загадочном магическом искусстве куда меньшей, а опасность его стала казаться все большей.

Все чаще звучала среди волшебников мысль о том, что необходимы отдельные законы – для волшебников. Нужны отдельные школы, отдельные возможности для развития, отдельные земли – свой собственный мир. Только тогда волшебники получать защиту от подозрений, ненависти и грубых манипуляций.

И вот, собравшиеся на специальный конклав европейские волшебники приняли решение о том, что такое общество необходимо создать.
О том, как это было сделано, я расскажу тебе в следующем письме.

P.S. В посылке – черничный пирог и шоколадные лягушки от мамы – угости друзей.

Любящий тебя Септимус Уизли.

https://hp-statut.livejournal.com/19986.html

#ГП #магическая_история