МакФасти. Драко и драконы (джен)

Выдержка из великого труда Кантанкеруса Нотта «Справочник чистокровных волшебников»:

«Малфои — чистокровный и древний род высоконравственных волшебников. Издавна они становились советниками, особо приближенными к правителям. Их величественный девиз "Чистота всегда одержит победу" вполне отражает действительное положение дел».

* * *

— Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных. Тебе ни к чему дружить с теми, кто этого не достоин. Я помогу тебе во всем разобраться.

— Спасибо, но я думаю, что сам могу понять, кто чего достоин.

Эти слова продолжали звучать в голове Драко всю дорогу до озера, а потом и дальше, в Хогвартсе.

Он совсем не так все представлял!

Гарри Поттер, герой магической Британии, его герой, про которого он столько всего слышал на протяжении всей своей жизни, не мог вот так просто отвергнуть его предложение подружиться!

Да еще при свидетелях его, теперь уже, позора!

Драко задыхался от злости и обиды. Поттер выбрал Уизли… Уизли, Мордред его побери!

Нет, так все не кончится. Он ему… нет, всем им, еще покажет!

— Малфой, Драко!

Сухой и строгий голос профессорши заставил его прийти в себя. Так, сейчас распределение, надо собраться. Пара минут — и он на Слизерине. Как папа, ну и как мама тоже. А потом уже он задаст этому очкарику!

Пока он шел по ступеням, словно бы услышал произнесенный шепотом «…дус», но, мельком осмотревшись, Драко ничего необычного не заметил.

Он уселся на этот несчастный задрипанный табурет, дождался, пока эта женщина нахлобучит Шляпу, и уже приготовился к результату, как вдруг услышал:

— ГРИФФИНДОР!

Стоп, это она кому?

* * *

Все дальнейшее ничем иным, кроме как жутким ночным кошмаром, быть не могло.

Тупая болтовня гриффов об их магловских родителях, плюющийся едой Уизел, отвратительное привидение с отваливающейся головой. Какой-то тупой толстяк рассказывал о попытках любящих родственников его прикончить, а потом еще встал Дамблдор и порадовал ждущей всех их на третьем этаже «мучительной смертью».

Крестный не смотрел в его сторону, а ведь Драко так хотел хоть какой-то поддержки! Ему что, сложно хотя бы подмигнуть, мол, «это все ошибка, я тебя оттуда вытащу»?!

Потом был бесконечный подъем по лестницам следом за очередным Уизли, которые все тут заполонили. Мерзкий портрет с жирной старухой, вопрошавшей о пароле, а за ней — обшарпанная кладовка, которую гостиной могли звать только ограниченные нищеброды.

Где же прекрасные прохладные, полные загадочных теней подвалы, о которых он столько слышал от отца? Где все чудесные картины умных чистокровных колдунов, совершавших удивительные и правильные вещи на благо всех британских волшебников? Где элегантные кожаные диваны, где величественные статуи, которые, по слухам, сотворил из своих врагов лично Салазар Слизерин?

— Ну и дыра, — вполголоса пробормотал Драко, и, едва услышав, в какую спальню идти первокурсникам, отправился туда. Шесть кроватей с дрянными красно-золотыми (что за безвкусица!) балдахинами стояли полукругом. Его сундук стоял около самой крайней слева, и это вполне его устраивало.

Драко, не утруждая себя переодеванием, прямо в обуви забрался на кровать и так яростно дернул висящую на ней тряпку, что едва не сорвал. Он плотно задернул ткань балдахина и откинулся на изголовье, закрыв лицо руками.

«Это неправда. Завтра я проснусь и буду, как и хотел, на Слизерине».